Хэйанские байки: воровские хитрости
Среди воров эпохи Хэйан особенно знаменит Хакамадарэ, он же Штанодёр. Самая знаменитая история про него - вот эта: как он пытался ограбить воина и музыканта Фудзивара-но Ясумасу, но не сумел. В «Собрании стародавних повестей» она, конечно, тоже есть, в разделе про воинов. Но Штанодёр появляется и в воровских историях.
Рассказ о том, как вор Штанодёр притворился мертвым и убил человека возле заставы
В стародавние времена жил вор по прозвищу Штанодёр, Хакамадарэ.
Он постоянно воровал, его поймали и посадили в тюрьму, но потом объявлено было великое помилование узникам, и он вышел, податься ему было некуда, он не придумал, что делать, пошёл к горам у заставы, а жить ему было совсем не на что.
Он разделся и лёг у обочины дороги, притворился мёртвым. Прохожие его увидели, говорят: отчего же умер этот человек? Ран на нём нет! Глазеют и ахают. А тут воин на хорошем коне, при оружии, с большой свитой и домочадцами едет из столицы. Заметил, что люди стоят и что-то разглядывают, придержал коня и велел слугам: пойдите, посмотрите, на что они глазеют. Слуги побежали, посмотрели, говорят: там покойник, но не раненный. Господин выслушал, подтянул поводья, перехватил удобнее лук, пустил коня шагом, объехал стороною то место, где лежит мертвец, не сводя с него глаз. Кто видел это, стали хлопать в ладоши и смеяться: вот так воин! С ним и свита, и домочадцы, а он испугался покойника! Хохочут, потешаются, а воин их миновал и поехал дальше.
Потом зеваки разошлись, рядом с мертвецом никого не осталось. И снова какой-то воин едет мимо. С ним ни свиты, ни челяди, но оружие при нём. Подъехал к мертвецу, говорит: бедняга! Отчего же он умер? Ран-то нет! И луком подтолкнул его. Тут покойник ухватился за лук, вскочил на ноги, стащил воина с коня, говорит: ты мой заклятый враг! Выхватил у воина из ножен меч и этим мечом его же и убил.
Снял с него кафтан и штаны, надел их, забрал лук и колчан, сел на его коня и поскакал на восток, точно полетел. По пути сговорился с десятком или двумя воров, такими же нищими, каков он был недавно, - те пока никого ограбить не успели. И стали они вместе на дороге отнимать у встречных кафтаны и штаны, набрали луков, стрел, всяких воинских припасов, и этих нищих воров Штанодёр посадил на коней, как свитских воинов, ехал теперь прочь от столицы с отрядом в двадцать или тридцать человек - и никто не решался с ним сразиться.
Этот человек даже ради малой поживы творил такие дела. Кто не знал этого, подступался к нему - так отчего же не ограбить, когда добыча сама идёт в руки? А первый воин, кто в самом начале насторожился и проехал мимо мертвеца, - кто же он был, этот умница? Штанодёр о нём думал, расспрашивал, и оказалось: зовут того человека Мацуока-но Горо: Тайра-но Садамити. Кто слышал о том, говорили: ну да, конечно!
Итак, даже едучи со свитой и челядью, надо вести себя разумно, когда проезжаешь мимо того, чего не знаешь. А человек без свиты подъехал близко и был убит почём зря! Так говорили люди, кто слышал это, первого хвалили, второго бранили, и так передают этот рассказ.
Амнистию узникам обычно объявляли по случаю больших бедствий вроде засухи или поветрия. Видимо, свою шайку Хакамадарэ набирает из таких же, как он, недавно амнистированных, ещё не нашедших себе занятия и пристанища. Из столицы разбойник направляется к горам у заставы Аусака, через которую проходит дорога в восточные земли. Выражение «ты мой заклятый враг», оя-но катаки, собственно, «враг моего отца», здесь, видимо, никакой реальной вражды не подразумевает, используется просто как бранное. Тайра-но Садамити, воин из отряда блистательного Минамото-но Райко, недавно мелькал в другой хэйанской байке и в совсем другой роли.
А вот еще одна история: тут разбойники, наоборот, рассчитывают на тех, кто на дороге ведёт себя разумно и по правилам вежливости
Рассказ о том, как Харудзуми из края Кии встретился с грабителями
В стародавние времена в краю Кии в уезде Ито: жил человек по имени Саканоуэ-но Харудзуми. Он вовсе не был слаб на воинском Пути. Служил он в свите прежнего правителя края [Кадзуса] Тайра-но Корэтоки.
Однажды они отправились в столицу, а у Харудзуми были враги, и он не терял бдительности. Сам вооружился и отряд свой вооружил. И вот, никого не встретив, приехали они поздней ночью - а у нижней окраины столицы навстречу им друг за другом едут роскошно одетые всадники, впереди бежит скороход. Кричит, Харудзуми и его люди спешились, а скороход им: [отложите] луки, отдайте поклон, живо! Приезжие растерялись, все [отложили] луки.
Кланяются лицом в землю и думают: сейчас уж эти господа проедут… Но тут все начиная с Харудзуми и до слуг при его отряде чуют: кто-то сзади их держит за шиворот, пригибает, не даёт подняться. Зачем это? - думают они. Подняли головы, смотрят - а перед ними словно бы придворные, пять или шесть всадников в доспехах, с луками и колчанами, вида очень грозного, достают стрелы и говорят: не двигаться, не то расстреляем! Да ведь это не придворные, а грабители нас обманули!
Видя такое, приезжие на самом деле разозлились и расстроились безмерно. Чуть двинешься - застрелят! И вот, негодяи эти, как хотят, то положат их, то подымут, у всех до единого отобрали одежду, луки, колчаны, лошадей, сбрую, мечи, кинжалы, всё вплоть до сапог - всё подчистую забрали и уехали.
Тут Харудзуми говорит: ведь не то чтоб я был слаб как воин, каких только разбойников не убивал, а тут так оплошал! В настоящей схватке я бы так не опозорился. Но перед ними бежал скороход, кричал, вот мы и сели, согнулись, и что мы могли поделать? Всё оттого, что для воинского пути я не гожусь! И с тех пор оставил воинскую службу, стал свитским слугой.
Итак, если встретишь кого-то, перед кем бегут скороходы, надо хорошенько подумать, как себя вести. Так передают этот рассказ.
Про Саканоуэ-но Харудзуми кроме этой истории ничего не известно. Кем он стал в итоге, неясно, «свитский» - перевод условный; занятие его обозначено как вакидарэ, что, вероятно, синонимично вакисаси - «боковой», слуга, который пешком шагает рядом с господином, когда тот едет верхом или в повозке.
Рассказ о том, как вор Штанодёр притворился мертвым и убил человека возле заставы
В стародавние времена жил вор по прозвищу Штанодёр, Хакамадарэ.
Он постоянно воровал, его поймали и посадили в тюрьму, но потом объявлено было великое помилование узникам, и он вышел, податься ему было некуда, он не придумал, что делать, пошёл к горам у заставы, а жить ему было совсем не на что.
Он разделся и лёг у обочины дороги, притворился мёртвым. Прохожие его увидели, говорят: отчего же умер этот человек? Ран на нём нет! Глазеют и ахают. А тут воин на хорошем коне, при оружии, с большой свитой и домочадцами едет из столицы. Заметил, что люди стоят и что-то разглядывают, придержал коня и велел слугам: пойдите, посмотрите, на что они глазеют. Слуги побежали, посмотрели, говорят: там покойник, но не раненный. Господин выслушал, подтянул поводья, перехватил удобнее лук, пустил коня шагом, объехал стороною то место, где лежит мертвец, не сводя с него глаз. Кто видел это, стали хлопать в ладоши и смеяться: вот так воин! С ним и свита, и домочадцы, а он испугался покойника! Хохочут, потешаются, а воин их миновал и поехал дальше.
Потом зеваки разошлись, рядом с мертвецом никого не осталось. И снова какой-то воин едет мимо. С ним ни свиты, ни челяди, но оружие при нём. Подъехал к мертвецу, говорит: бедняга! Отчего же он умер? Ран-то нет! И луком подтолкнул его. Тут покойник ухватился за лук, вскочил на ноги, стащил воина с коня, говорит: ты мой заклятый враг! Выхватил у воина из ножен меч и этим мечом его же и убил.
Снял с него кафтан и штаны, надел их, забрал лук и колчан, сел на его коня и поскакал на восток, точно полетел. По пути сговорился с десятком или двумя воров, такими же нищими, каков он был недавно, - те пока никого ограбить не успели. И стали они вместе на дороге отнимать у встречных кафтаны и штаны, набрали луков, стрел, всяких воинских припасов, и этих нищих воров Штанодёр посадил на коней, как свитских воинов, ехал теперь прочь от столицы с отрядом в двадцать или тридцать человек - и никто не решался с ним сразиться.
Этот человек даже ради малой поживы творил такие дела. Кто не знал этого, подступался к нему - так отчего же не ограбить, когда добыча сама идёт в руки? А первый воин, кто в самом начале насторожился и проехал мимо мертвеца, - кто же он был, этот умница? Штанодёр о нём думал, расспрашивал, и оказалось: зовут того человека Мацуока-но Горо: Тайра-но Садамити. Кто слышал о том, говорили: ну да, конечно!
Итак, даже едучи со свитой и челядью, надо вести себя разумно, когда проезжаешь мимо того, чего не знаешь. А человек без свиты подъехал близко и был убит почём зря! Так говорили люди, кто слышал это, первого хвалили, второго бранили, и так передают этот рассказ.
Амнистию узникам обычно объявляли по случаю больших бедствий вроде засухи или поветрия. Видимо, свою шайку Хакамадарэ набирает из таких же, как он, недавно амнистированных, ещё не нашедших себе занятия и пристанища. Из столицы разбойник направляется к горам у заставы Аусака, через которую проходит дорога в восточные земли. Выражение «ты мой заклятый враг», оя-но катаки, собственно, «враг моего отца», здесь, видимо, никакой реальной вражды не подразумевает, используется просто как бранное. Тайра-но Садамити, воин из отряда блистательного Минамото-но Райко, недавно мелькал в другой хэйанской байке и в совсем другой роли.
А вот еще одна история: тут разбойники, наоборот, рассчитывают на тех, кто на дороге ведёт себя разумно и по правилам вежливости
Рассказ о том, как Харудзуми из края Кии встретился с грабителями
В стародавние времена в краю Кии в уезде Ито: жил человек по имени Саканоуэ-но Харудзуми. Он вовсе не был слаб на воинском Пути. Служил он в свите прежнего правителя края [Кадзуса] Тайра-но Корэтоки.
Однажды они отправились в столицу, а у Харудзуми были враги, и он не терял бдительности. Сам вооружился и отряд свой вооружил. И вот, никого не встретив, приехали они поздней ночью - а у нижней окраины столицы навстречу им друг за другом едут роскошно одетые всадники, впереди бежит скороход. Кричит, Харудзуми и его люди спешились, а скороход им: [отложите] луки, отдайте поклон, живо! Приезжие растерялись, все [отложили] луки.
Кланяются лицом в землю и думают: сейчас уж эти господа проедут… Но тут все начиная с Харудзуми и до слуг при его отряде чуют: кто-то сзади их держит за шиворот, пригибает, не даёт подняться. Зачем это? - думают они. Подняли головы, смотрят - а перед ними словно бы придворные, пять или шесть всадников в доспехах, с луками и колчанами, вида очень грозного, достают стрелы и говорят: не двигаться, не то расстреляем! Да ведь это не придворные, а грабители нас обманули!
Видя такое, приезжие на самом деле разозлились и расстроились безмерно. Чуть двинешься - застрелят! И вот, негодяи эти, как хотят, то положат их, то подымут, у всех до единого отобрали одежду, луки, колчаны, лошадей, сбрую, мечи, кинжалы, всё вплоть до сапог - всё подчистую забрали и уехали.
Тут Харудзуми говорит: ведь не то чтоб я был слаб как воин, каких только разбойников не убивал, а тут так оплошал! В настоящей схватке я бы так не опозорился. Но перед ними бежал скороход, кричал, вот мы и сели, согнулись, и что мы могли поделать? Всё оттого, что для воинского пути я не гожусь! И с тех пор оставил воинскую службу, стал свитским слугой.
Итак, если встретишь кого-то, перед кем бегут скороходы, надо хорошенько подумать, как себя вести. Так передают этот рассказ.
Про Саканоуэ-но Харудзуми кроме этой истории ничего не известно. Кем он стал в итоге, неясно, «свитский» - перевод условный; занятие его обозначено как вакидарэ, что, вероятно, синонимично вакисаси - «боковой», слуга, который пешком шагает рядом с господином, когда тот едет верхом или в повозке.