Эта осень будет совсем другой, золотой от нежности и нагой, сумасшедшей, жаркой, берущей в плен: на скале, на темном земном столе. Эта осень будет: впиваться в сок, не носить ни меток, ни поясов, отдаваться солнцу, лежать в песках, ничего иного и не искать. Эта осень будет: в другом краю пережившим лето дают приют, учат петь, дышать, отпускать в ( Read more... )

Если ты готов заглянуть в себя ( Read more... )

Нам бы знать, на каких языках говорили здесь до того, как монахи узнали благую весть, до того, как перессорились племена, до того, как вода холмы подняла со дна. Нам бы знать, что хранят под корнями леса вокруг, вековые сосны - цепкая хватка рук за большое небо в маленьких облаках, за любого, кто приходит издалека. У лосиных лежанок следы по тропе ( Read more... )

Дед Владимир ( Read more... )

И больше нет у меня желаний в канун грядущего. Это Ты все чаще руку мою сжимаешь и говоришь мне: «Остынь, остынь». Стою у зеркала, вижу тени, не помню собственного лица. Я знаю, Боже, я стала теми, кто не пойдет со мной до конца. Ты все исполнил, о чем просила: я променяла назло иным свободу слышать себя на силу их всеобъемлющей тишины. И в этом ( Read more... )

Говорят, стихии знают, кто ты есть. Говорят, на каждом метка и печать. Я всегда иду к костру сквозь этот лес - перед пламенем честнее отвечать. Ствол еловый жидким золотом объят - преклони колено, преданный ему. Я грешна своим неверием в себя, невозможностью унять лукавый ум. В глубине его - горячей, голубой - пляшут духи, не желающие зла. Я иду к ( Read more... )

я давно поняла ( Read more... )

Прикасаться и целовать нынче тянет неудержимо. Я под кожей ищу слова, как геологи ищут жилу, в шхерах ладожских гнезда вью, обнимаю живое жадно, я свободу себе пою от всего, что меня держало. Долгожданным дышу теплом - алым заревом в темных скалах. Разиюлилось, разлилось, белым облаком обласкало ( Read more... )

Обрети меня, нарисуй меня и сотри, возроди меня, измени меня изнутри, не оставь меня на площади на костре, уведи меня, врачеватель и менестрель. Отпусти меня, лети на восток со мной, я устала, руки связаны за спиной, моя ноша необъятна и тяжела - все сердца, которыми я жила. Снег растаял, а под снегом мертва листва, научи меня всем премудростям ( Read more... )

Наконец она возвращается из иных, недоступных взгляду, сказочных городов. Разбирает вещи, ставит на полку сны, наполняет холодным воздухом спящий дом. Обнимает, танцует, курит, творит уют, хлеб насущный обращая в вино и сыр. Я люблю ее такую - совсем мою, прилетающую перышком на весы. Наблюдать за каждым шагом, сидеть в углу, завернувшись в плед, ( Read more... )