Із замітки М. Чернишова про зустріч труни у Києві. Травень 1861 р.
* * *
6 мая утром разнеслась весть по Киеву, что в 11 часов привезут тело великого малороссийского поэта Т. Г. Шевченко. Эта весть, как электрическая искра, мгновенно сообщалась всем почитателям его прекрасного таланта. Некоторые из киевлян пешком, а другие в экипажах опешили за Николаевский цепной мост, чтоб отдать последний долг поэту, которого песни принадлежат не одной Малороссии, но всему славянскому миру. Мы даже слышали, что творения Шевченко переводятся на французский язык. Преобладание над лицами, вышедшими навстречу телу поэта, принадлежит студентам университета св. Владимира; несколько дам даже пожелали быть участницами торжественно-грустной церемонии и заявить признательность к поэту. За Николаевским мостом начинается Черниговская губерния, и первое село за Днепром называется «Никольским». Дворов в нем 25, ревизских душ 160. Церковь в селе очень опрятна; вода от села близко; зелени много; деревья только что распустились. Все это сообщало сельскому ландшафту какоето мирное настроение, так что лучшего места и нельзя было выбрать для встречи поэта, воспевшего в задушевных своих песнях обаятельную малороссийскую природу.
Был первый час, но печальной колесницы еще не показывалось. В ожидании ее многие смотрели вдаль к Броварам, другие приготовлялись сказать речь, а ваш покорнейший слуга присел на небольшом возвышении к группе богомольцев. Они ели черный хлеб и без соли. Такой пост строже монашеского.
[. . . . . . . . . . . . . . .]
Между тем в церкви зазвонили, и вдали показалась печальная колесница. Все встали и сняли шапки. Гроб был покрыт красной коленкоровой пеленой, а наверху приколоты венки, те самые, которые положены были еще в С.-Петербурге. Возле одного венка была женская записочка с надписью: «Прощай, батько, орле сизый!» За гробом шли с глубокой скорбью родные поэта, бывшие крепостные люди, а теперь свободные крестьяне - два брата и племянницы. Старший брат очень похож на Тараса Григорьевича. В десяти шагах от Никольского сельского базара печальную колесницу остановили, и здесь сказаны были четыре речи на русском, малорусском, польском и сербском языках. Во всех речах слышалась глубокая скорбь о смерти великого поэта, соединившая в эту минуту все национальности во имя великого искусства, божественного дара небес - поэзии. При въезде на Николаевский цепной мост лошади печальной колесницы были отпряжены, и студенты на себе повезли драгоценный прах. На средине моста еще сказана была речь в честь усопшего и прочитано стихотворение одним из молодых украинских поэтов, Малашенко. Какая-то райская тишина царила в воздухе, прерывалась изредка щелканьем и свистом соловьев в прибрежных днепровских кустах да плеском воды, ударяющейся о каменные устои моста. Когда печальная колесница показалась на шоссе, из царского сада и прочих киевских гор, лежащих по дороге, во множестве смотрели киевляне, прощаясь с поэтом. Из церкви Рождества, стоящей на конце набережного шоссе, вышли священнослужители с хоругвями. Пошел дождь, как будто и природа плакала о смерти великого поэта. Пред святым храмом свинцовый гроб был снят с колесницы и поставлен в нем на ночь. Довольно просторная церковь Рождества оказалась тесной для желающих проститься с поэтом. Из прежних венков некоторыми цветы были взяты на память, а на другое утро положены венки из свежих цветов.
Вечером 7 мая тело поэта перенесено было из церкви на пароход. Прилив народа был еще многочисленнее, чем накануне. Из многих речей, сказанных в это время, особенно произвела глубокое впечатление речь исправляющего должность директора 2-й гимназии Чалого. Последнюю речь на пароходе сказал студент Ф. Левицкий. Напомнив слушателям о жизни поэта, он заключил ее следующими словами: «Дух свободный - як витер, що бушує в степу над могилами наших батькив; як Днипро, що точыть хвыли свои скризь гирло в сине море - дух Тараса жыве и вично житы буде».
Нельзя умолчать, что некоторые речи молодых ораторов совершенно не соответствовали величию предмета. Эти ораторы скорее похожи были на тех молодых врачей, которые на трупе пробуют свое искусство.
8 мая тело поэта пароход повез в Каневский уезд, где находится деревенька на высоком берегу Днепра, с очаровательным местоположением, которую поэт очень любил и, говорят, даже хотел купить тут место, чтоб поселиться навсегда среди крестьян, из которых он вышел и воспитался их народной песнью.
Так встретили и проводили тело в Киеве великого, оригинального певца Шевченко, прелестного украинского соловья, нового Баяна Южной Руси. Много эпох из жизни поэта связано с именем Киева. Здесь он жил, писал, учил и сам учился; здесь он провел лучшие годы, полные сил и свежих впечатлений; отсюда его увезли на чужбину; здесь, за год пред смертью, он виделся с друзьями, увенчанный лаврами поэтической славы после издания «Кобзаря». Т. Г. Шевченко всегда возбуждал и будет возбуждать во всех образованных людях симпатию как поэт и как человек.
Его уж нет. Младой певец
Нашел безвременный конец!
Дохнула буря, цвет прекрасный
Увял на утренней заре!
Потух огонь на алтаре.
Н. Чернышев, «Русский инвалид», 1861, 18 мая, № 107. За вид. Смерть и похороны Т. Г. Шевченко (Документы и материалы). К., 1961. С. 66-69.