Описаны котами, погрызаны мышами...
Мало какой представитель кошачьих в буквальном смысле так "наследил в истории", как один наглый котяра, оставивший отпечатки лап на страницах рукописи 15-го века из Дубровника, Хорватия.
Cat paws in a fifteenth-century manuscript, photo taken at the Dubrovnik archives by @EmirOFilipovic
Но есть, есть и другие герои-вредители!
Как-то утром в один из дней 1420 года писец из Девентера обнаружил, что на его рукопись накануне ночью помочился кот. Он был вынужден оставить часть страницы с "подмоченной репутацией" пустой, однако в отместку нарисовал изображение кота и проклял его следующими словами:
“Hic non defectus est, sed cattus minxit desuper nocte quadam. Confundatur pessimus cattus qui minxit super librum istum in nocte Daventrie, et consimiliter omnes alii propter illum. Et cavendum valde ne permittantur libri aperti per noctem ubi cattie venire possunt.”
"Здесь ничего не пропущено, просто ночью сюда помочился кот. Будь проклят зловредный кот, что помочился на эту книгу ночью в Девентере, а заодно и его поганые собратья. И остерегайтесь оставлять открытые книги ночью там, куда могут добраться коты."
Cologne, Historisches Archiv, G.B. quarto, 249, fol. 68r
Вписал кот себя в историю, что уж там!
Учитывая склонность кошек к осквернению прекрасных книг, почему же их вообще пускали в средневековые библиотеки? Ответ содержится в стихотворении девятого века, написанного ирландским монахом о его коте - Пангур Бан :
Я и Пангур - два монаха.
Трудимся ночами.
Я наукой занимаюсь,
А мой кот - мышами.
Делать то, что сердцу мило -
это ль не чудесно?
И хоть мир вокруг широкий -
В келье нам не тесно.
Я люблю читать Писанье,
Бой вести с грехами.
У кота - своё призванье:
Бегать за мышами.
Он зверей незваных ловит,
Мне во всем послушный.
Я же - книжною наукой
Назидаю душу.
Кот все дыры в нашей келье
Зорко изучает.
Я ж - научные вопросы
Трудные решаю.
Большей нет коту отрады -
Дичь прыжком настигнуть.
Ну, а мне - ответ достойный
На вопрос увидеть.
Я и Пангур - два монаха,
Любим своё дело.
Я философ хитроумный,
Кот - охотник смелый.
Делать то, что сердцу мило -
это ль не чудесно?
И хоть келья не большая -
Нам вдвоем не тесно.
(перевод Виктора Заславского)
Кошки ловили мышей. К примеру, этот манускрипт одиннадцатого столетия, содержащий сочинение Боэция "De consolatione Philophiae"/"Утешение Философией", был практически уничтожен крысами и мышами - на каждой странице видны следы их зубов. Возможно, грызунов просто настиг экзистенциальный кризис, и они жаждали утешиться философией.
Corpus Christi College Cambridge, MS 214, fol. 122r
Мышь может съесть обед средневекового художника. Вот она взобралась на стол Хильдеберта (стол подписан, чтобы мы не сомневались в его принадлежности) и ест его сыр (хлеб?).
Prague, Capitular Library, codex A 21/1, fol. 153r
Хильдеберт замахивается камнем, пытаясь убить мышь. В книге, над которой он работает, мы находим проклятие, направленное на грызущего сыр зверька: «Pessime mus, sepius me provocas ad iram; ut te deus perdat » [Наихудшая мышь, сколь же часто ты возбуждаешь мой гнев. Да поразит тебя Господь!] Его ученик Эвервин спокойно дописывает орнамент, возможно, он успел съесть свою порцию пищи раньше прихода "наихудшей мыши".
Лев, между прочим, тоже представитель семейства кошачьих, презрительно отвернулся: не царское это дело - мышей ловить.
Кошки могут наследить лапами на листах рукописи и даже описать её, но их охотничьи способности, вероятно, уберегли от порчи грызунами большое количество манускриптов и, вероятно, позволили многим писцам спокойно сосредоточиться на работе без опасения за судьбу своего обеда.
Источник
P.S. А вот здесь можно почитать о "прижизненных дефектах" манускриптов, когда книга ещё была животным, паслась себе на лугу и травку щипала.
Cat paws in a fifteenth-century manuscript, photo taken at the Dubrovnik archives by @EmirOFilipovic
Но есть, есть и другие герои-вредители!
Как-то утром в один из дней 1420 года писец из Девентера обнаружил, что на его рукопись накануне ночью помочился кот. Он был вынужден оставить часть страницы с "подмоченной репутацией" пустой, однако в отместку нарисовал изображение кота и проклял его следующими словами:
“Hic non defectus est, sed cattus minxit desuper nocte quadam. Confundatur pessimus cattus qui minxit super librum istum in nocte Daventrie, et consimiliter omnes alii propter illum. Et cavendum valde ne permittantur libri aperti per noctem ubi cattie venire possunt.”
"Здесь ничего не пропущено, просто ночью сюда помочился кот. Будь проклят зловредный кот, что помочился на эту книгу ночью в Девентере, а заодно и его поганые собратья. И остерегайтесь оставлять открытые книги ночью там, куда могут добраться коты."
Cologne, Historisches Archiv, G.B. quarto, 249, fol. 68r
Вписал кот себя в историю, что уж там!
Учитывая склонность кошек к осквернению прекрасных книг, почему же их вообще пускали в средневековые библиотеки? Ответ содержится в стихотворении девятого века, написанного ирландским монахом о его коте - Пангур Бан :
Я и Пангур - два монаха.
Трудимся ночами.
Я наукой занимаюсь,
А мой кот - мышами.
Делать то, что сердцу мило -
это ль не чудесно?
И хоть мир вокруг широкий -
В келье нам не тесно.
Я люблю читать Писанье,
Бой вести с грехами.
У кота - своё призванье:
Бегать за мышами.
Он зверей незваных ловит,
Мне во всем послушный.
Я же - книжною наукой
Назидаю душу.
Кот все дыры в нашей келье
Зорко изучает.
Я ж - научные вопросы
Трудные решаю.
Большей нет коту отрады -
Дичь прыжком настигнуть.
Ну, а мне - ответ достойный
На вопрос увидеть.
Я и Пангур - два монаха,
Любим своё дело.
Я философ хитроумный,
Кот - охотник смелый.
Делать то, что сердцу мило -
это ль не чудесно?
И хоть келья не большая -
Нам вдвоем не тесно.
(перевод Виктора Заславского)
Кошки ловили мышей. К примеру, этот манускрипт одиннадцатого столетия, содержащий сочинение Боэция "De consolatione Philophiae"/"Утешение Философией", был практически уничтожен крысами и мышами - на каждой странице видны следы их зубов. Возможно, грызунов просто настиг экзистенциальный кризис, и они жаждали утешиться философией.
Corpus Christi College Cambridge, MS 214, fol. 122r
Мышь может съесть обед средневекового художника. Вот она взобралась на стол Хильдеберта (стол подписан, чтобы мы не сомневались в его принадлежности) и ест его сыр (хлеб?).
Prague, Capitular Library, codex A 21/1, fol. 153r
Хильдеберт замахивается камнем, пытаясь убить мышь. В книге, над которой он работает, мы находим проклятие, направленное на грызущего сыр зверька: «Pessime mus, sepius me provocas ad iram; ut te deus perdat » [Наихудшая мышь, сколь же часто ты возбуждаешь мой гнев. Да поразит тебя Господь!] Его ученик Эвервин спокойно дописывает орнамент, возможно, он успел съесть свою порцию пищи раньше прихода "наихудшей мыши".
Лев, между прочим, тоже представитель семейства кошачьих, презрительно отвернулся: не царское это дело - мышей ловить.
Кошки могут наследить лапами на листах рукописи и даже описать её, но их охотничьи способности, вероятно, уберегли от порчи грызунами большое количество манускриптов и, вероятно, позволили многим писцам спокойно сосредоточиться на работе без опасения за судьбу своего обеда.
Источник
P.S. А вот здесь можно почитать о "прижизненных дефектах" манускриптов, когда книга ещё была животным, паслась себе на лугу и травку щипала.