Сказ о том, как Шкурыгин стариной тряхнул. Ольховая.
Молодое поколение caver-ов не оставляет надежд заманить великого Шкурыгина в какой-нибудь поход, чтобы благодать мастера снизошла на них.
Обсуждения начались за неделю и вариативность маршрутов изобиловала разнообразием. Чего мы только не планировали успеть за три выходных дня. В списке на выбор были и Парк Драконов с заходом на Беневские. И Беневские с Лысой. И Ольховая с Великаном.
Как минимум, надо быть подготовленным туристом, как максимум - Егором, чтобы осилить несколько точек. К тому же, погода - штука непредсказуемая.
По итогам многодневного совещания с тотальной сменой планов было решено поехать на Ольховую, но иметь ввиду необходимость резкой смены маршрута. Про запас оставили Дядю Сережу с Фалазой, баней и домиками. С одной стороны, хотелось иметь полные личновстречностные основания называть Дядю Сережу Дядей Сережей, с другой стороны, мечты о Приморском барсе.
Поэтому, несмотря на отсутствие трека и прошедшие дожди, мы двинули на Ольховую в составе шести человек.
Самая ответственная часть похода (наученные опытом Эры Риса и пачкой макарон на семерых) - раскладка и покупка продуктов. В последствии, гора показала нам бренность бытия.
От Сергеевки свернули на грунтовку. Имя «Денис» в переводе с древнетруристского означает «ищущий дорогу». С одним Денисом мы колесили по Окатовой ища заезд на мост, другого Дениса мы ловили по всем развилкам, ведущим к Ольховой. Последнюю реку переехать мы не смогли - размыло мост. Поэтому впереди нас ждал час пути. Мы оказались, как витязи на распутье, выбирая, по крайней мере из трех дорожек.
На пути нам попадались туристы, три дня идущие с Беневских водопадов пешком, на поляне - ребята на велосипедах с собакой и надеждой найти дорогу на Алексеевские водопады, и потом уже на подъеме 21 турист, спускавшийся с Ольховой в то время, как мы совершали подъем.
Их ободряющие возгласы «Там холод страшный», «Там дождь хлещет», «Вы с ночевой? Черти!» придавали уверенности в своих силах и стойкости духа.
Быть плохо ориентирующейся девушкой - очень выгодно и вдохновенно: через час-полтора ходьбы я узнала, что мы уже идем по хребту на Ольховую, в то время, как я думала, что этот адовый серпантинный подъем ведет нас только лишь к подножью. На такой радостной ноте в состоянии эйфории и блаженства прошла еще ¼ пути.
Несколько раз по дороге нам казалось, что мы дошли, и вот еще чуть-чуть и мы войдем в тот брезжащий между деревьями свет, но час шел за часом, а к заветной поляне с озером мы не приближались. По нашим подсчетам, дойти мы были должны часам к 23:оо в лучшем случае. Но в десять мы уже ставили лагерь. А потоооооом началось самое интересное.
Костер не разгорался. Совсем. Мокрые ли дрова стали основной причиной, отсутствие ли тяги или мистический лес и туман, через которые мы проходили,
так решил вместе с горой, но костер не разгорался. Мне думается, что в любом путешествии слишком большое внимание уделяется тому, что есть, как часто есть, как много есть. Хотя, установлено, что без еды человек может жить достаточно долго (ставились эксперименты и по голоданию в походах и по добыванию пищи), почему-то, по привычке мы продолжаем набирать кульки еды, которые не впихиваются ни в рюкзаки, ни в машины, а потом так же пакетами везем их обратно и передаем следующим, боящимся не наестся. Пачка макарон на семерых - достойный ответ людям, уделяющим чрезмерное внимание еде, а не маршруту, природе и красоте.
Костер все еще не горел. Шутка ли, матерый походник и лучшие подмастерья не смогли развести костер. И никто, никто не взял горелку. Борщ остался в отдаленном прошлом, с трудом согрели два термоса кипятка. Страх заставил ребят три часа махать хобами, дуть легкими и все таки греть воду на газовом резаке. Шкурыгин был суров и молчалив.
После сугубо вегетарианского ужина (Шкурыгин был молчалив и сонлив), увлеклись обсуждением литературных изысков - настоящая походная интеллигенция должна быть голодной, чтобы острее воспринимать прекрасное. За разговорами о Стругацких и Бредбери заснули только под утро.
С утра добили гору. Подъем до тригонометрического пункта,
любование видами после рассеявшегося со вчерашнего дня тумана,
запись в тетрадь «прихода»,
фото для Барса
и забег - план на этот день был выполнен успешно, но спуск подзатянулся, как и подъем. Шкурыгин был молчалив и быстр.
Матерые ходоки ходят на Ольховую 3/1,5, мы же 6/3.
По итогам похода:
1. На Облачную пока не замахиваемся - ходим по мелочевкам, тренируемся.
2. Меньше думаем о желудке, больше о «разумном, добром и вечном».
3. Но все же тщательнее продумываем форс-мажоры.
Ах, да. На Ольховую придется вернуться - нет фото у озера.
Обсуждения начались за неделю и вариативность маршрутов изобиловала разнообразием. Чего мы только не планировали успеть за три выходных дня. В списке на выбор были и Парк Драконов с заходом на Беневские. И Беневские с Лысой. И Ольховая с Великаном.
Как минимум, надо быть подготовленным туристом, как максимум - Егором, чтобы осилить несколько точек. К тому же, погода - штука непредсказуемая.
По итогам многодневного совещания с тотальной сменой планов было решено поехать на Ольховую, но иметь ввиду необходимость резкой смены маршрута. Про запас оставили Дядю Сережу с Фалазой, баней и домиками. С одной стороны, хотелось иметь полные личновстречностные основания называть Дядю Сережу Дядей Сережей, с другой стороны, мечты о Приморском барсе.
Поэтому, несмотря на отсутствие трека и прошедшие дожди, мы двинули на Ольховую в составе шести человек.
Самая ответственная часть похода (наученные опытом Эры Риса и пачкой макарон на семерых) - раскладка и покупка продуктов. В последствии, гора показала нам бренность бытия.
От Сергеевки свернули на грунтовку. Имя «Денис» в переводе с древнетруристского означает «ищущий дорогу». С одним Денисом мы колесили по Окатовой ища заезд на мост, другого Дениса мы ловили по всем развилкам, ведущим к Ольховой. Последнюю реку переехать мы не смогли - размыло мост. Поэтому впереди нас ждал час пути. Мы оказались, как витязи на распутье, выбирая, по крайней мере из трех дорожек.
На пути нам попадались туристы, три дня идущие с Беневских водопадов пешком, на поляне - ребята на велосипедах с собакой и надеждой найти дорогу на Алексеевские водопады, и потом уже на подъеме 21 турист, спускавшийся с Ольховой в то время, как мы совершали подъем.
Их ободряющие возгласы «Там холод страшный», «Там дождь хлещет», «Вы с ночевой? Черти!» придавали уверенности в своих силах и стойкости духа.
Быть плохо ориентирующейся девушкой - очень выгодно и вдохновенно: через час-полтора ходьбы я узнала, что мы уже идем по хребту на Ольховую, в то время, как я думала, что этот адовый серпантинный подъем ведет нас только лишь к подножью. На такой радостной ноте в состоянии эйфории и блаженства прошла еще ¼ пути.
Несколько раз по дороге нам казалось, что мы дошли, и вот еще чуть-чуть и мы войдем в тот брезжащий между деревьями свет, но час шел за часом, а к заветной поляне с озером мы не приближались. По нашим подсчетам, дойти мы были должны часам к 23:оо в лучшем случае. Но в десять мы уже ставили лагерь. А потоооооом началось самое интересное.
Костер не разгорался. Совсем. Мокрые ли дрова стали основной причиной, отсутствие ли тяги или мистический лес и туман, через которые мы проходили,
так решил вместе с горой, но костер не разгорался. Мне думается, что в любом путешествии слишком большое внимание уделяется тому, что есть, как часто есть, как много есть. Хотя, установлено, что без еды человек может жить достаточно долго (ставились эксперименты и по голоданию в походах и по добыванию пищи), почему-то, по привычке мы продолжаем набирать кульки еды, которые не впихиваются ни в рюкзаки, ни в машины, а потом так же пакетами везем их обратно и передаем следующим, боящимся не наестся. Пачка макарон на семерых - достойный ответ людям, уделяющим чрезмерное внимание еде, а не маршруту, природе и красоте.
Костер все еще не горел. Шутка ли, матерый походник и лучшие подмастерья не смогли развести костер. И никто, никто не взял горелку. Борщ остался в отдаленном прошлом, с трудом согрели два термоса кипятка. Страх заставил ребят три часа махать хобами, дуть легкими и все таки греть воду на газовом резаке. Шкурыгин был суров и молчалив.
После сугубо вегетарианского ужина (Шкурыгин был молчалив и сонлив), увлеклись обсуждением литературных изысков - настоящая походная интеллигенция должна быть голодной, чтобы острее воспринимать прекрасное. За разговорами о Стругацких и Бредбери заснули только под утро.
С утра добили гору. Подъем до тригонометрического пункта,
любование видами после рассеявшегося со вчерашнего дня тумана,
запись в тетрадь «прихода»,
фото для Барса
и забег - план на этот день был выполнен успешно, но спуск подзатянулся, как и подъем. Шкурыгин был молчалив и быстр.
Матерые ходоки ходят на Ольховую 3/1,5, мы же 6/3.
По итогам похода:
1. На Облачную пока не замахиваемся - ходим по мелочевкам, тренируемся.
2. Меньше думаем о желудке, больше о «разумном, добром и вечном».
3. Но все же тщательнее продумываем форс-мажоры.
Ах, да. На Ольховую придется вернуться - нет фото у озера.
