Последние дни «Буревестника»
18 июня 1936 года на даче в подмосковных Горках ушел из жизни великий пролетарский писатель - Максим Горький, в честь которого еще при жизни переименовывали улицы и города.
Роковая простуда
Несмотря на то, что Горькому на тот момент шел уже 69 год, и здоровье его давно пошаливало, естественные причины смерти почти сразу были поставлены под сомнение. Вскоре эти сомнения переросли в один из ключевых эпизодов так называемого «дела врачей-отравителей», по которому было осуждено, а спустя десятилетия реабилитировано много ни в чем не повинных людей…
Две дачи (в Горках и Крыму), а также прекрасный особняк Рябушинского на улице Малой Никитской в Москве Алексей Максимович получил от советского правительства в 1931 году накануне возвращения в СССР из-за границы. 27 мая он вернулся из Крыма в Москву, а на следующий день отправился на подмосковную дачу. По дороге туда, несмотря на то, что погода была сырая и ветреная, Горький заехал на Новодевичье кладбище на могилу сына Максима, скоропостижно скончавшегося от воспаления легких 11 мая 1934 года. Как уточняет Павел Басинский в книге «Страсти по Максиму: 9 дней после смерти», он хотел посмотреть памятник работы Веры Мухиной, установленный на могиле сына.
Памятник Веры Мухиной на могиле сына Горького
1 июня у Алексея Максимовича поднялась температура, а в последующие два дня его состояние настолько ухудшилось, что пришлось срочно созывать консилиум, в состав которого входили лучшие специалисты того времени. С 6 июня бюллетени о состоянии его здоровья ежедневно печатались в газете «Правда». 8 июня, по свидетельствам очевидцев, Горький уже находился на грани жизни и смерти.
«Будущий биограф Горького занесет ночь 8 июня в список очередных чудес горьковской биографии. В эту ночь Горький умирал. Сперанский (ред. - один из врачей, лечивших Горького, профессор Алексей Сперанский) уже ехал на вскрытие. Пульс лихорадил, старик дышал уже с перебоями, нос синел. К нему приехали прощаться Сталин и члены Политбюро. Вошли к старику, к нему уже никого не пускали, и этот приход поразил его неожиданностью. Очевидно, сразу мелькнула мысль - пришли прощаться. И тут старик приподнялся, сел на постели и начал говорить. Он говорил 15 минут о своей будущей работе, о своих творческих планах, потом опять лег и заснул и сразу стал лучше дышать, пульс стал хорошего наполнения, утром ему полегчало. Сперанский схватился за голову от виденного чуда. Так, вероятно, Христос сказал Лазарю: «Встань и ходи». Сперанский объясняет это шоком в ту часть коры головного мозга, которая ведает дыханием и сердцем, и шок этот оказался благодетельным», - так о событиях той ночи писал в своем дневнике драматург Александр Афиногенов.
После 8 июня Сталин еще дважды навещал больного. Как сообщает Павел Басинский, во второй раз Сталин приезжал к Горькому 10 июня в 2 часа ночи:
«Горький спал. Сталина не пустили. Визит в два часа ночи к смертельно больному сложно понять нормальному человеку. Третий - и последний - визит состоялся 12 июня. Горький не спал. Однако врачи, как ни трепетали перед Сталиным, дали на разговор десять минут. О чем они говорили? О крестьянском восстании Болотникова. Потом перешли к положению французского крестьянства».
«Кто-то…»
На этом неопределенном местоимении обрывается последняя запись, сделанная рукой великого русского писателя:
«Крайне сложное ощущение. Сопрягаются два процесса: вялость нервной системы - как будто клетки нервов гаснут - покрываются пеплом и все мысли сереют. В то же время - бурный натиск желания говорить, и это восходит до бреда, чувствую, что говорю бессвязно, хотя фразы осмыслены. Думают - воспаление легких - догадываюсь - должно быть, не выживу. Не могу читать и спать, ничего не хочется… Кто-то…».
Предсмертная записка Горького
Оригинал этой записки среди прочих экспонатов представлен в экспозиции в музее-квартире писателя в особняке Рябушинского (ул. Малая Никитская 6/2). А последними словами, сказанными устно, по воспоминаниям медицинской сестры Олимпиады Чертковой, постоянно дежурившей у постели больного, стала фраза, обращенная к ней:
«А знаешь, я сейчас с Богом спорил. Ух, как спорил!».
При немедленно проведённом тут же, на даче, вскрытии выяснилось, что лёгкие умершего находились настолько в ужасающем состоянии, что врачи поражались, каким образом Горький вообще дышал. Мозг Горького был извлечён и доставлен в московский Институт мозга для дальнейшего изучения. Тело его, вопреки завещанию похоронить его рядом с сыном на кладбище Новодевичьего монастыря, было по постановлению Политбюро ЦК ВКП(б) кремировано, урна с прахом помещена в Кремлёвскую стену.
Похороны Горького
На похоронах в числе прочих урну с прахом Горького несли Сталин и Молотов.
Сергей ИШКОВ