Как самарская полиция в лавке Бобермана "чертей" ловила
В конце XIX века содержал в Самаре мелочную лавку в доме Д.К. Мясникова на углу улиц Заводской и Казанской отставной рядовой, причисленный к обществу мещан Подольска, Матис Лазаревич Боберман. При этой лавке он и проживал со своей семьей. В 1898 году угораздило его вляпаться в историю, которая привела на скамью подсудимых.
Бывший дом Д.К. Мясникова на углу улиц Венцека и Алексея Толстого в Самаре
Если верить опубликованной в газетах тех дней информации, по Самаре пошли слухи о произвольных полетах и падениях предметов в жилище Бобермана, к тому же, он и сам этому способствовал. Сейчас такое явление именуется полтергейстом или «барабашкой», в то время говорили о «чертях». Естественно, что такие слухи привлекали к дому Мясникова разного рода зевак и любопытствующих, желавших взглянуть на летающие вещи, а возможно и увидеть «чертей». Более того, сам Боберман заявил на «чертей» в полицию.
Полиция отреагировала на заявление, и с восьми часов вечера в жилище Бобермана засели помощник полицейского пристава с городовыми, устроив засаду на «чертей». При этом, на всякий случай, Бобермана с женой удалили в отдельную комнату, а других членов семьи и прислугу и вовсе выпроводили из квартиры. Полицейские, просидев в засаде всю ночь, никаких полетов и других сверхъестественных явлений не зафиксировали. Однако, Боберман продолжал настаивать на том, что таки не обошлось без нечистого, сообщив о полете мучного совка из кухни в комнаты и падении ключей. При этом вокруг дома продолжали собираться толпы любопытствующих горожан, интерес которых подогрела местная газета, опубликовавшая заметку о появлении чертей в квартире Бобермана. Но поскольку в присутствии полиции таинственные силы себя никак не проявляли, помощник пристава 1-й полицейской части возбудил преследование Бобермана по статье 37 Устава о наказаниях, налагаемых мировыми судьями («распространение ложных слухов, хотя не имеющих политической цели, но возбуждающих беспокойство в умах»), которая предусматривала арест до 15 дней либо штраф до 50 рублей. Рассмотрение дела городским судьей 1-го участка было назначено на 9 января 1898 года, но за невручением повестки обвиняемому его перенесли на 13 января. Судебное разбирательство происходило 13 и 19 января. На первом разбирательстве прислуга Бобермана Безрукова подробно рассказала о происходившем, но вызванные в качестве свидетелей двое городовых не подтвердили ее показания. Один из них обратил внимание на странное поведение Безруковой: «она то делалась слишком развязною, то как бы упадала духом, и что, наконец, один раз лежа за сундуком, бросила дверку». На следующее разбирательство были вызваны 7 свидетелей со стороны Бобермана: Сербулов, помощники пристава Барклай и Горячев, околоточный надзиратель Спиридонов и др. Показания их были сходными и не подтверждали проделку Безруковой. Так, некоторые свидетели показали, что при них в квартире обвиняемого и кухне были падения комода со шкафом, приподнимались, передвигались и летали разные вещи. Сам обвиняемый отрицал свою виновность в подготовке сверхъестественных явлений и утверждал, что и сам терпит убытки как лавочник, поскольку был вынужден в связи с этими событиями переехать в другое, незнакомое его покупателям место, что его напуганные происходящим дети до сих пор хворают. Также Боберман отрицал свою вину в распространении слухов. Мол, он их не распространял, а народ сам собирался, видя возле его лавки городовых. Представитель обвинения от полиции нашел разногласия в показаниях свидетелей, а показания своего коллеги Барклая неверными, и просил привлечь к ответственности как Бобермана, так и Безрукову как его соучастницу. В итоге судья не нашел оснований допустить падение вещей от сверхъестественной силы и признал, что «эти явления производились ловким образом самим Боберманом, или его прислугою, девушкою Безруковой, им же наученной». Такое заключение судья основывал на том, что разбрасывались малоценные вещи, происходило все только в присутствии самого обвиняемого, его семьи и прислуги, один из городовых заметил подозрительное поведение у прислуги, к тому же, Боберман не хотел съезжать с квартиры по требованию хозяина. Матис Боберман был приговорен согласно ст. 37 Устава о наказаниях к уплате штрафа в 30 рублей, а в случае несостоятельности - к 7-и дневному аресту. Однако, он не согласился с приговором и обжаловал его.
17 марта 1898 года это дело рассмотрела апелляционная инстанция - Самарский уездный съезд мировых судей. От полиции был приглашен в качестве свидетеля полицейский надзиратель Балин, который сообщил, что дававший показания помощник пристава 3-й части Барклай за несколько дней до суда говорил, что никаких полетов вещей не видел. Но на суде Барклай вдруг изменил показания и утверждал, что полеты видел. Поверенный Бобермана утверждал, что его клиент слухов не распространял, а народ собирался после прочтения газетных заметок. Мол, если бы даже Боберман и распространял такие слухи, то был убежден в сверхъестественном характере полетов, потому и обратился в полицию для защиты. Товарищ прокурора согласился, что «обвиняемый Боберман не ходил по улицам и площадям, но слухи ложные все-таки распространял, и что слухи эти,несомненно, ложны и могут возбуждать доверие лишь среди суеверного люда». Натянутые отношения Бобермана с домовладельцем, странное поведение прислуги Безруковой дали основания прийти к убеждению, что распространение ложных слухов было выгодно Боберману, и что он сам, его домашние или прислуга принимали участие в устройстве полетов вещей. Основываясь на этом, съезд мировых судей утвердил первоначальный приговор Боберману - штраф в 30 рублей с заменой семидневным арестом в случае несостоятельности осужденного.
Осталось Матису Лазаревичу утешаться лишь тем, что о его деле написали в газетах, включая «Петербургский листок», который был первой столичной «бульварной» газетой, рассчитанной на широкую аудиторию. Как замечал сотрудник этого издания С.С. Окрейц, «девяносто девять процентов читателей “Листка” - посетители пивных и трактиров третьего сорта, приказчики, мастеровые и мелкие торговцы». Так что о «летающем комоде» в самарской лавке Бобермана была наверняка в курсе что почти вся читающая публика имперской столицы.
В следующий раз поговорим о семействе самарских купцов Боберманов, получивших гораздо большую известность. В жизни ее представителей были и встречи с Григорием Распутиным, и жизнь в эмиграции, и Великая Отечественная война с эвакуацией, и Холокост…