Размышление о мышлении. Часть 1
Для целей развития мысли сложнее всего поставить и описать проблему. Как только я начну произносить слова, связывать их в предложения и пытаться донести какую-то, как мне кажется, мысль, уже в этот самый момент возникнет множество разногласий. Например: как те, кто меня слушают, понимают слова, которые я произношу, или, ответ, который мы получаем - он на тот вопрос, который мы поставили, или, что мыслю я сам в отличие от того меня, кто произносит слова. Сложно и поставить проблему, и подобрать нужные слова для ее описания, хотя, конечно, тому, кто поймет, не важны слова, которые будут подобраны.
Если произносится истинная мысль, то как ее помыслить тому, кто слушает? Как ему постичь мысль, то есть некий смысл, а не услышать информационный поток, произнесенный определенным тембром голоса? Для этого, судя по всему, и слушатель, и тот, кто говорит, должны уметь понимать друг друга без слов, без произносимых звуков, без всех тех правил, которые установились в том или ином языке. Когда начинаются слова, складываются предложения, и мысли уже нет. Есть информация. А мысль рождается до того, как что-то выражается языком (и что язык, собственно, выражает, это тоже большой вопрос). Она рождается внутри человека. И если мысль рождается у одного человека и у другого человека она тоже рождается, то между ними устанавливается взаимопонимание еще до того, как что-то будет произнесено каждым из них. И, более того, что бы не было произнесено каждым из них, если взаимопонимание не установлено где-то на внутреннем уровне общения, то оно не появится благодаря речам, фразам, предложениям.
Сам по себе язык является передатчиком информации, но не истины. Он скорее мешает людям понимать друг друга, потому что за произнесенными одним человеком словами может не оказаться мысли того, кто говорит, а за услышанными другим человеком словами мысль не может быть, в принципе, постигнута. Казалось бы, язык - это средство коммуникации, выражения чувств и мыслей. Однако, какие бы слова, какие бы предложения, грамматические конструкции не существовали в языке, постижение мысли достигается без слов. Это не вопрос того, что кто-то более развит, кто-то - менее, а того, что мышление осуществляется во внутреннем мире человека, по своим внутренним законам. То, что произносится вслух - это может быть даже не результат мышления. Чтобы познать истинную мысль, выраженную другим человеком, вероятно, нужно обладать некой способностью (приобретенной, врожденной или развитой - нам пока неизвестно), подобной той способности, что есть у того, в ком так или иначе такая мысль рождается.
Когда люди пытаются что-то объяснить друг другу, если между ними нет внеязыкового понимания друг друга, то есть понимания без слов, без применения лексики и грамматики, то слова не помогут. Это не вопрос того, хорошо это или плохо, а того, что мышление осуществляется на внутреннем уровне, и, соответственно, мыслительный процесс и его результаты тоже рождаются там. Как бы ты что-то не пытался объяснить и донести другому человеку, у вас должно быть понимание друг друга еще до того, как будет произнесена первая фраза. Фраза - это подобранные слова, а соответствует ли фраза тому, о чем на самом деле мыслит тот, кто ее произносит - это вопрос.
Мысль рождается не тогда, когда в эфире прозвучали звуки, слова. Мысль родилась давно, еще в момент рождения и взросления человека, а может даже и до его появления на свет. В исторической памяти народа существуют какие-то устойчивые связи, которые в той или иной степени перенимают новые поколения. Если в исторической памяти не увязались какие-то вещи, не сложилась какая-то структура, которую сегодня, например, пытаются навязать сверху, то даже насильственно этого не осуществишь, потому что пережитый в прошлом и пропущенный через жизни не одного поколения людей опыт дал иные последствия, сформировал другие мыслительные процессы, и само мышление не знает, как можно по-другому, действует, исходя из этих своих особенностей. Попытки навязать что-то извне чаще всего связаны со стереотипным представлением о человеке, о его потребностях. Никто из тех, кто осуществляет такие попытки, не подвергает сомнению свои представления, не задается вопросом, кто мы есть на самом деле, для чего мы здесь глобально, какие наши цели. Нет правильных выводов о том, что за мышление сформировалось в историческом прошлом, нет и факторов дальнейшего развития, нет выделения главного. Земля вращается, а человек, что происходит с ним?
Так, чтобы в какой-то мере приблизиться к пониманию Гоголя, нужно хотя бы отчасти быть Гоголем. Не в том смысле, чтобы писать произведения и сжигать неоконченные романы, а в том смысле, чтобы иметь схожие душевные переживания, схожую душевную структуру, в чем-то схожую работу мысли, даже если в действительности вы не переживали похожие жизненные ситуации, не сталкивались с аналогичными проблемами. Но через то, что передает вам Гоголь, вы находите ответы на свои жизненные вопросы, познаете самих себя. И дело, конечно, не в его русском языке XIX века, которым наполняется наше сознание, следуя за строками произведений Гоголя. Что-то стоит за этим языком, что-то кроется внутри, что, по сути, даже сложенный в литературное произведение язык не является продуктом этого.
Может быть, где-то у кого-то из давно умерших авторов мы находим и читаем наши мысли. И не стоит пугаться, если мы находим у кого-то мысли, схожие с нашими. Если такая мысль выражена кем-то, и это похоже на то, как думаем мы сами, значит между нами возникает какое-то родство, значит мы можем что-то новое узнать о самих себе, через родство мыслей. Язык родился не вчера, он существовал тысячелетиями (наскальные надписи - это тоже язык), и мысли сегодняшнего человека могли существовать и в момент рождения языка. Если я произношу какую-то мысль с помощью средств языка, значит, скорее всего, ее уже кто-то произносил до меня. Вопрос, что поняли современники того человека, кто произнес эту мысль, что сохранилось после этого человека и что стало с этой мыслью: забыли, предали забвению, поняли ли вообще? И вот эта мысль вновь рождается, уже сегодня, в ком-то из нас сегодняшних. Примут ли ее мои современники, какой след она способна оставить потомкам?
Чтобы человеку совершить акт добра, для этого он может соотнести, хорошо будет сделать добро или лучше сотворить зло, и после этого принять решение, а может совершить его на основании какого-то внутреннего перманентного состояния, которое он сам себе объяснить пока не может: он просто делает и всё. Чтобы совершить этот акт человеку, который просто берёт и делает, ему не нужны слова окружающих, ему даже не нужно пытаться что-то объяснить самому себе, мотивировать себя на это. Он совершает этот акт без помощи языка, только при помощи мысли, заложенной где-то внутри него.
Есть в мире вещи, которые не объяснить результатами образования и воспитания (роль которых для развития человека я нисколько не умаляю), которые не связаны с нашим социальным происхождением. Гоголя потенциально сможет понять необразованный человек из малообеспеченной семьи, которая живет впроголодь, решая проблемы пропитания, и теоретически никогда не сможет постичь человек с высшим образованием, интеллектуально развитый. Есть вещи, которые не поддаются такой формализации, поэтому ответы на то, как происходит постижение мысли, не стоит искать формальным путём.
Как мне кажется, произведение искусства - хороший пример того, как передаются смыслы. Истинное произведение искусства обезличено. Несмотря на то, что его создал конкретный автор, когда оно готово, когда мы его читаем, видим или слушаем, то автора в этом произведении нет. Есть смысл, который мы в состоянии или не в состоянии постичь. Так, в какой-нибудь картине можно увидеть только пейзаж, в романе - только его детективную канву, в кантате - услышать и угадать разные музыкальные инструменты. А кто-то, прочитав предложение из романа, вернется внутри себя в свое детство, где происходили какие-то другие, вроде бы не соответствующие написанному вещи, но почему-то именно эта фраза из романа, в ее текстуальном окружении, позволит этому человеку что-то познать в себе, объяснить какую-то деталь из своего прошлого, пережить заново и, самое главное, понять свои чувства, дать объяснение тому, почему эти чувства возвращаются сегодня, кто есть я. И, конечно, дело не в этой фразе из романа: она передала смысл, мысль, которая совпала с каким-то смыслом, который был, скажем, в детстве человека, читающего сегодня этот роман, и он через прочтение романа познает этот смысл, который связан не с героями романа, а с ним самим, с его самопознанием. Наверное, это и наделяет такое произведение искусства свойством истинности. Так, прошло уже двести лет, как написан роман, а мы, люди XXI века, прочитав его сегодня, можем открыть что-то в себе, объяснить себя самих самим себе.
Когда в мире слишком много информации, то передача истин, смыслов между людьми сводится к минимуму, поскольку восприятие того, что на поверхности, для многих является более простым решением их жизненных проблем. Если воспринимать только этот поверхностный слой, то, конечно, ни до какой истины не дойти. Потому что некую «истину», которая, по сути, не является таковой, за тебя уже придумали и тебе ее надо только прожевать и проглотить. То есть человек не своим путем доходит до чего-то, а через потребление этой информации. В этом, мне видится, минус современного мира. Мало общения между понимающими друг друга людьми и много передачи мусорной информации, глобально отупляющей все человечество.
Человек, как мне кажется, должен стремиться к тому, чтобы познать самого себя, определить свое место в мире, в общении с окружающими людьми, стремиться к сохранению разумной жизни на земле. И, безусловно, это возможно только если речь идет не об изолированном конкретном человеке, а об общности понимающих друг друга людей. И более того, людей из разных исторических эпох, связывающих прошлое с настоящим и будущим, и, таким образом, не дающих потухнуть истинной мысли.