Вдоль Онеги. Часть 1: от города до Вонгуды.
Многие со мной не согласятся, но Нижняя Онега - самый насыщенный деревянным шедеврами угол Русского Севера. Почему не согласятся? Потому что и масштабы утрат тут были катастрофическими - кажется, в ХХ веке край потерял 9/10 своего культурного наследия. Но во-первых и в других местах - Карелии, Каргополье, Мезени - утраты были сопоставимы, а во-вторых даже то, что сохранилось - исключительно. В деревнях Поонежья ещё остались десятки деревянных церквей и часовен, три погоста-тройника (а их на всю Россию десяток не наберётся), огромное количество всяких изб, амбаров и прочего. И к тому же Нижняя Онега совсем не освоена массовым туризмом.
Второй день на Онеге занял автостопный бросок по деревням вдоль реки. Автостопный - потому что дальше станции Вонгуда автобус ходит не каждый день. Вообще, Вонгуда и её железная дорога - это как бы граница миров. До Вонгуды - "наш" мир, за Вонгудой - глухой заповедный Север. По этой линии я и разобью рассказ об онежской глубинке на две части.
В первую очередь Нижняя Онега известна потрясающе красивыми деревянными храмами, состояние которых тут отличается катастрофичностью даже на фоне прочего Севера. Ближайший из них - в селе Подпорожье (ударение на первый слог!), всего-то в 15 километрах от Онеги.
Владимирская церковь (1757), яркий образец кубоватого многопридельного храма, характерного для этих краёв. Всё бы ничего - вот только он стоит на другом берегу.
А в этом специфика Нижней Онеги - сквозная дорога здесь есть только по правому берегу, и ведёт она в Плесецк (столицу Средней Онеги) и далее в Каргополь (это уже столица Верхней Онеги). Деревни левого берега вынуждены довольствоваться переправами к своим более удачливым соседям. У Подпорожья такой сосед - Камениха:
Типичная онежская деревня, не сильно отличающаяся от деревень Каргополья. Центр жизни - почта и магазин (обратите внимание на режим работы). Почтовые ящики общие - так что письмо "На деревню дедушке", если точно указать деревню - не такой уж и абсурд.
Избы. В каждой исторической области Русского Севера они немного отличаются. На Нижней Онеге - в основном небольшие, двускатные, без светёлок, но зато со "звездою во лбу":
Вообще, неинтересных деревень на Русском Севере не бывает - в каждой найдётся хоть что-то. Здесь, например - полусгнивший вездеход ГАЗ-47, межу прочим первый советский вездеход серийного производства (1954-64). Такая машина спокойно идёт по болоту или по рыхлому снегу, и в глухом онежском левобережье он был когда-то, наверное, незаменим.
Однако от основной цели - храма на том берегу - меня отделяла река. Теоретически, в Подпорожье можно дойти лесными тропами от полустанка Грибаниха - но это совсем не так просто, как кажется. В Каменихе же нужно искать лодочника, готового перевезти на тот берег и (что даже важнее!) вывезти оттуда обратно. Насколько реально договориться "на месте" - не знаю, но у Алексея Петровича (см. " Кий-остров" и Онега. Река") и тут всё схвачено - ещё перед отъездом он дал мне телефон местного жителя Александра Степановича. Я созвонился с ним, договорились, во сколько приеду, а в Каменихе просто зашёл к нему во двор, где мне встретились его дочка лет тридцати и маленькая внучка. Сам Александр Степанович оказался очень спокойным и доброжелательным человеком типично поморской внешности, а спуск к реке начинался прямо за домом.
Сели, поехали. Урчание "Ветерка-8" я узнаю где угодно - моё детство прошло на Каме, и звуки старых советских моторов я помню наизусть. Впрочем, в детство возвращал не только мотор - пейзажи Нижней Онеги, особенно в такую жару, поразительно похожи на пейзажи Пермского Прикамья.
Обогнули цепочку островков и вышли к старой дамбе, сложенной из валунов, по словам Александра Степаныча, ещё в советское время - чтобы при лесосплаве брёвна не уносило в протоку. Из-за дамбы протока заиливается, и Степаныч поделился мыслью, что мечтает когда-нибудь её разобрать - ведь ныне лесосплав запрещён, и она тут уже не нужна.
Название "Подпорожье" тоже отнюдь не случайно - рядом с дамбой находится довольно обширный порог. На моторе проходится без особых проблем, а вот на вёслах я бы с ним намучился. Увы, заснять волны порога адекватно мне не удалось, а этот кадр и вовсе сквозь тихую отмель с кубышками. Холм, увенчанный церковью, имеет и своё название - Жеребцова Гора.
Вот я и в Подпорожье. Договорились, что Александр Степанович меня заберёт через час, и он почти сразу отправился домой - обедать. Теперь за рекой уже Камениха:
Подпорожье же выглядит так - изменилось ли в его пейзаже что-то, кроме металлических лодок, за сотню лет?
Село окружают некошенные луга, за лугами - лес, и сквозь лес не видно никаких дорог. Здесь есть лодки, но не замечено автомобилей. Церковь стоит на краю, среди лугов:
И сквозь эти луга нет дороги к храму - лишь едва заметная тропка, по которой ходят, может быть, и не каждый день:
Церковь кажется совершенно заброшенной - удивляешься тому, как она до сих пор не рухнула:
Как всегда, поражает ландшафтность - хотя церковь абсолютно симметрична, с каждой точки выглядит совершенно по-своему, и по мере приближения словно раскладывается и раскрывается.
Ещё в Онеге тот же Петрович дал мне ключ, которым я отворил амбарный замок на ржавой двери:
И оказался один в огромном, пустом, почти заброшенном деревянном храме:
Камень на полу - видимо, жернов. Зачем он тут - не ясно:
Церковь представляет собой лабиринт приделов, ведущий в главный зал с разобранным полом. Иконостаса не сохранилось:
Зато на потолке - деревянное небо. "Небеса", то есть расписные потолки деревянных храмов - одно из чудес Русского Севера, и особенно их много на Онеге. Я уже видел небо в Архангело и Красной Ляге под Каргополем, а в ещё несколько церквей, сохранивших "небеса", мне просто не удалось войти.
Небо Владимирской церкви маленькое, но до чего красивы на нём ангелы!
Алтарь с неразличимыми уже остатками росписей на потолке:
В привторе у входа - церковный журнал, где каждый может оставить запись. Высказался там и я - и предыдущая запись датирована февралём! Я сфотографировал первую страницу журнала:
Вид из дверей:
Час в Подпорожье пролетел незаметно, и я даже успел пожалеть, что не договорился ехать сюда на два часа. Вскоре подошла лодка, Степаныч повёз меня назад в Камениху - причём уже не через порог, а по такой вот "дорожке" сквозь отмель: по его словам, этот канал еще до Революции прокопали монахи с Кожозера.
За всё Александр взял с меня 200 рублей, а потом позвал на чай, к которому прилагалась тарелка вкуснейшего наваристого супа. Разговорились.
Александр рассказывал, как мелеют реки и уходит рыба - всему виной лесосплав, покрывающие речное дно сплошным слоем и гниющие там топляки. Сто лет назад в северных реках водились жемчужницы, праздничные наряды крестьянок расшивались жемчугом - теперь же вода этих рек такая же, как и во всей стране. Люди вырубили леса, осушили болота - глазами этот ущерб не виден, но экосистема нарушена, и реки заполняются песком и илом. О мелеющих реках и пропадающей рыбе я слышал по всему Северу - хоть на Онеге, хоть на Мезени, хоть на Сухоне, хоть на Терском берегу. Но вот на жизнь Александр Степанович совсем не жаловался: говорит, что ему тут спокойно - пенсии, огорода, рыбалки и подработки на перевозе хватает на всё, что ему нужно, а вот лишнего напряжения нет. Перевозит туристов он регулярно - архангельских, московских, питерских, изредка даже иностранных, хотя конечно бывают они тут совсем не каждый день. Вид из окна его дома:
От Александра Степановича я пошёл обратно на трассу - дальше предстояло двигаться только попутками. Теоретически, в тот день был вечерний автобус в самое дальнее в районе село Городок (120км от Онеги), годившийся в качестве подстраховки, чтоб не застрять. На выезде из Вонгуды я простоял минут 20 - машины проезжали в среднем раз в 5-7 минут, и увезла меня, кажется, третья - на 10 километров до Вонгуды. Недалеко от въезда в село трасса пересекает железную дорогу, и за переездом стоит вот такой камень - тихо и страшно:
Въезд в Вонгуду. За моей спиной развилка: налево - в Архангельск, направо - к железнодорожной станции, которая и служит воротами Онеги. Моя же дорога уходит прямо, и по ней ходит от силы каждая десятая машина из Онеги:
Несколько зарисовок из Вонгуды. Ржавый то ли автобус, то ли мотриса в траве:
Слегка инопланетного вида стога:
Жарой здесь измучен не только я:
Сама же Вонгуда - село древнее, в прошлом славившееся своими гончарами, и о былом богатстве напоминает каменная Вознесенская церковь (1815-24), одна из двух на всю Нижнюю Онегу (не считая города и Кий-острова):
Здесь немного отклонюсь от маршрута и покажу станцию Вонгуда, посёлок которой находится в трёх километрах от села:
Нынешняя Вонгуда - это ворота Нижней Онеги. Этот край может похвастаться тем, чего нет ни в Каргополье, ни на Мезени - железной дорогой. Ветка Обозерская-Беломорск, построенная в 1941 году параллельно морскому берегу, соединила две главные магистрали Русского Севера - Мурманскую и Архангельскую, и сыграла неоценимую роль в годы войны. Здесь активно грузовое движение, есть даже электрификация, но пассажирский поезд всего один: Мурманск-Вологда. На нём я у же проезжал по этим краям в полярную ночь 2009 года.
В Вонгуду он прибывает около 4 часов... только если ехать с запада на восток - 4 часов вечера, а если с востока на запад - 4 часов утра. Я ехал из Архангельска, и далее в Беломорск, поэтому побывал в Вонгуде дважды, и оба раза - глубокой ночью, которая здесь выглядит так - Солнце за горизонтом, но и оттуда светит исправно:
Из Онеги в это время ходит автобус, ждущий в Вонгуде пассажиров с поезда - поднялся на холм, и вот он! Но обратно на станцию уехать было сложнее... Я покинул гостевой дом около 2 часов ночи, пошёл по пустынному городу на автовокзал, который оказался пуст и заперт. Я подумал - так и должно быть, стал ждать, но в поле зрения начала собираться пьяная компания. Я пошёл по проспекту Ленина, решил ждать на какой-нибудь остановке, постепенно смещаясь к центру. Когда время отправления уже подошло (3:20), я был на грани паники - телефон такси записать забыл, на улице их фиг поймаешь, а если я опоздаю на поезд - развалится вся последующая поездка... Наконец, в перспективе проспекта возникает ПАЗик, едет навстречу и - оп! - поворачивает. Я - в ближайший переулок, бегом, ему наперерез. На Октябрьском проспекте у перекрестка дрыхла свора собак, а до остановки было ещё метров 300. Автобус шёл навстречу, и я понял - если не притормозит и я за ним побегу, собаки побегут за мной! Автобус притормозил. Водитель отругал меня "Ну ты чо ваще? Остановки ж есть!". Я честно объяснил, что турист и не знаю, как надо.
В общем, вывода два:
1. Ночной автобус ЕСТЬ.
2. Он не заезжает на автовокзал и собирает пассажиров по Октябрьскому, а не Ленинскому, проспекту.
А можно не заморачиваться и уехать на станцию в 22 с чем-то - тут есть вокзал с круглосуточно открытым маленьким залом ожидания:
Ещё по железной дороге ходят пригородные поезда в Обозерскую (на Архангельской магистрали) и Малошуйку чуть дальше в сторону Беломорска. Сама Малошуйка - довольно внушительный ПГТ, но в 2км от неё, в деревне Абрамовская, сохранился настоящий погост-тройник. Ещё километрах в 15 среди болот затерялась деревня Нименьга, где тоже есть деревянный храм и колокольня. Но в те края ехать, тем более что расписание транспорта ужасающе неудобное, я поленился. Так что пока вернёмся на трассу:
В Вонгуде, на холме у Вознесенской церкви, я остановил первую же машину и отправился вглубь Русского Севера. О скитаниях по деревням - в следующей части. Скажу пока лишь, что посетить удалось гораздо больше, чем планировал.
ПОЛЯРНЫЙ ДЕНЬ-2011
Вступление. От Архангельска до Баренцева моря.
Летний берег (Архангельск и окрестности).
Архангельск-2011.
Северодвинск. Ягры и Севмаш.
Северодвинск. По центру.
Онега.
Онега. Город.
Онега. Река.
Кий-остров. Крестный монастырь.
Кий-остров. Природа.
Онежская глубинка. Подпорожье и Вонгуда.
Онежская глубинка. От Верховья до Пиялы.
Ворзогоры. Село над Белым морем.
Беломорск.
Терский берег.
Печенга.
Баренцево море.
Дополнение. Полярная ночь-2009.
.