Мадемуазель инженер
Гарданн, Франция. 1933 г. / Волхов. 1935 г.
Поль Сезанн. La Montagne Sainte-Victoire vue de Montbriand-1885-87
Профиль горы Сент-Виктуар в Провансе весьма известен. Живописец Поль Сезанн настолько любил вид на эту вершину, что рисовал её с разных точек 87 раз: 44 раза маслом и 43 раза акварелью.
У подножия горы лежит городок Гарданн. В начале века тут появился алюминиевый завод, который несколько подпортил гармонию знаменитого пейзажа. Именно сюда в начале 30-х годов направлена за технологиями группа инженеров с только что построенного Волховского алюминиевого завода возле Ленинграда.
Вид на Гарданн и гору Сент-Виктуар. Современное фото.
Среди них - Галина Друцкая, 26 лет, ведущий специалист глинозёмного цеха. Она тоскует по своему оставшемуся в Волхове гражданскому мужу, тоже инженеру, Петру Прищепчику, и пишет ему письма.
Новые впечатления Галина спешит изложить в письмах, ярко и подробно. Их всего полтора десятка, но они очень объёмны, поэтому привожу лишь некоторые из них в сокращении.
Переписка Галины довольно интересна, но хронологически состоит из нескольких этапов, различных по месту действия и настроению. Для удобства читателя мы разделим письма на отдельные главы в соответствии с последовательностью событий.
Глава первая
21/II 1933 г.
Уррра! Петрусь! Ну и молодчина же ты, что написал! Сегодня получила наконец письмо, первое! Сашка издевается, говорит, что как я увидела конверт, у меня в глазах чёртики запрыгали! Я думаю! Не только чёртики, а я сама запрыгала бы до потолка, если бы... в помещении почты не находилось бы и полицейское управление.
... Твоё напоминание о месье Рабака осветило очень ярко передо мной то дурацкое положение, в которое я себя поставила по собственной глупости. Дело в том, что когда я приехала сюда, то тут все меня ждали как M-elle (в паспорте ведь то же самое). Чтобы не пускаться в объяснения, я сказала в полиции и на заводе, что меня зовут M-elle, а не «Madame»*. Я совсем забыла о той прекрасной информации, кот. существует между Волховом и Парижем, о следовательно и Гарданом. Рабака справляется о твоей «жене», и по-видимому о «Madame» у компании, а «Madame» заявила, что она M-elle. Довольно глупо получается.
Ты не сердись Петрусь, а посоветуй, как мне выпутаться. Откровенно говоря, когда я думала об этой истории, мною руководило ещё одно соображение: я имела, к несчастью, случай убедиться, что люди любят распускать язык и почему-то особенно тогда, когда знают, что имеют дело с женщиной. Русских оборвать очень просто, но французов, с моим знанием языка, очень трудно. Народ они нахальный и очень любят вести всякие брачные разговоры. Так как я единственная из 3-х, которая их понимает, то меня, например, спрашивали уже о семейных делах Исакьяна, женат ли он на вдове или на девушке, начинали высказывать всякие соображения о причинах его болезни (он тут несколько дней прихворнул) в связи с его женитьбой и пр. Я все эти разговоры прекращаю всячески и думала, что вывеска M-elle оградит меня несколько от необходимости обрывать все их начинания. Но кажется, я просчиталась. Их это удерживает мало, а себя я поставила в двусмысленное положение. Но теперь надо выдерживать марку. M-elle Drouzkaja останется во Франции на всё время командировки.
... Что касается ваших приготовлений к 1 мая, приветствую и голосую «за». Примите во внимание, что французы бреются и чистятся при всякой погоде и в любом настроении, а так как я буду три месяца буду видеть только французов, то резкий контраст не желателен. Я постараюсь выполнить ваше пожелание и вернуться «изящной дамой, весом в 64 кгр.»
А Зине и Марине** я на днях обязательно напишу и думаю, что мои письма «дойдут» скорее, чем твои. Но если паче чаяния произойдёт наоборот, передай мой самый искренний привет.
...Сегодня были все трое на рудниках. Бокситные рудники производят очень небольшое впечатление. Что-то вроде старых старательских шахт на Урале.
Ты, Петрусь, не смейся, я сама знаю, что это ребячество, но мне в этой поездке на рудник больше всего понравилась езда на автомобиле (когда нас туда везли). Я не могу объяснить почему, но езда на автомобиле, особенно быстрая, доставляет мне громадное удовольствие...
Marsden Hartley. Mont Sainte-Victoire
Ну ладно! Какие бы либеральные законы у французского правительства не были бы относительно веса писем, всему есть предел. Надо кончать. Все расчёты за твои преступления и подвиги оставлю до встречи. Пока только жму лапку. Галка
* Мадемуазель (Mademoiselle) - обращение во Франции к незамужней женщине, а мадам ( Madame, Mesdames) - к замужней
** Зинаида и Марина Прищепчики - старшие сёстры Петра, ответственные партработницы в Московской области
9/III 1933 г.
Любимый мой, родной Петрусь!
... На днях получила от мамы письмо, за которое её очень хотелось расцеловать. Какая у меня всё-таки славная и маленькая мамка, совсем девочка! Ты её приласкай за меня, когда увидишь, но не говори, что я её так называю.
Я, Петрусь, не знаю, что со мной делается. Я как-то выбилась из колеи. Заводская жизнь как-то эти дни у меня надтреснулась, потеряла интерес. Я сейчас обратилась в переводчика главным обр. и не знаю, как выкарабкаться из этого положения. Часто я проклинаю своё знание французского языка, но это конечно глупо и не в этом выход.
Сейчас сюда приехал один инженер, днепровец*, Репкин, который работает в лаборатории. Языка он не знает и просит заходить к нему, переводить. Бросить его я не могу, это просто не по-товарищески, но эта беготня - из цеха в лабораторию и обратно, отнимает у меня массу времени без толку и ведёт к тому, что я ничего не могу начать. Сашка и я начнём что-нибудь делать, потом я убегу, он займётся чем-нибудь другим, потом разноголосица, в общем паршиво...
Гарданн. Алюминиевый завод.
Единственно, что мне доставляет сейчас удовольствие, это езда на велосипеде и отрывание листков от календаря - всё ближе и ближе к Волхову. А с другой стороны, эти увеличивающиеся числа марта портят настроение тем, что при таком порядке вещей, как сейчас, я ничего толкового не сделаю в этом месяце и не возьму всего, что нужно и можно. Ну, да ты знаешь мою дурацкую «беспокойность»!
...Ребята уехали в Марсель, а я постаралась отговориться и осталась на заводе. Им я сегодня не так нужна, т.к. о цене на костюмы договорились в прошлый раз, а посмотреть, как сидят костюмы, они могут и без меня, и села тебе писать...
Да, Петрусь, так о велосипеде. Я уже езжу сносно. На прохожих натыкаюсь редко, когда завижу авто, успеваю спокойно слезть, а не лечу стремглав в канаву, одним словом - прогресс. Собираемся в это воскресенье даже ехать с Митей (Репкин) в Aix (читается Экс) - это 12 км отсюда... Правда, вчера он меня чуть не покалечил, но сам настолько перепугался, что мне смешно стало. Был чудный вечер, и после завода мы поехали покататься. Он ехал впереди, а я сзади. Вдруг вижу, что мы сильно приблизились друг к другу. Оставалось метров 7-8, я ему кричу «держись левее -т.к. я сейчас поравняюсь с тобой» ( а справа от него уж не было дороги). Он молчит и продолжает ехать. Я решила, что он сейчас свернёт, и еду дальше, смотрю (уже осталось метра 1, 1/2) он не сворачивает. Тогда я торможу и сворачиваю вправо, но... уж поздно: налетаю на него сзади и оба летим через голову с дороги вбок. Я правда, не ушиблась, но на моём велосипеде слетел звонок (так мы и не нашли одной шестерёнки), а у него совсем смяли насос для накачки. Оказывается, насос попал у него между педалями, и он не мог свернуть, но почему-то он, чудак, не мог крикнуть вовремя - тогда свернула бы я. Теперь держусь от него на почтительном расстоянии и опасаюсь больше, чем обыкновенных проезжих. А в общем, это происшествие пустяки, и не может испортить удовольствие, получаемого при катании.
Кадр из фильма Франсуа Трюффо "Жюль и Джим"
...Что касается твоих вопросов о заводе, то ответить могу очень немного. Мастеров и бригадиров тут нет вообще. Есть «старший мастер», кот. работает всегда днём и по существу ведёт всю работу цеха. По сменам есть только старшие рабочие-практики, без всякого специального образования. Каковы их права, я хорошо не знаю. Узнаю, точно напишу, так же как и их обязанности. Вообще, здесь всё идёт как-то самотёком, и многие наши «почему» так и остаются в воздухе.
Ну, Петрусь, кончаю.
Адрес ты пишешь правильно, кроме названия улицы. Но его можно выкинуть вообще, и писать просто:
M-elle Droutzkaja Hotel de Provence
Gardanne Bouche du Rhone
(а улицу, вернее бульвар - Boulevard Carnot совсем не писать).
Крепко тебя целую.
Пиши чаще, чаще, чаще и не бросай свою Галку.
*Инженер-днепровец - т.е. с Днепровского алюминиевого завода в г. Запорожье, построенного почти одновременно с Волховским
Gardanne. Boulevard De Forbin
15/III 1933 г.
Здравствуй Птетя!
Что же ты молчишь? Я всё ждала письмо, которое должно прийти «завтра», но прошло уже 4 завтра, а письма всё нет. Решила писать не дождавшись.
... Произошёл забавный случай (хотя и прискорбный) с одним французским инженером. Он страшный неряха. Стоял объяснял нам что-то о фильтрах. Мы слушали вполне серьёзно и со вниманием. Потом в конце, когда уже закончил объяснения, он засунул в рот кусок хлеба, и вдруг спешно стал подтягивать брюки. Они не подавались. Он расстегнул жилет и стал их подтягивать энергичнее. Это французская вежливость и французские манеры!!! Я не выдержала, отвернулась и фыркнула. А когда он ушёл, мы не выдержали и расхохотались. Он страшно разобиделся и заявил, что вообще ничего нам рассказывать не будет. Т.к. он был настолько растревожен, что ничего и слышать не хотел, то я объяснила причину нашего смеха мастеру, который потом передал ему. Мы объяснили, что у нас не принято подтягивать штаны в присутствии женщин, даже если они грозят свалиться, и потому оба эти поступка (наши смехи и его жесты) - одинаково невежливы. Приходится нам учить вежливости французов!!!
Сегодня вечером я случайно попала в гости к одному мастеру. Он мне нравится, хотя ребята не полностью разделяют моё мнение...Слышала у него по радио «Спи моя радость, усни» на польском языке. Я так соскучилась по музыке вообще и по нашей особенно, что слушала с большим удовольствием.
Gardanne. Avenue de la Gare
27/III 1933 г.
Здравствуй Птетя!
Послала позавчера тебе «грустное письмо». Действительно, настроение кислых щей было. Положение продолжает оставаться неопределенным.
...Я ещё лежала в постели и думала, чем бы мне заняться, когда ребята под дверь подбросили твоё письмо. Я его заграбастала и опять под одеяло. Бедная моя Птетя! Замучают тебя там без меня твои уплотнители. Приеду, посмотрю анализ плава и постараюсь, чтобы больше не мучали Прищепочку.
... Видишь ли, мы сейчас в вынужденном отпуску: сидим здесь, а на завод не ходим. Вчера решили развлекаться, и обнаружилась полная разница по вкусам... Собрались в Марсель. Мне очень хотелось поехать по морю. Оно тут такое чудесное! А одной - во-первых очень дорого брать моторную лодку, а во-вторых, я всё-таки не рискую ехать морем одна, когда в Марселе столько белых*. Ну ребята не желают. Саша чего-то залез в бутылку и остался вообще в Гарданне, а те четверо заявили, что, что они будут смотреть Марсель, и особенно «как шумит ночной Марсель».
Тогда я вспомнила, что слышала как-то краем уха, что есть автобусное сообщение Тулон-Марсель и будто бы красивая дорога. Я попросила гарданского шофёра спустить меня у остановки авто, циркулирующих до Тулона, разыскала его, села и поехала...
Bandol - Bandol-sur-Mer - Vue générale
Не доезжая до Бандола меня высадили и предложили пройтись немного пешком, а потом сменить авто. Что будешь делать! Я пошла и случайно попала на «бой цветов». Несколько девиц и матросов перебрасывались львиным зевом и левкоями, тут же была какая-то компания на ходулях, неизбежное конфетти и французская толпа, падкая до всяких зрелищ. Прошла я эти «бои», добралась до авто и имела удовольствие брать его приступом, так как публики набралось много. Когда меня наконец довезли до Бандола, я не пожалела о выбранном маршруте. Действительно, чудесные места и действительно по берегу моря. Накаталась я досыта. С 1 ч. до 8 ч. с маленькими перерывами я ехала в авто!
А вечером дочка хозяйки потащила меня слушать выступление здешнего музыкального кружка (оказывается, здесь есть такой!), так что оба мои желания оказались удовлетворёнными.
При отъезде из Марселя в Гарданн у авто я встретилась с Репкиным. Оказывается, они весь день толклись на ярмарке и смотрели аттракционы: «женщину без головы», «женщину-крокодила«, »одну голову без женщины«. и пр. Куда как интересно!
*Белые в Марселе - русские эмигранты и бывшие участники Белого движения в Гражданской войне 1917-1922 гг., которые негативно относились к прибывшим из СССР специалистам и членам партии. В Марселе действовало отделение РОВС, т.е. российской военной структуры в эмиграции.
Командировка советских инженеров вынужденно сокращается из-за финансовых неурядиц. Но все уже порядком соскучились по дому и покидают Францию без особых сожалений.
Молодой советской стране срочно нужен стратегический авиационный металл, и Галина рада приступить к внедрению полученного зарубежного опыта на родном предприятии.
Глава вторая
Из воспоминаний бывшего секретаря парткома ВАЗа Трепалина А.И.:
"Галина Владимировна Друцкая была самой заядлой глиноземщицей: высококвалифицированный специалист, хороший руководитель и воспитатель глиноземщиков. Была беззаветно влюбленной в свое дело, днями и нередко ночами бегала по отделениям цеха в запыленной спецовке, а её симпатичное лицо было "украшено" заводской "пудрой" - белой (глинозем) или розовато-коричневой (боксит)... Её энергии и работоспособности завидовали все другие специалисты - глиноземщики мужского пола".
Волховский алюминиевый завод. http://www.hiddenside.ru/photos/industrial/lo/volkhovskiy_alyuminievyy_zavod_2011.htm
Адресат следующего письма Галины неизвестен. Возможно, это тот же Пётр Прищепчик, её теперь уже настоящий муж. Или кто-то очень близкий, с кем можно откровенно поделиться впечатлениями и мыслями.
Cо времени командировки в Прованс прошло два года, и ситуация в СССР сильно изменилась.
1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит Сергей Киров, партийный руководитель города. Это убийство явилось поводом для последовательных кампаний против участников бывшей партийной оппозиции. Начали с Зиновьева и Каменева, обнаружив »ленинградский« и »московский« террористические центры. В закрытом письме ЦК ВКП(б) «Уроки событий, связанных с злодейским убийством тов. Кирова» Сталин напомнил, что в истории партии существовали и другие «антипартийные группировки»: троцкисты, «демократические централисты», «рабочая оппозиция», «правые уклонисты», - в общем, все эти «праволевацкие уроды». Под подозрение попадали все коммунисты, когда-либо выступавшие против сталинского руководства или обнаруживавшие инакомыслие.
В мае 1935 г. на места было разослано письмо ЦК ВКП(б) о беспорядках в учете, выдаче и хранении партийных документов. В письме выдвигалось требование навести порядок в партийном хозяйстве и исключить возможность проникновения в партию чуждых элементов. Формально намеченное мероприятие предполагало проверку наличия и подлинности партийных билетов и учетных карточек. Однако фактически проверка, проходившая в мае-декабре 1935 г., представляла собой смесь традиционной партийной чистки и спецопераций органов НКВД.
Проходят такие проверки и чистки и в Ленинградской областной парторганизации, к которой относится партколлектив Волховского алюминиевого завода.
17/Х-35 г.
Только что пришла с партсобрания. О чём была речь - видишь из вырезки. Подобные случаи мне очень тяжело даются. Но сегодня мне невольно пришло в голову сравнение исключений Клявса-Клявина. Демыкина и Волкова. Клявс-Клявина я не знала совсем, Демыкина знала по заводу, Волкова - по заводу и комвузу. Дополнительного материала я ни на кого из них не видела; только слышала их выступления на собрании.
Должна сказать, что верить полностью я никому из них не верю. Безнаказанно обманывать партию хоть один раз - нельзя. Я это чувствую очень остро, хотя бы на примере Тины Малкиной, которая и сейчас мне не безразлична, и сейчас целым рядом черт своего характера вызывает у меня восхищение, симпатию, но не могу я относиться к ней по-прежнему, как до исключения её из комсомола, хотя прошло уже 6 лет, и она давно в партии. Но хотя я никогда не смогу забыть совсем того, что было, я считаю, что правильно, что она сейчас в партии. Она своей работой принесёт пользу партии, я в этом уверена. А раз польза для партии есть, раз она может проводить партлинию - пусть будет в партии.
Когда я слушала Клявс-Клявина, я видела, что несмотря на его заверения, он умолчал, не сказал, попросту струсил сказать после убийства С.М. Кирова о своей бывшей принадлежности к буферной группе. Но с другой стороны не знаю насколько верно мне казалось, почувствовалось из его разговоров (на собрании), что человек активен и искренен как в своих заблуждениях, так и в исправлении их. Поэтому мне казалось, что пользу партии этот человек ещё может принести, и потому достаточно дать ему строгий выговор с предупреждением, но в партии оставить.
Клевс-Клявин Александр Яковлевич . Фото из следственного дела.
Что же касается Чемыкина и Волкова, то (не знаю, поймёшь ли ты меня, но это так) я вполне верю тому, что они говорят о своей невиновности и вместе с тем искренне, до конца поддерживаю постановление парторганизации об исключении их из партии. И тут нет противоречия.
Постараюсь объяснить. Демыкин говорит, что сам не понимает точно, почему голосовал, вернее, воздерживался от голосования по поводу исключения Троцкого из партии и почему он не сказал об этом при чистке на Волховстрое. Он и не был за Троцкого. А вспомни его выступления по Клявсу-Клявину, по Григорьеву, его поведение на И.Т.Р. собрании, когда меня сняли (вернее, после которого меня сняли).
Вот я и думаю, какая польза партии от такого человека? Что толку, что он искренне не хочет делать вреда, когда он не может парализовать этот вред, оказать какое-то сопротивление, дать отпор. Он не боец, не крепкий руководитель, хотя в партии больше 10 лет. Если 10 лет не выучили, очевидно, толку не будет.
Заводское партсобрание. Неизвестный автор. 1930-е гг.
А Волков - совсем возмутительно. Он работал в губкоме комсомола в Новгороде (здесь), причём из 7 человек бюро - 3 (по словам Волкова) или 5 (по данным Дегтярёва) примыкали к оппозиции. Так вот Волков говорит, что «никогда» ни к какой оппозиции - ни зиновьевской, ни троцкистской не принадлежал и её «не поддерживал». Что же касается тех 3-х человек из бюро, то он «не знал, что они оппозиционеры, иначе бы их разоблачил. Узнал же, что они оппозиционеры, лишь при голосовании резолюции 14 съезда партии«. Я его спросила, как же они практически работали все вместе и в чём выражалась оппозиционная работа тех 3-х. Он ничего по существу не ответил. Это выступление так ярко подтвердило моё сложившееся мнение о нём: это полная пустота, отсутствие своей головы на плечах, общая фраза без содержания.
Человек в практической работе не может разглядеть оппозиционеров, если на них нет ярлыка. Но что меня поражает, так это то, что сейчас, после 11 лет пребывания в партии, будучи секретарём парткома, преподавателем в комвузе, он спокойно говорит и упорно настаивает на этом, как будто не понимает ( и очевидно, в самом деле не понимает), что это признание хуже активной работы в оппозиции.
«Заехали!». Карикатура М. Черемных, 1927 год. На повозке сидят лидеры оппозиции Смилга, Зиновьев и Каменев, правит Троцкий. «Троцкий: - Эй, товарищ! Где тут Октябрьская дорога?! Рабочий: - Заехали, нечего сказать! Октябрьская дорога совсем в другой стороне!»
Это проклятое »болото«, хотя и с парт-билетами - самое скверное, что может быть. Лучше бороться с явным, искренним оппозиционером - он меньше, по-моему принесёт партии вреда, чем эти чиновники от коммунизма, восторженно приветствующие все парт. решения, изгоняющие людей с ярлыками, с пеной у рта распространяющиеся о классовой бдительности, а на самом деле такие недалёкие, инертные, тупые, что любой прохвост обведёт их вокруг пальца, а они и не заметят, будут уверены, что работают как 100%-ные коммунисты.
А.Страхов. Харьков. Укр.гос.изд «Искусство», 1934.
Итак, Галина не ставит под сомнение логику партии и стремится увидеть практическую пользу от чисток. Она пока даже и не предполагает, какая судьба может ждать »вычищенных«.
Вот, например, что осталось от обсуждаемого на партсобрании товарища, в отношении которого наша Галина хотела бы ограничиться лишь строгим выговором:
»При проведении поисково-эксгумационных работ на территории Мемориального комплекса «Катынь» летом 2017 года, в одном из 10 исследованных захоронений среди останков людей и иных предметов (кружек, гребешков, зубных щеток и др.) была найдена зубная щетка с надписью «15 августа 1936 г. А. Я. Клявс-Клявин*». Данный предмет представлен в экспозиции Мемориального комплекса «Катынь» (http://memorial-katyn.ru/ru/martirolog/209.html).
* Александр Клевс-Клявин (род. в 1888 на хуторе Григули Лифляндской губ.) , красный латыш-большевик, был одним из выдвиженцев Зиновьева и занимал крупные административные посты в советских наркоматах и Ленинграде, хотя образования, кроме деревенской школы, никакого имел. С малолетства ходил за скотиной, батрачил, потом был чернорабочим, солдатом.
После революции, в 1921-1923 годах стал председателем Василеостровского райсовета, потом одно время руководил Новгородской губернией и Западной областью. Брат его Август - был даже комендантом Петрограда.
Справедливости ради, надо заметить, что сам вычищенный и осуждённый в своё время сурово судил других. После убийства М. Урицкого он был председателем Революционной Тройки 2-го Городского района Петрограда и в этом качестве истреблял всякую крамолу среди усомнившихся во властях рабочих в дни кронштадтского восстания.
Выполнял он указания партии без раздумий и колебаний, быстро и жёстко. Из воспоминаний Алексея Федоровича Палашенкова, смоленского краеведа и сотрудника облмузея о событиях 1931 г.:
«.... Я стоял в кабинете зампредоблисполкома тов. Клявс-Клявина. Решительным тоном Клявс-Клявин заявил, что стране нужен металл, чугун. В городе торчит никому не нужный с крестом и царским гербом памятник героям 1812 года, в соборе застлан чугунными плитами пол, подобные же плиты имеются и в других местах. Составьте акт на разборку памятника и снятие плит.
Я пытался возразить, но куда там...
«Чтобы чугун был, больше и говорить об этом не будем» - властно заявил он.
Зам заведующего облотдела народного образования Костромин, к которому я обратился за советом, заявил, что он бессилен помочь в спасении памятника. Клявс-Клявин от своего решения не отступит.«
...Принципиальный коммунист был арестован в 1936 году в том же Смоленске и приговорён как »руководитель зиновьевской контрреволюционной террористической организации« сначала к 8 годам заключения, а чуть позже и к высшей мере.
Инженер Галина Друцкая, которая сама не участвует в партийных интригах, верно чувствует это сорт людей: »недалёкие, инертные, тупые чиновники от коммунизма«.
Строящая »настоящий« коммунизм на передовом заводе, она пока искренне верит, что идёт процесс оздоровительного очищения партии и общества от прихлебателей и бюрократов.
Строительство Волховской ГЭС и Волховского алюминиевого завода (на левом берегу).
Тем не менее, нельзя не заметить разительные перемены в психологии молодой женщины по сравнению с письмами из Франции: вместо веселого энтузиазма, юмора и чувства бесконечной деятельной любви к миру и своим родным - партийный фанатизм, недоверие и непримиримость. Те человеческие слабости, которые легко прощались коллегам во Франции, теперь приобретают политические и идеологические измерения.
Свою жизнь и судьбу Галина готова доверить партии, но логика террора скоро потребует принести более значимые жертвы.
Мы снова встретимся с ней через два года, в 1937 году, когда простых и однозначных ответов больше не будет. Об этом будут третья и четвёртая главы истории.
Продолжение следует...
Поль Сезанн. La Montagne Sainte-Victoire vue de Montbriand-1885-87
Профиль горы Сент-Виктуар в Провансе весьма известен. Живописец Поль Сезанн настолько любил вид на эту вершину, что рисовал её с разных точек 87 раз: 44 раза маслом и 43 раза акварелью.
У подножия горы лежит городок Гарданн. В начале века тут появился алюминиевый завод, который несколько подпортил гармонию знаменитого пейзажа. Именно сюда в начале 30-х годов направлена за технологиями группа инженеров с только что построенного Волховского алюминиевого завода возле Ленинграда.
Вид на Гарданн и гору Сент-Виктуар. Современное фото.
Среди них - Галина Друцкая, 26 лет, ведущий специалист глинозёмного цеха. Она тоскует по своему оставшемуся в Волхове гражданскому мужу, тоже инженеру, Петру Прищепчику, и пишет ему письма.
Новые впечатления Галина спешит изложить в письмах, ярко и подробно. Их всего полтора десятка, но они очень объёмны, поэтому привожу лишь некоторые из них в сокращении.
Переписка Галины довольно интересна, но хронологически состоит из нескольких этапов, различных по месту действия и настроению. Для удобства читателя мы разделим письма на отдельные главы в соответствии с последовательностью событий.
Глава первая
21/II 1933 г.
Уррра! Петрусь! Ну и молодчина же ты, что написал! Сегодня получила наконец письмо, первое! Сашка издевается, говорит, что как я увидела конверт, у меня в глазах чёртики запрыгали! Я думаю! Не только чёртики, а я сама запрыгала бы до потолка, если бы... в помещении почты не находилось бы и полицейское управление.
... Твоё напоминание о месье Рабака осветило очень ярко передо мной то дурацкое положение, в которое я себя поставила по собственной глупости. Дело в том, что когда я приехала сюда, то тут все меня ждали как M-elle (в паспорте ведь то же самое). Чтобы не пускаться в объяснения, я сказала в полиции и на заводе, что меня зовут M-elle, а не «Madame»*. Я совсем забыла о той прекрасной информации, кот. существует между Волховом и Парижем, о следовательно и Гарданом. Рабака справляется о твоей «жене», и по-видимому о «Madame» у компании, а «Madame» заявила, что она M-elle. Довольно глупо получается.
Ты не сердись Петрусь, а посоветуй, как мне выпутаться. Откровенно говоря, когда я думала об этой истории, мною руководило ещё одно соображение: я имела, к несчастью, случай убедиться, что люди любят распускать язык и почему-то особенно тогда, когда знают, что имеют дело с женщиной. Русских оборвать очень просто, но французов, с моим знанием языка, очень трудно. Народ они нахальный и очень любят вести всякие брачные разговоры. Так как я единственная из 3-х, которая их понимает, то меня, например, спрашивали уже о семейных делах Исакьяна, женат ли он на вдове или на девушке, начинали высказывать всякие соображения о причинах его болезни (он тут несколько дней прихворнул) в связи с его женитьбой и пр. Я все эти разговоры прекращаю всячески и думала, что вывеска M-elle оградит меня несколько от необходимости обрывать все их начинания. Но кажется, я просчиталась. Их это удерживает мало, а себя я поставила в двусмысленное положение. Но теперь надо выдерживать марку. M-elle Drouzkaja останется во Франции на всё время командировки.
... Что касается ваших приготовлений к 1 мая, приветствую и голосую «за». Примите во внимание, что французы бреются и чистятся при всякой погоде и в любом настроении, а так как я буду три месяца буду видеть только французов, то резкий контраст не желателен. Я постараюсь выполнить ваше пожелание и вернуться «изящной дамой, весом в 64 кгр.»
А Зине и Марине** я на днях обязательно напишу и думаю, что мои письма «дойдут» скорее, чем твои. Но если паче чаяния произойдёт наоборот, передай мой самый искренний привет.
...Сегодня были все трое на рудниках. Бокситные рудники производят очень небольшое впечатление. Что-то вроде старых старательских шахт на Урале.
Ты, Петрусь, не смейся, я сама знаю, что это ребячество, но мне в этой поездке на рудник больше всего понравилась езда на автомобиле (когда нас туда везли). Я не могу объяснить почему, но езда на автомобиле, особенно быстрая, доставляет мне громадное удовольствие...
Marsden Hartley. Mont Sainte-Victoire
Ну ладно! Какие бы либеральные законы у французского правительства не были бы относительно веса писем, всему есть предел. Надо кончать. Все расчёты за твои преступления и подвиги оставлю до встречи. Пока только жму лапку. Галка
* Мадемуазель (Mademoiselle) - обращение во Франции к незамужней женщине, а мадам ( Madame, Mesdames) - к замужней
** Зинаида и Марина Прищепчики - старшие сёстры Петра, ответственные партработницы в Московской области
9/III 1933 г.
Любимый мой, родной Петрусь!
... На днях получила от мамы письмо, за которое её очень хотелось расцеловать. Какая у меня всё-таки славная и маленькая мамка, совсем девочка! Ты её приласкай за меня, когда увидишь, но не говори, что я её так называю.
Я, Петрусь, не знаю, что со мной делается. Я как-то выбилась из колеи. Заводская жизнь как-то эти дни у меня надтреснулась, потеряла интерес. Я сейчас обратилась в переводчика главным обр. и не знаю, как выкарабкаться из этого положения. Часто я проклинаю своё знание французского языка, но это конечно глупо и не в этом выход.
Сейчас сюда приехал один инженер, днепровец*, Репкин, который работает в лаборатории. Языка он не знает и просит заходить к нему, переводить. Бросить его я не могу, это просто не по-товарищески, но эта беготня - из цеха в лабораторию и обратно, отнимает у меня массу времени без толку и ведёт к тому, что я ничего не могу начать. Сашка и я начнём что-нибудь делать, потом я убегу, он займётся чем-нибудь другим, потом разноголосица, в общем паршиво...
Гарданн. Алюминиевый завод.
Единственно, что мне доставляет сейчас удовольствие, это езда на велосипеде и отрывание листков от календаря - всё ближе и ближе к Волхову. А с другой стороны, эти увеличивающиеся числа марта портят настроение тем, что при таком порядке вещей, как сейчас, я ничего толкового не сделаю в этом месяце и не возьму всего, что нужно и можно. Ну, да ты знаешь мою дурацкую «беспокойность»!
...Ребята уехали в Марсель, а я постаралась отговориться и осталась на заводе. Им я сегодня не так нужна, т.к. о цене на костюмы договорились в прошлый раз, а посмотреть, как сидят костюмы, они могут и без меня, и села тебе писать...
Да, Петрусь, так о велосипеде. Я уже езжу сносно. На прохожих натыкаюсь редко, когда завижу авто, успеваю спокойно слезть, а не лечу стремглав в канаву, одним словом - прогресс. Собираемся в это воскресенье даже ехать с Митей (Репкин) в Aix (читается Экс) - это 12 км отсюда... Правда, вчера он меня чуть не покалечил, но сам настолько перепугался, что мне смешно стало. Был чудный вечер, и после завода мы поехали покататься. Он ехал впереди, а я сзади. Вдруг вижу, что мы сильно приблизились друг к другу. Оставалось метров 7-8, я ему кричу «держись левее -т.к. я сейчас поравняюсь с тобой» ( а справа от него уж не было дороги). Он молчит и продолжает ехать. Я решила, что он сейчас свернёт, и еду дальше, смотрю (уже осталось метра 1, 1/2) он не сворачивает. Тогда я торможу и сворачиваю вправо, но... уж поздно: налетаю на него сзади и оба летим через голову с дороги вбок. Я правда, не ушиблась, но на моём велосипеде слетел звонок (так мы и не нашли одной шестерёнки), а у него совсем смяли насос для накачки. Оказывается, насос попал у него между педалями, и он не мог свернуть, но почему-то он, чудак, не мог крикнуть вовремя - тогда свернула бы я. Теперь держусь от него на почтительном расстоянии и опасаюсь больше, чем обыкновенных проезжих. А в общем, это происшествие пустяки, и не может испортить удовольствие, получаемого при катании.
Кадр из фильма Франсуа Трюффо "Жюль и Джим"
...Что касается твоих вопросов о заводе, то ответить могу очень немного. Мастеров и бригадиров тут нет вообще. Есть «старший мастер», кот. работает всегда днём и по существу ведёт всю работу цеха. По сменам есть только старшие рабочие-практики, без всякого специального образования. Каковы их права, я хорошо не знаю. Узнаю, точно напишу, так же как и их обязанности. Вообще, здесь всё идёт как-то самотёком, и многие наши «почему» так и остаются в воздухе.
Ну, Петрусь, кончаю.
Адрес ты пишешь правильно, кроме названия улицы. Но его можно выкинуть вообще, и писать просто:
M-elle Droutzkaja Hotel de Provence
Gardanne Bouche du Rhone
(а улицу, вернее бульвар - Boulevard Carnot совсем не писать).
Крепко тебя целую.
Пиши чаще, чаще, чаще и не бросай свою Галку.
*Инженер-днепровец - т.е. с Днепровского алюминиевого завода в г. Запорожье, построенного почти одновременно с Волховским
Gardanne. Boulevard De Forbin
15/III 1933 г.
Здравствуй Птетя!
Что же ты молчишь? Я всё ждала письмо, которое должно прийти «завтра», но прошло уже 4 завтра, а письма всё нет. Решила писать не дождавшись.
... Произошёл забавный случай (хотя и прискорбный) с одним французским инженером. Он страшный неряха. Стоял объяснял нам что-то о фильтрах. Мы слушали вполне серьёзно и со вниманием. Потом в конце, когда уже закончил объяснения, он засунул в рот кусок хлеба, и вдруг спешно стал подтягивать брюки. Они не подавались. Он расстегнул жилет и стал их подтягивать энергичнее. Это французская вежливость и французские манеры!!! Я не выдержала, отвернулась и фыркнула. А когда он ушёл, мы не выдержали и расхохотались. Он страшно разобиделся и заявил, что вообще ничего нам рассказывать не будет. Т.к. он был настолько растревожен, что ничего и слышать не хотел, то я объяснила причину нашего смеха мастеру, который потом передал ему. Мы объяснили, что у нас не принято подтягивать штаны в присутствии женщин, даже если они грозят свалиться, и потому оба эти поступка (наши смехи и его жесты) - одинаково невежливы. Приходится нам учить вежливости французов!!!
Сегодня вечером я случайно попала в гости к одному мастеру. Он мне нравится, хотя ребята не полностью разделяют моё мнение...Слышала у него по радио «Спи моя радость, усни» на польском языке. Я так соскучилась по музыке вообще и по нашей особенно, что слушала с большим удовольствием.
Gardanne. Avenue de la Gare
27/III 1933 г.
Здравствуй Птетя!
Послала позавчера тебе «грустное письмо». Действительно, настроение кислых щей было. Положение продолжает оставаться неопределенным.
...Я ещё лежала в постели и думала, чем бы мне заняться, когда ребята под дверь подбросили твоё письмо. Я его заграбастала и опять под одеяло. Бедная моя Птетя! Замучают тебя там без меня твои уплотнители. Приеду, посмотрю анализ плава и постараюсь, чтобы больше не мучали Прищепочку.
... Видишь ли, мы сейчас в вынужденном отпуску: сидим здесь, а на завод не ходим. Вчера решили развлекаться, и обнаружилась полная разница по вкусам... Собрались в Марсель. Мне очень хотелось поехать по морю. Оно тут такое чудесное! А одной - во-первых очень дорого брать моторную лодку, а во-вторых, я всё-таки не рискую ехать морем одна, когда в Марселе столько белых*. Ну ребята не желают. Саша чего-то залез в бутылку и остался вообще в Гарданне, а те четверо заявили, что, что они будут смотреть Марсель, и особенно «как шумит ночной Марсель».
Тогда я вспомнила, что слышала как-то краем уха, что есть автобусное сообщение Тулон-Марсель и будто бы красивая дорога. Я попросила гарданского шофёра спустить меня у остановки авто, циркулирующих до Тулона, разыскала его, села и поехала...
Bandol - Bandol-sur-Mer - Vue générale
Не доезжая до Бандола меня высадили и предложили пройтись немного пешком, а потом сменить авто. Что будешь делать! Я пошла и случайно попала на «бой цветов». Несколько девиц и матросов перебрасывались львиным зевом и левкоями, тут же была какая-то компания на ходулях, неизбежное конфетти и французская толпа, падкая до всяких зрелищ. Прошла я эти «бои», добралась до авто и имела удовольствие брать его приступом, так как публики набралось много. Когда меня наконец довезли до Бандола, я не пожалела о выбранном маршруте. Действительно, чудесные места и действительно по берегу моря. Накаталась я досыта. С 1 ч. до 8 ч. с маленькими перерывами я ехала в авто!
А вечером дочка хозяйки потащила меня слушать выступление здешнего музыкального кружка (оказывается, здесь есть такой!), так что оба мои желания оказались удовлетворёнными.
При отъезде из Марселя в Гарданн у авто я встретилась с Репкиным. Оказывается, они весь день толклись на ярмарке и смотрели аттракционы: «женщину без головы», «женщину-крокодила«, »одну голову без женщины«. и пр. Куда как интересно!
*Белые в Марселе - русские эмигранты и бывшие участники Белого движения в Гражданской войне 1917-1922 гг., которые негативно относились к прибывшим из СССР специалистам и членам партии. В Марселе действовало отделение РОВС, т.е. российской военной структуры в эмиграции.
Командировка советских инженеров вынужденно сокращается из-за финансовых неурядиц. Но все уже порядком соскучились по дому и покидают Францию без особых сожалений.
Молодой советской стране срочно нужен стратегический авиационный металл, и Галина рада приступить к внедрению полученного зарубежного опыта на родном предприятии.
Глава вторая
Из воспоминаний бывшего секретаря парткома ВАЗа Трепалина А.И.:
"Галина Владимировна Друцкая была самой заядлой глиноземщицей: высококвалифицированный специалист, хороший руководитель и воспитатель глиноземщиков. Была беззаветно влюбленной в свое дело, днями и нередко ночами бегала по отделениям цеха в запыленной спецовке, а её симпатичное лицо было "украшено" заводской "пудрой" - белой (глинозем) или розовато-коричневой (боксит)... Её энергии и работоспособности завидовали все другие специалисты - глиноземщики мужского пола".
Волховский алюминиевый завод. http://www.hiddenside.ru/photos/industrial/lo/volkhovskiy_alyuminievyy_zavod_2011.htm
Адресат следующего письма Галины неизвестен. Возможно, это тот же Пётр Прищепчик, её теперь уже настоящий муж. Или кто-то очень близкий, с кем можно откровенно поделиться впечатлениями и мыслями.
Cо времени командировки в Прованс прошло два года, и ситуация в СССР сильно изменилась.
1 декабря 1934 года в Ленинграде был убит Сергей Киров, партийный руководитель города. Это убийство явилось поводом для последовательных кампаний против участников бывшей партийной оппозиции. Начали с Зиновьева и Каменева, обнаружив »ленинградский« и »московский« террористические центры. В закрытом письме ЦК ВКП(б) «Уроки событий, связанных с злодейским убийством тов. Кирова» Сталин напомнил, что в истории партии существовали и другие «антипартийные группировки»: троцкисты, «демократические централисты», «рабочая оппозиция», «правые уклонисты», - в общем, все эти «праволевацкие уроды». Под подозрение попадали все коммунисты, когда-либо выступавшие против сталинского руководства или обнаруживавшие инакомыслие.
В мае 1935 г. на места было разослано письмо ЦК ВКП(б) о беспорядках в учете, выдаче и хранении партийных документов. В письме выдвигалось требование навести порядок в партийном хозяйстве и исключить возможность проникновения в партию чуждых элементов. Формально намеченное мероприятие предполагало проверку наличия и подлинности партийных билетов и учетных карточек. Однако фактически проверка, проходившая в мае-декабре 1935 г., представляла собой смесь традиционной партийной чистки и спецопераций органов НКВД.
Проходят такие проверки и чистки и в Ленинградской областной парторганизации, к которой относится партколлектив Волховского алюминиевого завода.
17/Х-35 г.
Только что пришла с партсобрания. О чём была речь - видишь из вырезки. Подобные случаи мне очень тяжело даются. Но сегодня мне невольно пришло в голову сравнение исключений Клявса-Клявина. Демыкина и Волкова. Клявс-Клявина я не знала совсем, Демыкина знала по заводу, Волкова - по заводу и комвузу. Дополнительного материала я ни на кого из них не видела; только слышала их выступления на собрании.
Должна сказать, что верить полностью я никому из них не верю. Безнаказанно обманывать партию хоть один раз - нельзя. Я это чувствую очень остро, хотя бы на примере Тины Малкиной, которая и сейчас мне не безразлична, и сейчас целым рядом черт своего характера вызывает у меня восхищение, симпатию, но не могу я относиться к ней по-прежнему, как до исключения её из комсомола, хотя прошло уже 6 лет, и она давно в партии. Но хотя я никогда не смогу забыть совсем того, что было, я считаю, что правильно, что она сейчас в партии. Она своей работой принесёт пользу партии, я в этом уверена. А раз польза для партии есть, раз она может проводить партлинию - пусть будет в партии.
Когда я слушала Клявс-Клявина, я видела, что несмотря на его заверения, он умолчал, не сказал, попросту струсил сказать после убийства С.М. Кирова о своей бывшей принадлежности к буферной группе. Но с другой стороны не знаю насколько верно мне казалось, почувствовалось из его разговоров (на собрании), что человек активен и искренен как в своих заблуждениях, так и в исправлении их. Поэтому мне казалось, что пользу партии этот человек ещё может принести, и потому достаточно дать ему строгий выговор с предупреждением, но в партии оставить.
Клевс-Клявин Александр Яковлевич . Фото из следственного дела.
Что же касается Чемыкина и Волкова, то (не знаю, поймёшь ли ты меня, но это так) я вполне верю тому, что они говорят о своей невиновности и вместе с тем искренне, до конца поддерживаю постановление парторганизации об исключении их из партии. И тут нет противоречия.
Постараюсь объяснить. Демыкин говорит, что сам не понимает точно, почему голосовал, вернее, воздерживался от голосования по поводу исключения Троцкого из партии и почему он не сказал об этом при чистке на Волховстрое. Он и не был за Троцкого. А вспомни его выступления по Клявсу-Клявину, по Григорьеву, его поведение на И.Т.Р. собрании, когда меня сняли (вернее, после которого меня сняли).
Вот я и думаю, какая польза партии от такого человека? Что толку, что он искренне не хочет делать вреда, когда он не может парализовать этот вред, оказать какое-то сопротивление, дать отпор. Он не боец, не крепкий руководитель, хотя в партии больше 10 лет. Если 10 лет не выучили, очевидно, толку не будет.
Заводское партсобрание. Неизвестный автор. 1930-е гг.
А Волков - совсем возмутительно. Он работал в губкоме комсомола в Новгороде (здесь), причём из 7 человек бюро - 3 (по словам Волкова) или 5 (по данным Дегтярёва) примыкали к оппозиции. Так вот Волков говорит, что «никогда» ни к какой оппозиции - ни зиновьевской, ни троцкистской не принадлежал и её «не поддерживал». Что же касается тех 3-х человек из бюро, то он «не знал, что они оппозиционеры, иначе бы их разоблачил. Узнал же, что они оппозиционеры, лишь при голосовании резолюции 14 съезда партии«. Я его спросила, как же они практически работали все вместе и в чём выражалась оппозиционная работа тех 3-х. Он ничего по существу не ответил. Это выступление так ярко подтвердило моё сложившееся мнение о нём: это полная пустота, отсутствие своей головы на плечах, общая фраза без содержания.
Человек в практической работе не может разглядеть оппозиционеров, если на них нет ярлыка. Но что меня поражает, так это то, что сейчас, после 11 лет пребывания в партии, будучи секретарём парткома, преподавателем в комвузе, он спокойно говорит и упорно настаивает на этом, как будто не понимает ( и очевидно, в самом деле не понимает), что это признание хуже активной работы в оппозиции.
«Заехали!». Карикатура М. Черемных, 1927 год. На повозке сидят лидеры оппозиции Смилга, Зиновьев и Каменев, правит Троцкий. «Троцкий: - Эй, товарищ! Где тут Октябрьская дорога?! Рабочий: - Заехали, нечего сказать! Октябрьская дорога совсем в другой стороне!»
Это проклятое »болото«, хотя и с парт-билетами - самое скверное, что может быть. Лучше бороться с явным, искренним оппозиционером - он меньше, по-моему принесёт партии вреда, чем эти чиновники от коммунизма, восторженно приветствующие все парт. решения, изгоняющие людей с ярлыками, с пеной у рта распространяющиеся о классовой бдительности, а на самом деле такие недалёкие, инертные, тупые, что любой прохвост обведёт их вокруг пальца, а они и не заметят, будут уверены, что работают как 100%-ные коммунисты.
А.Страхов. Харьков. Укр.гос.изд «Искусство», 1934.
Итак, Галина не ставит под сомнение логику партии и стремится увидеть практическую пользу от чисток. Она пока даже и не предполагает, какая судьба может ждать »вычищенных«.
Вот, например, что осталось от обсуждаемого на партсобрании товарища, в отношении которого наша Галина хотела бы ограничиться лишь строгим выговором:
»При проведении поисково-эксгумационных работ на территории Мемориального комплекса «Катынь» летом 2017 года, в одном из 10 исследованных захоронений среди останков людей и иных предметов (кружек, гребешков, зубных щеток и др.) была найдена зубная щетка с надписью «15 августа 1936 г. А. Я. Клявс-Клявин*». Данный предмет представлен в экспозиции Мемориального комплекса «Катынь» (http://memorial-katyn.ru/ru/martirolog/209.html).
* Александр Клевс-Клявин (род. в 1888 на хуторе Григули Лифляндской губ.) , красный латыш-большевик, был одним из выдвиженцев Зиновьева и занимал крупные административные посты в советских наркоматах и Ленинграде, хотя образования, кроме деревенской школы, никакого имел. С малолетства ходил за скотиной, батрачил, потом был чернорабочим, солдатом.
После революции, в 1921-1923 годах стал председателем Василеостровского райсовета, потом одно время руководил Новгородской губернией и Западной областью. Брат его Август - был даже комендантом Петрограда.
Справедливости ради, надо заметить, что сам вычищенный и осуждённый в своё время сурово судил других. После убийства М. Урицкого он был председателем Революционной Тройки 2-го Городского района Петрограда и в этом качестве истреблял всякую крамолу среди усомнившихся во властях рабочих в дни кронштадтского восстания.
Выполнял он указания партии без раздумий и колебаний, быстро и жёстко. Из воспоминаний Алексея Федоровича Палашенкова, смоленского краеведа и сотрудника облмузея о событиях 1931 г.:
«.... Я стоял в кабинете зампредоблисполкома тов. Клявс-Клявина. Решительным тоном Клявс-Клявин заявил, что стране нужен металл, чугун. В городе торчит никому не нужный с крестом и царским гербом памятник героям 1812 года, в соборе застлан чугунными плитами пол, подобные же плиты имеются и в других местах. Составьте акт на разборку памятника и снятие плит.
Я пытался возразить, но куда там...
«Чтобы чугун был, больше и говорить об этом не будем» - властно заявил он.
Зам заведующего облотдела народного образования Костромин, к которому я обратился за советом, заявил, что он бессилен помочь в спасении памятника. Клявс-Клявин от своего решения не отступит.«
...Принципиальный коммунист был арестован в 1936 году в том же Смоленске и приговорён как »руководитель зиновьевской контрреволюционной террористической организации« сначала к 8 годам заключения, а чуть позже и к высшей мере.
Инженер Галина Друцкая, которая сама не участвует в партийных интригах, верно чувствует это сорт людей: »недалёкие, инертные, тупые чиновники от коммунизма«.
Строящая »настоящий« коммунизм на передовом заводе, она пока искренне верит, что идёт процесс оздоровительного очищения партии и общества от прихлебателей и бюрократов.
Строительство Волховской ГЭС и Волховского алюминиевого завода (на левом берегу).
Тем не менее, нельзя не заметить разительные перемены в психологии молодой женщины по сравнению с письмами из Франции: вместо веселого энтузиазма, юмора и чувства бесконечной деятельной любви к миру и своим родным - партийный фанатизм, недоверие и непримиримость. Те человеческие слабости, которые легко прощались коллегам во Франции, теперь приобретают политические и идеологические измерения.
Свою жизнь и судьбу Галина готова доверить партии, но логика террора скоро потребует принести более значимые жертвы.
Мы снова встретимся с ней через два года, в 1937 году, когда простых и однозначных ответов больше не будет. Об этом будут третья и четвёртая главы истории.
Продолжение следует...