Место силы. Остров Шкота.
Этот остров стоит всех трудностей (с)
Остров Шкота - это место силы. Главное, правильно попасть на него. Чтобы его очистительная способность имела максимальное воздействие.
Я с Игорем, предчувствуя нелегкую дорогу, стартую с театра оперы и балета. Еще до моста на Русский остров есть поворот, каждый раз входя в который, кажется, что ты не в России, и даже не в Европе, а в каком-то luxury-клипе в HD качестве: поворот магистрали мимо «пяти пальцев». Для меня - это поворот-штамп, поворот-символ, как Золотой мост для Владивостока.
Асфальт заканчивается, и дорога до разрушенной остановки с написанным краской «Прибой» изматывает сильнее всего. Пока доезжаешь до затопленной косы на Шкота, изнемогаешь от усталости (я говорю про себя, я ведь велосипедист-любитель). Light down hill - держи руль крепче, не пролети поворот, остается немного. Уставшие ноги омывает течение на косе, ильные камни ускользают из-под ступней, велосипед на плече кренит на переднюю часть - она тяжелее.
Вокруг острова плещется море, над островом течет туман: густой и вязкий, как молочная сыворотка. Он проходит сквозь меня, холодит изнутри, оседает на плечах.
Уже на этой стороне косы, у самого истока острова перекусываю не спеша, слушаю море - голоса людей остаются на другой стороне.
Прячу Игоря и вещи: остров еще не привык к посетителям, не научился разбираться в них - пускает «лишних людей».
“-Что бы ни говорил мулла, существует только один грех. Воровство. Оно - основа всех прочих грехов. Убийца крадет жизнь. Похищает у жены право на мужа, отбирает у детей отца. Лгун отнимает у других право на правду. Жулик забирает право на справедливость” (с) Халед Хоссейн “Бегущий за ветром”
Этой ночью украдут драгоценнейшие запасы конфет и статегический запас вафель, оставив утро следующего дня наедине с овсяной кашей. Голова яснеет, рутина отступает, всплывают верны мысли из разных книг, отвечают на вопросы: «Когда будет срублено последнее дерево, когда будет отравлена последняя река, когда будет поймана последняя птица, - только тогда вы поймете, что деньги нельзя есть”.
И это-то после четырех часов пути и часа на острове, что же бывает с теми, кто бродит, заблудившись, месяцами…
Добираюсь через увязший в тумане лес до ржавой насквозь опоры. В марте с нее было видно небольшую бухту, в которой пятаками плавали осколки льда. Сейчас только туман: над морем, скалами, лесом.
Обратно к небольшому бункеру иду по узкому берегу, усеянному битыми ракушками, присосавшимися к камням улитками, копошащимися у кромки воды рачками и крабами. В некоторых местах у воды каменная порода лежит, будто seaside какого-нибудь Сингапура или Гонконга. Красноватые неровные небоскребы и морская пена.
Нас трое и мы ждем остальных с палаткой и котелком для еды. Темнота наступает медленно, но заметно холодает. Бродим по пляжу и собираем белые, зализанные стволы деревьев, чуть мягкие, насквозь соленые. Бродим по лесу и собираем деревья, которые уже не зацветут. «В лесу не бывает мертвых деревьев. Даже в упавшем дереве есть жизнь: внутри, снаружи» (с) Владимир Захаров.
Пока горел костер была несоленая гречка и сайровый суп, в котором все же «вывезла» сайра (с), карамельный чай, толстая лиса и «миллион смешных историй».
Следующее утро началось с бодрящего проплывания вдоль берега, быстрых сборов и прятания вещей - доверять даже здесь не приходится.
Остров Шкота, как инь и ян: берег, глядящий на Русский остров невысокий, поросший лесом, слегка песчаный. Морской же фасад скалистый, высокий - камень летит четыре секунды.
Останавливаюсь у каждой расщелины: смотрю в бездну, а бездна смотрит в меня.
От такой красоты захватывает дух - по настоящему, пропадает дар речи - на самом деле.
В хваленой Новой Зеландии нет такой роскоши. Нет тысяч оттенков синего, нет такого моря, от которого невозможно оторвать глаз.
И хочется плакать от счастья, что ты так богат, сказочно богат.
Если бы души после смерти оставались там, где умирают их тела, я бы хотела умереть на этой стороне острова и смотреть в эту бездну.
По осыпающейся дороге из песка, земли и камней, спускаюсь к гроту: высокие неровные своды, похожие на своды самых древних замков.
Уезжая с острова, забираю только себя: пустую и новую, сильную и многоцветную, счастливую и легкую.
Потому дорога домой несется со скоростью 35 км в час. Повороты круты, тормоза не нужны: «Слабоумие и отвага» (с)
Обмен не справедлив: боль и усталость на силы и радость жизни. Но остров добр, и море рядом.
Фото: Оксана Чередниченко.