Яремча. Часть 1: от Доры до центра
Оригинал взят у varandej в Яремча. Часть 1: от Доры до центра
"...В то время гуцулы шайкой ходили по тем местам, и у них были любезные тут... Иная ждет, ждет своего карпатского молодца, думает, что он уже в тюрьме или убит где-нибудь в драке, - и вдруг он один, а то с двумя-тремя товарищами, как с неба, упадет к ней. Подарки подносил богатые - легко же ведь доставалось все им! И пирует у нее, и хвалится ею перед своими товарищами. (...) Рыжий был, весь рыжий - и усы, и кудри! Огненная голова. И был он такой печальный, иногда ласковый, а иногда, как зверь, ревел и дрался. (...) Их обоих и повесили вместе - и рыбака и этого гуцула. Рыбак шел на казнь бледный и плакал, а гуцул трубку курил. Идет себе и курит, руки в карманах, один ус на плече лежит, а другой на грудь свесился. Увидал меня, вынул трубку и кричит: "Прощай!.." - так писал о гуцулах Максим Горький в "Старухе Изергиль", и из этого отрывка я впервые узнал, что живёт в украинских Карпатах такой народ. То, что я узнал о гуцулах в дальнейшем, оказалось ещё интереснее, и не зря именно в Гуцульщине я решил завершить путешествие по Карпатской Украине.
Хотя гуцулы живут и в Закарпатье, всё же в первую очередь Гуцульщиной называют Прикарпатье в Ивано-Франковской области, нависающие над Коломыей Горганы и Черногору. Мою поездку сюда можно было бы озаглавить как Путь Наверх: от Коломыи до двухкилометровой вершины горы Поп-Иван. Ступенями этой лестницы стали старые гуцульские сёла с потрясающе красивыми названиями - Яремча, Ворохта и Верховина. С Яремчи, ныне курортного городка (7,5 тыс. жителей) и начнём - рассказ о ней в одной части не поместился. Здесь же - небольшой "гуцульский глоссарий".
Вообще, прежде, чем читать эти посты, очень советую посмотреть фильм Сергея Параджанова "Тени забытых предков" по одноименной повести Михаила Коцюбинского - даже не как элитарное кино, а как этнографическую зарисовку. По крайней мере мне ничто другой не дало такого цельного образа гуцулов - наверное, самого странного из всех восточно-славянских субэтносов. Чем-то они напомнили мне поморов - оторванность от "большой земли", архаичность и потрясающе своеобразный быт, приспособленный к необычным для восточных славян условиям (там - море, а тут - горы). Чтобы отличить гуцула от "просто украинца", с ним достаточно поговорить полчаса - совсем другой темперамент. Гуцулы лихие, и заводятся с пол-оборота - как верно заметила kisa_s_kogtem, о политике с обитателями горных сёл лучше не заговаривать. Версий происхождения гуцулов немало, самая экзотическая - что это потомки фракийцев, загнанных историческими бурями в горы и принявших постепенно славянский язык. Самый известный фракиец - Спартак, так что это очень серьёзное утверждение.
2.
На кадре выше - гуцульские народные костюмы в Ужгородском музее. Обязательный атрибут - бартка, лёгкий топорик на все случаи жизни. А на кадре ниже - пожалуй, самый экзотический гуцульский предмет, один из их символов - трембита. Деревянная труба без вентилей и клапонов, обёрнутая берестой, и главное - длиной в среднем в человеческий рост, хотя известны 4- и даже 8-метровые трембиты. Правильная трембита делалась из дерева, расщеплённого ударом молнии, что вроде как сказывалось на качестве звучания. Но самое интересное то, что изначально это был не музыкальный инструмент, а средство связи в горах - громкий и тонкий голос трембиты слышен за километры, и с их помощью перекликались на полонинах чабаны.
3.
Чабан - как нетрудно догадаться, пастух. А полонина - небольшое высокогорное пастбище и хутор при нём. Точнее, хутора на полонинах появились в ХХ веке, с развитием дорог, а в старину чабаны работали там вахтовым методом: весной (обычно 6 мая - в Юрьев день) селяне смешивали свои отары, доверяли их чабанам, и чабаны (организовавшись в ватагу) со скотом уходили в горы, где овцы отъедались сочной травой до осени. Большинство полонин имели свои названия, и именно им Карпаты обязаны своими голыми вершинами-"куполами". Ну а где овцы - там брынза, ещё одна неотъемлемая часть гуцульского быта.
4.
На полонине было и своё особое жилище - колыба. По сути дела ни что иное, как деревянная юрта, и как этот тип жилища, распространённый в Сибири 19 века у русифицировавшихся туземцев, сформировался здесь - загадка. Впрочем, скорее всего просто сходства задач: сезонное жилище для всей ватаги, в центре которого находился очаг. На очаге зажигалась ватра - священный огонь, который должен был гореть весь полонинный сезон, и в любой ватаге был специальный человек, обязанный его поддерживать. Угасшая ватра - позор (ганьба!) и дурной знак.
5.
Впрочем, ватра - ещё пол-дела. Куда удивительнее то, что у гуцулов вплоть до ХХ века было живо шаманство. Колдунов-целителей называли мольфары, и с лёгкой руки Коцюбинского это слово закрепилось за гуцульскими колдунами вообще. На самом деле они мало того, что делились на солнечных и лунных (т.е. "добрых" и "злых"), так ещё и ворожили самыми разными вещами, имея узкую специализацию - от погоды (горомники, хмарники) до людских чувств. Была и чёрная магия, некое подобие "куклы вуду", и колдун-антигерой из "Теней забытых предков", хотя и называтся мольфаром, выступат в роли то горомника, то чёрного мага. А последний мольфар Михаил Нечай погиб всего год назад - 81-летнего старика зарезал один из посетителей, шизофреник из Львова, мотивировавший свой поступок защитой христианства. Но отпевал колдуна православный поп...
6.
Другой гуцульской ипостасью были опришки - "народные мстители", а проще говоря разбойники, которые при этом своих не трогали, и специализировались на панских поместьях да купеческих обозах. Началось это движение в 16-17 веках, когда Речь Посполитая пыталась насаждать здесь крепостное право, и многие гуцулы, не смирившись, ушли в леса, начав партизанскую войну. Самым известным опришком был Олекса Довбуш, "карпатский Робин Гуд", орудовавший по горам в 1740-е годы и убитый предателем. Его тут очень любят - " скалы Довбуша", на которых я был, далеко не единственные. Некоторое количество опришков по лесам ходило почти постоянно, и в старину считалось почётным "отслужить" среди них - молодые гуцулы уходили к опришкам временно, от нескольких недель до нескольких лет. И в общем немудрено, что гуцулы оказались самыми непокорными к советской власти.
Национальное жилище под стать таким нравам - гражда, хата-крепость, приземистая и с глухими наружными стенами:
7.
Большая часть всего этого своеобразия в ХХ веке ушла в прошлое. Сохранилась разве что клановость и патриархальность - говорят, в здешних сёлах всё ещё родители решают, с кем вступать в брак детям. В то же время, не раз слышал о раскованности гуцулок, и говорят, зачастую здесь брак заключают с одним человеком ("по воле родителей"), а живут с другим ("по любви"). Ну а колоритная гуцульская культура оказалась востребована, стала одним из главных брендов Западной Украины, и не случайно многие вдали отсюда думают, что "гуцулы" и "западенцы" - это одно и то же. Много материалов о гуцулах здесь.
8.
В общем, такой вот красивый и романтический край ждал меня в последние три дня путешествия. От Львова до Коломыи - всего 3,5 часа на поезде черновицкого направления, поэтому ночь перед броском сюда прошла почти что без сна. О Коломые я расскажу в самом конце, да и моё пребывание там по дороге "туда" ограничилось вокзалом - приехал, сдал лишние вещи в камеру хранения на три дня, а там и венгродизель подошёл. Одну половину вагона занимали туристы, другую - крестьяне и сельские бабушки. Я подсел к последним, и вскоре начал звереть - сельские бабушки общаются ОЧЕНЬ громко. За окном тянулось живописное предгорье:
9.
И постепенно надвигались горы. Всё-таки Карпаты не зря деляется на Внешние и Внутренние - "фасад" у них здесь:
10.
В одном месте вдоль путей этак на полкилометра тянулись вот такие конструкции - мне показалось, фрагменты мостов узкоколеек. Но зачем они здесь в таком количестве? Загадка...
11.
Ближе к Яремче проехали Делятин с внушительным вокзалом, показанным в этом посте. Грязный тарахтящий вагон венгродизеля я покинул на станции Дора:
12.
Вообще, осматривать гуцульские сёла (включая выросшие до городов) очень удобно: в большинстве своём они представляют собой узкую ленту длиной в несколько километров. Просто высаживаешься и идёшь по прямой несколько часов - на этой прямой будет 9/10 всего интересного. Так и Яремча вытянута вдоль Прута на 8 километров, от присёлка Дора (внизу) до присёлка Ямна наверху. Сразу оговорюсь, что до Ямны я не дошёл, а Дора вдобавок вытянута перпендикулярноо Яремче на 2-3 километра по узкой долине речки Каменки.
13.
И прямо над станцией нависает Михайловская церковь (1844), вполне характерный образец гуцульского зодчества:
14.
Характерна в том числе и металлическая обшивка с чеканкой - это поветрие уже современное, но массовое в этих краях. Местные краеведы к нему относятся как наши - к сайдингу и ядовито-синим кровлям, но для меня - такой же колорит, как и сама архитектура гуцульских церквей.
15.
Столь же характерно и греко-католическое убранство, и доброжелательное отношение к фотосъёмке, и всеобщая набожность. Начиналась служба:
16.
На краю обрыва за алтарём - могила Антония Казновского, местного священика, рукоположенного в 1900 году самим Андреем Шептицким, умершего в 1959 году в возрасте 84 лет в мариупольской тюрьме и перезахороненного здесь в 2006 году.
17
Отсылки к Шептицком в Доре вообще регулярны - в 3 километрах выше по долине Каменки уже в наше время была построена Петропавловская студитская церковь с музеем Шептицкого - и то, и другое создал греко-католический священник Яков Свищук. Но я идти 3 километра в гору поленился, и решил спускаться к трассе, вдоль которой и вытянута Яремча:
18.
По трассе я и шёл последующие два часа (и полтора поста). Обратите внимание на остановку - с 1970-х годов в Ивано-Франковской области популярна архитектура, которую я бы назвал "неогуцульским стилем". Она прекрасно соединилась с советской - просто любимая фигура у здешних архитекторов не параллелипед, а треугольник:
19.
Но много и старых домиков... правда, это не гуцульские гражды, но вполне местное зодчество 1920-50-х годов:
20.
21.
22.
23.
Через пару километров я набрёл на ещё одну отсылку к Шептицкому - Ильинский студитский монастырь. Студиты - греко-католические монахи, но в отличие от василиан, "греческое" у них преобладает над "католическим", а за основу взят устав Студийского монастыря в Константинополе, на который и в России ориетировались до конца 15 века. Центр студитства - Уневская лавра, а их возрождению способвтвовал именно Шептицкий.
24.
Ну а Ильинский монастырь в Яремче построен при поляках, в 1937 году, и его можно было бы считать связующим звеном между "гуцульской сецессией" Австро-Венгрии и "неогуцульским" стилем Советского Союза... Вот только это не гуцульская, а бойковская традиция - церкви, похожие на пагоды, строили только бойки.
25.
Разве что колодец - но и тот скорее всего современный:
26.
Да резная дверь Ильинской церкви:
27.
Тем не менее, зайти внутрь надо обязательно! Такого необычного убранства я ещё не видел:
28.
Помимо резьбы и орнаментов, главное здесь - иконы. Приглядитесь - они не нарисованы, а выжжены! Даже не знаю, есть ли подобное ещё хоть где-то.
29.
Продолжаем путь. Справа от трассы, за монастырём и домиками - железная дорога, а слева, в глубокой долине - Прут:
30.
Вот ещё хорошая парочка - лесовоз и трейлер. Первые в Карпатах так же обыденны, как на Русском Севере; вторые тоже нередки - всё же Карпаты буквально кишат туристами:
31.
От Ильинского монастыря до собственно Яремчи - довольно скучная и почти не застроенная местность. А Яремча встречает вот такими вот сказочными домами - вид у неё невероятно цивильный:
32.
Да и по личным ощущениям, Яремча - западно-украинский курорт №2, попроще, чем Трускавец, но куда масштабнее всего остального. Ещё слышал (понятно, разумеется, в каком контексте), будто бы в одной Яремче строится больше, чем во всей Донецкой области... но честно говоря, не заметил. То ли не туда смотрел, то ли это какая-то подтасовка фактов.
33.
Ещё у въезда в центр запомнился вот этот домик (в большинстве своём такие заняты готелями, ресторанами, туристическми офисами и иногда музеями):
34.
Пожарное депо в неогуцульском стиле:
35.
И загадочная деревянная башня. Как сказали в комментариях - тренировочная вышка всё тех же пожарников:
36.
За прутом - живописный каменный яр, прозванный за свои очертания Слон. Скал в Карпатах, прямо скажем, немного - но по делу:
37.
Очень характерная текстура - такая же в знаменитых гипсовых пещерах Подолии:
38.
Чуть дальше - довольно оживлённый автовокзал, по соседству с которым Успенская церковь (1884):
39.
С гор взирают чьи-то хаты:
40.
В общем, мы дошли до центра. Дальше - в следующей части.
КАРПАТСКАЯ РУСЬ-2012
Предисловие.
На галицкой равнине
Львов. Главный вокзал.
Львов. Стрыйский парк и штрихи к центру.
Львов. Шевченковский Гай.
Червонная Русь. Сходства и различия.
Червонная Русь. Железные дороги Австро-Венгрии.
Червонная Русь. Деревянные церкви.
Червонная Русь. Срам, или мотивы обнажённого тела.
Старое Село из окна поезда
Галицкое Прикарпатье.
Возвращение в Дрогобыч. Соль и нефть.
Борислав. Восставший из нефти.
Сходница и Тустань. "Висячая крепость" белых хорватов.
Долина. Ещё раз про соль и нефть.
Болехов и скалы Довбуша. Ещё одна "висячая крепость".
Стрый. Настоящий Бандерштадт.
Самбор, откуда пришла Великая Смута.
Горная Бойковщина. Розлуч и Турка.
Закарпатье.
Закарпатье. Уже не за горами...
Комитат Унг
Ужгород. От вокзала на Галагов.
Ужгород. Старый город.
Ужгород. Замок и скансен.
Предместья Ужгорода. Горяны и Невицкий замок.
Комитат Берег
Мукачево. Николаевский монастырь.
Мукачево. Старый город.
Мукачево. Замок Паланок.
Берегово. Самый венгерский город Украины.
Комитат Угоча
Виноградов (Севлюш).
Боржавская узкоколейка. Базар-вокзал и депо.
Боржавская узкоколейка. Поездка до Хмельника.
Комитат Мараморош
Хуст.
Деревянные церкви. Александровка, Данилово, Крайниково. Сокирница.
Колочава и скансен "Старое Село".
Солотвино.
Рахов и Яблуницкий перевал.
Гуцульщина, или Путь наверх.
Яремча. От Доры до центра.
Яремча. От центра до Камня Довбуша.
Ворохта.
Верховина и гора Поп Иван.
Путь домой
Коломыя. От окрестностей до Писанки.
Коломыя. От центра до вокзала.
Киев. Вокзал и Днепр.
"...В то время гуцулы шайкой ходили по тем местам, и у них были любезные тут... Иная ждет, ждет своего карпатского молодца, думает, что он уже в тюрьме или убит где-нибудь в драке, - и вдруг он один, а то с двумя-тремя товарищами, как с неба, упадет к ней. Подарки подносил богатые - легко же ведь доставалось все им! И пирует у нее, и хвалится ею перед своими товарищами. (...) Рыжий был, весь рыжий - и усы, и кудри! Огненная голова. И был он такой печальный, иногда ласковый, а иногда, как зверь, ревел и дрался. (...) Их обоих и повесили вместе - и рыбака и этого гуцула. Рыбак шел на казнь бледный и плакал, а гуцул трубку курил. Идет себе и курит, руки в карманах, один ус на плече лежит, а другой на грудь свесился. Увидал меня, вынул трубку и кричит: "Прощай!.." - так писал о гуцулах Максим Горький в "Старухе Изергиль", и из этого отрывка я впервые узнал, что живёт в украинских Карпатах такой народ. То, что я узнал о гуцулах в дальнейшем, оказалось ещё интереснее, и не зря именно в Гуцульщине я решил завершить путешествие по Карпатской Украине.
Хотя гуцулы живут и в Закарпатье, всё же в первую очередь Гуцульщиной называют Прикарпатье в Ивано-Франковской области, нависающие над Коломыей Горганы и Черногору. Мою поездку сюда можно было бы озаглавить как Путь Наверх: от Коломыи до двухкилометровой вершины горы Поп-Иван. Ступенями этой лестницы стали старые гуцульские сёла с потрясающе красивыми названиями - Яремча, Ворохта и Верховина. С Яремчи, ныне курортного городка (7,5 тыс. жителей) и начнём - рассказ о ней в одной части не поместился. Здесь же - небольшой "гуцульский глоссарий".
Вообще, прежде, чем читать эти посты, очень советую посмотреть фильм Сергея Параджанова "Тени забытых предков" по одноименной повести Михаила Коцюбинского - даже не как элитарное кино, а как этнографическую зарисовку. По крайней мере мне ничто другой не дало такого цельного образа гуцулов - наверное, самого странного из всех восточно-славянских субэтносов. Чем-то они напомнили мне поморов - оторванность от "большой земли", архаичность и потрясающе своеобразный быт, приспособленный к необычным для восточных славян условиям (там - море, а тут - горы). Чтобы отличить гуцула от "просто украинца", с ним достаточно поговорить полчаса - совсем другой темперамент. Гуцулы лихие, и заводятся с пол-оборота - как верно заметила kisa_s_kogtem, о политике с обитателями горных сёл лучше не заговаривать. Версий происхождения гуцулов немало, самая экзотическая - что это потомки фракийцев, загнанных историческими бурями в горы и принявших постепенно славянский язык. Самый известный фракиец - Спартак, так что это очень серьёзное утверждение.
2.
На кадре выше - гуцульские народные костюмы в Ужгородском музее. Обязательный атрибут - бартка, лёгкий топорик на все случаи жизни. А на кадре ниже - пожалуй, самый экзотический гуцульский предмет, один из их символов - трембита. Деревянная труба без вентилей и клапонов, обёрнутая берестой, и главное - длиной в среднем в человеческий рост, хотя известны 4- и даже 8-метровые трембиты. Правильная трембита делалась из дерева, расщеплённого ударом молнии, что вроде как сказывалось на качестве звучания. Но самое интересное то, что изначально это был не музыкальный инструмент, а средство связи в горах - громкий и тонкий голос трембиты слышен за километры, и с их помощью перекликались на полонинах чабаны.
3.
Чабан - как нетрудно догадаться, пастух. А полонина - небольшое высокогорное пастбище и хутор при нём. Точнее, хутора на полонинах появились в ХХ веке, с развитием дорог, а в старину чабаны работали там вахтовым методом: весной (обычно 6 мая - в Юрьев день) селяне смешивали свои отары, доверяли их чабанам, и чабаны (организовавшись в ватагу) со скотом уходили в горы, где овцы отъедались сочной травой до осени. Большинство полонин имели свои названия, и именно им Карпаты обязаны своими голыми вершинами-"куполами". Ну а где овцы - там брынза, ещё одна неотъемлемая часть гуцульского быта.
4.
На полонине было и своё особое жилище - колыба. По сути дела ни что иное, как деревянная юрта, и как этот тип жилища, распространённый в Сибири 19 века у русифицировавшихся туземцев, сформировался здесь - загадка. Впрочем, скорее всего просто сходства задач: сезонное жилище для всей ватаги, в центре которого находился очаг. На очаге зажигалась ватра - священный огонь, который должен был гореть весь полонинный сезон, и в любой ватаге был специальный человек, обязанный его поддерживать. Угасшая ватра - позор (ганьба!) и дурной знак.
5.
Впрочем, ватра - ещё пол-дела. Куда удивительнее то, что у гуцулов вплоть до ХХ века было живо шаманство. Колдунов-целителей называли мольфары, и с лёгкой руки Коцюбинского это слово закрепилось за гуцульскими колдунами вообще. На самом деле они мало того, что делились на солнечных и лунных (т.е. "добрых" и "злых"), так ещё и ворожили самыми разными вещами, имея узкую специализацию - от погоды (горомники, хмарники) до людских чувств. Была и чёрная магия, некое подобие "куклы вуду", и колдун-антигерой из "Теней забытых предков", хотя и называтся мольфаром, выступат в роли то горомника, то чёрного мага. А последний мольфар Михаил Нечай погиб всего год назад - 81-летнего старика зарезал один из посетителей, шизофреник из Львова, мотивировавший свой поступок защитой христианства. Но отпевал колдуна православный поп...
6.
Другой гуцульской ипостасью были опришки - "народные мстители", а проще говоря разбойники, которые при этом своих не трогали, и специализировались на панских поместьях да купеческих обозах. Началось это движение в 16-17 веках, когда Речь Посполитая пыталась насаждать здесь крепостное право, и многие гуцулы, не смирившись, ушли в леса, начав партизанскую войну. Самым известным опришком был Олекса Довбуш, "карпатский Робин Гуд", орудовавший по горам в 1740-е годы и убитый предателем. Его тут очень любят - " скалы Довбуша", на которых я был, далеко не единственные. Некоторое количество опришков по лесам ходило почти постоянно, и в старину считалось почётным "отслужить" среди них - молодые гуцулы уходили к опришкам временно, от нескольких недель до нескольких лет. И в общем немудрено, что гуцулы оказались самыми непокорными к советской власти.
Национальное жилище под стать таким нравам - гражда, хата-крепость, приземистая и с глухими наружными стенами:
7.
Большая часть всего этого своеобразия в ХХ веке ушла в прошлое. Сохранилась разве что клановость и патриархальность - говорят, в здешних сёлах всё ещё родители решают, с кем вступать в брак детям. В то же время, не раз слышал о раскованности гуцулок, и говорят, зачастую здесь брак заключают с одним человеком ("по воле родителей"), а живут с другим ("по любви"). Ну а колоритная гуцульская культура оказалась востребована, стала одним из главных брендов Западной Украины, и не случайно многие вдали отсюда думают, что "гуцулы" и "западенцы" - это одно и то же. Много материалов о гуцулах здесь.
8.
В общем, такой вот красивый и романтический край ждал меня в последние три дня путешествия. От Львова до Коломыи - всего 3,5 часа на поезде черновицкого направления, поэтому ночь перед броском сюда прошла почти что без сна. О Коломые я расскажу в самом конце, да и моё пребывание там по дороге "туда" ограничилось вокзалом - приехал, сдал лишние вещи в камеру хранения на три дня, а там и венгродизель подошёл. Одну половину вагона занимали туристы, другую - крестьяне и сельские бабушки. Я подсел к последним, и вскоре начал звереть - сельские бабушки общаются ОЧЕНЬ громко. За окном тянулось живописное предгорье:
9.
И постепенно надвигались горы. Всё-таки Карпаты не зря деляется на Внешние и Внутренние - "фасад" у них здесь:
10.
В одном месте вдоль путей этак на полкилометра тянулись вот такие конструкции - мне показалось, фрагменты мостов узкоколеек. Но зачем они здесь в таком количестве? Загадка...
11.
Ближе к Яремче проехали Делятин с внушительным вокзалом, показанным в этом посте. Грязный тарахтящий вагон венгродизеля я покинул на станции Дора:
12.
Вообще, осматривать гуцульские сёла (включая выросшие до городов) очень удобно: в большинстве своём они представляют собой узкую ленту длиной в несколько километров. Просто высаживаешься и идёшь по прямой несколько часов - на этой прямой будет 9/10 всего интересного. Так и Яремча вытянута вдоль Прута на 8 километров, от присёлка Дора (внизу) до присёлка Ямна наверху. Сразу оговорюсь, что до Ямны я не дошёл, а Дора вдобавок вытянута перпендикулярноо Яремче на 2-3 километра по узкой долине речки Каменки.
13.
И прямо над станцией нависает Михайловская церковь (1844), вполне характерный образец гуцульского зодчества:
14.
Характерна в том числе и металлическая обшивка с чеканкой - это поветрие уже современное, но массовое в этих краях. Местные краеведы к нему относятся как наши - к сайдингу и ядовито-синим кровлям, но для меня - такой же колорит, как и сама архитектура гуцульских церквей.
15.
Столь же характерно и греко-католическое убранство, и доброжелательное отношение к фотосъёмке, и всеобщая набожность. Начиналась служба:
16.
На краю обрыва за алтарём - могила Антония Казновского, местного священика, рукоположенного в 1900 году самим Андреем Шептицким, умершего в 1959 году в возрасте 84 лет в мариупольской тюрьме и перезахороненного здесь в 2006 году.
17
Отсылки к Шептицком в Доре вообще регулярны - в 3 километрах выше по долине Каменки уже в наше время была построена Петропавловская студитская церковь с музеем Шептицкого - и то, и другое создал греко-католический священник Яков Свищук. Но я идти 3 километра в гору поленился, и решил спускаться к трассе, вдоль которой и вытянута Яремча:
18.
По трассе я и шёл последующие два часа (и полтора поста). Обратите внимание на остановку - с 1970-х годов в Ивано-Франковской области популярна архитектура, которую я бы назвал "неогуцульским стилем". Она прекрасно соединилась с советской - просто любимая фигура у здешних архитекторов не параллелипед, а треугольник:
19.
Но много и старых домиков... правда, это не гуцульские гражды, но вполне местное зодчество 1920-50-х годов:
20.
21.
22.
23.
Через пару километров я набрёл на ещё одну отсылку к Шептицкому - Ильинский студитский монастырь. Студиты - греко-католические монахи, но в отличие от василиан, "греческое" у них преобладает над "католическим", а за основу взят устав Студийского монастыря в Константинополе, на который и в России ориетировались до конца 15 века. Центр студитства - Уневская лавра, а их возрождению способвтвовал именно Шептицкий.
24.
Ну а Ильинский монастырь в Яремче построен при поляках, в 1937 году, и его можно было бы считать связующим звеном между "гуцульской сецессией" Австро-Венгрии и "неогуцульским" стилем Советского Союза... Вот только это не гуцульская, а бойковская традиция - церкви, похожие на пагоды, строили только бойки.
25.
Разве что колодец - но и тот скорее всего современный:
26.
Да резная дверь Ильинской церкви:
27.
Тем не менее, зайти внутрь надо обязательно! Такого необычного убранства я ещё не видел:
28.
Помимо резьбы и орнаментов, главное здесь - иконы. Приглядитесь - они не нарисованы, а выжжены! Даже не знаю, есть ли подобное ещё хоть где-то.
29.
Продолжаем путь. Справа от трассы, за монастырём и домиками - железная дорога, а слева, в глубокой долине - Прут:
30.
Вот ещё хорошая парочка - лесовоз и трейлер. Первые в Карпатах так же обыденны, как на Русском Севере; вторые тоже нередки - всё же Карпаты буквально кишат туристами:
31.
От Ильинского монастыря до собственно Яремчи - довольно скучная и почти не застроенная местность. А Яремча встречает вот такими вот сказочными домами - вид у неё невероятно цивильный:
32.
Да и по личным ощущениям, Яремча - западно-украинский курорт №2, попроще, чем Трускавец, но куда масштабнее всего остального. Ещё слышал (понятно, разумеется, в каком контексте), будто бы в одной Яремче строится больше, чем во всей Донецкой области... но честно говоря, не заметил. То ли не туда смотрел, то ли это какая-то подтасовка фактов.
33.
Ещё у въезда в центр запомнился вот этот домик (в большинстве своём такие заняты готелями, ресторанами, туристическми офисами и иногда музеями):
34.
Пожарное депо в неогуцульском стиле:
35.
И загадочная деревянная башня. Как сказали в комментариях - тренировочная вышка всё тех же пожарников:
36.
За прутом - живописный каменный яр, прозванный за свои очертания Слон. Скал в Карпатах, прямо скажем, немного - но по делу:
37.
Очень характерная текстура - такая же в знаменитых гипсовых пещерах Подолии:
38.
Чуть дальше - довольно оживлённый автовокзал, по соседству с которым Успенская церковь (1884):
39.
С гор взирают чьи-то хаты:
40.
В общем, мы дошли до центра. Дальше - в следующей части.
КАРПАТСКАЯ РУСЬ-2012
Предисловие.
На галицкой равнине
Львов. Главный вокзал.
Львов. Стрыйский парк и штрихи к центру.
Львов. Шевченковский Гай.
Червонная Русь. Сходства и различия.
Червонная Русь. Железные дороги Австро-Венгрии.
Червонная Русь. Деревянные церкви.
Червонная Русь. Срам, или мотивы обнажённого тела.
Старое Село из окна поезда
Галицкое Прикарпатье.
Возвращение в Дрогобыч. Соль и нефть.
Борислав. Восставший из нефти.
Сходница и Тустань. "Висячая крепость" белых хорватов.
Долина. Ещё раз про соль и нефть.
Болехов и скалы Довбуша. Ещё одна "висячая крепость".
Стрый. Настоящий Бандерштадт.
Самбор, откуда пришла Великая Смута.
Горная Бойковщина. Розлуч и Турка.
Закарпатье.
Закарпатье. Уже не за горами...
Комитат Унг
Ужгород. От вокзала на Галагов.
Ужгород. Старый город.
Ужгород. Замок и скансен.
Предместья Ужгорода. Горяны и Невицкий замок.
Комитат Берег
Мукачево. Николаевский монастырь.
Мукачево. Старый город.
Мукачево. Замок Паланок.
Берегово. Самый венгерский город Украины.
Комитат Угоча
Виноградов (Севлюш).
Боржавская узкоколейка. Базар-вокзал и депо.
Боржавская узкоколейка. Поездка до Хмельника.
Комитат Мараморош
Хуст.
Деревянные церкви. Александровка, Данилово, Крайниково. Сокирница.
Колочава и скансен "Старое Село".
Солотвино.
Рахов и Яблуницкий перевал.
Гуцульщина, или Путь наверх.
Яремча. От Доры до центра.
Яремча. От центра до Камня Довбуша.
Ворохта.
Верховина и гора Поп Иван.
Путь домой
Коломыя. От окрестностей до Писанки.
Коломыя. От центра до вокзала.
Киев. Вокзал и Днепр.