Мои воздушные бои*

[0gnev]

В.Лавриненков || « Красная звезда» №155, 3 июля 1943 года

СЕГОДНЯ В НОМЕРЕ: Указы Президиума Верховного Совета СССР (1 стр.). Вручение орденов и медалей СССР (1 стр.). Полковник П.Бояринов. - О развертывании мотопехоты (2 стр.). Генерал-майор танковых войск М.Королев. - Противотанковая оборона дорог (2 стр.). Герой Советского Союза гвардии капитан Д.Глинка. - Асы в групповом бою (2 стр.). Л.Никулин. - «Нормандия» сражается (3 стр.). Танковое училище имени Лизюкова (3 стр.). Майор Н.Шванков. - К югу от Ленинграда (3 стр.). А.Сурков. - Песня о солдатской матери (3 стр.). Герой Советского Союза гвардии лейтенант В.Лавриненков. - Мои воздушные бои (4 стр.). Действия союзной авиации (4 стр.).

# Все статьи за 3 июля 1943 года.

(Записки летчика-истребителя)
3. Партнер




Продолжение. Начало - см. в №№ 153 и 154 «Красной звезды».

...Тильченко не любил сидеть без дела. Он всегда хотел летать и драться. Тяга к воздуху у него была поразительная, и своей охотой он заражал окружавших его товарищей. В те часы, когда мы сидели в землянке и ожидали вылета, он буквально негодовал. Его нетерпение достигало апогея в явно нелетные дни, когда из-за плохой погоды авиация обеих сторон бездействовала на всем участке фронта.

В такие дни Тильченко ко всем придирался и на все корки разделывал метеостанцию, словно она по своему желанию могла изменить погоду в лучшую сторону.

В нашей эскадрилье трудно было найти человека, который бы не поскандалил или серьезно не поспорил с Тильченко. Особенно часто схватывались мы с ним. Мы даже переставали разговаривать. Разругавшись в пух и в прах, мы расходились в разные стороны, и я невольно начинал думать: «Как и с этаким парнем буду драться вместе в бою?».

Однако вскоре я понял, что глубоко ошибся в оценке своего партнера. На земле он почти ни в чем не соглашался со мной, но в воздухе защищал меня грудью.

Несмотря на свою ворчливость и задиристость, Тильченко был удивительно скромным человеком. Он никогда не рассказывал о своих победах, не хвалился, хотя имел для этого основания. Таков был мой первый партнер по воздушным боям. У него я многому научился и до того как сбил первый немецкий самолет и после этого.

...В тот день у нас не было никаких заданий, и Тильченко неожиданно заявил:

- Пойду к командиру просить какую-нибудь работу.

Через несколько минут он возвратился. Его лицо сияло от удовольствия, и он похлопывал себя по ноге замшевой перчаткой.

- Выпросился - на охоту! Быстренько к машинам. Пошли! - торопил он меня, как будто опасался, что командир полка может изменить свое решение и отставить намеченный полет.

Мы быстро запустили моторы, и через несколько минут были уже далеко от аэродрома. Построившись парой, мы набирали высоту на маршруте и вскоре уже шли над территорией противника. Изредка меняя курс, мы «прочесывали» воздух в надежде перехватить пару «Мессершмиттов» или, на плохой конец, подловить одинокого бомбардировщика или какого-нибудь транспортника «Ю-52».

Но вышло иначе. Мы встретили шестерку «Мессершмиттов-110». Самолеты противника шли под небольшим раккурсом к нам. Расстояние между нами и «Мессершмиттами» стало быстро сокращаться.

Заметив наше приближение, «Мессершмитты-110» быстро изменили боевой порядок и встали в вираж. Запахло боем. И вот в этот момент, с самого начала дела, я допустил первую оплошность. Я не понял замысла своего партнера.

Не раздумывая, прямо с хода я тоже встал в вираж. Что меня побудило совершить подобную глупость? Я знал, что у «МЕ-110» сильный лобовой огонь, что встречаться с ним на лобовых курсах невыгодно. Надеясь на то, что «Яковлев-1» на вираже так же хорошо работает, как и на вертикали, и я ввязался в вираж. Но тут я упустил одно обстоятельство - драться на вираже против шести, это не совсем то, что против двух или трех самолетов противника.

Иначе поступил Тильченко. Использовав разгон машины, он резко ушел вверх, в сторону солнца. Его решение было правильным. Он исходил из технических преимуществ машины «Яковлев-1». Этого я не догадался сделать и в момент завязки боя упустил из рук козыри.

Прошло несколько секунд. Мой партнер сразу же клюнул сверху одного «МЕ-110», и тот, вспыхнув, рухнул на землю. Атаковав, Тильченко снова взмыл вверх и вторично «повис» над «Мессершмиттами», а я оказался зажатым в клещи.

Затеяв бой, я пытался тянуть вверх, но никак не смог уйти от противника, чтобы занять сколь-нибудь выгодное положение. Почти беспрерывно по мне вел огонь идущий в хвосте «ME-110», и как только я пытался уменьшить радиус виража и ускользнуть из-под его удара, с набором высоты во внутреннюю сторону круга, по мне било уже по меньшей мере две немецких машины.

Рой пуль, светящихся снарядов пересекал мне все пути выхода. Я видел огненную трассу впереди мотора, над головой, за хвостом, в глазах начинало рябить. Я чувствовал, что мне так не продержаться долго и мою судьбу решат ближайшие минуты. Меня спасала только техника пилотирования...

Вскоре на самолете появились пробоины. Левый элерон и руль поворота были изрядно повреждены. Едва успев отвернуться от одной трассы, и попадал в струю огня другого «Мессершмитта».

Обстановка боя складывалась далеко не в мою пользу. Правда, на этот раз я уже достаточно хорошо владел собой, пилотировал уверенно, но всё же болтавшиеся клочья обшивки наводили меня на грустные мысли. И тут и услышал по радио голос моего свирепствующего партнера:

- Держись, орел... пилотируй, не давай себя расстреливать. Лови момент, тебе надо уходить.

Затем я услышал крепкое русское слово, адресованное «Meссершмиттам».

Ловко и хитро лавируя по вертикали, Тильченко невозмутимо вел бой, нисколько не помышляя об уходе «домой». Он действовал решительно и стремительно. Его машина скользила по вертикали, как стрела.

Вот он еще раз атакует, и еще один «Мессершмитт» вываливается из круга. Тильченко падает на него по-ястребиному, всем телом, и после двух-трех очередей зажигает немца.

Успех Тильченко ободряет меня. Противник ведет бой уже не так, как вначале. Потеря двух самолетов поколебала немцев - спесь слетела.

- Уходи... пикируй! - снова кричит мой партнер по радио.

Использовав замешательство гитлеровцев, я перехожу в пике и почти отвесно падаю к земле...

На выходе из пикирования я стал глазами отыскивать своего товарища. Он всё еще дрался. Я увидел его красивый вертикальный «росчерк». В этот момент Тильченко ударил третьего «Мессершмитта», который теперь проделывал прощальный путь к земле, оставляя за собой черный столб дыма.

Через несколько минут мы встретились с Тильченко на аэродроме. Он подошел ко мне. Несмотря на блестящую победу в этом бою, мой партнер вел себя, как обычно, - ни гордости, ни чванства я в нем не заметил.

Заломив шлем на затылок, он вытер со лба пот рукавом комбинезона, затем расстегнул ворот гимнастерки.

- Ну, как охота, понравилась? - он улыбнулся немного иронически, и эта усмешка безусловно относилась ко мне.

Потом Тильченко наклонился и, взяв меня за плечо, с какой-то особой теплотой сказал:

- А крепко они в тебя вцепились. Не ожидал, что ты сегодня вырвешься.

Сказал он это таким тоном, будто во всей происходившей истории он был лишь не более, как посторонним наблюдателем.

После короткой паузы Тильченко вел уже со мной деловую беседу.

- Не надо было тебе в вираж ввязываться, следовало итти за мной - к солнцу.

И Тильченко дал мне понять, что такое слетанность, как надо чувствовать и понимать товарища в бою.

- Тут, дорогой мой, дело не только в том, что ты в строю со мной хорошо будешь ходить. Чувствуй ведущего - не отрывайся. Если я на что-то нацелился, следи и во-время схватывай замысел. А то видишь, какой разнобой получился, я вверх - ты в вираж.

Тильченко был полностью прав. Тут, пожалуй, уместно будет привести аналогию с футбольной командой. Бывает так: соберутся хорошие игроки в сборную, каждый из них в отдельности отлично играет, в коллективе же дело никак не получается. Но стоит дать людям известное время, чтобы сыграться, как игроки начинают понимать друг друга и вести отличную, слаженную, коллективную игру.

Так и у истребителей. Вот ведущий, выбрав противника, идет в атаку. Но в тот момент, когда маневр уже начат, он увидел более выгодную цель. Он обрывает начатое пикирование, круто разворачиваясь, стремится ударить по новой цели. Каковы здесь должны быть действия напарника? Конечно, если он не слетан с партнером, не понимает его замысла, то проскочит вниз и невольно оторвется от ведущего.

Но слетавшийся партнер заметит новый план ведущего по едва заметному изменению режима полета, во-время уловит момент и, не отставая ни на метр, ринется в новом направлении.

В бою часто бывают и такие случаи, когда летчику, уже близкому к победе, приходится оставлять преследование противника и бросаться на выручку товарища, если тот подвергается опасности. Пилот должен сам непрерывно оценивать обстановку, следить за малейшими ее изменениями, быстро отставлять свое первоначальное решение и быть там, где этого требуют общие интересы боя.

Побывав несколько раз в «переплете», я навсегда запомнил, что значит слетанность и как легко вести бой, когда чувствуешь крыло своего товарища и понимаешь все его расчеты.

Первые неудачные бои служили мне хорошим уроком, научили меня летному мастерству. //Герой Советского Союза гвардии лейтенант В.Лавриненков.

(Продолжение следует).

***********************************************************************************************
ДЕЙСТВУЮЩАЯ АРМИЯ. Бронетранспортер под командованием гвардии лейтенанта В.Доронина форсирует реку.

Снимок нашего спец. фотокорр. капитана А.Капустянского.



★

Песня о солдатской матери

За пустой околицей,
За Донец-рекой
Вздрогнет и расколется
Полевой покой.

Неоглядно, поле то
За седой, межой,
Жаркой кровью полито
Нашей и чужой…

Далеко от поля-то
До Буран-села.
А над кровью пролитой
Черный дым и мгла.

В дали затуманенной
Как узнать о том,
Что лежу я раненый
В поле под кустом;

Что меня жестокая
Тянет боль во тьму…
Милая. Далекая.
Жутко одному.

Под бинтом-тряпицею
Голова в огне.
Обернись ты птицею,
Прилети ко мне.

Наклонись, прилежная,
Веки мне смежи,
Спой мне песню прежнюю,
Сказку расскажи

Про цветочек аленький,
Про разрыв-траву.
Будто вновь я, маленький,
На земле живу...

То ли шелест колоса,
Трепет ветерка,
То ли гладит волосы
Теплая рука.

И не чую жара я.
И не ранен я.
Седенькая, старая,
Светлая моя.

Алексей Сурков.

________________________________
Выращивать кадры советских асов! ("Красная звезда", СССР)
Т.Губа: Каким должен быть ведущий летчик ("Красная звезда", СССР)
Е.Кригер: В небе над Курском || «Известия» №133, 8 июня 1943 года
В.Земляной: Борьба с немецкими воздушными разведчиками ("Красная звезда", СССР)
Д.Заславский: Облик гитлеровской армии || «Правда» №153, 18 июня 1943 года

Газета «Красная Звезда» №155 (5526), 3 июля 1943 года