Комментарий к подписанному совместному документу с папой.
Для начала напомню для тех, кто уже по самому факту встречи причитает: "все пропало, все пропало". Ничего не пропало. Каноны запрещают служить с еретиками, молиться с ними, брать их благословение. Просто встречаться каноны не запрещают. От встречи с папой патриарх католиком не стал.
Теперь про встречу. Поскольку наш патриарх не был направлен на нее ни Синодом, ни Архиерейским собором (насколько мне известно), то это по факту является его личной встречей.
Хорошо, что она прошла без каких-либо совместных литургических или молитвенных действий. Возникает впечатление, что папа римский принял патриарха как равного - нигде по фото не видно, чтобы патриарх согласился бы на какую-либо второстепенную или подчеркнуто приниженную по отношению к папе позицию.
И, наконец, по документу.
С одной стороны, в документе немало слов, с которыми можно согласиться. Например, слова в защиту гонимых и притесняемых на Ближнем Востоке (п. 8-10), критика ислама (п. 13), слова против дискриминации христиан на Западе (п. 15) призыв к богатым странам поделиться с бедными (п. 17), осуждение насаждения гомосексуализма (п. 20) и абортов (п. 21), слова о том, что раскол на Украине должен быть решен "на основе канонических норм" (п. 27).
Но при всем этом есть там и выражения, которые отнюдь не бесспорны, а порой и ошибочны.
Например: "надеемся, что наша встреча внесет вклад в дело достижения того богозаповеданного единства, о котором молился Христос… и вдохновит христиан всего мира… призывать Господа, молясь о полном единстве всех Его учеников" (п. 6). В Церкви Христовой единство уже достигнуто и оно является полным. Потому в символе веры мы исповедуем веру в "единую Церковь". Другое дело, что вышли из этого единства с Церковью различные еретические и схизматические сообщества. Но их членов нельзя назвать учениками Христа. Они - ученики тех, кто превратно учит о Христе и кто вывел их из единства с Церковью.
"Мы преклоняемся перед мужеством тех, кто ценой собственной жизни свидетельствуют об истине Евангелия, предпочитая смерть отречению от Христа. Верим, что мученики нашего времени, происходящие из различных Церквей, но объединенные общим страданием, являются залогом единства христиан" (п. 12). Они могли бы быть залогом единства христиан только в том случае, если мы объявим все догматические различия в вере Церквей, к которым принадлежали убитые, совершенно не имеющими значения. Но поступить так мы не можем. В действительности залогом единства христиан может быть только единство в истине, которое достигается не замалчиванием догматических расхождений, а исследованием их и отбрасыванием тех догматов, которые являются ложными ради тех, которые истинны.
Настораживает утверждение, что миссия "исключает любые формы прозелитизма" (п. 24). Не поясняется, что имеется в виду. Например, в миссионерской концепции есть пояснение, что прозелитизм - это ведение миссии недолжными средствами (насилие, подкуп, обман). В этом смысле можно согласиться. Но полагаю, что в этом документе, особенно при словосочетании "любые формы", можно понять так, что вообще католиков нельзя переводить в Православие, что, разумеется, абсурдно. То же и в следующем пункте: "метод «униатизма» прежних веков, предполагающий приведение одной общины в единство с другой путем ее отрыва от своей Церкви, не является путем к восстановлению единства" (п. 25). Но если бы мы могли некую общину католической Церкви привести в Православие, это как раз и будет для данной общины восстановлением единства с Церковью Христовой, а если этого не произойдет, то эта община останется в состоянии отделения от Церкви.
"От того, сможем ли мы в переломную эпоху вместе нести свидетельство Духа истины, во многом зависит будущее человечества" (п. 27). Для того, чтобы нам вместе с Римской Церковью "вместе нести свидетельство Духа истины" необходимо, чтобы она исповедовала истину, для чего ей нужно отказаться от ложных догматов.
Теперь про встречу. Поскольку наш патриарх не был направлен на нее ни Синодом, ни Архиерейским собором (насколько мне известно), то это по факту является его личной встречей.
Хорошо, что она прошла без каких-либо совместных литургических или молитвенных действий. Возникает впечатление, что папа римский принял патриарха как равного - нигде по фото не видно, чтобы патриарх согласился бы на какую-либо второстепенную или подчеркнуто приниженную по отношению к папе позицию.
И, наконец, по документу.
С одной стороны, в документе немало слов, с которыми можно согласиться. Например, слова в защиту гонимых и притесняемых на Ближнем Востоке (п. 8-10), критика ислама (п. 13), слова против дискриминации христиан на Западе (п. 15) призыв к богатым странам поделиться с бедными (п. 17), осуждение насаждения гомосексуализма (п. 20) и абортов (п. 21), слова о том, что раскол на Украине должен быть решен "на основе канонических норм" (п. 27).
Но при всем этом есть там и выражения, которые отнюдь не бесспорны, а порой и ошибочны.
Например: "надеемся, что наша встреча внесет вклад в дело достижения того богозаповеданного единства, о котором молился Христос… и вдохновит христиан всего мира… призывать Господа, молясь о полном единстве всех Его учеников" (п. 6). В Церкви Христовой единство уже достигнуто и оно является полным. Потому в символе веры мы исповедуем веру в "единую Церковь". Другое дело, что вышли из этого единства с Церковью различные еретические и схизматические сообщества. Но их членов нельзя назвать учениками Христа. Они - ученики тех, кто превратно учит о Христе и кто вывел их из единства с Церковью.
"Мы преклоняемся перед мужеством тех, кто ценой собственной жизни свидетельствуют об истине Евангелия, предпочитая смерть отречению от Христа. Верим, что мученики нашего времени, происходящие из различных Церквей, но объединенные общим страданием, являются залогом единства христиан" (п. 12). Они могли бы быть залогом единства христиан только в том случае, если мы объявим все догматические различия в вере Церквей, к которым принадлежали убитые, совершенно не имеющими значения. Но поступить так мы не можем. В действительности залогом единства христиан может быть только единство в истине, которое достигается не замалчиванием догматических расхождений, а исследованием их и отбрасыванием тех догматов, которые являются ложными ради тех, которые истинны.
Настораживает утверждение, что миссия "исключает любые формы прозелитизма" (п. 24). Не поясняется, что имеется в виду. Например, в миссионерской концепции есть пояснение, что прозелитизм - это ведение миссии недолжными средствами (насилие, подкуп, обман). В этом смысле можно согласиться. Но полагаю, что в этом документе, особенно при словосочетании "любые формы", можно понять так, что вообще католиков нельзя переводить в Православие, что, разумеется, абсурдно. То же и в следующем пункте: "метод «униатизма» прежних веков, предполагающий приведение одной общины в единство с другой путем ее отрыва от своей Церкви, не является путем к восстановлению единства" (п. 25). Но если бы мы могли некую общину католической Церкви привести в Православие, это как раз и будет для данной общины восстановлением единства с Церковью Христовой, а если этого не произойдет, то эта община останется в состоянии отделения от Церкви.
"От того, сможем ли мы в переломную эпоху вместе нести свидетельство Духа истины, во многом зависит будущее человечества" (п. 27). Для того, чтобы нам вместе с Римской Церковью "вместе нести свидетельство Духа истины" необходимо, чтобы она исповедовала истину, для чего ей нужно отказаться от ложных догматов.