Gaslight. "What about Мe?" Возвратить себя себе.
Зачем перверзному (и его отнюдь не малочисленным последователям) власть? Что представляет собой власть, так сказать, в практическом и повседневном применении? Что делает ее такой "привлекательной" в глазах внушительной группы граждан? В конце концов, это же не в правительстве указы подписывать, наносить флажки на карту мира - эх, разбомблю! - или подводить миллионные балансы - в 90% случаев речь идет о власти кухонного и кабинетного масштаба. Всё, как всегда, просто (и цинично): власть есть жизнеобеспечение.
Тот, кто стремится к власти, стремится к собственному жизнеобеспечению. Власть необходима недееспособным, тем, кто не может обеспечить свое существование ни сам, ни в сотрудничестве с другими (ибо по определению не способен к сотрудничеству, - то, что называется социопатией. Перверзный замещает сотрудничество эксплуатацией). Власть предоставляет ему возможность использовать других людей в целях самообеспечения. Никакой мистики, абсолютного зла или еще чего-то потустороннего: осознанное решение человека жить за счет других.
Соответственно, этим решением диктуется и выбор объекта агрессии (жертвы):
- это должен быть СИЛЬНЫЙ человек
- это должен быть ОПТИМИСТИЧНЫЙ человек
- это должен быть ЖИЗНЕРАДОСТНЫЙ и УСПЕШНЫЙ человек
- это должен быть ЩЕДРЫЙ человек
- это должен быть человек с развитой способностью к САМОКРИТИКЕ
- это должен быть человек, НЕ СКЛОННЫЙ КО ЛЖИ
- это должен быть человек, НЕ СКЛОННЫЙ К ЦИНИЗМУ и ТРИВИАЛИЗАЦИИ
- это должен быть человек, УВАЖАЮЩИЙ МНЕНИЕ ДРУГИХ
- это должен быть человек, СПОСОБНЫЙ АДАПТИРОВАТЬСЯ
и, самое неприятное:
- это может быть РЕБЕНОК (самый тяжелый случай психологического - как и любого другого - абьюза)
Именно поэтому неоднократно подчеркивалось, что объектом перверзной агрессии может стать ЛЮБОЙ человек, так как все вышеперечисленные характеристики являются не только положительно оцениваемыми в нашей культуре, но и наиболее широко распространенными - стремление обладать ими в той или иной степени свойственно большинству. В сознание индивида в процессе социализации закладывается своеобразный ИДЕАЛ общественных отношений (структура супер-эго), подразумевающий взаимодействие с другими на основе перечисленных характеристик. Когда мы начинаем взаимодействие с другим человеком, мы неосознанно ОЖИДАЕМ от него поведения в рамках этого идеала. Обратная ситуация соответствует паранойе, психическому расстройству. Перверзный использует именно НОРМАЛЬНОСТЬ своей жертвы в достижении своей (всегда сознательной, не надо обманываться) цели - существовать за ее счет В ВОЗМОЖНО БОЛЕЕ ШИРОКОМ КОНТЕКСТЕ (материальные блага, психологические и эмоциональные ресурсы, карьера, бытовое обслуживание, удовлетворение сексуальных претензий).
Если человек занимается жизнеобеспечением другого, он неизбежно истощается сам (хотя бы потому, что на собственное жизнеобеспечение у него не остается ВРЕМЕНИ, и уже одно это ведет к истощению). К тому же, для удержания жертвы в подчиненном состоянии, перверзным используются тактики эмоциональной дестабилизации, и это - постоянный во времени процесс; жертва постоянно находится в состоянии психологического напряжения, что подрывает физическое и психическое здоровье. Социальные связи жертвы также подрываются: изоляция объекта агрессии - это первое, что старается обеспечить перверзный. Наступает момент, когда перверзный решает, что жертва уже не функциональна и бесполезна. К тому же постоянно растущие ненависть и раздражение уже не сдерживаются, потому что перверзный убеждается, что жертва НЕ ОТВЕТИТ ударом на удар: бездарная посредственность становится господином ситуации и воображает, что ему/ей все позволено. Физически уничтожить жертву - это заключительный акт господства, от которого перверзный никогда не откажется. Поэтому не стоит думать, что задабривание агрессора, лояльность и покорность, непротивление, осторожность и попытки "не провоцировать" могут привести к установлению некоего статуса-кво в отношениях - эскалация агрессии неминуема.
В этот момент жертва находится в крайне истощенном состоянии, что не может быть незаметным для окружающих, а с другой стороны, перверзный становится менее осторожным "на людях" и более прямым в своих деструктивных инсинуациях - ситуация не только выходит за рамки "личного", но и становится отчасти сомнительной для жертвы, несмотря на ее психологическую зависимость от агрессора. Это - шанс жертвы выйти из деструктивных отношений. Разумеется, было бы замечательным, если бы люди могли зафиксировать перверзную агрессию в самом начале и покинуть деструктивные отношения раньше, чем они начались. Но в большинстве случаев этого не происходит: люди начинают понимать и подозревать неладное в ситуации in extremis. Поэтому и выход из такой ситуации является сложным и многоэтапным. К тому же, очень часто человек вовлечен в ситуацию перверзной агрессии в качестве родственника перверзного, и здесь многолетний и прямой психологический абьюз - состоявшийся факт.
Выход из деструктивных отношений возможен в первую очередь при изменении в когнитивных схемах жертвы (1). Нужно помнить, что ситуация в которой находится жертва - это "газовый свет", мир наоборот, в котором всё поставлено с ног на голову. Одно то, что жертва осознáет, что бóльшая часть происходящего с ней далеко не разумеется само собой, неизбежно будет способствовать ее выходу из деструктивной динамики.
- Осознать, что мы стали жертвой перверзной агрессии. Задача: помочь жертве сформулировать сомнение по поводу происходящего. Предлагаю человеку записать как можно подробнее (до мелочей) свои действия в течении последних суток и затем отметить около каждого действия, на что/кого оно было направлено, для чего/кого предназначалось и кому было полезно (выгодно). Практически сразу устанавливается "центр гравитации" деятельности жертвы. Думаю, уже излишне говорить, КТО оказывается в этом центре. Часто многих "озаряет", что в течении не только дней, но и месяцев они не делали НИЧЕГО, что могло бы быть полезным/приятным ИМ САМИМ. Далее предлагаю человеку представить себе, что он разговаривает с перверзным (пока так не названным) о своих потребностях, и какова будет реакция перверзного. Очень часто люди оказываются НЕСПОСОБНЫ на такой воображаемый "разговор", ибо им трудно сформулировать сколько-нибудь внятно собственные потребности, а кроме того, их парализует страх (часто описываемый как "ничего не приходит в голову" или "на самом деле, мне ничего не нужно"). Также очень полезно спросить человека, что произошло бы, если бы он НЕ выполнил какое-то из записанных им ранее действий. Описание последствий "выхода за рамки" чаще всего схожи с описаниями стихийных бедствий. Необходимо указать человеку на этот факт, а также попросить его представить себе, что случилось бы, если бы ОН САМ позволил себе выразить неудовольствие и протест в тех формах, которые позволяет себе перверзный.
- Назвать вещи своими именами. Не "любовь"/"ответственность"/"долг", а "эксплуатация"/"абьюз"/"страх"
- Освободиться от чувства вины. Чувство вины - это прямо-таки архимедов рычаг перверзного, с помощью которого он "крутит" жертвой. Жертва ответственна за всё, что происходит в мире, ибо любое событие может быть отнесено перверзным к собственной персоне, и за каждое из них должен быть назначен виновный. Жертве давно это ясно, чувство вины интериоризировано настолько, что обычно жертва чувствует себя носителем какого-то фатального и почти сверхъестественного, из ряда вон выходящего качества, которое неумолимым образом "портит всё". С другой стороны, жертва чувствует стыд за то, как она живет, как она себя чувствует, и особенно за собственное чувство бессилия что-либо предпринять. Чувство вины коррелирует с низкой (или никакой) самооценкой, жертва приучена к перверзной точке зрения на саму себя, как на ничтожество, которому оказывается неоценимая услуга со стороны перверзного - он/а терпит ее присутствие... Сопутствующие состояния жертвы - депрессия, тревожность, чувство опустошенности и бесполезности вновь и вновь" замыкают " ситуацию на всепоглощающем чувстве вины/неадекватности. В этом и состоит динамика виктимности: на почве постоянных унижений, подавления инициативы и обесценивания человек начинает свыкаться с мыслью о том, что быть жертвой - это какое-то имманентно присущее ему качество, что в отношениях "мы всегда играем определенную роль", и что в действительности положение жертвы удобно и даже может нравиться, потому что в подчинении тоже есть свои выгоды. Все эти "рассуждения" - не более, чем газовый свет, "случай так называемого вранья", то, что пытается внушить нам перверзный (при чем сам он/она не торопятся попасть в это "выгодное" положение или сыграть роль жертвы, курьез, но сам он/она предпочитает нести тяжкий груз власти). Задача человека, ставшего объектом перверзной агрессии - восстановить (или обрести) личностную структуру автономного функционирования - то, что называют "Я, Эго, Self". Я представляю это себе, как тренировки в тренажерном зале - некоторая ежедневная рутина, развивающая и укрепляющая наши психические "мускулы", исправляющая психическую осанку, повышающая выносливость, закаляющая и поддерживающая иммунные психические структуры. Мне кажется, что такой подход оберегает человека от неоправданных ожиданий моментального просветления и чудодейственного избавления, а также от завышенных требований к самому себе (замечу, что именно жертвам психического абьюза очень часто свойственно поведение "терминаторов", "суперменов", "эффективных менеджеров мироустройства" - именно этого требует от них перверзный, с его замашками и аппетитами мегаломана), которые чреваты фрустрациями и повторными вгонами себя в депрессию. Двумя основными и комплементарными друг другу направлениями таких тренировок, на мой взгляд, являются:
- "What about Me?" - тренировка и закрепление способности осознавать и адекватно выражать собственные потребности и чувства
- "In My Own Authority" - тренировка и закрепление способности осознавать и адекватно выражать собственные суждения, в том числе (и в первую очередь) оценочные. Только мы сами в состоянии решить, что хорошо и что плохо для нас и для нашей жизни. Мы учимся говорить "Хватит!" и ставить свои условия.
- Реализм, а не фэнтези. Для того, чтобы избавиться от виктимности,необходимо рассказать свою историю. И это должен быть протокол того, что происходило, а не точка зрения перверзного и не очередная попытка извиниться и оправдаться со стороны жертвы. Это называется восстановлением критической способности и границ личности. Анализируя факты, человек начинает понимать, что перверзный - это не всемогущий, не уникум, не особенный, и это помогает восстановить внутреннее чувство симметрии в отношениях, то есть избавиться от бессознательной привычки воспринимать других как неких высших существ и ожидать эксплуатации с их стороны. Это также и проработка тезиса о том, что любовь и альтруизм НЕ подразумевают и НЕ означают жертвенность, а несогласие с обесцениванием и задвиганием себя на задворки НЕ означает эгоизм.
- Если мы умрем завтра, куда спешить? Если мы не умрем завтра, куда спешить? Это я об "отношениях". Я, конечно, понимаю, что в ближайшем будущем полиция вместо "Предъявите документы" будет говорить нам "Предъявите отношения", а вместо фейс-контроля установят рилейшнз-контроль, но это не отменяет того факта, что всеобщая озабоченность "отношениями", их наличием и выставлением напоказ их причесанного всё-как-у-людей фасада представляет собой форму запугивания (и контроля) граждан (не говоря уже о гражданках). Императив "отношений" - требование культуры, которое весьма на руку перверзному. Очень многие люди начинали свое схождение по кругам ада именно из боязни остаться за бортом "отношений". И очень многие - если не абсолютное большинство - из тех, кто становился жертвой деструктивных отношений, пытались решить проблему бегством в новые отношения, как правило, еще более деструктивные. Когда человек теряет контроль над событиями своей жизни, острое чувство бессилия провоцирует контр-фобические реакции, попытки доказать себе, что он способен контролировать свои эмоциональные реакции и те ситуации, в которых объективно соотношение сил не на его стороне. Это один из наиболее известных симптомов пост-травматического синдрома у подвергшихся абьюзу людей: тенденция воспроизводить травматические ситуации, с каждым разом все более рискованным способом, в попытке "взять верх над ситуацией". В применении к деструктивным отношениям с участием перверзных необходимо помнить, что "есть континуум, на одном конце которого находится пассивный, эксплуатирующий, паразитирующий на других психопат, на другом - откровенно садистический преступник", и что мы подвергаем себя реальному риску, идя на поводу у стремления "переломить ситуацию". Тенденция тем более опасная, что она неосознана, представляется нам как собственное "освобождение", "обмен ролями", "реванш". Ничего переломить не удастся, мы получим повторную виктимизацию, еще более глубокие и резкие перепады настроения, острое чувство тревоги (не-контролирование ситуации переживается с каждым разом всё острее) и приступы паники с последующими периодами эмоционального отупения и потери интереса к жизни. Другой пост-травматический симптом отношений: ожидание "спасителя"/"спасительницы". Человек интерпретирует любое не враждебное обращение к нему другого, как проявление интереса, понимания, симпатии, любви и прочего родства душ. Автоматически включается страх "потери", симбиотические тенденции и отказ от личных потребностей/интересов в пользу "отношений". Цикл подчинения воспроизводится вновь, причем на этот раз в опережающем события режиме, что часто укрепляет человека в мысли, что его жертвенность действительно имманентна, что его "роль" - обслуживание "отношений" и донорство всех мастей (от материального до эмоционального). Не стоит определять для себя сроки установления эмоционально значимых отношений (чем быстрее, тем лучше или" я докажу, судьбе назло, что мне повезло"). Наше время - это то, что мы безвозвратно потеряли, находясь в деструктивных отношениях. Выход из деструктивных отношений означает, в первую очередь, возвращение нам способности распределять и управлять нашим временем в наших интересах. Человеку необходимо преодолеть детские мечты о всемогуществе и такие же детские ожидания судьбоносной встречи с добрым волшебником/феей. Межличностные отношения контрактуальны, это я не в цинизме упражняюсь, а констатирую факт. Все отношения имеют определенную цель и развиваются в определенных условиях, они дают права и накладывают обязанности на обa субъектa отношений. В деструктивных отношениях есть только один субъект - ему принадлежат все права, и только один объект - на него наложены все обязанности. Когда мы думаем "Что я сделал/а не так?", верный ответ будет: "Я согласился/согласилась на безусловность."
- Оставить деструктивность в прошлом. Задача: не воздвигать перверзному памятник нерукотворный. Дело в том, что жертву, которая осознает, какими были ее отношения с перверзным, буквально "накрывает" шквалом ярости и стыда. Быть жертвой стыдно, быть слабым/ой стыдно, чувствовать себя идиотом/идиоткой стыдно, знать, что тебя обманули, вызывает гнев и яростное желание отомстить. После долгого времени в бездействии, в пассивном подчинении человек буквально наводнен желанием что-нибудь предпринять для того, чтобы освободиться от страха, стыда и гнева. Месть - это попытка жертвы задним числом сыграть роль "сильного". Эти фантазии зацикливают жертву на ситуации абьюза, поэтому месть является одной из ловушек для жертвы. Фантазии мести никогда не станут реальностью - ответить ударом на удар имеет смысл и возможно только "по горячим следам", по схеме раздражение - реакция. Когда реакция в виде желаний мести наступает через пару лет после того, как та или иная ситуация унижения, запугивания, обесценивая имела место, она не приносит нам ничего кроме дополнительного чувства бессилия что-либо предпринять и дополнительного унижения. Специалисты, работающие с психической травмой, говорят, что единственным конструктивным выходом для ярости и желания отомстить является их переработка в справедливое возмущение и поиск единения с другими людьми для придания гласности произошедшего (перверзный действительно боится огласки). Второй ловушкой для жертвы, способной привязать ее к перверзному надолго, является попытка простить (она следует за попыткой отомстить, когда мы убедились, что сделать это ТАК, КАК НАМ ХОТЕЛОСЬ БЫ, не удастся). Прощение здесь было бы возможным в том случае, если бы перверзный признал свои действия, раскаялся в них и компенсировал жертву. Этого не произойдет никогда. Пытаться простить перверзного - это играть в господа бога, в ту же самую уже знакомую нам безусловность и в скрытую надежду на действенность маневра "понять-простить-принять" (когда я слышу "спасибо за то, что ты был/а в моей жизни", хочется разбить что-нибудь увесистое о голову новоявленного святоши). Прощение, в отличие от мести, является здесь еще и упражнением в лицемерии. И оно опасно, так как включает в себя, осознанную или нет, фантазию компенсации - третью ловушку для жертвы. Жертва не столько одержима мыслями получить какое-то материальное возмещение, сколько идеей заставить перверзного признать абьюз. Этого не произойдет никогда. Всё, что мы добьемся - это поставить себя в очередной раз в ситуацию просящего (даже если при этом будем воображать, что мы требуем). Избежать ловушек прощения и компенсации можно только одним способом - подсчитать потери, которые мы понесли в деструктивных отношениях, и оплакать их. Всегда гораздо труднее стать лицом к лицу с реальностью, чем заниматься фантазированием. Попав в ловушки, мы будем избегать своей ответственности за выход из абьюза, откладывать его на неопределенный срок, продолжать свое существование как жертва, эмоционально беспомощная и инфантильная, такая, какой всегда выставлял нас перверзный. Пока мы в ловушках, мы будем чувствовать себя как жертва и поступать соответственно. Пока мы чувствуем себя жертвами, перверзный имеет власть над нами.
(1) Здесь я НЕ имею в виду и не рассматриваю ситуацию гендерного насилия (насилия в семье). Там одними когнитивными схемами мало чего добьешься.