Карачаево-Черкесия: консервирование архаики как позитив?
Будучи выходцем с Кавказа (некоторые подробности, если кому интересно - в моем давнем тексте "Отпускные заметки с малой Родины лица русско-кавказской национальности"), хочу снова обратиться к происходящему в родной Карачаево-Черкесии. Предметом интереса на федеральном уровне КЧР становится редко. Что, может, и к лучшему: практически без исключений родная республика привлекает интерес федеральных СМИ чем-нибудь типа терактов или чрезвычайно громких убийств.
И вот попались мне на глаза две недавних статьи, которые достаточно подробно обрисовывают тамошние дела. Статьи очень разные: первая, опубликованная в ноябре прошлого года на информационно-политическом портале "On Kavkaz", относится к жанру текущей политической журналистики; вторая, появившаяся на этой неделе на сайте Московский Центр Карнеги, носит более концептуальный характер и предлагает целостный взгляд на происходящее в республике. На ней я в основном и сосредоточусь.
Статья Бориса Семенова "Клановые вихри накрывают Рашида Темрезова" обрисовывает текущую политическую ситуацию в контексте взаимоотношений Главы республики Рашида Темрезова (которому скоро предстоит переизбираться) и основных этнических (прежде всего - карачаевских) кланов. Интересна больше чисто информационно - тем, кто хочет узнать о влиятельных персоналиях и коммерческих и общественных структурах (впрочем, в КЧР коммерческое и общественное часто так сливаются, что их не различишь). Помимо прочего, интересен тон статьи, сочетающий стремление сказать что-то откровенно и в то же время не сказать лишнего - вкупе с реверансами перед начальством. Что особенно ощутимо в драматическом и в то же время многозначительно-туманном финале статьи:
"Таким образом, мы наблюдаем своеобразное де жавю, когда опять национальные кланы объединяются против главы региона с целью перехвата политической власти в регионе и, как следствие, контроля над бюджетными средствами... Так случилось, что своими действиями во внутренней политике республиканская власть прибегла к принципу зажимания гражданского общества, изоляции и отказа от диалога с активной, адекватной его частью... И получила в ответ полное безразличие реальных общественников, которые могли бы сегодня защитить Темрезова от наезда «карманных» организаций... Сегодня Карачаево-Черкесия напоминает квартиру, где все окна закрыты, нет вентиляции, а воздух с каждым днем становится все хуже и гражданскому обществу нечем дышать.
Развязку этой политической драмы нам покажет время…"
По прочтении этой статьи, я своем комменте в фейсбуке написал: "Было бы интересно почитать анализ происходящего в КЧР у компетентных кавказоведов (С. Маркедонов, К. Казенин)". Прошло три месяца - и появилась статья ведущего российского кавказоведа Константина Казенина "Село вместо города: как сохранили мир в Карачаево-Черкесии".
Автор в самом начале констатирует: "Нельзя сказать, что проблема вооруженного экстремизма в Карачаево-Черкесии была полностью решена. Но на фоне остального Северного Кавказа этой республике удается разрешать внутренние этнические и религиозные противоречия на удивление мирно". И далее описывает "опыт Карачаево-Черкесии по снижению этих угроз", который "хоть и не очень вписывается в современный политический мейнстрим, но в перспективе может быть полезен далеко за пределами республики". Этот опыт, по его мнению, можно свести к двум основным факторам, определяющим местную специфику реализации общественного договора, предохраняющего от скатывания к экстремизму при разрешении постоянно возникающих в многонациональной клановой республике проблем:
Преобладание "сельских общинных связей", у которых несмотря на очевидную урбанизацию, нет противовеса: если в других республиках (таких, как Дагестан) "тоже есть сильные союзы односельчан, но возникают и совершенно новые сообщества: от профессиональных до спортивных, от религиозных общин до досуговых клубов по интересам. В них людей объединяет уже не общность происхождения, а свободный выбор, которого в городе у человека всегда больше, чем на селе"., то в КЧР "родовое, этническое начало - по-прежнему едва ли не единственная твердая основа для объединения граждан", а потому угроза "вывести на площадь людей своего этноса" кажется вполне реальной (и потому - добавлю уже от себя - как выражаются шахматисты, бывает сильнее исполнения). В результате, "Этот сельский уклад даже в городах, при котором людей легко объединить и вывести на улицу на основе родства или единства национальности, выгоден региональной элите." и "Фирменным знаком Карачаево-Черкесии стала периодическая активизация этнических общественников, хорошо узнаваемых и статусных, именно в те моменты, когда в отношениях между руководством республики и местными олигархами возникают проблемы, и столь же предсказуемый их отход на периферию тогда, когда руководству и олигархам удается договориться".
Гибкость и прагматизм религиозной политики: "В Карачаево-Черкесии... в Духовном управлении не концентрировались адепты какого-то одного религиозного направления. Наоборот, при явном содействии местных властей позиции в официальных исламских структурах получили мусульмане достаточно разнообразных взглядов. Цель этого республиканскими чиновниками заявляется вполне определенно: предотвратить раскол среди тех мусульман, которые не нарушают российское законодательство, не дать никому из них почувствовать себя отверженными, оказаться потом под влиянием реальных экстремистов, в конце концов - уйти в лес."
Автор отмечает: "на фоне остального Северного Кавказа этой республике удается разрешать внутренние этнические и религиозные противоречия на удивление мирно... Как будет развиваться ситуация в Карачаево-Черкесии, сейчас предсказать невозможно. В чем-то республике повезло по сравнению с соседями, а где-то она от них, наоборот, отстала. Но пренебречь ее опытом - значит закрыть другим регионам, страдающим от религиозного радикализма, один из возможных мирных путей из тупика насилия."
В целом, это интересная статья очень компетентного специалиста. И все же остается чувство: это такой взгляд "из центра". Для которого главное - что в республике более-менее спокойно, драматического вмешательства федеральных органов не требуется. Вот бы и везде так!
Мне же такой взгляд кажется слишком отстраненно-благодушным. Потому что отсутствие (или лучше сказать - несистемность) экстремистских проявлений не исчерпывает содержание жизни людей в республике. Тем более, что под соусом борьбы с экстремизмом в республике была произведена жесткая зачистка политического поля. И если власти карачаевских кланов уже давно ничто не угрожает, то это не значит, что этнические противоречия нивелированы. Они просто загнаны внутрь. Может, с чьей-то точки зрения это и не так плохо, но нельзя, например, не замечать, что тонкий, но стабильный ручеек русского населения утекает, прежде всего - на Ставрополье. А у тех, кому утечь сложнее (черкесов и абазинов), накапливается недовольство, которое трудно канализировать политически. И последняя перепись населения эти тенденции вполне выявила (процент карачаевского населения непрерывно растет, в том числе и в Черкесске. Последствия? Как-то их не принято обсуждать). Зато проблема коррупции, совершенно тотальной в течение многих лет, едва поминается.
Автор отмечает: "Элита Карачаево-Черкесии устроена достаточно демократически. Там, несмотря на нередкое применение криминальных методов конкуренции, нет традиций полного вливания кланом-победителем остальных кланов. Смены глав региона ни разу не привели к тотальному переделу собственности". Проблема в том, что эта самая собственность, по мнению многих аборигенов некарачаевской национальности, уже сосредоточена в одних этнических руках (даже при том, что черкесский "деревский" клан функционирует - но это наследие давних времен, экономическая конкуренция в новые времена ведется не экономическими методами, а скорее этнически-политическими - теми самыми, которые кажутся Казенину позитивными в аспекте "безопасности").
Отмечу также, что автор, на мой взгляд, черезчур благодушно смотрит на имевшие место в республике катаклизмы времен "конфликта на выборах 1999 года, когда на финишную прямую вышли карачаевский и черкесский кандидаты", что обернулось "пугающей многих этнической мобилизацией". Я бы непременно отметил, что это был едва ли не первый в России полномасштабный пример применения санкционированного центром (персонифицированного всесильным в то время Б.А. Березовским, который по обыкновению преследовал собственные интересы - и преуспел в этом) административного (и при том - силового) ресурса. Ввод на продолжительное время немаленького военнизированного контингента из других регионов имел, как мне представляется, более драматические последствия, чем это подано в статье ("такая дагестанизация продлилась всего несколько месяцев").
Наконец, о самом знаменитом событии, случившемся в КЧР новейших времен. Цитирую:
"Многие наверняка помнят убийство семерых человек «на даче президентского зятя», случившееся в Карачаево-Черкесии в октябре 2004 года, - тогда это дало Владимиру Путину возможность заявить, что в регионе «кризис власти, связанный, правда, с криминальными событиями». Название этого события в кавычках, потому что Алий Каитов, обвиненный в участии в этом убийстве, официально зятем тогдашнего главы региона Мустафы Батдыева уже не числился, а дача, где бизнес-спор перерос в стрельбу, принадлежала не ему, а ОАО «Кавказцемент», в руководстве которого Каитов на тот момент состоял. Эта трагедия закончилась двукратным штурмом кабинета главы региона".
Могу точно сказать, что в момент убийства Каитов официально был зятем президента Батдыева. О скоропостижном разводе было объявлено дней через 10, когда начались драматические события (с упомянутым "штурмом"). Что касается пресловутой "дачи", то в то время никаких сомнений в том, что она принадлежала Каитову, ни у кого не было (именно так все СМИ и рапортовали - не говоря об обычных людях). Возможно, "официально" это было не так - но вряд ли это значимая подробность в контексте произошедших событий.
Сам я, впрочем, посвятил этим беспрецедентным событиям свой собственный жж-текст. Который в то время прозвучал - более-менее адекватные материалы в центральных СМИ появились позже.
В заключение попытаюсь сформулировать свой вывод: Константин Казенин, как мне кажется, видит излишний позитив в консервации сложившихся в КЧР архаических общественных отношений - когда объективные противоречия разрешаются не средствами демократического политического процесса (который незначим даже по меркам остальной нынешней России), а на основе взаимодействия в многонациональной республике кланов (в основном - этнически однородных), имеющих рычаги для управления законсервированным в контексте "сельских общинных связей" поведением религиозного населения. Долго ли такая консервация в современных условиях (со всеми этими интернетами) будет способна сохраняться?
Я понимаю, впрочем, что представленная в статье модель может быть вполне реалистичной и прагматичной. Более того: в отличие от г-на Казенина, систематически отслеживающего и изучающего ситуацию в республике, у меня не имеется надлежащей амуниции для действительно предметной дискуссии со специалистом. Я веду речь больше о собственных ощущениях на основе достаточно фрагментарной и субъективной информации.
И тем не менее.
И вот попались мне на глаза две недавних статьи, которые достаточно подробно обрисовывают тамошние дела. Статьи очень разные: первая, опубликованная в ноябре прошлого года на информационно-политическом портале "On Kavkaz", относится к жанру текущей политической журналистики; вторая, появившаяся на этой неделе на сайте Московский Центр Карнеги, носит более концептуальный характер и предлагает целостный взгляд на происходящее в республике. На ней я в основном и сосредоточусь.
Статья Бориса Семенова "Клановые вихри накрывают Рашида Темрезова" обрисовывает текущую политическую ситуацию в контексте взаимоотношений Главы республики Рашида Темрезова (которому скоро предстоит переизбираться) и основных этнических (прежде всего - карачаевских) кланов. Интересна больше чисто информационно - тем, кто хочет узнать о влиятельных персоналиях и коммерческих и общественных структурах (впрочем, в КЧР коммерческое и общественное часто так сливаются, что их не различишь). Помимо прочего, интересен тон статьи, сочетающий стремление сказать что-то откровенно и в то же время не сказать лишнего - вкупе с реверансами перед начальством. Что особенно ощутимо в драматическом и в то же время многозначительно-туманном финале статьи:
"Таким образом, мы наблюдаем своеобразное де жавю, когда опять национальные кланы объединяются против главы региона с целью перехвата политической власти в регионе и, как следствие, контроля над бюджетными средствами... Так случилось, что своими действиями во внутренней политике республиканская власть прибегла к принципу зажимания гражданского общества, изоляции и отказа от диалога с активной, адекватной его частью... И получила в ответ полное безразличие реальных общественников, которые могли бы сегодня защитить Темрезова от наезда «карманных» организаций... Сегодня Карачаево-Черкесия напоминает квартиру, где все окна закрыты, нет вентиляции, а воздух с каждым днем становится все хуже и гражданскому обществу нечем дышать.
Развязку этой политической драмы нам покажет время…"
По прочтении этой статьи, я своем комменте в фейсбуке написал: "Было бы интересно почитать анализ происходящего в КЧР у компетентных кавказоведов (С. Маркедонов, К. Казенин)". Прошло три месяца - и появилась статья ведущего российского кавказоведа Константина Казенина "Село вместо города: как сохранили мир в Карачаево-Черкесии".
Автор в самом начале констатирует: "Нельзя сказать, что проблема вооруженного экстремизма в Карачаево-Черкесии была полностью решена. Но на фоне остального Северного Кавказа этой республике удается разрешать внутренние этнические и религиозные противоречия на удивление мирно". И далее описывает "опыт Карачаево-Черкесии по снижению этих угроз", который "хоть и не очень вписывается в современный политический мейнстрим, но в перспективе может быть полезен далеко за пределами республики". Этот опыт, по его мнению, можно свести к двум основным факторам, определяющим местную специфику реализации общественного договора, предохраняющего от скатывания к экстремизму при разрешении постоянно возникающих в многонациональной клановой республике проблем:
Автор отмечает: "на фоне остального Северного Кавказа этой республике удается разрешать внутренние этнические и религиозные противоречия на удивление мирно... Как будет развиваться ситуация в Карачаево-Черкесии, сейчас предсказать невозможно. В чем-то республике повезло по сравнению с соседями, а где-то она от них, наоборот, отстала. Но пренебречь ее опытом - значит закрыть другим регионам, страдающим от религиозного радикализма, один из возможных мирных путей из тупика насилия."
В целом, это интересная статья очень компетентного специалиста. И все же остается чувство: это такой взгляд "из центра". Для которого главное - что в республике более-менее спокойно, драматического вмешательства федеральных органов не требуется. Вот бы и везде так!
Мне же такой взгляд кажется слишком отстраненно-благодушным. Потому что отсутствие (или лучше сказать - несистемность) экстремистских проявлений не исчерпывает содержание жизни людей в республике. Тем более, что под соусом борьбы с экстремизмом в республике была произведена жесткая зачистка политического поля. И если власти карачаевских кланов уже давно ничто не угрожает, то это не значит, что этнические противоречия нивелированы. Они просто загнаны внутрь. Может, с чьей-то точки зрения это и не так плохо, но нельзя, например, не замечать, что тонкий, но стабильный ручеек русского населения утекает, прежде всего - на Ставрополье. А у тех, кому утечь сложнее (черкесов и абазинов), накапливается недовольство, которое трудно канализировать политически. И последняя перепись населения эти тенденции вполне выявила (процент карачаевского населения непрерывно растет, в том числе и в Черкесске. Последствия? Как-то их не принято обсуждать). Зато проблема коррупции, совершенно тотальной в течение многих лет, едва поминается.
Автор отмечает: "Элита Карачаево-Черкесии устроена достаточно демократически. Там, несмотря на нередкое применение криминальных методов конкуренции, нет традиций полного вливания кланом-победителем остальных кланов. Смены глав региона ни разу не привели к тотальному переделу собственности". Проблема в том, что эта самая собственность, по мнению многих аборигенов некарачаевской национальности, уже сосредоточена в одних этнических руках (даже при том, что черкесский "деревский" клан функционирует - но это наследие давних времен, экономическая конкуренция в новые времена ведется не экономическими методами, а скорее этнически-политическими - теми самыми, которые кажутся Казенину позитивными в аспекте "безопасности").
Отмечу также, что автор, на мой взгляд, черезчур благодушно смотрит на имевшие место в республике катаклизмы времен "конфликта на выборах 1999 года, когда на финишную прямую вышли карачаевский и черкесский кандидаты", что обернулось "пугающей многих этнической мобилизацией". Я бы непременно отметил, что это был едва ли не первый в России полномасштабный пример применения санкционированного центром (персонифицированного всесильным в то время Б.А. Березовским, который по обыкновению преследовал собственные интересы - и преуспел в этом) административного (и при том - силового) ресурса. Ввод на продолжительное время немаленького военнизированного контингента из других регионов имел, как мне представляется, более драматические последствия, чем это подано в статье ("такая дагестанизация продлилась всего несколько месяцев").
Наконец, о самом знаменитом событии, случившемся в КЧР новейших времен. Цитирую:
"Многие наверняка помнят убийство семерых человек «на даче президентского зятя», случившееся в Карачаево-Черкесии в октябре 2004 года, - тогда это дало Владимиру Путину возможность заявить, что в регионе «кризис власти, связанный, правда, с криминальными событиями». Название этого события в кавычках, потому что Алий Каитов, обвиненный в участии в этом убийстве, официально зятем тогдашнего главы региона Мустафы Батдыева уже не числился, а дача, где бизнес-спор перерос в стрельбу, принадлежала не ему, а ОАО «Кавказцемент», в руководстве которого Каитов на тот момент состоял. Эта трагедия закончилась двукратным штурмом кабинета главы региона".
Могу точно сказать, что в момент убийства Каитов официально был зятем президента Батдыева. О скоропостижном разводе было объявлено дней через 10, когда начались драматические события (с упомянутым "штурмом"). Что касается пресловутой "дачи", то в то время никаких сомнений в том, что она принадлежала Каитову, ни у кого не было (именно так все СМИ и рапортовали - не говоря об обычных людях). Возможно, "официально" это было не так - но вряд ли это значимая подробность в контексте произошедших событий.
Сам я, впрочем, посвятил этим беспрецедентным событиям свой собственный жж-текст. Который в то время прозвучал - более-менее адекватные материалы в центральных СМИ появились позже.
В заключение попытаюсь сформулировать свой вывод: Константин Казенин, как мне кажется, видит излишний позитив в консервации сложившихся в КЧР архаических общественных отношений - когда объективные противоречия разрешаются не средствами демократического политического процесса (который незначим даже по меркам остальной нынешней России), а на основе взаимодействия в многонациональной республике кланов (в основном - этнически однородных), имеющих рычаги для управления законсервированным в контексте "сельских общинных связей" поведением религиозного населения. Долго ли такая консервация в современных условиях (со всеми этими интернетами) будет способна сохраняться?
Я понимаю, впрочем, что представленная в статье модель может быть вполне реалистичной и прагматичной. Более того: в отличие от г-на Казенина, систематически отслеживающего и изучающего ситуацию в республике, у меня не имеется надлежащей амуниции для действительно предметной дискуссии со специалистом. Я веду речь больше о собственных ощущениях на основе достаточно фрагментарной и субъективной информации.
И тем не менее.