Борис Сафронович Коверда, 1907 - 1987 (3)
Часть-1 Часть-2 Часть-3
Окончание.
Борис Сафронович Коверда
Павел Пагануцци
Полковник Роберт Вилтон в своей книге «ПОСЛЕДНИЕ ДНИ РОМАНОВЫХ» утверждал, что по началу над большевистским режимом доминировал не Ленин (Ульянов), а Свердлов (Розенфельд), председатель всесильного ВЦИКа и один из основателей зловещей ЧРЕЗВЫЧАЙКИ. Одна из редких фотографий, которую мне удалось вырезать из сербского коммунистического журнала, снятая на Красной площади в первую годовщину «красного октября», изображает группу большевистских главарей во главе с красным Гиммлером, СВЕРДЛОВЫМ, с ног до головы зашитым в черную кожу, и ЛЕНИНЫМ, на втором плане, окруженных приспешниками не русского и не славянского вида.
Вот у этого самого Свердлова, организатора ЕКАТЕРИНБУРГСКОГО ЗЛОДЕЯНИЯ, одним из главных заплечных дел мастеров на Урале был ПЕТР ВОЙКОВ (он же ВАЙНЕР ПИНХУС). За революционную деятельность царское правительство его преследовало, и Войков бежал заграницу. А затем, вместе с 28-ю другими вожаками революции и будущим цареубийцей Сафаровым, он попал в так называемый немецкий «запломбированный вагон», о котором историк Мельгунов писал следующее: «Социал-демократ Парвус (Гелфант), перейдя на сторону большевиков, помог им „наладить дело": он стал посредником между Лениным и его швейцарской группой и Германским Генеральным Штабом в организации отправки в Россию большевистской головки, как и снабжения ее немецкими деньгами».
По прибытии в Россию, после большевистского переворота, Войков командируется Свердловым в Екатеринбург, на Урале, где он становится, вместе с Сафаровым, членом областного Совдепа при председателе Белобородове, который на самом деле был пешкой в руках Войкова, Сафарова, Голощекина и Сыромолотова. По инструкциям Свердлова из Москвы, екатеринбургский Совдеп подготавливает убийство Царской Семьи, про которое Мельгунов позднее напишет: «Эту потаенную и кошмарную расправу с Царской Семьей и с близкими ей людьми могли совершить лишь те, кто в момент своего действия потеряли человеческий облик!»
А критик Георгий Адамович в Париже добавит: «Если в России не настанет время, когда грех цареубийства признают, то лучше и не быть русским!»
С целью замести следы своего преступления и чтобы «контрреволюционеры, играя на невежестве народных масс, не использовали их тела как мощи», красные заговорщики, получив приказание из Москвы от Свердлова «ликвидировать» узников Ипатьевского дома, начинают договариваться, как это выполнить. И тут Войков выставляет фантастический план расстрела у реки, после чего тела должны быть сброшены в воду с привязанными гирями.
В результате споров был принят план убийства в доме Ипатьева с тем, чтобы Юровский привел его в исполнение, а Войков присутствовал, как представитель областного Совдепа и потом, как химик, руководил уничтожением тел. Таким образом, Войкову любое беспристрастное правосудие должно было вменить двойную вину за его злодеяние.
Как мы знаем, план был приведен в исполнение: 400 фунтов серной кислоты и 400 галлонов керосина сделали свое дело, но только частично. Войкову не удалось до конца замести следов уничтожения тел своих жертв. Судья Сергеев, а особенно следователь Соколов помешали этому.
Кончилась гражданская война, и Войков решает сменить ремесло убийцы и грабителя на более «благородную» профессию: он становится дипломатом высшего ранга. Вот что об этой, метамарфозе говорят советские источники: «Летом 1924 года Советское правительство запросило в Варшаве агреман (согласие) на назначение новым послом СССР в Польше П. Л. Войкова. Почти две недели польское правительство медлило с ответом. Наконец сообщило: представление агремана ставится в зависимость от роли Войкова в екатеринбургских событиях 1918 года. Требуется от комиссара иностранных дел Чичерина подтверждение, что Войков к этому не причастен».
Что ответил Чичерин не трудно догадаться: «Конечно непричастен. Ведь был Войков всего лишь комиссаром продовольствия». Старый и коварный лис Чичерин хорошо учитывал неприязнь поляков к Царской России, а поэтому 4 сентября 1924 года он сообщил Вышинскому следующее: «Я не помню момента в истории борьбы польского народа против угнетения царизмом, когда борьба против последнего не выдвигалась бы как общее дело освободительного движения Польши и России».
Хотя польское правительство было хорошо осведомлено о той роли, которую Войков играл в убийстве Царской Семьи, он получил «агреман».
Почти что три года Войков пробыл на посту советского полпреда в Варшаве. А под новый, для него роковой, 1927 год, под влиянием выпитого, он рассказал будущему невозвращенцу Беседовскому жуткую историю бойни в доме Ипатьева. Событие это имело место после вечера сотрудников посольства.
«Это была ужасная история»,-говорил Войков, держа в руках перстень с рубином, переливающимся цветом крови, который он снял с одной из жертв после убийства. - «Мы все участники были прямо-таки подавлены этим кошмаром. Даже Юровский, - и тот под конец не вытерпел и сказал, что еще несколько таких дней, и он сошел бы с ума».
Советский автор Касвинов пишет: «Преступление совершилось 7 июля 1927 года. В тот день на перроне варшавского вокзала белый эмигрант шесть раз в упор выстрелил из пистолета в П. Л. Войкова и смертельно его ранил. И хотя суд и состоялся, и убийца Б. Коверда был осужден, для разоблачения его сообщников и для обличения белогвардейского бандитизма ничего не сделали. Встав в позу, террорист на суде заявил перед представителями мировой прессы и международной общественности, что выстрелами в Войкова „он отплатил за Екатеринбург". В. Александров называет эти выстрелы „точными и совершенно верными", поскольку „причастие Войкова к событиям в Ипатьевском доме ни прежде, ни сейчас не вызывает ни у кого сомнения"».
Десятью годами каторжной тюрьмы заплатил Коверда за казнь екатеринбургского сверхзлодея, но заключение, по свидетельству капитана Орехова, редактора «ЧАСОВОГО», который навещал узника, не сломило Коверду ни физически, ни духовно. По выходе на свободу он отправился в Югославию где, при Кадетском Корпусе в Белой Церкви в 1938 году сдал экстерном экзамен на аттестат зрелости.
А затем судьба, постигшая почти что всех нас: Вторая мировая война, немецкая оккупация, лагеря ДиПи и дорога за океан. Тяжелый недуг сломил Бориса Коверду, а его смерть и похороны прошли незаметно. Был будний день, и на русском кладбище собралась совсем малая группа его друзей, кадет Зарубежных корпусов, проводить в последний путь русского героя. Да будет легка ему американская земля. Рискуя своей жизнью, он покарал смертью одного из величайших преступников большевистской окаянной революции.
Нам теперь твердят справа и слева о каких-то сдвигах к лучшему у нас на родине, о признаках оттепели, о стихийной тяге русской интеллигенции к историческому прошлому России. Так это или нет - покажет будущее. Но не настало ли такое время, когда многие подсоветские люди, даже с партбилетами, узнав о подвиге Бориса Коверды, скажут себе: «Он, конечно, был прав», и одобрят его поступок.
Кончаю эту статью стихами, которые неизвестный поэт посвятил Коверде в 1927 году:
Я выстрадал свое решенье,
Оно пришло, как скорбный плач,
Простит Господь мне прегрешенье:
Казнен преступник и палач.
Когда рассказ шел потрясающий
О царской смерти, словно гром,
Пред ликом родины страдающей
Карал я зло святым судом!
СНОСКИ
1. Тут Касвинов цитирует слова из книги В. Александрова, приведенной нами в библиографии.
2. Читатели вероятно заинтересуются судьбой, которая постигла остальных организаторов преступления и убийц Царской Семьи: Свердлова, Голощекина, Белобородова, Юровского, Медведева, Ваганова и других. Все они вовсе не принадлежали к людям идейным, преследовавшим высокие моральные и политические идеалы, как до сих пор пытается изобразить их большевистская пресса. На самом деле это были самые типичные преступники-грабители, темные подонки общества. Совершив трусливое «убийство из-за угла», как выразился омский прокурор Шамарин, они ограбили свои жертвы, присвоив из корыстных целей их драгоценности и другие вещи, а затем бежали от наступающих войск армии адмирала Колчака.
Все главные участники Екатеринбургского Злодеяния, без исключения, понесли заслуженную кару, и большинство из них ненадолго пережило свои жертвы. Павел Медведев, не дождавшись суда, умер в следственной тюрьме от сыпного тифа. Ваганов, не успев бежать с большевиками, был разыскан и убит своими же товарищами-рабочими. За ним последовал Свердлов. Во время посещения бывших Морозовских фабрик, один из рабочих ударил по голове его тяжелым предметом, и он умер от сотрясения мозга в начале 1919 года.
Белобородов и Юровский попались у Сталина в троцкизме и после пыток (особенно досталось Белобородову - см, мою статью «Конец Белобородова», Р. Ж., 6 дек. 1985) были отправлены своими же товарищами чекистами в преисподнюю. Юровского не спасла даже тяжелая сердечная болезнь, которую он приобрел, вероятно, во время своей преступной деятельности. Шая Голощекина «родная партия», создать которую он так старался, миловала дольше всего. По Рою Медведеву его вычистили из партии, и он пропал без вести в одном из безымянных лагерей Архипелага ГУЛАГа, как гибли тысячи невинных жертв, которых он в свое время отправлял туда же. По сообщению же книги «Комиссары» (Москва, 1964), Голощекин был расстрелян в Москве в 1939 году.
3. Стихотворение заимствовано из «ЧАСОВОГО».
4. В дате покушения известные расхождения: сов. источник, которым я
пользовался, называет 7 июля, зарубежная пресса - 7 июня.
Для этой работы использованы следующие источники:
1. Вилтон, Роберт. Последние дни Романовых. «Град Китеж», Берлин, 1923.
2. Документы и материалы по истории советско-польских отношений, т. IV, Москва, 1966, стр. 319.
3. Касвинов, М. К. Двадцать три ступени вниз. «Звезда», Ленинград, 1972-73.
4. Мельгунов, С. П. Судьба императора Николая II после отречения. Париж.
5. Мельгунов, С. П. Как большевики захватили власть. Париж, 1953.
6. Пагануцци, П. Правда об убийстве Царской Семьи. Jordanville, N.Y.,1981.
7. Alexandrov Victor The end of Romanovs. Boston-Toronto, 1966.
В Вашингтоне (США) 18 февраля 1987г. после тяжелой болезни скончался русский национальный герой БОРИС САФРОНОВИЧ КОВЕРДА, в июне 1927 года казнивший на варшавском вокзале советского полпреда-цареубийцу Петра Войкова. Низко склоняем головы в вечную память героя, вписавшего золотыми буквами свое имя в историю смутных лет российского лихолетья.
Кадеты рассеянные по всему миру и редакция журнала «Кадетская Перекличка» разделяеют горе супруги покойного Нины Алексеевны и всех ему близких и дорогих.
КП №43
Источник: www.xxl3.ru
Скриншот
Окончание.
Борис Сафронович Коверда
Павел Пагануцци
Полковник Роберт Вилтон в своей книге «ПОСЛЕДНИЕ ДНИ РОМАНОВЫХ» утверждал, что по началу над большевистским режимом доминировал не Ленин (Ульянов), а Свердлов (Розенфельд), председатель всесильного ВЦИКа и один из основателей зловещей ЧРЕЗВЫЧАЙКИ. Одна из редких фотографий, которую мне удалось вырезать из сербского коммунистического журнала, снятая на Красной площади в первую годовщину «красного октября», изображает группу большевистских главарей во главе с красным Гиммлером, СВЕРДЛОВЫМ, с ног до головы зашитым в черную кожу, и ЛЕНИНЫМ, на втором плане, окруженных приспешниками не русского и не славянского вида.
Вот у этого самого Свердлова, организатора ЕКАТЕРИНБУРГСКОГО ЗЛОДЕЯНИЯ, одним из главных заплечных дел мастеров на Урале был ПЕТР ВОЙКОВ (он же ВАЙНЕР ПИНХУС). За революционную деятельность царское правительство его преследовало, и Войков бежал заграницу. А затем, вместе с 28-ю другими вожаками революции и будущим цареубийцей Сафаровым, он попал в так называемый немецкий «запломбированный вагон», о котором историк Мельгунов писал следующее: «Социал-демократ Парвус (Гелфант), перейдя на сторону большевиков, помог им „наладить дело": он стал посредником между Лениным и его швейцарской группой и Германским Генеральным Штабом в организации отправки в Россию большевистской головки, как и снабжения ее немецкими деньгами».
По прибытии в Россию, после большевистского переворота, Войков командируется Свердловым в Екатеринбург, на Урале, где он становится, вместе с Сафаровым, членом областного Совдепа при председателе Белобородове, который на самом деле был пешкой в руках Войкова, Сафарова, Голощекина и Сыромолотова. По инструкциям Свердлова из Москвы, екатеринбургский Совдеп подготавливает убийство Царской Семьи, про которое Мельгунов позднее напишет: «Эту потаенную и кошмарную расправу с Царской Семьей и с близкими ей людьми могли совершить лишь те, кто в момент своего действия потеряли человеческий облик!»
А критик Георгий Адамович в Париже добавит: «Если в России не настанет время, когда грех цареубийства признают, то лучше и не быть русским!»
С целью замести следы своего преступления и чтобы «контрреволюционеры, играя на невежестве народных масс, не использовали их тела как мощи», красные заговорщики, получив приказание из Москвы от Свердлова «ликвидировать» узников Ипатьевского дома, начинают договариваться, как это выполнить. И тут Войков выставляет фантастический план расстрела у реки, после чего тела должны быть сброшены в воду с привязанными гирями.
В результате споров был принят план убийства в доме Ипатьева с тем, чтобы Юровский привел его в исполнение, а Войков присутствовал, как представитель областного Совдепа и потом, как химик, руководил уничтожением тел. Таким образом, Войкову любое беспристрастное правосудие должно было вменить двойную вину за его злодеяние.
Как мы знаем, план был приведен в исполнение: 400 фунтов серной кислоты и 400 галлонов керосина сделали свое дело, но только частично. Войкову не удалось до конца замести следов уничтожения тел своих жертв. Судья Сергеев, а особенно следователь Соколов помешали этому.
Кончилась гражданская война, и Войков решает сменить ремесло убийцы и грабителя на более «благородную» профессию: он становится дипломатом высшего ранга. Вот что об этой, метамарфозе говорят советские источники: «Летом 1924 года Советское правительство запросило в Варшаве агреман (согласие) на назначение новым послом СССР в Польше П. Л. Войкова. Почти две недели польское правительство медлило с ответом. Наконец сообщило: представление агремана ставится в зависимость от роли Войкова в екатеринбургских событиях 1918 года. Требуется от комиссара иностранных дел Чичерина подтверждение, что Войков к этому не причастен».
Что ответил Чичерин не трудно догадаться: «Конечно непричастен. Ведь был Войков всего лишь комиссаром продовольствия». Старый и коварный лис Чичерин хорошо учитывал неприязнь поляков к Царской России, а поэтому 4 сентября 1924 года он сообщил Вышинскому следующее: «Я не помню момента в истории борьбы польского народа против угнетения царизмом, когда борьба против последнего не выдвигалась бы как общее дело освободительного движения Польши и России».
Хотя польское правительство было хорошо осведомлено о той роли, которую Войков играл в убийстве Царской Семьи, он получил «агреман».
Почти что три года Войков пробыл на посту советского полпреда в Варшаве. А под новый, для него роковой, 1927 год, под влиянием выпитого, он рассказал будущему невозвращенцу Беседовскому жуткую историю бойни в доме Ипатьева. Событие это имело место после вечера сотрудников посольства.
«Это была ужасная история»,-говорил Войков, держа в руках перстень с рубином, переливающимся цветом крови, который он снял с одной из жертв после убийства. - «Мы все участники были прямо-таки подавлены этим кошмаром. Даже Юровский, - и тот под конец не вытерпел и сказал, что еще несколько таких дней, и он сошел бы с ума».
Советский автор Касвинов пишет: «Преступление совершилось 7 июля 1927 года. В тот день на перроне варшавского вокзала белый эмигрант шесть раз в упор выстрелил из пистолета в П. Л. Войкова и смертельно его ранил. И хотя суд и состоялся, и убийца Б. Коверда был осужден, для разоблачения его сообщников и для обличения белогвардейского бандитизма ничего не сделали. Встав в позу, террорист на суде заявил перед представителями мировой прессы и международной общественности, что выстрелами в Войкова „он отплатил за Екатеринбург". В. Александров называет эти выстрелы „точными и совершенно верными", поскольку „причастие Войкова к событиям в Ипатьевском доме ни прежде, ни сейчас не вызывает ни у кого сомнения"».
Десятью годами каторжной тюрьмы заплатил Коверда за казнь екатеринбургского сверхзлодея, но заключение, по свидетельству капитана Орехова, редактора «ЧАСОВОГО», который навещал узника, не сломило Коверду ни физически, ни духовно. По выходе на свободу он отправился в Югославию где, при Кадетском Корпусе в Белой Церкви в 1938 году сдал экстерном экзамен на аттестат зрелости.
А затем судьба, постигшая почти что всех нас: Вторая мировая война, немецкая оккупация, лагеря ДиПи и дорога за океан. Тяжелый недуг сломил Бориса Коверду, а его смерть и похороны прошли незаметно. Был будний день, и на русском кладбище собралась совсем малая группа его друзей, кадет Зарубежных корпусов, проводить в последний путь русского героя. Да будет легка ему американская земля. Рискуя своей жизнью, он покарал смертью одного из величайших преступников большевистской окаянной революции.
Нам теперь твердят справа и слева о каких-то сдвигах к лучшему у нас на родине, о признаках оттепели, о стихийной тяге русской интеллигенции к историческому прошлому России. Так это или нет - покажет будущее. Но не настало ли такое время, когда многие подсоветские люди, даже с партбилетами, узнав о подвиге Бориса Коверды, скажут себе: «Он, конечно, был прав», и одобрят его поступок.
Кончаю эту статью стихами, которые неизвестный поэт посвятил Коверде в 1927 году:
Я выстрадал свое решенье,
Оно пришло, как скорбный плач,
Простит Господь мне прегрешенье:
Казнен преступник и палач.
Когда рассказ шел потрясающий
О царской смерти, словно гром,
Пред ликом родины страдающей
Карал я зло святым судом!
СНОСКИ
1. Тут Касвинов цитирует слова из книги В. Александрова, приведенной нами в библиографии.
2. Читатели вероятно заинтересуются судьбой, которая постигла остальных организаторов преступления и убийц Царской Семьи: Свердлова, Голощекина, Белобородова, Юровского, Медведева, Ваганова и других. Все они вовсе не принадлежали к людям идейным, преследовавшим высокие моральные и политические идеалы, как до сих пор пытается изобразить их большевистская пресса. На самом деле это были самые типичные преступники-грабители, темные подонки общества. Совершив трусливое «убийство из-за угла», как выразился омский прокурор Шамарин, они ограбили свои жертвы, присвоив из корыстных целей их драгоценности и другие вещи, а затем бежали от наступающих войск армии адмирала Колчака.
Все главные участники Екатеринбургского Злодеяния, без исключения, понесли заслуженную кару, и большинство из них ненадолго пережило свои жертвы. Павел Медведев, не дождавшись суда, умер в следственной тюрьме от сыпного тифа. Ваганов, не успев бежать с большевиками, был разыскан и убит своими же товарищами-рабочими. За ним последовал Свердлов. Во время посещения бывших Морозовских фабрик, один из рабочих ударил по голове его тяжелым предметом, и он умер от сотрясения мозга в начале 1919 года.
Белобородов и Юровский попались у Сталина в троцкизме и после пыток (особенно досталось Белобородову - см, мою статью «Конец Белобородова», Р. Ж., 6 дек. 1985) были отправлены своими же товарищами чекистами в преисподнюю. Юровского не спасла даже тяжелая сердечная болезнь, которую он приобрел, вероятно, во время своей преступной деятельности. Шая Голощекина «родная партия», создать которую он так старался, миловала дольше всего. По Рою Медведеву его вычистили из партии, и он пропал без вести в одном из безымянных лагерей Архипелага ГУЛАГа, как гибли тысячи невинных жертв, которых он в свое время отправлял туда же. По сообщению же книги «Комиссары» (Москва, 1964), Голощекин был расстрелян в Москве в 1939 году.
3. Стихотворение заимствовано из «ЧАСОВОГО».
4. В дате покушения известные расхождения: сов. источник, которым я
пользовался, называет 7 июля, зарубежная пресса - 7 июня.
Для этой работы использованы следующие источники:
1. Вилтон, Роберт. Последние дни Романовых. «Град Китеж», Берлин, 1923.
2. Документы и материалы по истории советско-польских отношений, т. IV, Москва, 1966, стр. 319.
3. Касвинов, М. К. Двадцать три ступени вниз. «Звезда», Ленинград, 1972-73.
4. Мельгунов, С. П. Судьба императора Николая II после отречения. Париж.
5. Мельгунов, С. П. Как большевики захватили власть. Париж, 1953.
6. Пагануцци, П. Правда об убийстве Царской Семьи. Jordanville, N.Y.,1981.
7. Alexandrov Victor The end of Romanovs. Boston-Toronto, 1966.
В Вашингтоне (США) 18 февраля 1987г. после тяжелой болезни скончался русский национальный герой БОРИС САФРОНОВИЧ КОВЕРДА, в июне 1927 года казнивший на варшавском вокзале советского полпреда-цареубийцу Петра Войкова. Низко склоняем головы в вечную память героя, вписавшего золотыми буквами свое имя в историю смутных лет российского лихолетья.
Кадеты рассеянные по всему миру и редакция журнала «Кадетская Перекличка» разделяеют горе супруги покойного Нины Алексеевны и всех ему близких и дорогих.
КП №43
Источник: www.xxl3.ru
Скриншот