"Мизогиния в дискурсе и действиях мужчин" - Р. Гарда Салас
Начало статьи
Анализируя реальные случаи в рамках групп "отказа от насилия", исследователи пришли к выводу, что ситуация конфликта и последующего насилия всегда возникала в результате отказа женщины - имплицитного или эксплицитного - от предоставления той или иной услуги: "Нет, суп не готов", "Мне не нравится это платье, я его не надену", "У меня лопнуло терпение!". Отказ женщины прислуживать вызывает у мужчины ощущения "фатального риска", чувство нереальности происходящего (=женщина отказывается делать то, что ей "положено природой"), разрушения его собственной идентичности (основанной на подчинении женщины). Женское "нет" имеет на только межличностное, но и социальное значение, так как женщина выходит из-под контроля мужчины, и вызывает глубинные негативные переживания мужчины, который чувствует, что его "лишают мужественности", - болезненные переживания, которые мужчина отрицает и/или замалчивает.
Чтобы "сломить сопротивление" женщины, мужчина прибегает к физическому, вербальному, эмоциональному насилию, пытаясь таким образом восстановить собственное доминантное положение. "Каталог услуг", который удалось составить после 22 рабочих собраний групп "по отказу от насилия" включает в себя требования внимания, бытового обслуживания, тотального подчинения интересам мужчины, возможности контроля над чувствами женщины, её контактов и социальной жизни, например:
Услуга Как мужчина выражает свое требование
Признание доминирования мужчины Она должна меня слушаться
Пусть она делает то, что ей говорят
Пусть она подчиняется
Пусть она ведет себя, как подобает
Пусть она откажется от всего ради меня
Пусть она старается, чтобы я был доволен
Нормирование чувств женщины Она не должна обижаться
А пусть она не обижается
Пусть она не смеет так со мной разговаривать
Нечего ей злиться
Требование общества женщины Пусть она будет со мной
Она совершенно меня не ценит (не уважает)
Она должна сидеть дома
Требование общения Она должна мне объяснять, что происходит
Я должен знать, что она будет делать
Я хочу заставить её отвечать мне
Контроль за социальной жизнью женщины Она не должна привлекать внимание других мужчин
Она должна отказаться от контактов со
своими родственниками
Её подруги - сущие дуры
Другие требования Пусть она выполняет супружеские обязанности
Пусть она полностью посвятит себя семье /отношениям
(как это делаю я)
Отказ женщины выполнить то или иное требование вызывает у мужчины определенные психо-физиологические реакции: "сигналы головы, сигналы тела и сигналы сердца". Сигналы головы - головная боль, ощущение "горячей головы", головокружения - соотносятся с негативной рационализацией поведения женщины; сигналы тела - это органические реакции на отказ женщины подчиниться - потение, боль в затылке, сжимание челюсти, тахикардии и пр.; сигналы сердца - эмоциональные реакции печали, обиды, раздражения, бешенства, когда она говорит "нет".
С неподчинением женщины мужчина начинает процесс негативной рационализации, в рамках которой женщина репрезентируется как "плохая", отказывающаяся сотрудничать или выполнить просьбу (мужчина считает, что он только и исключительно просит):
Мысль мужчины о конкретном
действии женщины
Она не хочет со мной...
Она манипулирует мной
Она мне мешала
Она меня провоцирует
Она хочет меня обидеть
Она не хочет мне помочь,
почему она не хочет?
Она мне не верила
Она неразумно распределяет деньги
Она закончила завтрак раньше меня
Она заигрывает с другими
Она движима интересом
Она лжет
Она рассуждает поверхностно
Без нее лучше
Я не доверяю ей
Она плохая жена
Она смеется надо мной
Она не хочет меня понять
Она не помогает мне
Она меня не поддерживает
Она меня не любит
Она просто дырка
Да пошла она...
Ей нужны только деньги
Я чувствую, что она контролирует ситуацию.
У меня нет власти над ней.
Негативная рационализация
/формирование образа врага
Она - эгоистка
Она - манипуляторша
Она постоянно всем мешает
Она постоянно провоцирует
Она постоянно провоцирует
Она ленивая и нерадивая
Она недоверчивая
У нее дырявые руки
Прожорливая скотина
Проститутка, сволочь
Она - интересантка
Она - лгунья
Она - поверхностная
Она надоедливая
Она - лгунья
Она - плохая
Она - лгунья
Она иррациональна
Она эгоистка
Она эгоистка
Она не умеет любить
Тупая дырка
Она надоедливая, выносит мозг
Жадная тварь
Она контролирует и подчиняет
себе мужчин.
Те самые мужчины, которые полтора часа назад признавали независимость, ум, способности, красоту и права человека женщин, как только дело доходило до рассказа о личной ситуации насилия, не только напрочь "стирали" весь позитивный дискурс о женщинах, но и тут же генерировали мизогинный дискурс, который ставил женщин в положение "низших" и "подчиненных".
Как только возникает конфликт, связанный с "каталогом услуг", 100% участников группы меняют "равноправный" дискурс или "дихотомный" дискурс (=у женщин есть как достоинства, так и недостатки) на "дискурс насилия", основанный на а) требовании от женщины услуг и удовлетворения потребностей мужчины; б) унизительных, презрительных и мизогинных мнений о женщине. Таким образом, группа мужчин, которая изначально выражала готовность к компромиссу и признавала необходимость равноправных отношений, при анализе собственного опыта осуществления насилия в отношении женщин начинали проявлять нетерпимость и неспособность идти на комромисс. Налицо полный разрыв слова и дела.
Негативный, мизогинный дискурс проявлен и в психо-физиологических ощущениях, которые испытывает мужчина во момент конфликта:
Сигналы тела
Напряжение, усталость
Головная боль, тахикардия, рефлекторно сжатые кулаки
Дрожь, боль в груди, колющая боль в груди, чувство внут-
ренней пустоты, потные ладони, тахикардия
Боль в спине, боль по всему телу, плохо вижу
Напряженная шея, дрожь в руках, боль в глазах, потные руки,
дрожат губы (голос)
Чувство "горящей головы", "горящих ушей", волосы как
наэлектризованные
Слезливость, чувство пустоты в груди, головная боль
Усталый, обморочное состояние, слабость в плечах и руках,
напряженный затылок
Сигналы сердца (чувства)
Обида
Обманут, озлоблен, одинок
Неуверен в себе, хочется плакать,
униженность
Одинок и напуган, ревность, неуверенность, грусть, тоскливо
Боль, грусть, обида
Обида и гнев, печаль, падает настроение,
чувство собственной несостоятельности
Бешенство, загнали в угол, безысходность,
фрустрация
Раскаяние, гнев, ярость, опустошенность
Злоба, фрустрация, самоуничижение, уп-
реки в собственной никчемности
Локализация болезненных ощущений
Голова (мозг)
Голова и пространство
около головы
Руки
Грудь
Сердце
Другие
Симптоматика
Жжение, жар, боль
Наэлектризованные волосы,
дрожащие губы, "горящие уши"
напряженный затылок, напря-
женная шея, падение зрения,
боль в глазах
Сжатые кулаки, потные руки,
трясущиеся руки, ослабленные руки
Боль в груди, колющая боль в груди,
чувство пустоты в груди
Тахикардия
Боль во всем теле, боль в спине, слабость
в плечах.
Таким образом, конфликт провоцируется теми самыми ментальными схемами/установками, на которых и зиждется идентичность мужчин: превосходство над "ней" и над "всем женским". Конфликт возникает, когда партнерша - её тело и её чувства - "выходят из-под контроля". Это вызывает чувства иррациональности, нереальности происходящего, потери контроля за жизненной ситуацией, на которые мужчина отвечает насилием не только в отношении партнерши, но в отношении самого себя. И первым шагом будет производство внутреннего мизогинного дискурса, выработка "образа врага", в роли которого выступит женщина. Организм мужчины, однако, отвечает болевыми ощущениями на формирование этой ментальной установки. Так, рациональность во имя маскулинности (=мизогиния) превращается в отсутствие рациональности для мужчины, а "порядок" мужского господства - во всеобщий хаос. Это происходит потому, что "мужское господство" отрицает сам жизненный опыт мужчин: то, что у мужчин есть тела, то, что у мужчин есть чувства, и то, что мужчинам - для того, чтобы жить, - необходимы эротические эмоциональные связи с другими людьми, как и то, что нельзя уничтожить этих людей без того, чтобы не уничтожить самих себя.
Заключение
Мужской дискурс в отношении женщин имеет динамику маятника: от позитивного или "дихотомного" дискурса в абстрактных терминах к мизогинному в терминах конкретной личной ситуации. Изменение в движении маятника начинается тогда, когда мужчина воспринимает поведение и реакции женщины как отказ предоставить ему ту или иную услугу из "мужского каталога". Сам мужчина считает себя при этом легитимированным на изменение дискурса, спровоцированным "её плохим поведением", вынужденным реагировать, так как отказ женщины подчиниться является прямым и непосредственным отрицанием реальности "мужского господства".
Эта динамика маятника, на мой взгляд, происходит из четырех контекстов: социального и культурного, с одной стороны, и лично-психического и лично-волитивного, с другой. Социальный и культурный контекст - это гендерная социализация, в рамках которой, напомню, успешно воспитанный мужчина - это тот, кто умеет превращать различие в неравенство и эксплуатировать эту ситуацию. В патриархальном обществе мужчины включены в "привилегированные пространства" и допущены к "позициям власти", тогда как женщины исключены из того и другого, поэтому мужская двойная мораль в отношении женщин - дискурс маятника - социально принимается, прощается и допускается. С другой стороны, альтернативы этой двойной морали нет, так как дискурс женщин не имеет социальной значимости.
Далее, личный контекст. Психологически, дискурс маятника у мужчин возникает из опыта боли и неудобства. Насколько я могу судить, не всегда обида и гнев приводят мужчин к насилию, но из клинической практики и истории приходится сделать неприятный вывод: мужские обида и гнев на женщин - это продром агрессии и насилия, попытки установить контроль над женщиной. Второй частью личного контекста является воля мужчин к переменам в сложившейся ситуации, к смене дискурса: эффект маятника здесь дает надежду, что у всё большего числа мужчин маятник будет дольше задерживаться на стороне "позитивного", "не-мизогинного" дискурса в отношении женщин, а это вызовет более углубленную рефлексию о том, как сами мужчины формируют видение мира, ведущее к конфликтам и насилию. Мы можем назвать это проявление воли "ответственностью", "самоуважением", "собственным достоинством", "владением собой" - по моим выкладкам, к нему склонны около 2% мужчин, которых я наблюдал. Однако, надо отметить, что речь идет исключительно об индивидуальном действии, которое по всей вероятности не будет поддержано мужской группой, это действие переместит конфликт "мужское"/"женское" в плоскость "общество"/"индивид". Таким образом, мы добьемся отдельного улучшения ситуации, не затронув при этом ни ситуацию угнетения женщин, ни примат мужского господства.
Что же реально может подвигнуть мужчин на перемены? Мой опыт говорит: они начинают шевелиться только тогда, когда возникает реальная угроза оставления их женщинами (когда женщины их оставляют). Это единственное, что их мобилизует. Когда женщины становятся к ним лицом к лицу и заявляют о себе без страха. Не только конфронтация женщин открывает для мужчин возможность перемен: любое переживание "альтернативного" опыта способствует этому, когда мужчины начинают узнавать и рефлексировать опыт "других", "низших" (детей, инвалидов, престарелых, не-гетеросексуальных людей). Возможность перемен находится вне маскулинности, а не внутри нее, поэтому я не разделяю идеи ни "новой маскулинности", ни "плюральной маскулинности", когда речь идет о мужском насилии и о необходимости изменений в ситуации мужчин. Маскулинность не бывает "новой", "иной" или "плюральной", потому что она есть идентичность, превращенная в иерархию.
Одним из наиболее неутешительных моментов является постоянный, хронический разрыв между словом и делом, между дискурсом и практикой, которые я обнаружил только во внутренней жизни мужчин. Я имею в виду, что только мы, мужчины, действуем, думаем и разговариваем исключительно с наших позиций, соотносясь только с тем, что мы думаем о внешнем мире, и как мы интерпретируем происходящие события. С позиции монолога. В котором ни Другая, ни Другой просто не помещаются, а если каким-то образом туда проникают, то только на условиях "низших". Если мы не начнем слушать других и стараться их понять, мы никогда не сможем приземлиться, пустить корни в реальном мире.
Начать слушать и понимать других позволит нам увидеть и признать еще одну нашу характеристику: наше собственное различие. Мы сможем понять и принять - без само-виктимизации, - что тоже можем быть для кого-то Другими и Чужими. Мы также сможем увидеть, что мужчины - это не монолитная группа, что мы все разные. И что можно быть мужчиной и с мужских позиций противостоять стратегиям контроля и власти мужчин. Мы - источник проблемы насилия и нам предстоит её решить, у нас есть возможность это сделать. Наша борьба - это не борьба с женщинами или с другими мужчинами, а с маскулинностью, которая дает нам привилегии и причиняет психо-физические страдания. Нам необходимо бороться с нашими установками, с нашим видением мира и с нашими привычками к несправедливым действиям; нам необходимо понять и признать, что у нас нет достаточной мудрости для осуществления той власти, на которую мы претендуем.
Анализируя реальные случаи в рамках групп "отказа от насилия", исследователи пришли к выводу, что ситуация конфликта и последующего насилия всегда возникала в результате отказа женщины - имплицитного или эксплицитного - от предоставления той или иной услуги: "Нет, суп не готов", "Мне не нравится это платье, я его не надену", "У меня лопнуло терпение!". Отказ женщины прислуживать вызывает у мужчины ощущения "фатального риска", чувство нереальности происходящего (=женщина отказывается делать то, что ей "положено природой"), разрушения его собственной идентичности (основанной на подчинении женщины). Женское "нет" имеет на только межличностное, но и социальное значение, так как женщина выходит из-под контроля мужчины, и вызывает глубинные негативные переживания мужчины, который чувствует, что его "лишают мужественности", - болезненные переживания, которые мужчина отрицает и/или замалчивает.
Чтобы "сломить сопротивление" женщины, мужчина прибегает к физическому, вербальному, эмоциональному насилию, пытаясь таким образом восстановить собственное доминантное положение. "Каталог услуг", который удалось составить после 22 рабочих собраний групп "по отказу от насилия" включает в себя требования внимания, бытового обслуживания, тотального подчинения интересам мужчины, возможности контроля над чувствами женщины, её контактов и социальной жизни, например:
Услуга Как мужчина выражает свое требование
Признание доминирования мужчины Она должна меня слушаться
Пусть она делает то, что ей говорят
Пусть она подчиняется
Пусть она ведет себя, как подобает
Пусть она откажется от всего ради меня
Пусть она старается, чтобы я был доволен
Нормирование чувств женщины Она не должна обижаться
А пусть она не обижается
Пусть она не смеет так со мной разговаривать
Нечего ей злиться
Требование общества женщины Пусть она будет со мной
Она совершенно меня не ценит (не уважает)
Она должна сидеть дома
Требование общения Она должна мне объяснять, что происходит
Я должен знать, что она будет делать
Я хочу заставить её отвечать мне
Контроль за социальной жизнью женщины Она не должна привлекать внимание других мужчин
Она должна отказаться от контактов со
своими родственниками
Её подруги - сущие дуры
Другие требования Пусть она выполняет супружеские обязанности
Пусть она полностью посвятит себя семье /отношениям
(как это делаю я)
Отказ женщины выполнить то или иное требование вызывает у мужчины определенные психо-физиологические реакции: "сигналы головы, сигналы тела и сигналы сердца". Сигналы головы - головная боль, ощущение "горячей головы", головокружения - соотносятся с негативной рационализацией поведения женщины; сигналы тела - это органические реакции на отказ женщины подчиниться - потение, боль в затылке, сжимание челюсти, тахикардии и пр.; сигналы сердца - эмоциональные реакции печали, обиды, раздражения, бешенства, когда она говорит "нет".
С неподчинением женщины мужчина начинает процесс негативной рационализации, в рамках которой женщина репрезентируется как "плохая", отказывающаяся сотрудничать или выполнить просьбу (мужчина считает, что он только и исключительно просит):
Мысль мужчины о конкретном
действии женщины
Она не хочет со мной...
Она манипулирует мной
Она мне мешала
Она меня провоцирует
Она хочет меня обидеть
Она не хочет мне помочь,
почему она не хочет?
Она мне не верила
Она неразумно распределяет деньги
Она закончила завтрак раньше меня
Она заигрывает с другими
Она движима интересом
Она лжет
Она рассуждает поверхностно
Без нее лучше
Я не доверяю ей
Она плохая жена
Она смеется надо мной
Она не хочет меня понять
Она не помогает мне
Она меня не поддерживает
Она меня не любит
Она просто дырка
Да пошла она...
Ей нужны только деньги
Я чувствую, что она контролирует ситуацию.
У меня нет власти над ней.
Негативная рационализация
/формирование образа врага
Она - эгоистка
Она - манипуляторша
Она постоянно всем мешает
Она постоянно провоцирует
Она постоянно провоцирует
Она ленивая и нерадивая
Она недоверчивая
У нее дырявые руки
Прожорливая скотина
Проститутка, сволочь
Она - интересантка
Она - лгунья
Она - поверхностная
Она надоедливая
Она - лгунья
Она - плохая
Она - лгунья
Она иррациональна
Она эгоистка
Она эгоистка
Она не умеет любить
Тупая дырка
Она надоедливая, выносит мозг
Жадная тварь
Она контролирует и подчиняет
себе мужчин.
Те самые мужчины, которые полтора часа назад признавали независимость, ум, способности, красоту и права человека женщин, как только дело доходило до рассказа о личной ситуации насилия, не только напрочь "стирали" весь позитивный дискурс о женщинах, но и тут же генерировали мизогинный дискурс, который ставил женщин в положение "низших" и "подчиненных".
Как только возникает конфликт, связанный с "каталогом услуг", 100% участников группы меняют "равноправный" дискурс или "дихотомный" дискурс (=у женщин есть как достоинства, так и недостатки) на "дискурс насилия", основанный на а) требовании от женщины услуг и удовлетворения потребностей мужчины; б) унизительных, презрительных и мизогинных мнений о женщине. Таким образом, группа мужчин, которая изначально выражала готовность к компромиссу и признавала необходимость равноправных отношений, при анализе собственного опыта осуществления насилия в отношении женщин начинали проявлять нетерпимость и неспособность идти на комромисс. Налицо полный разрыв слова и дела.
Негативный, мизогинный дискурс проявлен и в психо-физиологических ощущениях, которые испытывает мужчина во момент конфликта:
Сигналы тела
Напряжение, усталость
Головная боль, тахикардия, рефлекторно сжатые кулаки
Дрожь, боль в груди, колющая боль в груди, чувство внут-
ренней пустоты, потные ладони, тахикардия
Боль в спине, боль по всему телу, плохо вижу
Напряженная шея, дрожь в руках, боль в глазах, потные руки,
дрожат губы (голос)
Чувство "горящей головы", "горящих ушей", волосы как
наэлектризованные
Слезливость, чувство пустоты в груди, головная боль
Усталый, обморочное состояние, слабость в плечах и руках,
напряженный затылок
Сигналы сердца (чувства)
Обида
Обманут, озлоблен, одинок
Неуверен в себе, хочется плакать,
униженность
Одинок и напуган, ревность, неуверенность, грусть, тоскливо
Боль, грусть, обида
Обида и гнев, печаль, падает настроение,
чувство собственной несостоятельности
Бешенство, загнали в угол, безысходность,
фрустрация
Раскаяние, гнев, ярость, опустошенность
Злоба, фрустрация, самоуничижение, уп-
реки в собственной никчемности
Локализация болезненных ощущений
Голова (мозг)
Голова и пространство
около головы
Руки
Грудь
Сердце
Другие
Симптоматика
Жжение, жар, боль
Наэлектризованные волосы,
дрожащие губы, "горящие уши"
напряженный затылок, напря-
женная шея, падение зрения,
боль в глазах
Сжатые кулаки, потные руки,
трясущиеся руки, ослабленные руки
Боль в груди, колющая боль в груди,
чувство пустоты в груди
Тахикардия
Боль во всем теле, боль в спине, слабость
в плечах.
Таким образом, конфликт провоцируется теми самыми ментальными схемами/установками, на которых и зиждется идентичность мужчин: превосходство над "ней" и над "всем женским". Конфликт возникает, когда партнерша - её тело и её чувства - "выходят из-под контроля". Это вызывает чувства иррациональности, нереальности происходящего, потери контроля за жизненной ситуацией, на которые мужчина отвечает насилием не только в отношении партнерши, но в отношении самого себя. И первым шагом будет производство внутреннего мизогинного дискурса, выработка "образа врага", в роли которого выступит женщина. Организм мужчины, однако, отвечает болевыми ощущениями на формирование этой ментальной установки. Так, рациональность во имя маскулинности (=мизогиния) превращается в отсутствие рациональности для мужчины, а "порядок" мужского господства - во всеобщий хаос. Это происходит потому, что "мужское господство" отрицает сам жизненный опыт мужчин: то, что у мужчин есть тела, то, что у мужчин есть чувства, и то, что мужчинам - для того, чтобы жить, - необходимы эротические эмоциональные связи с другими людьми, как и то, что нельзя уничтожить этих людей без того, чтобы не уничтожить самих себя.
Заключение
Мужской дискурс в отношении женщин имеет динамику маятника: от позитивного или "дихотомного" дискурса в абстрактных терминах к мизогинному в терминах конкретной личной ситуации. Изменение в движении маятника начинается тогда, когда мужчина воспринимает поведение и реакции женщины как отказ предоставить ему ту или иную услугу из "мужского каталога". Сам мужчина считает себя при этом легитимированным на изменение дискурса, спровоцированным "её плохим поведением", вынужденным реагировать, так как отказ женщины подчиниться является прямым и непосредственным отрицанием реальности "мужского господства".
Эта динамика маятника, на мой взгляд, происходит из четырех контекстов: социального и культурного, с одной стороны, и лично-психического и лично-волитивного, с другой. Социальный и культурный контекст - это гендерная социализация, в рамках которой, напомню, успешно воспитанный мужчина - это тот, кто умеет превращать различие в неравенство и эксплуатировать эту ситуацию. В патриархальном обществе мужчины включены в "привилегированные пространства" и допущены к "позициям власти", тогда как женщины исключены из того и другого, поэтому мужская двойная мораль в отношении женщин - дискурс маятника - социально принимается, прощается и допускается. С другой стороны, альтернативы этой двойной морали нет, так как дискурс женщин не имеет социальной значимости.
Далее, личный контекст. Психологически, дискурс маятника у мужчин возникает из опыта боли и неудобства. Насколько я могу судить, не всегда обида и гнев приводят мужчин к насилию, но из клинической практики и истории приходится сделать неприятный вывод: мужские обида и гнев на женщин - это продром агрессии и насилия, попытки установить контроль над женщиной. Второй частью личного контекста является воля мужчин к переменам в сложившейся ситуации, к смене дискурса: эффект маятника здесь дает надежду, что у всё большего числа мужчин маятник будет дольше задерживаться на стороне "позитивного", "не-мизогинного" дискурса в отношении женщин, а это вызовет более углубленную рефлексию о том, как сами мужчины формируют видение мира, ведущее к конфликтам и насилию. Мы можем назвать это проявление воли "ответственностью", "самоуважением", "собственным достоинством", "владением собой" - по моим выкладкам, к нему склонны около 2% мужчин, которых я наблюдал. Однако, надо отметить, что речь идет исключительно об индивидуальном действии, которое по всей вероятности не будет поддержано мужской группой, это действие переместит конфликт "мужское"/"женское" в плоскость "общество"/"индивид". Таким образом, мы добьемся отдельного улучшения ситуации, не затронув при этом ни ситуацию угнетения женщин, ни примат мужского господства.
Что же реально может подвигнуть мужчин на перемены? Мой опыт говорит: они начинают шевелиться только тогда, когда возникает реальная угроза оставления их женщинами (когда женщины их оставляют). Это единственное, что их мобилизует. Когда женщины становятся к ним лицом к лицу и заявляют о себе без страха. Не только конфронтация женщин открывает для мужчин возможность перемен: любое переживание "альтернативного" опыта способствует этому, когда мужчины начинают узнавать и рефлексировать опыт "других", "низших" (детей, инвалидов, престарелых, не-гетеросексуальных людей). Возможность перемен находится вне маскулинности, а не внутри нее, поэтому я не разделяю идеи ни "новой маскулинности", ни "плюральной маскулинности", когда речь идет о мужском насилии и о необходимости изменений в ситуации мужчин. Маскулинность не бывает "новой", "иной" или "плюральной", потому что она есть идентичность, превращенная в иерархию.
Одним из наиболее неутешительных моментов является постоянный, хронический разрыв между словом и делом, между дискурсом и практикой, которые я обнаружил только во внутренней жизни мужчин. Я имею в виду, что только мы, мужчины, действуем, думаем и разговариваем исключительно с наших позиций, соотносясь только с тем, что мы думаем о внешнем мире, и как мы интерпретируем происходящие события. С позиции монолога. В котором ни Другая, ни Другой просто не помещаются, а если каким-то образом туда проникают, то только на условиях "низших". Если мы не начнем слушать других и стараться их понять, мы никогда не сможем приземлиться, пустить корни в реальном мире.
Начать слушать и понимать других позволит нам увидеть и признать еще одну нашу характеристику: наше собственное различие. Мы сможем понять и принять - без само-виктимизации, - что тоже можем быть для кого-то Другими и Чужими. Мы также сможем увидеть, что мужчины - это не монолитная группа, что мы все разные. И что можно быть мужчиной и с мужских позиций противостоять стратегиям контроля и власти мужчин. Мы - источник проблемы насилия и нам предстоит её решить, у нас есть возможность это сделать. Наша борьба - это не борьба с женщинами или с другими мужчинами, а с маскулинностью, которая дает нам привилегии и причиняет психо-физические страдания. Нам необходимо бороться с нашими установками, с нашим видением мира и с нашими привычками к несправедливым действиям; нам необходимо понять и признать, что у нас нет достаточной мудрости для осуществления той власти, на которую мы претендуем.