ЕВГЕНИЙ ПОЛИТДРУГ: ОКТЯБРЬ 93-го. ПЕРЕВОРОТ. (S&P) - 2
Вскоре после этих событий Ельцин объявил о созыве Конституционного Совещания, которое должно было разработать новый главный документ страны. Над конституцией работали «уважаемые люди» под руководством трех человек: Собчака, Алексеева и Шахрая.
Сергей Алексеев - уральский юрист, ранее входивший в ельцинскую Межрегиональную депутатскую группу в парламенте. Собчака нет смысла представлять, а Шахрай был ельцинским вице-премьером.
Верховный Совет тоже занимался созданием конституции, и в итоге к началу обострения кризиса обе стороны имели свой проект (парламент - проект конституционной комиссии, президент - конституционного совещания). Проект Верховного Совета давал больше полномочий парламенту:
«- ВС вносит изменения в Конституцию РФ; принимает федеральные законы;
- принимает решения по основным направлениям внутренней и внешней политики РФ
- назначает референдум РФ;
- объявляет, продлевает и отменяет чрезвычайное, военное положение; объявляет общую или частичную мобилизацию; решает вопросы войны и мира».
В президентском проекте у парламента практически не осталось возможности для самостоятельных инициатив - его роль сводилась к радостному одобрению. Кроме того, по президентскому проекту было практически невозможно добиться отставки президента. Вариант Верховного Совета предусматривал такую процедуру:
«Президент РФ может быть отрешен от должности в случае умышленного грубого нарушения им Конституции РФ или умышленного совершения тяжкого преступления. Производство по делу об отрешении Президента РФ от должности возбуждается любой из палат Верховного Совета РФ большинством голосов избранных в нее депутатов РФ по предложению не менее одной трети ее численного состава, установленного статьей 86 Конституции РФ. Если Конституционный Суд РФ установит наличие оснований для отрешения, то другая палата Верховного Совета РФ может отрешить Президента РФ от должности большинством не менее двух третей ее численного состава».
Президентский вариант усложнял отрешение от должности:
«Президент Российской Федерации может быть отрешен от должности Советом Федерации только на основании выдвинутого Государственной думой обвинения Президента в государственной измене или совершении иного тяжкого преступления, подтвержденного заключением Конституционного Суда Российской Федерации о соблюдении установленного порядка выдвижения обвинения и заключением Верховного Суда Российской Федерации о наличии в действиях Президента признаков преступления».
Во-первых, из президентского проекта исчез импичмент за грубые нарушения конституции. Во-вторых, отрешать мог только контролируемый президентом же Совет Федерации, в третьих, надо было добиться согласия одновременно Конституционного и Верховного суда.
В парламентском проекте у Верховного Совета было значительно больше возможностей по влиянию на премьер-министра:
«Верховный Совет РФ может поставить вопрос об отставке Председателя, заместителя Председателя, члена Правительства РФ, назначенного Президентом РФ руководителя иного федерального органа исполнительной власти. Если Президент РФ не увольняет соответствующее должностное лицо в отставку, он обязан обосновать свое решение перед Верховным Советом РФ. Признание большинством голосов избранных депутатов в каждой его палате обоснования Президента РФ неудовлетворительным влечет увольнение Президентом РФ указанного должностного лица в отставку».
В ельцинском варианте президент мог распустить Думу, если она слишком активно с ним не соглашалась:
«Государственная Дума может выразить недоверие Правительству Российской Федерации. Президент Российской Федерации вправе объявить об отставке Правительства Российской Федерации либо не согласиться с решением Государственной Думы. В случае если Государственная Дума в течение трех месяцев повторно выразит недоверие Правительству Российской Федерации, Президент Российской Федерации объявляет об отставке Правительства либо распускает Государственную Думу».
Вполне очевидно, что в будущей конституции каждая из сторон пыталась перетянуть одеяло на себя. По мысли Ельцина, парламент должен был иметь минимум полномочий и выступать исключительно в роли законодательного органа. В Верховном Совете полагали, что парламент должен иметь не меньше (а то и больше) полномочий, чем президент.
Выступая на открытии Конституционного совещания, Ельцин прямо сказал, что старая система его не удовлетворяет. Невероятно, но он апеллировал к прошлому, заявив, что Советы разогнали Учредительное собрание 70 с лишним лет назад, поэтому их тоже надо разогнать:
«Прикрываясь введенными в России демократическими институтами - президентской властью, конституционным контролем, нормами разделения властей, - сейчас представительная власть старается создать о себе впечатление как о полноценной части демократической системы (…) Но, во-первых, Советы разогнали в 1918 году Учредительное собрание, а оно было сформировано в ходе демократических выборов. Нынешние представительные органы избирались на основе советского избирательного закона, а значит, они остаются продолжателями захваченной силой власти. В демократической системе они не легитимны».
Президентская комиссия экстренно готовила конституцию все лето, и в противостоянии наметилось затишье. Верховный Совет тоже не подавал признаков активности. Зажигал только Руцкой. Этот человек резко возвысился на излете перестройки, как и большинство Верховного Совета. Он изначально был на стороне Ельцина и поддерживал его в борьбе с Горбачевым. На выборах президента РСФСР Руцкой шел с Ельциным в связке и выдвигался как вице-президент. Считается, что Ельцин выбрал его кандидатуру, чтобы еще сильнее расколоть коммунистов, поскольку сам Руцкой был умеренно красным и состоял во фракции «Коммунисты за демократию» - либеральная общественность любила его за это высмеивать.
Ельцин (крайний слева) и Руцкой (второй справа) во время августовского путча 1991 года
Примерно с 1992 года отношения Ельцина и Руцкого стали портиться. В итоге Борис Николаевич отрядил бывшего соратника в комиссию по борьбе с коррупцией, что Руцкой решил использовать в своих интересах, начав собирать компромат на ближайшее окружение Ельцина и его ставленников. В апреле 1993 года Руцкой заявил, что собрал 11 чемоданов компромата на ельцинских чиновников и пообещал передать все это в Генеральную прокуратуру. Выражение «чемоданы компромата» превратилось в устойчивый мем той эпохи.
Ельцин в ответ отстранил Руцкого от всех поручений и тот окончательно переметнулся на сторону Верховного Совета. Летом 1993 года Руцкой едва ли не ежедневно выступал в прессе с громкими заявлениями. Его усилиями Верховный Совет лишил неприкосновенности Владимира Шумейко - вице-премьера и одного из ближайших сторонников Ельцина, которого Руцкой обвинил в распиле и хищениях при строительстве завода детского питания.
К середине 1993 года Руцкой стал одним из двух лидеров оппозиции наряду с Хасбулатовым, а по своей популярности - первым. Ельцина, разумеется, это не устраивало, но он вынужден был ждать - конституцию еще не доделали, и атаковать было рано.
Наконец, в сентябре 1993 года Борис Николаевич перешел в наступление. Руцкого он отрешил от должности своим указом, обвинив того в коррупции. Одновременно отстранили Шумейко, но больше для видимости - в действительности он сохранил свои позиции, а сразу после октябрьских событий стал министром печати и информации (и немедленно запретил все издания, поддерживавшие ВС).
Парламент в ответ обратился в Конституционный суд, требуя выяснить, не нарушил ли Ельцин этим отстранением действующего законодательства, а на время рассмотрения обращения в суде указ Ельцина объявлялся недействительным.
После этого Ельцин собирает свою команду, от министров до силовиков, и обсуждает с ними разгон парламента. Он получает от команды заверения в лояльности и согласии с предложенным планом действий. Первоначально ВС хотели распустить 18 сентября, в выходной день. Однако согласовать взаимодействие между силовиками не успели, и в итоге обнародование указа перенесли на несколько дней. Кроме того, в США заранее отправился министр иностранных дел Козырев - он должен был заручиться поддержкой Вашингтона в этом щекотливом деле. Разумеется, американцы не отказали и одобрили действия Ельцина.
Наконец, 21 сентября Ельцин наносит самый мощный удар, доведя ситуацию относительно мирного противостояния до последней черты, за которой никакие дискуссии и компромиссы уже не были возможны. В этот день вышел президентский указ №1400 «О поэтапной конституционной реформе в Российской Федерации». Он гласил:
«Открытая и повседневно осуществляемая в Верховном Совете обструкция политике всенародно избранного Президента Российской Федерации (…) со всей очевидностью свидетельствует о том, что большинство в Верховном Совете Российской Федерации и часть его руководства открыто пошли на прямое попрание воли российского народа, выраженной на референдуме 25 апреля 1993 года.
Ельцин зачитывает текст знаменитого указа №1400
Стремясь к ликвидации политического препятствия, не дающего народу самому решать свою судьбу;
учитывая неудовлетворяющее парламентским стандартам качество работы Верховного Совета и Съезда народных депутатов Российской Федерации;
принимая во внимание, что безопасность России и ее народов - более высокая ценность, нежели формальное следование противоречивым нормам, созданным законодательной ветвью власти; постановляю:
Прервать осуществление законодательной, распорядительной и контрольной функций Съездом народных депутатов Российской Федерации и Верховным Советом Российской Федерации».
Разумеется, это был государственный переворот. Одна ветвь государственной власти разгоняла другую, причем в нарушение действовавшей тогда конституции. Белому дому сразу же после опубликования указа перекрывали все каналы доступа в эфир, телефонная связь отключалась, столичная милиция переводилась на усиленный вариант несения службы.
Верховный Совет откликнулся на выход ельцинского указа своим постановлением, отрешающим Ельцина от должности. Исполняющим обязанности президента Верховный Совет назначил Руцкого. Кроме того, на следующий день была запланирована чрезвычайная сессия парламента.Вечером того же дня у здания Верховного Совета стали собираться сочувствующие. Началась организация обороны здания, которую возглавил генерал Ачалов. Появились первые баррикады. Периметр оцепила вооруженная милиция.
Почти в полночь началось экстренное заседание Конституционного суда под руководством Зорькина (между прочим, при Путине он снова возглавил КС). Президентский указ о роспуске Верховного Совета был признан антиконституционным.
Раскол произошел и в Москве. На экстренном заседании Моссовета приняли постановление о том, что президентский указ о роспуске является антиконституционным, однако мэр Лужков открыто заявил о поддержке Ельцина.
Тем временем и. о. президента по версии ВС Александр Руцкой начал формировать свое правительство. Главная проблема ВС была в том, что люди Ельцина надежно контролировали ТВ и прорваться в телеэфир депутаты не могли.
На следующий день Черномырдин провел срочное совещание с губернаторами и главами регионов, требуя беспрекословно поддержать президента. Верховному Совету отключили уже не только междугородную связь, но и вообще все телефоны. Парламент оказался в блокаде.
Тем временем Руцкой пытался перетянуть на свою сторону армию, но в условиях блокады это была нетривиальная задача. В Белом доме имелось кое-какое оружие - охране здания по штату полагалось 260 автоматов и полторы тысячи пистолетов. Но это было всё. К зданию стали подтягиваться баркашовцы - сторонники РНЕ. Штурмовики стали главным пугалом либерально-демократической общественности, но на деле привели к парламенту всего полторы сотни человек. Зато баркашовцы шокировали либеральных людей с хорошими генами - те на некоторое время сами поверили собственной пропаганде, решив, что у Белого дома происходит битва добра и демократии с красно-коричневой гидрой.
Защитники Белого дома