Дела невидимые.
Третьего февраля в газете «Сахалинский нефтяник» вышла статья про пилотов, до последнего талого ждавших улучшения погоды и героически доставивших охинцев домой несмотря на пургу в Южном.
С 31го января по 2е февраля у нас тут задула пурга. Дело обычное, скажу больше, её тут ждали все, кроме тех, кому лететь. В последний день день января рейсы ещё выполнялись, а вот в первый день февраля уже задуло конкретно, и всё расписание пошло по женскому половому органу, и когда люди смогут вылететь знал только, как говорится, мужской половой орган. Неизвестно как севшие «Сибиряки» попытались было свалить как можно скорее из этого балагана, выехали на полосу, стали разворачиваться, но потеряли ориентацию и тягачом их отбуксировали на стоянку.
Звонок на участок к нам - Максим, там на 252 есть кто? -Нет, зачем? -Делать «после шторма». -Мы не можем делать «после шторма» во время шторма. Ветер 15 м/с, порывы 23, температура -10, видимость метров 100.
Наши рейсы почти все отбились. Но был один, который отбивать не хотели никак. Переносили и переносили. И как только погода на самую малость улучшилась, самолёт полетел. Основной аргумент оперативной дирекции «ну другие же полетели». Другие - это прилетевшие самолёты,которых пурга не трепала 20 часов, их не надо было готовить. Потому и полетели, как смогли видеть дальше своего носа. Я не был свидетелем или участником событий, о которых дальше расскажу, меня и пару коллег отправили домой спать, чтобы как только погода позволит, мы приехали и делали после штормовые работы на бывших на базе самолётах. Мы приехали утром 2го февраля и о вечере 1го услышали из первых уст.
Под вечер действительно погода немного улучшилась, видимость метров 600, ветер 10, порывы 15. Лететь вполне безопасно. Готовить самолёт - не совсем, буквально на грани. Но на ребят давили - сделайте, что сможете, а там посмотрим. Понимал ли кто-то, что сделав половину, ребятам станет жалко свой труд и они доделают, или нет, я не знаю. Но вышло именно так.
Первым делом взяли ветродуйку и начали выдувать мелкий, грубый как песок снег из ниш шасси. Подогнали печку, растянули рукава и начали топить оставшийся там снег. Тем временем открыли капоты и стали выдувать снег из двигателя, следя, чтобы его не было на генераторах, у разъёмов электронных блоков, просто чтобы его не было. Затем пошли обтекатели винтов, коки. Кок крепится на 12 шестигранных винтов, а после снятия самое сложное его удержать в руках, он как парус. Всё это происходит на высоте 2 метра. При ветре с порывами до 15 м/с. Низкая температура на таком ветру очень негативно сказывается на пальцах, лице. Периодически приходилось руки греть в тех рукавах. Снег в этих условиях был словно песок, царапал слизистую. Положительный момент - он не задерживался на плоскостях. Это очень сильно облегчило работу. С другой стороны, когда температуры около нулевые и снежные хлопья более крупные, снег не забивается в те места, куда забился в этот раз. Дальше предстояло включить гидросистемы и выпустить закрылки, для этого нужно 115 В, не 28В, которых обычно хватает при наземном обслуживании. На 256й машине розетка на 115 В находится во второй мотогондоле, и подогнать туда источник питания через сугробы было той ещё задачей. Сделали. Выпустили закрылки, почистили узлы. Оставалось самое сложное, и самое важное - хвост. Руль направления и руль высоты. Спрессованный снег может заклинить рули. Надо подняться на высоту 10 метров и выдуть снег из узлов. В люльке, которую болтает как ступу бабы яги. Работы на высоте запрещены при ветре более 10 м/с. Будем считать, что порывов не было. Всё почистили. Потом был технический запуск, проверка всех систем. Заправили топливом до Охи и обратно и передали машину экипажу.
Вот чего на самом деле ждали пилоты. Погрузили пассажиров, отбуксировали на РД, запустились. Даже не поливались, крыло и хвост были сухие. И мужики полетели. Их работа не была лёгкой. Но. Ветер дул по полосе, видимость была почти километр и погода шла на улучшение. Опытный экипаж, а КВС на этом рейсе имел огромный опыт полётов на ДВ, вполне в состоянии выполнить свою работу в таких условиях. И мастерски сделал это. И подвигом это не было. Повторюсь, метеоусловия в пределах допусков. Это был не сан рейс, вопрос о спасении жизни не стоял, ну а кто как не охинцы привыкли к задержкам? Ночь в Южном им быроли не сыграла.
Я приехал на работу в 5 утра второго февраля. И мы с коллегами сделали всё, что было написано выше на двух самолётах. Сначала на одном, потом без отдыха на втором. Только у нас уже не шёл снег, и ветра почти не было. А благодаря ребятам, которые вечером подготовили тот рейс, нам не пришлось делать это на трёх самолётах. И в моих глазах они совершили маленький трудовой подвиг. Но об этом не говорят вслух. И только вылетавший командир сказал в СПУ - Спасибо за работу, парни! Он, да мы сами знаем цену того рейса.
