"Та самая девушка в чёрном"
Саратов. 1969 г.
Письмо из архива Германа Журавлёва, актёра Саратовского театра юного зрителя. О его таинственной поклоннице уже был ранее рассказ «Фантомас звонит в театр».
Было обещано продолжение этой истории, но как автор не старался, ему пока не удалось раскрыть загадку и идентифицировать неуловимую зрительницу.
Однако, среди писем иных обожательниц таланта молодого актёра нашлось письмо девушки, которое тронуло своей грустной откровенностью и какой-то нравственной чистотой.
Здравствуйте, товарищ Журавлёв!
Извините за такой официальный тон, просто я не знаю Вашего имени, к сожалению.
Вот сегодня я увидела Вас так, «в жизни», - как говорят. И откровенно говоря, что-то не понравились Вы мне. Я понимаю, Вам абсолютно наплевать на моё мнение, надо же не понравился, да?
Можно подумать, что Вы так хотели мне понравиться, смешно, правда? Ну это я просто Вам так, по-товарищески, честное слово, Вы только, чур, не обижаться, хорошо? Просто мне Ваш Серёжка так понравился, он такой простой, какой-то свой даже. А Вы...Вы (это мне так показалось) какой-то высокомерный. Я даже вначале как-то не узнала Вас, девчонки просто с билетами целеустремленно направились вслед за Вами.
«Пойдём, - говорят, - на Журавлёва посмотрим.» Меня это даже заинтересовало, что ж там из себя Журавлёв-то представляет.
Честно-честно я думала увидеть Вас таким добрым, скромным, умным... Само собой «симпатичным» и т.д. Нет-нет, Вы такой и есть, наверно в жизни, просто мы, Ваши поклонницы, уж порой бываем такими надоедливыми, что нас даже любыми взглядами уничижающими не уничтожить.
Герман Журавлёв в фильме "Помни, Каспар". 1964 г.
И всё равно, Вы лучше, чем я сегодня о Вас подумала. Я не знаю, мне почему-то показалось, что Вы поняли, что это я Вам когда-то писала письмо. И мне казалось Вы так презрительно, так цинично посмотрели на меня (именно на меня, сама знаю, что это смешно, и почему вдруг на меня, меня вообще можно было не заметить в толпе людской; а если заметить, то не обратить внимания. Я человек далеко не приятной наружности вообщем каких тысячи, а может и меньше неприятных-то становится с каждым днём, дело не в этом).
Мне - девушке в чёрном, - или девушке в голубом или просто кому-то ещё адресовался этот взгляд, неважно это совсем.
Просто не надо смотреть на нас так, может всё-таки не все «заслуживают» таких взглядов. Я понимаю, вам это всё надоело, эта постоянная толпа поклонниц, эти бесконечные писанины (я Вам обещаю, что это моё последнее письмо, честное-честное слово, только прочтите до конца, хорошо?)
Фото: https://xn----dtbdzdfqbczhet1kob.xn--p1ai/
Только всё равно не надо так смотреть на девчонок, ладно? Уж не такие мы все и плохие, да и влюблены-то наверно не в Вас, а в Ваших Серёжку, Казанцева.... ведь они-то такие хорошие.
Пройдут годы, у нас будут свои семьи и придут в ТЮЗ они, эти девчонки, уже мамашами, увидят Вашего Серёжку*, Казанцева и вспомнят те дни, когда, разинув рот ходили за Вами, и им станет так смешно и чуточку стыдно и обидно как-то за себя. Так что не одаривайте их сейчас такими циничными, уничтожающими взглядами, хорошо?
Итак, из советов(!) получилось письмо-совет.
Я конечно, не имею права давать Вам советы (кто я такая, - девчонка, безумно влюбленная в ТЮЗ и во всех тюзовцев, а любовь к театру ещё не даёт таких прав), но всё-таки оставайтесь таким же добрым, умным, хорошим в жизни, какой Вы на сцене.
Саратовский ТЮЗ. Конец 60-х г.
Новых поисков Вам, и, конечно же, творческих находок и большого семейного счастья. Оставайтесь и всегда будьте не только любимым, но и любящим, будьте здоровым, жизнерадостным, оставайтесь в любом случае оптимистом. Одним словом, будьте счастливы, дорогой товарищ Журавлёв.
...
Так вот, пришли мы к тому, что всё, что я написала, ерунда, что просто я не с той ноги встала. Это, наверное, самое лучшее объяснение всем моим «почему». Вообще-то посещение ТЮЗа (даже его кассы) для меня всегда праздник (даже если это накануне экзамена - у меня такое бывает), а сегодня я вытащила с собой своего Мишку-упрямца (брата), это я его ждала и Вас в этот момент увидела.
Как часто мы дрались по поводу и без повода с ним, ругались, а вообщем-то всегда были вместе, он у нас один «мужчина» в доме (отца нет у нас) и тоже как мог заботился обо мне (рассказывают, когда Мише было три года, а Вале, мне т.е. - что-то около 2-х, его взяли с собой куда-то в гости, угощали его всякими сладостями, но он никогда не ограничивался одним «спасибо», если ему дали одну конфетку, он разревётся, но убедит всех что Валька дома у нас есть, ей тоже надо), а когда мы жили у тётушки на Урале, так однажды чуть ночью вдвоём не ушли до своей пензенской земли.
Столько пережили за 22 года-то и вот пожалуйста! Женится мой Мишка, да, вроде бы смеяться надо, а я всю дорогу плакала, пока до общежития добралась. Как будто совсем я куда-то его проводила. Не проводила, но скоро уже (23 августа).
Он так понимал меня, если вдруг неожиданно в гости к нему нагряну - «Знаю, сестра, - за деньгами «взаймы» (без отдачи) приехала, да?«, и обязательно рубль да найдёт. А в больницу ко мне ходил - весь Саратов обегает, а ситро или лимонад обязательно найдёт, он всегда советовался со мной во всём и вдруг:
»Валентина, а я женюсь. Заявление подали«. Знаете, как обидно мне стало, просто слёзы как-то сами набежали, я не знаю, почему, но у меня вырвалось: »Миш, пойдём в ТЮЗ, а?«
И он согласился. Я уже в четвёртый раз просмотрела »Что к чему«**, а впечатление такое, будто о нашей судьбе этот спектакль, только у нас поменялись ролями отец и мать. Вышли мы из зала, и я ему сказала, что вот тебе мой совет - мой любимый спектакль, а выводы делай сам, он поехал домой (спешил будущую жену с работы встречать), а я побрела до трамвая, а так как в Саратове транспорт работает на уровне столичного, то пришлось до »Рабочей« дойти пешком.
Саратов. Валовая улица и вид на Волгу и мост. 1970 г. Фото: oldsaratov.ru
Пока шла, со всеми »переговорила«: с Мишкой, с мамой, с Вами, и много-много плакала, мне почему-то вдруг показалось, что я совсем-совсем одна остаюсь - мама далеко, Миша теперь будет ещё дальше (в любом смысле), остаётся один друг - ТЮЗ. Как я жалею, что так поздно узнала его, когда стала далеко не юным зрителем. Теперь уж точно, когда мне грустно, одиноко, скучно будет - я буду приходить к Вам, хотите Вы того или не хотите, я буду приходить в родной ТЮЗ, он наверно будет надежнее брата. Только вы уж, чур, тюзовцы, оставаться всегда такими, какими я помню вас в день нашего первого знакомства, оставайтесь добрыми советчиками для всех, кто идёт за помощью к вам.
Закончу я пожалуй свою »ахинею«, времени уже 02.00 нового дня, девчонкам свет наверно мешает.
А так это моё последнее письмо к Вам, то задержу ещё на минуту Ваше внимание и представлюсь: Валентина Филатова - студ-ка 4 (а с октября 5-го) курса Саратовского политехнического института (или если мне адресовался Ваш взгляд, - то та самая девушка »в чёрном«).
Ну вот и всё. До новых встреч в стенах милого ТЮЗа, дорогой Серёжка! (это я Вас так условно зову).
Удачных гастролей, поездок, отдыха вам, дорогие мои тюзовцы.
Валентина Филатова.
13.06.69 г. г. Саратов.
P.S. Извините за небрежность, переписывать не буду, потому что, если начну переписывать, могу вообще порвать всю эту писанину, а мне хотелось бы, чтобы Вы её прочли.
* Сергей Усов - главный герой пьесы В.Розова »Торжественный сбор«, сохранивший после многих испытаний веру в идеалы юности
** »Что к чему« - спектакль по повести Вадима Фролова 1966 г. Сюжет таков: мама пропадает из семьи, оставив сына-подростка и дочку-дошкольницу с отцом.
Валя Филатова не сдержала своего слова - письмо её не было последним. Она ещё раз написала Герману, когда встретила в газете его стихи. А потом ещё раз, когда закончила институт и стала инженером. И он ей ответил и даже пригласил в гости - но она отказалась, так как не имела возможности пригласить его с ответным визитом к себе - жила временно у брата: »Я пока как Фигаро: «Фигаро - здесь, Фигаро-там».
Кроме своей любви к театру, она ещё призналась в своей другой бывшей страсти:
«Вы мне чем-то напомнили В.А. Филатову, только нетеперешнюю, а 2-3 года назад. У меня тогда была фанатическая влюблённость в космическую жизнь, представляете себе, что это такое?
Нет, это не значит, что я была влюблена во всех наших космонавтов, я отношусь к ним с большущим уважением, мне просто захотелось узнать их как самых обыкновенных смертных людей - видеть их на работе, отдыхе, дома, на стадионе, в театре, всюду. Помню, как осторожно несла я пластинку »Встреча над планетой« - голоса Шаталова, Хрунова, Елисеева, Волынова, а потом самую дорогую реликвию моих московских поездок - пластинку с голосом Юрия Алексеевича Гагарина... 12 апреля 1969 года я уже была на Аллее Героев (в Москве, недалеко от ВДНХ, около монумента покорителям космоса) и »разговаривала« мысленно с Ю.А. Гагариным, В.М. Комаровым, моими самыми терпеливыми слушателями: с ними я до сих пор могу »говорить« часами, просто теперь нет этих часов, да и неустроенность какая-то в жизни отрицательно подействовала на меня в этом смысле.
Потом был самый решительный шаг в моей жизни - написала письмо Т.Ф. Беляевой - заведующей музеем Ю.А.Гагарина в »Звездном« и наконец поездка туда - самые счастливые минуты моей жизни - пик счастья!
Теперь это позади. Вам даже, наверное, смешно всё это читать, но я считаю, что была всё-таки счастливой...»
P.S. Тема поклонниц, фанаток и их психологии оказалась весьма интересной, и в ближайшее время автор надеется продолжить эту серию на материале архива главной ленинградской почитательницы поп-певца Рафаэля.
Письмо из архива Германа Журавлёва, актёра Саратовского театра юного зрителя. О его таинственной поклоннице уже был ранее рассказ «Фантомас звонит в театр».
Было обещано продолжение этой истории, но как автор не старался, ему пока не удалось раскрыть загадку и идентифицировать неуловимую зрительницу.
Однако, среди писем иных обожательниц таланта молодого актёра нашлось письмо девушки, которое тронуло своей грустной откровенностью и какой-то нравственной чистотой.
Здравствуйте, товарищ Журавлёв!
Извините за такой официальный тон, просто я не знаю Вашего имени, к сожалению.
Вот сегодня я увидела Вас так, «в жизни», - как говорят. И откровенно говоря, что-то не понравились Вы мне. Я понимаю, Вам абсолютно наплевать на моё мнение, надо же не понравился, да?
Можно подумать, что Вы так хотели мне понравиться, смешно, правда? Ну это я просто Вам так, по-товарищески, честное слово, Вы только, чур, не обижаться, хорошо? Просто мне Ваш Серёжка так понравился, он такой простой, какой-то свой даже. А Вы...Вы (это мне так показалось) какой-то высокомерный. Я даже вначале как-то не узнала Вас, девчонки просто с билетами целеустремленно направились вслед за Вами.
«Пойдём, - говорят, - на Журавлёва посмотрим.» Меня это даже заинтересовало, что ж там из себя Журавлёв-то представляет.
Честно-честно я думала увидеть Вас таким добрым, скромным, умным... Само собой «симпатичным» и т.д. Нет-нет, Вы такой и есть, наверно в жизни, просто мы, Ваши поклонницы, уж порой бываем такими надоедливыми, что нас даже любыми взглядами уничижающими не уничтожить.
Герман Журавлёв в фильме "Помни, Каспар". 1964 г.
И всё равно, Вы лучше, чем я сегодня о Вас подумала. Я не знаю, мне почему-то показалось, что Вы поняли, что это я Вам когда-то писала письмо. И мне казалось Вы так презрительно, так цинично посмотрели на меня (именно на меня, сама знаю, что это смешно, и почему вдруг на меня, меня вообще можно было не заметить в толпе людской; а если заметить, то не обратить внимания. Я человек далеко не приятной наружности вообщем каких тысячи, а может и меньше неприятных-то становится с каждым днём, дело не в этом).
Мне - девушке в чёрном, - или девушке в голубом или просто кому-то ещё адресовался этот взгляд, неважно это совсем.
Просто не надо смотреть на нас так, может всё-таки не все «заслуживают» таких взглядов. Я понимаю, вам это всё надоело, эта постоянная толпа поклонниц, эти бесконечные писанины (я Вам обещаю, что это моё последнее письмо, честное-честное слово, только прочтите до конца, хорошо?)
Фото: https://xn----dtbdzdfqbczhet1kob.xn--p1ai/
Только всё равно не надо так смотреть на девчонок, ладно? Уж не такие мы все и плохие, да и влюблены-то наверно не в Вас, а в Ваших Серёжку, Казанцева.... ведь они-то такие хорошие.
Пройдут годы, у нас будут свои семьи и придут в ТЮЗ они, эти девчонки, уже мамашами, увидят Вашего Серёжку*, Казанцева и вспомнят те дни, когда, разинув рот ходили за Вами, и им станет так смешно и чуточку стыдно и обидно как-то за себя. Так что не одаривайте их сейчас такими циничными, уничтожающими взглядами, хорошо?
Итак, из советов(!) получилось письмо-совет.
Я конечно, не имею права давать Вам советы (кто я такая, - девчонка, безумно влюбленная в ТЮЗ и во всех тюзовцев, а любовь к театру ещё не даёт таких прав), но всё-таки оставайтесь таким же добрым, умным, хорошим в жизни, какой Вы на сцене.
Саратовский ТЮЗ. Конец 60-х г.
Новых поисков Вам, и, конечно же, творческих находок и большого семейного счастья. Оставайтесь и всегда будьте не только любимым, но и любящим, будьте здоровым, жизнерадостным, оставайтесь в любом случае оптимистом. Одним словом, будьте счастливы, дорогой товарищ Журавлёв.
...
Так вот, пришли мы к тому, что всё, что я написала, ерунда, что просто я не с той ноги встала. Это, наверное, самое лучшее объяснение всем моим «почему». Вообще-то посещение ТЮЗа (даже его кассы) для меня всегда праздник (даже если это накануне экзамена - у меня такое бывает), а сегодня я вытащила с собой своего Мишку-упрямца (брата), это я его ждала и Вас в этот момент увидела.
Как часто мы дрались по поводу и без повода с ним, ругались, а вообщем-то всегда были вместе, он у нас один «мужчина» в доме (отца нет у нас) и тоже как мог заботился обо мне (рассказывают, когда Мише было три года, а Вале, мне т.е. - что-то около 2-х, его взяли с собой куда-то в гости, угощали его всякими сладостями, но он никогда не ограничивался одним «спасибо», если ему дали одну конфетку, он разревётся, но убедит всех что Валька дома у нас есть, ей тоже надо), а когда мы жили у тётушки на Урале, так однажды чуть ночью вдвоём не ушли до своей пензенской земли.
Столько пережили за 22 года-то и вот пожалуйста! Женится мой Мишка, да, вроде бы смеяться надо, а я всю дорогу плакала, пока до общежития добралась. Как будто совсем я куда-то его проводила. Не проводила, но скоро уже (23 августа).
Он так понимал меня, если вдруг неожиданно в гости к нему нагряну - «Знаю, сестра, - за деньгами «взаймы» (без отдачи) приехала, да?«, и обязательно рубль да найдёт. А в больницу ко мне ходил - весь Саратов обегает, а ситро или лимонад обязательно найдёт, он всегда советовался со мной во всём и вдруг:
»Валентина, а я женюсь. Заявление подали«. Знаете, как обидно мне стало, просто слёзы как-то сами набежали, я не знаю, почему, но у меня вырвалось: »Миш, пойдём в ТЮЗ, а?«
И он согласился. Я уже в четвёртый раз просмотрела »Что к чему«**, а впечатление такое, будто о нашей судьбе этот спектакль, только у нас поменялись ролями отец и мать. Вышли мы из зала, и я ему сказала, что вот тебе мой совет - мой любимый спектакль, а выводы делай сам, он поехал домой (спешил будущую жену с работы встречать), а я побрела до трамвая, а так как в Саратове транспорт работает на уровне столичного, то пришлось до »Рабочей« дойти пешком.
Саратов. Валовая улица и вид на Волгу и мост. 1970 г. Фото: oldsaratov.ru
Пока шла, со всеми »переговорила«: с Мишкой, с мамой, с Вами, и много-много плакала, мне почему-то вдруг показалось, что я совсем-совсем одна остаюсь - мама далеко, Миша теперь будет ещё дальше (в любом смысле), остаётся один друг - ТЮЗ. Как я жалею, что так поздно узнала его, когда стала далеко не юным зрителем. Теперь уж точно, когда мне грустно, одиноко, скучно будет - я буду приходить к Вам, хотите Вы того или не хотите, я буду приходить в родной ТЮЗ, он наверно будет надежнее брата. Только вы уж, чур, тюзовцы, оставаться всегда такими, какими я помню вас в день нашего первого знакомства, оставайтесь добрыми советчиками для всех, кто идёт за помощью к вам.
Закончу я пожалуй свою »ахинею«, времени уже 02.00 нового дня, девчонкам свет наверно мешает.
А так это моё последнее письмо к Вам, то задержу ещё на минуту Ваше внимание и представлюсь: Валентина Филатова - студ-ка 4 (а с октября 5-го) курса Саратовского политехнического института (или если мне адресовался Ваш взгляд, - то та самая девушка »в чёрном«).
Ну вот и всё. До новых встреч в стенах милого ТЮЗа, дорогой Серёжка! (это я Вас так условно зову).
Удачных гастролей, поездок, отдыха вам, дорогие мои тюзовцы.
Валентина Филатова.
13.06.69 г. г. Саратов.
P.S. Извините за небрежность, переписывать не буду, потому что, если начну переписывать, могу вообще порвать всю эту писанину, а мне хотелось бы, чтобы Вы её прочли.
* Сергей Усов - главный герой пьесы В.Розова »Торжественный сбор«, сохранивший после многих испытаний веру в идеалы юности
** »Что к чему« - спектакль по повести Вадима Фролова 1966 г. Сюжет таков: мама пропадает из семьи, оставив сына-подростка и дочку-дошкольницу с отцом.
Валя Филатова не сдержала своего слова - письмо её не было последним. Она ещё раз написала Герману, когда встретила в газете его стихи. А потом ещё раз, когда закончила институт и стала инженером. И он ей ответил и даже пригласил в гости - но она отказалась, так как не имела возможности пригласить его с ответным визитом к себе - жила временно у брата: »Я пока как Фигаро: «Фигаро - здесь, Фигаро-там».
Кроме своей любви к театру, она ещё призналась в своей другой бывшей страсти:
«Вы мне чем-то напомнили В.А. Филатову, только нетеперешнюю, а 2-3 года назад. У меня тогда была фанатическая влюблённость в космическую жизнь, представляете себе, что это такое?
Нет, это не значит, что я была влюблена во всех наших космонавтов, я отношусь к ним с большущим уважением, мне просто захотелось узнать их как самых обыкновенных смертных людей - видеть их на работе, отдыхе, дома, на стадионе, в театре, всюду. Помню, как осторожно несла я пластинку »Встреча над планетой« - голоса Шаталова, Хрунова, Елисеева, Волынова, а потом самую дорогую реликвию моих московских поездок - пластинку с голосом Юрия Алексеевича Гагарина... 12 апреля 1969 года я уже была на Аллее Героев (в Москве, недалеко от ВДНХ, около монумента покорителям космоса) и »разговаривала« мысленно с Ю.А. Гагариным, В.М. Комаровым, моими самыми терпеливыми слушателями: с ними я до сих пор могу »говорить« часами, просто теперь нет этих часов, да и неустроенность какая-то в жизни отрицательно подействовала на меня в этом смысле.
Потом был самый решительный шаг в моей жизни - написала письмо Т.Ф. Беляевой - заведующей музеем Ю.А.Гагарина в »Звездном« и наконец поездка туда - самые счастливые минуты моей жизни - пик счастья!
Теперь это позади. Вам даже, наверное, смешно всё это читать, но я считаю, что была всё-таки счастливой...»
P.S. Тема поклонниц, фанаток и их психологии оказалась весьма интересной, и в ближайшее время автор надеется продолжить эту серию на материале архива главной ленинградской почитательницы поп-певца Рафаэля.