Жизни
Он цедил вино. Не знаю, дорогое ли, но не в моем вкусе. Я сделала глоток: сладкое.
-Выпьешь со мной?
Покачала головой. Не буду я с тобой пить. Ты пришел в мой дом, буквально напросился. Сидишь за моим столом, будто он твой, пьешь какое-то сомнительное вино, называешь его хорошим. Это я решаю, хорошее оно или нет.
-Оно вроде неплохое. Выпьешь? Лучше спать будешь, - улыбнулся и потянулся в шкаф за бокалом.
Я не буду спать. Как я могу спать, если ты в моем доме?!
Рубиновая жидкость плещется в просторном бокале, бьется о тонкое стекло, застывает розовыми каплями на прозрачных стенках.
Пью и медленно глотаю, чувствую, как темная сладость просачивается в кровь, смешивается внутри в палитре с оттенками алого.
Он расплывается в хмельной улыбке.
Если заговорю сейчас, подумает, что я все забыла. Начнет со мной непринужденный разговор, а потом снова накричит на меня.
У него уже щеки наливаются краской, внутри происходят те же процесы, что и во мне. От внутренней абстракции будет зависеть внешний портрет. Я лучше буду молчать.
-Мне предложили больше денег, так что бизнес идет в гору, - пытается ненавязчиво завязать разговор и показать себя с лучшей стороны, как всегда.
Отлично. Я за тебя рада. Так что ты тут делаешь? У меня тоже все идет в гору. Видишь, у меня новые растянутые на коленках спортивные штаны. А вчера я посмотрела новый фильм. И меня пригласили на свидание. Приглашают уже третий день. Сейчас только разберусь с делами, и пойду.
-Хотим на выходных организовать мероприятие. Ты придешь?
Нет, я не приду.
-Приходи, будет весело. Напитки бесплатно, хорошая музыка. Я обо всем позабочусь.
Улыбается. Нет, я не приду.
Я сделала еще пару больших глотков и случайно скорчила гримассу. За мышцы лица я уже давно не отвечаю. Смеется. Чего ты смеешься? Я сейчас выгоню тебя отсюда.
-Чего ты молчишь? Хочешь, чтобы я ушел?
Серьезней некуда, даже скулы на лице заострились. Внимательно смотрит на меня. Пьет. Еще бокал, и он на меня накричит. Будет в чем-то обвинять. Толкнет меня, ударит. А я в ответ. Царапины у него на шее уже затянулись. Или воротник их выгодно прячет. Пахнуло парфюмом. Я дарила. Уже не помню, на какой праздник.
Я сейчас вопьюсь тебе в шею.
Да, я хочу, чтобы ты ушел. И немедленно.
И не обнимай меня. И не надо ничего говорить.
Лицо румяное, губы красные, глаза синее обычного. Больше ничего не говори, пожалуйста.
-Слушай, давай просто забудем. Я же люблю тебя.
Да. Давай забудем, пожалуйста, давай забудем. Да, обними меня. И скажи еще раз.
-Я люблю тебя, - шепчет и целует куда-то в висок, в лоб, в переносицу.
И везде у меня сердце бьется. Сейчас хлынет кровью на твои губы, что же ты делаешь... Откуда столько тепла в ладонях, откуда столько горячности в теле, на тебе же сейчас рубашка сгорит. И запах вина, и твой запах, и твое лицо. Везде твое лицо, дай мне только дотронуться до пылающих шершавых щек. Успокой меня, пожалуйста. Стань холоднее. Мы же сейчас сгорим, как же мы дальше будем жить? Кому нужен наш пепел? Что? Нет, из пепла возрождаются только мифические птицы. Мы же с тобой не они. Что? Уже возрождались? Но мы же так часто умираем, любимый, как часто мы с тобой умираем!..
Столько жизней, сколько есть у нас, в природе не существует.