Тайна Пон-Сент Эспри
Наконец наступал конец нашего плавания, когда в двух лье от Пон-Сент Эспри мы были застигнуты бурей, которые чрезвычайно опасны на Роне...
(Записки Видока. I том., 1827)
Но в середине 20-го века жители Пон-Сент Эспри узнали, что им стоит опасаться не только бурь на реке Рона...
Август, 1951 г.
Той ночью первый человек умер в конвульсиях. Чуть позже двое мужчин бросились бежать по улице, крича, что их преследуют враги. Маленький мальчик попытался задушить свою мать. (Тайм) Молодая девушка подверглась нападению гигантских тигров, в то время как другие ощущали на себе гнев ужасных монстров, и их преследовали видения капающей крови и усмехающихся черепов. Молодой пилот спрыгнул из окна второго этажа, думая, что он сам и есть самолет, в то время как другой полагал, что он артист цирка, и пробовал себя в роли канатоходца. Еще один человек писал стихи, страницу за страницей. Он писал в свой блокнот постоянно, стирая карандаши, дни и ночи напролет. Другой человек громким голосом пересчитывал оконные стекла в спальне. Окон было шесть. Он считал их непрерывно в течение почти трех недель. «Один, два, три, четыре...». Деревня по ночам была заполнена людьми, которые не могли заснуть. Они слонялись по городку, громко говоря и смеясь над своим затруднительным положением. Были и другие, которые просто смотрели в пространство. В течение следующих двух недель уже сотни граждан впали в безумие. Больница справится с ситуацией не могла. Из ближайших городов были вызваны санитарные машины, доставлены смирительные рубашки. Прибыли жандармы и солдаты - для отлавливания больных и доставку их в больницу. Потенциальные пациенты легко в руки не давались, проявляя сверхчеловеческую силу. Человек-самолет, например, выпрыгнув со второго этажа больницы, поломал обе ноги, но вскочил и пробежал 50 метров, прежде чем его настигли. Справится с ним смогли только несколько человек. Другой молодой человек разорвал семь смирительных рубашек, прежде чем его смогли обездвижить, привязав к кровати толстыми кожаными ремнями и надев сразу две смирительные рубашки. Не тут то было - он перегрыз ремни, расшатав себе все зубы, и со ртом, наполненным кровью, бросился отрывать оконную решетку. Ему удалось согнуть дюймовый прут, прежде чем шесть человек справились с ним. У некоторых пациентов тем временем начала развиваться гангрена конечностей. Никакие лекарства не помогали. Люди переходили от гиперактивности до глубокой депрессии в течение нескольких минут. Затем обратно - от спокойствия до сумасшедшего безумия. В пике эпидемии было 300 человек, страдающих от различных степеней безумия, а затем они начали умирать... (отрывки из Фуллера)
Недавно к этой теме решил вернуться историк Стивен Каплан. О его исследованиях пару месяцев назад писали все известнейшие французские газеты.
«Стивен Каплан возвращается к происшествию, которое напугало Францию летом 1951 года. - пишет газета Ле Монд в статье «Хлеб смерти». - Казалось, праздники в том году должны были закончится также, как и начались. В спокойствии и беззаботности. Но ужасное происшествие случится в конце этого лета...». (Ле Монд, 14 июня 2008)
«Каплан изучает старые газеты, опрашивает свидетелей - булочников, врачей, больных или их детей..» - пишет Либерасьон. Каплан, к своему удивлению, обнаруживает, что отравление спорыньей не является официально признанным. В разное время также выдвигались версии других микотоксинов или же отравления ртутью. (Либерасьон, 29 мая 2008)
«16 августа 1951 года ужасное отравление хлебом поражает городок Пон-Сент Эспри: более трехсот людей заболевают. Около тридцати из них охвачены безумием и помещены в психиатрическую лечебницу... Эксперты всего мира пытаются раскрыть тайну проклятого хлеба... Хлеб убил и свел с ума. Почему? Эта книга, основанная по большей части на неизданных архивах, пытается решить загадку... Стивен Л. Каплан - профессор европейской истории в Cornell University. Он первый делает из хлеба предмет общей истории..», (Проклятие хлеба, май 2008)
Что касается роли хлеба в европейской истории, то тут, конечно, не Каплан первооткрыватель, ибо этот вопрос уже поднимал Кампорези (не говоря уж обо мне;-) Но относительно происшествия в Пон-Сент Эспри он правильно отметил, что официально диагноз отравления спорыньей не подтвержден и не опровергнут. Собственно, никакого официального объяснения вообще нет. Есть только теории. Но так ли было с самого начала? Нет, изначально сомнений в отравлении спорыньей не было.
Если десять дней спустя Нью-Йорк Таймс еще сомневается в идентификации яда, (NYT, 29 августа, 1951 г.) то через три недели после начала эпидемии, 10 сентября 1951 года, журнал Тайм напишет:
Без предупреждения боль и внезапная смерть охватили Пон-Сент Эспри. В субботнюю ночь три недели назад городские доктора начали получать жалобы людей на изжогу, судороги и озноб. Сначала они думали, что это было отравление мясом. Но звонки от больных стали поступать массово. К понедельнику 70 зданий в деревне стали крошечными больницами, большинство членов этих семей лежали в кроватях. Тогда доктора нашли первый ключ к загадке: все пациенты ели хлеб из магазина Бейкра Рока Браянда. Все восемь пекарен Пон-Сент-Эспри было решено временно закрыть...
На прошлой неделе пришли сведения из полицейской лаборатории: "Мы индентифицировали алкалоид, имеющий токсические и биологические характеристики алкалоида спорыньи, паразита зерновых." Пон-Сент Эспри пострадал от отравления спорыньей, средневековой болезни, столь же старой и потому почти забытой, как гордость города - средневековый мост. Современная медицина знает о спорынье, но редко встречалась с ней в форме эпидемического заболевания. (Тайм)
Статья, написанная в 1951 году, заканчивалась сноской «Последняя подтвержденная эпидемия во Франции была в 1816 году. Болезнь никогда не фиксировалась в США». Тогда о связи спорыньи с салемскими процессами еще не догадывались. Эта версия будет озвучена только четверть века спустя.
В лекции бельгийского института ITG наличие алкалоидов спорыньи подтверждается:
В августе 1951 года, в маленьком французском городке Пон-Сент-Эспри на берегу реки Рона (Прованс), больше сотни человек были отравлены, а несколько умерло в результате этого отравления. Местный доктор сначала наблюдал двух пациентов с интенсивной болью внизу живота, низкой температурой тела, холодными кончиками пальцев; пациенты несвязно бормотали и были подвержены галлюцинациям. На следующий день появился третий пациент. Доктор связался с коллегами; было обнаружено еще двадцать подобных случаях. Два дня спустя количество обнаруженных случаев еще увеличилось. Пациентов привязывали к кроватям. Распространились слухи о колдовстве, но последующее исследование показало, что эти признаки были вызваны эрготизмом. Все жертвы ели ржаной хлеб. Анализ в Марселе показал, что пища изо ржи содержала двадцать различных алкалоидов.
(Mycotoxins. 2.3 Ergotism, historical overview)
Но, похоже, властям такой диагноз по каким-то причинам не понравился, и о неудобных алкалоидах и анализах тихо забыли, а затем подвернулся повод списать все на отравление ртутью - в Японии произошла знаменитая «катастрофа залива Минамато», где из-за производства заводом уксусной кислоты с использованием в синтезе ртути по технологии русского химика Кучерова началось буквальное вымирание жителей близлежащих селений, питавшихся морепродуктами. Позже эта трагедия получит название «болезнь Минамата». А для протравливания семян от грибков в те годы как раз использовались фунгициды на основе этилртути. С помощью ртути боролись с той же спорыньей. То, что симптомы «болезни Минамата» вовсе не походили на случай в Пон-Сент-Эспри, заметили быстро, но уверенность в причастности спорыньи удалось, тем не менее, пошатнуть, несмотря на то, что версию со ртутью всерьез никто уже давно не рассматривает. Отравления диметилртутью позже происходили и в других странах, в частности в сельскохозяйственных общинах Ирака в 1959-1960 и в 1971-1972 годах. Симптомы эпидемий с наблюдаемыми в Пон-Сент-Эспри также не имели ничего общего.
Это, собственно, было отмечено еще в книге Фуллера «День святого Антония» в 1968 году: «Вывод профессора Роуста базировался на теории отравления ртутью, которую не принимают большинство медиков» (выделено Фуллером). Книга так и заканчивается: «Как высказался доктор: «Существует только одна причина трагедии - спорынья». Но десять лет спустя за «теорию ртути» вступился человек, от которого этого никто не ожидал - Хофманн, отец ЛСД.
(продолжение здесь)
(Записки Видока. I том., 1827)
Но в середине 20-го века жители Пон-Сент Эспри узнали, что им стоит опасаться не только бурь на реке Рона...
Август, 1951 г.
Той ночью первый человек умер в конвульсиях. Чуть позже двое мужчин бросились бежать по улице, крича, что их преследуют враги. Маленький мальчик попытался задушить свою мать. (Тайм) Молодая девушка подверглась нападению гигантских тигров, в то время как другие ощущали на себе гнев ужасных монстров, и их преследовали видения капающей крови и усмехающихся черепов. Молодой пилот спрыгнул из окна второго этажа, думая, что он сам и есть самолет, в то время как другой полагал, что он артист цирка, и пробовал себя в роли канатоходца. Еще один человек писал стихи, страницу за страницей. Он писал в свой блокнот постоянно, стирая карандаши, дни и ночи напролет. Другой человек громким голосом пересчитывал оконные стекла в спальне. Окон было шесть. Он считал их непрерывно в течение почти трех недель. «Один, два, три, четыре...». Деревня по ночам была заполнена людьми, которые не могли заснуть. Они слонялись по городку, громко говоря и смеясь над своим затруднительным положением. Были и другие, которые просто смотрели в пространство. В течение следующих двух недель уже сотни граждан впали в безумие. Больница справится с ситуацией не могла. Из ближайших городов были вызваны санитарные машины, доставлены смирительные рубашки. Прибыли жандармы и солдаты - для отлавливания больных и доставку их в больницу. Потенциальные пациенты легко в руки не давались, проявляя сверхчеловеческую силу. Человек-самолет, например, выпрыгнув со второго этажа больницы, поломал обе ноги, но вскочил и пробежал 50 метров, прежде чем его настигли. Справится с ним смогли только несколько человек. Другой молодой человек разорвал семь смирительных рубашек, прежде чем его смогли обездвижить, привязав к кровати толстыми кожаными ремнями и надев сразу две смирительные рубашки. Не тут то было - он перегрыз ремни, расшатав себе все зубы, и со ртом, наполненным кровью, бросился отрывать оконную решетку. Ему удалось согнуть дюймовый прут, прежде чем шесть человек справились с ним. У некоторых пациентов тем временем начала развиваться гангрена конечностей. Никакие лекарства не помогали. Люди переходили от гиперактивности до глубокой депрессии в течение нескольких минут. Затем обратно - от спокойствия до сумасшедшего безумия. В пике эпидемии было 300 человек, страдающих от различных степеней безумия, а затем они начали умирать... (отрывки из Фуллера)
Недавно к этой теме решил вернуться историк Стивен Каплан. О его исследованиях пару месяцев назад писали все известнейшие французские газеты.
«Стивен Каплан возвращается к происшествию, которое напугало Францию летом 1951 года. - пишет газета Ле Монд в статье «Хлеб смерти». - Казалось, праздники в том году должны были закончится также, как и начались. В спокойствии и беззаботности. Но ужасное происшествие случится в конце этого лета...». (Ле Монд, 14 июня 2008)
«Каплан изучает старые газеты, опрашивает свидетелей - булочников, врачей, больных или их детей..» - пишет Либерасьон. Каплан, к своему удивлению, обнаруживает, что отравление спорыньей не является официально признанным. В разное время также выдвигались версии других микотоксинов или же отравления ртутью. (Либерасьон, 29 мая 2008)
«16 августа 1951 года ужасное отравление хлебом поражает городок Пон-Сент Эспри: более трехсот людей заболевают. Около тридцати из них охвачены безумием и помещены в психиатрическую лечебницу... Эксперты всего мира пытаются раскрыть тайну проклятого хлеба... Хлеб убил и свел с ума. Почему? Эта книга, основанная по большей части на неизданных архивах, пытается решить загадку... Стивен Л. Каплан - профессор европейской истории в Cornell University. Он первый делает из хлеба предмет общей истории..», (Проклятие хлеба, май 2008)
Что касается роли хлеба в европейской истории, то тут, конечно, не Каплан первооткрыватель, ибо этот вопрос уже поднимал Кампорези (не говоря уж обо мне;-) Но относительно происшествия в Пон-Сент Эспри он правильно отметил, что официально диагноз отравления спорыньей не подтвержден и не опровергнут. Собственно, никакого официального объяснения вообще нет. Есть только теории. Но так ли было с самого начала? Нет, изначально сомнений в отравлении спорыньей не было.
Если десять дней спустя Нью-Йорк Таймс еще сомневается в идентификации яда, (NYT, 29 августа, 1951 г.) то через три недели после начала эпидемии, 10 сентября 1951 года, журнал Тайм напишет:
Без предупреждения боль и внезапная смерть охватили Пон-Сент Эспри. В субботнюю ночь три недели назад городские доктора начали получать жалобы людей на изжогу, судороги и озноб. Сначала они думали, что это было отравление мясом. Но звонки от больных стали поступать массово. К понедельнику 70 зданий в деревне стали крошечными больницами, большинство членов этих семей лежали в кроватях. Тогда доктора нашли первый ключ к загадке: все пациенты ели хлеб из магазина Бейкра Рока Браянда. Все восемь пекарен Пон-Сент-Эспри было решено временно закрыть...
На прошлой неделе пришли сведения из полицейской лаборатории: "Мы индентифицировали алкалоид, имеющий токсические и биологические характеристики алкалоида спорыньи, паразита зерновых." Пон-Сент Эспри пострадал от отравления спорыньей, средневековой болезни, столь же старой и потому почти забытой, как гордость города - средневековый мост. Современная медицина знает о спорынье, но редко встречалась с ней в форме эпидемического заболевания. (Тайм)
Статья, написанная в 1951 году, заканчивалась сноской «Последняя подтвержденная эпидемия во Франции была в 1816 году. Болезнь никогда не фиксировалась в США». Тогда о связи спорыньи с салемскими процессами еще не догадывались. Эта версия будет озвучена только четверть века спустя.
В лекции бельгийского института ITG наличие алкалоидов спорыньи подтверждается:
В августе 1951 года, в маленьком французском городке Пон-Сент-Эспри на берегу реки Рона (Прованс), больше сотни человек были отравлены, а несколько умерло в результате этого отравления. Местный доктор сначала наблюдал двух пациентов с интенсивной болью внизу живота, низкой температурой тела, холодными кончиками пальцев; пациенты несвязно бормотали и были подвержены галлюцинациям. На следующий день появился третий пациент. Доктор связался с коллегами; было обнаружено еще двадцать подобных случаях. Два дня спустя количество обнаруженных случаев еще увеличилось. Пациентов привязывали к кроватям. Распространились слухи о колдовстве, но последующее исследование показало, что эти признаки были вызваны эрготизмом. Все жертвы ели ржаной хлеб. Анализ в Марселе показал, что пища изо ржи содержала двадцать различных алкалоидов.
(Mycotoxins. 2.3 Ergotism, historical overview)
Но, похоже, властям такой диагноз по каким-то причинам не понравился, и о неудобных алкалоидах и анализах тихо забыли, а затем подвернулся повод списать все на отравление ртутью - в Японии произошла знаменитая «катастрофа залива Минамато», где из-за производства заводом уксусной кислоты с использованием в синтезе ртути по технологии русского химика Кучерова началось буквальное вымирание жителей близлежащих селений, питавшихся морепродуктами. Позже эта трагедия получит название «болезнь Минамата». А для протравливания семян от грибков в те годы как раз использовались фунгициды на основе этилртути. С помощью ртути боролись с той же спорыньей. То, что симптомы «болезни Минамата» вовсе не походили на случай в Пон-Сент-Эспри, заметили быстро, но уверенность в причастности спорыньи удалось, тем не менее, пошатнуть, несмотря на то, что версию со ртутью всерьез никто уже давно не рассматривает. Отравления диметилртутью позже происходили и в других странах, в частности в сельскохозяйственных общинах Ирака в 1959-1960 и в 1971-1972 годах. Симптомы эпидемий с наблюдаемыми в Пон-Сент-Эспри также не имели ничего общего.
Это, собственно, было отмечено еще в книге Фуллера «День святого Антония» в 1968 году: «Вывод профессора Роуста базировался на теории отравления ртутью, которую не принимают большинство медиков» (выделено Фуллером). Книга так и заканчивается: «Как высказался доктор: «Существует только одна причина трагедии - спорынья». Но десять лет спустя за «теорию ртути» вступился человек, от которого этого никто не ожидал - Хофманн, отец ЛСД.
(продолжение здесь)