Анюта на нашу погибель. Беспощадный пианизм Алексея Курбатова
Точно вам говорю: это она, Анюта, все устроила. Завела нас в этот лабиринт, где мы подслеповато тыркаемся, уже не находя выхода...
После пианистических концертов Алексея Курбатова выходишь из зала, точно пробитый боксер. Отдавая себе отчет: твое миропонимание только что было подвергнуто беспощадной ревизии большого художника. И спорить с ним, пожалуй, что бессмысленно.
23.09.2020. Галерея Нико. Два рояля. Алексей Курбатов - Рэм Урасин. Г. Форе. Павана. Б. Бриттен. Интродукция и Рондо-бурлеска. Ф. Шуберт. Фантазия фа-минор. Д. Шостакович. Концертино. А. Курбатов. «Сон». В. Гаврилин - Р. Урасин. Концертная сюита из балета «Анюта».
Пианисту, наверное, даже не придет в голову программа, какие играет Курбатов. Ибо его концерты в большей мере, как я подозреваю, готовит Курбатов-композитор. Создавший оперу «Черный монах» по Чехову, шесть симфоний и много чего еще.
Он стирает штампы с известных опусов, направляет их по собственной сюжетной линии - и поражает ваши ум и сердце полномасштабной фортепианной симфонией.
«Два рояля», как правило, - жанр-аттракцион, где больше в цене эффектное и виртуозное многозвучие. Однако Курбатов в партнерстве с Рэмом Урасиным и здесь сумел прицелиться не в уши, а в мозги слушателя.
В концертах Курбатова непременно звучит лирический идеал. А дальше - исследует, что же с ним случилось-стряслось. В этот раз были выбраны верные хранители светлой лирики - Габриэль Форе и Франц Шуберт. Одна из красивейших мелодий на свете, мелодия-откровение, из Фантазии Шуберта держалась до последнего, хотя набатный, с мерным наступлением мрака и помутнения, опус Бриттена времен начала Второй мировой предупреждал: не сберечь… И точно: в последнем такте Курбатова - Урасина божественную красоту накрыло так резко и страшно, словно день перешел в ночь, минуя вечер.
Впрочем, европейский триптих здесь прозвучал не более чем прелюдией перед отечественной фугой. И вот эта воображаемая сборная фуга стала беспощадным откровением программы.
Бодряческое концертино Шостаковича, в котором, причмокивая, аппетитно царил грех советского пустозвонства. «Сон» самого Курбатова - как метафора позднесоветского самоощущения. Тихонько-смирненько, будто часики тикают, а величие удаляется в мираж.
И вот - «Анюта» Гаврилина - Урасина. Нерв концерта.
С исторического разбега - по больному нынешнему.
Творческие усилия героев вечера помогли понять: музыка, созданная Гаврилиным по мотивам Чехова в 1986-м, выполнила пророческую миссию. А нынче она звучит уже как музыка-расследование. Океан новых возможностей после того самого «Сна». Предательство человеческого в угоду «возможностям». Гиперзначимость «важных лиц» (о, тут в версии Урасина прозвучало что-то очень близкое гротеску Шнитке из «Гоголь-сюиты»!) - и искрометно заискивающая суетливость перед пустотой оных лиц…
Выпендреж раз, выпендреж два. Много выпендрежа. И как развязка - мельтешение, тупое и безостановочное, в точности как у белочки в колесе. Давящее - походя, так, чтоб не сбиваться с ритма - все человеческое, мельтешению мешающее.
Короче, - прибежали мы, ребята. Берите нас голенькими, таких вот отупевших и проворных, и делайте с нами, что хотите. Мы не рабы? Но мы немы.
Р.S. В январе Алексей Курбатов исполнил в Малом зале консерватории сольную программу. На первый взгляд, ее наполнение тоже немало удивляло. В одной упаковке - и непременная лирика, и «Исламей» Балакирева, и «Детские сцены» Шумана, и собственная соната.
Но эффект получился тогда просто убийственным. Когда Курбатов вогнал в ступор бешеной и неукротимой энергетикой Востока. Когда в наивных радостях и волнениях малыша из первой половины 19-го века отозвались вдруг ценности и удовольствия нынешнего европейского сознания. И когда Курбатов поставил поистине богатырскую точку, нет, - восклицательный знак, пропитав зал накалом своей сонаты. Где современное «я» норовило укрыться в скорлупке - а композитор и пианист настойчиво гнал его на просторы истории, мироздания и вечных ценностей.
Он большой мастер и светлый человек, Алексей Курбатов.