Проблемы сохранения архитектурно-градостроительного наследия (часть 3)
Андрей Бабуров
Проблемы сохранения архитектурно-градостроительного наследия
Часть 3 (заключительная)
Одной из наиболее сильных сторон планов «активного сохранения» Болоньи и Феррары является такой взгляд на архитектурно-градостроительное наследие, при котором историческое ядро предстаёт как многоплановое, но единое целое, которое, обновив, необходимо сохранить для будущего. И нет более сложной и неблагодарной задачи, как установление границы, делящей цельный исторический город на зону консервации и зону развития, т.е. в принципе рассматривающей историческое ядро на будущее не как единое целое. Это особенно видно на примере Венеции, где специфические проблемы гидрологии отягчаются проблемами сохранения архитектурно-пространственного облика города. Здесь менее чем где-либо может быть проведена чёткая линия между территориями, которые местные власти могут либо сохранить в полной неприкосновенности, либо разрушить и, перепланировать. В Венеции зоны новой застройки расположены в основном по краям, однако, как отмечает Sh. Contacusino[1], здесь расположены здания, относящиеся к историческому городу. В таких случаях требуется неполное перепланирование, бережное переплетение нового со старым, а успех такого переплетения зависит от качества новых построек.
Глубокую тревогу вызывают отрицательные изменения городского ландшафта Бата, одного из красивейших английских городов, для которого за последнее время было сделано планировочных предложений, пожалуй, больше, чем для какого-либо другого города такого же размера. Однако наряду с осуществлением действительно прогрессивных планировочных мероприятий, задуманных под влиянием предложений Бьюкенена и позволяющих сохранить историческую среду городского ядра, не было выработано сколько-нибудь эффективной политики строительного контроля с точки зрения сохранения исторического городского ландшафта, хотя это и предусматривалось английским законом 1967 г.
Ценность исторических центров городов заключается не только в их пространственно-эстетических качествах, но и в их культурной роли и возможностях для общения людей. Но для того чтобы выжить, чтобы сохранить эти свои качества культурной ёмкости и пространственно-эстетические качества формы, исторические центры городов должны обновляться в точно рассчитанных пределах, нести некоторые функции, предлагаемые современностью. Вместе с там, как считает T.Rаffi, всякое улучшение связано с заинтересованностью в этом самих жителей. Без осознания этого факта всякий проект остаётся мёртвой буквой, всякое практическое внедрение теряет самую свою сущность.
Здесь мы сталкиваемся с новым социальным явлением, которое, по мнению автора обзора, следовало бы назвать «самодеятельным урбанизмом» (если, конечно, не считать таковым все процессы строительства городов до эпохи «планируемого градостроительства»), получившим в результате неспособности планировочных органов достаточно быстро реагировать на изменяющиеся требования времени довольно широкое распространение в некоторых странах Западной Европы. Любопытно, однако, то, что в процессе «самодеятельного урбанизма» участвуют все те, кто в иных условиях должен представлять, урбанизм «плановый», т.е. и профессиональные архитекторы, и общественность.
В тех случаях, когда привычное городское окружение уничтожается в результате пренебрежительного к нему отношения со стороны властей, либо из-за отсутствия соответствующей планировочной политики, особая роль приходится на долю самих жителей. Так обстоит дело в Брюсселе и Амстердаме, где «самодеятельный урбанизм» при участии некоторых архитекторов принял весьма интересные формы. Брюссель, претендующий на роль «столицы Западной Европы», весьма привлекателен для мощных международных компаний, желающих строить здесь свои конторы, и спекуляция землёй здесь крайне велика. В предисловии к статье о Брюсселе В.Huet пишет, что перед лицом всё более грубых разрушений жители, сплочённые в обществе по охране памятников, организовали оригинальный отпор, который заключается в систематических контрпроектах, сопровождающихся судебными процедурами, что даёт возможность не только мобилизовывать общественное мнение, но и блокировать проекты и добиваться их изменения. Особый интерес представляет та роль, которую играют некоторые молодые архитекторы и архитектурные школы в борьбе жителей (вспомним «Трафальгарскую битву»[2]).
Одним из наиболее интересных примеров «самодеятельного урбанизма», описанных M. Culot[3], является деятельность созданной в 1960 году «Мастерской урбанистических исследований и действий», преследовавшая цель изменить проект реконструкции Музея современного искусства, для осуществления которого пришлось бы снести двадцать старых зданий, разрушить старую торговую улицу и городскую площадь. Были сделаны три контрпроекта, в результате чего принятый первоначально проект нового корпуса музея, выдвинутого в площадь, с глухими, криволинейными в плане стенами, был отвергнут, а площадь и застройка были спасены - новый проект предусматривает расширение экспозиций в окружающей, соответственным образом реконструированной застройке, а подсобные помещения - под землёй. Однако, возможно, самым важным результатом деятельности этой и подобных ей групп явится план по защите Брюсселя, который должен быть принят в 1976 г. Наряду с защитными мероприятиями план должен предусмотреть функциональные и социальные аспекты (общественное, жилое строительство, сохранение занятости площадей и т.д.) (рис.6).
Рис. 6. Брюссель. Один из окончательных вариантов проекта развития Музея современного искусства
В Амстердаме, где земельная спекуляция не столь велика, значительные дискуссии развернулись вокруг вопроса о характере планировки и застройки Ньюмаркта, района, частично разрушенного в связи со строительством юго-восточной линии метро по плану Большого Амстердама, предусматривающему изменение существующей уличной сети и создание новой системы дорог, автостоянок и магистралей, проходящих через центр города. Как отмечает Brian Brace Taylor[4], в основе образовавшегося конфликта лежит различие в мировоззрении между муниципальными властями, желающими приспособить существующий город к транспортной системе, и жителями самого города, предпочитающими приспосабливать коммуникации к существующему городу.
В противовес официальному проекту, реконструкции Ньюмаркта, предусматривавшему кардинальное изменение сложившегося городского ландшафта без всякой связи с сохранившейся застройкой, архитекторы ван Эйк и Бош предложили не перестройку, а добавление нового к сохранившемуся при некоторых (вынуждённых) изменениях планировки, улучшаемой путём устройства узких пешеходных набережных, озеленённых пространств и пр. Существенно то, что проект дополняет старое зданиями новой архитектуры, сохраняя характер сложившегося ландшафта и городского пространства, масштаба и силуэта (рис.7).
Рис. 7. Амстердам, Ньюмаркт. Проектируемая застройка среди старых зданий
Подобный подход к проблеме строительства нового в старом демонстрирует и другие примеры реконструкции жилых кварталов Амстердама, как например, Бикерсейланд и Йордаан. Эти факты свидетельствуют об изменении профессионального мировоззрения прогрессивных архитекторов Запада, вынуждённых переоценить свою ответственность перед общественностью и пересмотреть сложившееся понимание архитектуры, в особенности жилого строительства, как изолированных грандиозных объектов и ансамблей. Выше мы видели, какого рода функции могут быть сохранены в историческом городе или внесены в него.
Практика реконструкции жилых кварталов в Амстердаме является частичным ответом на один из наиболее сложных вопросов: «Как строить в окружении старого?». В зависимости от того, развивается ли старая функция или вносится новая, мероприятия по обновлению могут пойти по трём направлениям.
Если функция здания, комплекса или квартала сохранена, необходимо лишь физическое обновление его структурных характеристик, техническое дооборудование и восстановление облика. Этот комплекс мероприятий по санированию весьма распространён в городах с плотным средневековым ядром, застроенным капитальными зданиями. При санировании квартала обычно производится расчистка внутриквартального пространства для улучшения санитарно-гигиенических условий, что, однако, начинает признаваться не вполне обоснованным, так как часто приводит к разрушению сложившегося городского ландшафта.
Не менее часто возникает задача приспособления здания к новой функции, что требует в той или иной степени реконструкции интерьера. При этом, помимо сохранения сложившегося городского окружения, преследуется определённая экономическая выгода, поскольку стоимость переоборудования зданий часто значительно ниже постройки новых. Одним из наиболее интересных примеров в этой области является превращение «идеального города» К. Н. Леду близ Безансона в Центр для конференций и обучения, осуществлённое «Фондом Леду». Проект Леду полностью осуществлён не был. В 1775-1779 гг. было построено 10 зданий, которые переоборудованы ныне под жилые кварталы, библиотеку, театр и административные помещения. Любопытно, что подобно Хлебному рынку в Кембридже, переоборудованному под концертный зал, театр в данном случае разместился в бывшем производственном помещении солеварни.
Наряду с приспособлением существующих зданий, часто приходится прибегать к достройке и перестройке сложившегося комплекса, как это, например, было сделано для университета Мачераты[5], небольшого итальянского городка неподалёку от Адриатического побережья. Университет, включающий юридический, литературный и медицинский факультеты, размещается в здании бывшего монастыря, примыкающем к церкви Св.Павла на главной площади города. С тех пор, как в начале XX в. монахи покинули здание, его занимали разные владельцы: университет в северном крыле и части восточного крыла, которые относительно мало пострадали от переделок, муниципалитет и другие учреждения в прочих частях здания, оказавшихся в столь плохом состоянии, что большую часть внутренних помещений, выходящих во двор, пришлось перестраивать. Это дало возможность старые корпуса объединить зданием новой библиотеки, связывающей между собой учебные помещения (рис. 8) .
Рис. 8. Мачерата (Италия). Новое здание библиотеки университета
При строительстве нового здания в окружения старых основными становятся архитектурно-стилистические проблемы пространственно-эстетического приспособления и взаимодействия нового со старым. Новое здание в сложившемся городском окружении должно поддерживать и развивать наиболее важные черты городского ландшафта на уровне восприятия внутреннего городского пространства, такие как степень дробности пространства, вертикальный и горизонтальный масштабы зданий и уличных пространств, отношение проёмов к массе здания, членения и силуэт застройки и пр. За исключением довольно редкой возможности документированного восстановления утраченного памятника, любые попытки стилизации в новом строительстве неприемлемы, как то показывают многочисленные примеры отечественной и зарубежной практики. И, напротив, удачным бывает введение в историческое городское окружение нового здания, развивающего сложившиеся ландшафтные характеристики в терминах новейшего архитектурного языка. Примерами такого подхода могут служить две недавние постройки в английских городах-университетах, Оксфорде и Кембридже, городах очень разных, и в то же время очень схожих качествами городского ландшафта, весьма чувствительного к чужеродным добавлениям. Новое здание общежития Кибл-колледжа[6], расположенного в северной части Оксфорда, образует кривую, следующую неправильной границе участка; в наиболее удалённой от существующих зданий части участка эта кривая сворачивается и образует небольшой двор, далее распрямляется и понижается по высоте по мере приближения к существующим зданиям колледжа (рис.9). Фасады здания разные: кирпичный, с узкими вертикальными окнами, скрытыми вертикальными выступами обслуживающих Споков, наружный фасад и чуть наклонный, целиком стеклянный фасад, раскрытый внутрь территории колледжа с большим количеством зелени. Слегка криволинейная форма здания создаёт впечатление естественности, а материал и характер членения наружного фасада соответствует окружающим зданиям. Нечто подобное было сделано в новом здании общежития Крайст-колледжа[7] в Кембридже, но не за счёт материала и построения в плане, а путём создания ступенчатой структуры, поддерживающей характер уличного, пространства своей вертикальной частью, и полого снижающейся внутрь участка (рис.10). Правильно найденные соотношения подобного рода структур позволяют разместить функции довольно большого объёма без существенного изменения характера сложившегося городского ландшафта.
Рис. 9. Оксфорд. Кибл-колледж
Рис. 10. Кембридж. Крайст-колледж
Особый интерес представляют попытки планировочного обновления старых городских образований в тех случаях, когда добиться функционального обособления невозможно по целому ряду причин либо в том случае, когда концентрация функций крайне неравномерна.
В таком случае предлагается комплекс мероприятий, предусматривающий изменение и дополнение как планировочной структуры, так и архитектурно-пространственной, как, например, в описанном А. Ганешиным[8] предложении для Китай-города, заповедной зоны, испытывающей в то же время функциональное перенапряжение. Проект предусматривает создание сквозного пешеходного пространства, выходящего на Новую площадь и дублирующего сложившиеся радиальные улицы Китай-города. Одновременно проектируемое пространство раскроет и свяжет между собой памятники архитектуры, в настоящее время частично скрытые малоценной застройкой, а также создаст возможности развития таких объектов, как Музей истории и реконструкции Москвы. Аналогичный метод можно видёть в предложениях коллектива под руководством А. Гутнова[9] по интенсификации использования городского пространства в районе Козицкого переулка, осуществляемой с помощью таких мероприятий, как активное вертикальное зонирование, предусматривающее использование подвалов для стоянки автомобилей, первых этажей для обслуживающих учреждений с конторскими помещениями над ними и, наконец, жильё в верхних этажах. Кроме того, предусматриваются такие меры, как создание крытых дворов, садов на крышах, устройство аркад в первых этажах и пр. Комплекс мероприятий по обновлению может быть несколько иным в районе, сохранившем в основном исторический характер городского ландшафта, как например, Яузские ворота. В этом случае главные условия направлены на то, чтобы поддержать традиционные планировочные и композиционные характеристики исторически сложившейся городской среды.
***
ВЫВОДЫ И РЕКОМЕНДАЦИИ
Таким образом, кратко суммируя всё вышеизложенное, можно остановиться на нескольких принципиальных аспектах проблемы сохранения историко-архитектурного и градостроительного наследия:
1. Ценность старых городских образований не исчерпывается историко-культурным значением или пространственно-эстетическими качествами, являясь условием жизненной непрерывности городского организма.
2. Условием полноценного сохранения архитектурно-градостроительного наследия является обновление его функционирования, восстановление традиционных функций и внесение новых.
3. Это обновление должно осуществляться в строго рассчитанных пределах на уровне организации структуры всего поселения.
4. Мероприятиям по обновлению древнего городского организма должны предшествовать специфические исследования его архитектурно-композиционных и ландшафтных качеств в сочетании с анализом функционального потенциала.
5. Эти исследования должны проводиться в соответствии с тем или иным уровнем восприятия городского пространства. В результате исторических исследований и ретроспективных реконструкций должен быть составлен историко-топографический опорный план. Натурные исследования должны выяснить закономерности ландшафтного построения старого города на разных уровнях восприятия городского пространства. Сочетание обоих документов должно составить основу режимного зонирования исторической части города и окружающих территорий.
8. Функциональное исследование должно выяснить содержание и объём функций в исторической части города, которые не вызовут нежелательные изменения исторически сложившегося городского ландшафта. Следует сохранять сложившуюся поли функциональность исторического района.
7. Значение общегородского центра исторический район может сохранять лишь в исключительных случаях; как правило, исторический район должен занимать обособленное положение и в функциональной, и в пространственной структуре всего города, неся лишь небольшую долю общегородских функций.
8. Обновление исторической части города может осуществляться как путём технического переустройства (санации) существующей застройки, переоборудованием старых зданий под новые функции, так и с помощью нового строительства. В этом случае новое здание должно соответствовать важнейшим характеристикам сложившегося городского ландшафта.
СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Проблемы художественного образа в застройке советских городов. По материалам заседаний Теоретического клуба Правления СА СССР. М., Правление СА СССР, 1978 г.
Побэль Р.Э. Опыт изучения старого Таллина и принцип его реконструкции. - В сб.: В помощь проектировщику-градостроителю. Реконструкция центров исторических городов, Киев, «Будивельник», 1973.
Нельговский Ю.А. Историко-архитектурные исследования при проектировании заповедника в Каменец-Подольском. - В сб.: В помощь проектировщику-градостроителю. Реконструкция центров исторических городов, Киев, «Будивельник», 1973.
Кудрявцев М.П. Методика проведения комплексных предпроектных исследований исторически ценных городов. - В сб.: Памятники архитектуры в структуре городов СССР, М., Стройиздат, 1976.
Бабуров А. О реконструкции исторических городов Великобритании. - В сб.: Теория и практика реставрационных работ, № 3, М., Стройиздат, 1972.
Бабуров А. Мцхета. - В сб.: Памятники архитектуры в структуре городов СССР, М., Стройиздат, 1978
L. Wright. Tower hotel. The Architectural Review, 1973, №22
The Ваttlе of Trafalgar. The Architectural Review, 1974, № 934
The new life for Historic buildings. The Architectural Review, 1972, № 903
A. Debold-Kritter. The communist conservation. Architectural Review, 1973, № 922
J. Raffi Rodez, 10 actions sur le centre. L’Urbanisme, 1973, № 132
P.Buhler, M.Kolb, R.Wiesmier. Stadtbilduntersuchung und Stadtkernerneuerung Beispiel ROTTWEIL. Bauwelt, 1972, № 38/39
Kutcher A. The new Jerusalem. Architectural Review, 1973, № 916.
***
[1] Contacusino Sh. The zones of Venice. Architectural Review, 1974, № 928
[2] The Ваttlе of Trafalgar. - The Architectural Review, 1974, № 934
[3] Culot M. Bruxelles, la longue marche. - L’architecture d’aujourd’hui, 1975, №180
[4] Taylor B. B. Amsterdam, les contradictions d’une gestion sociale-démocrate. - L’architecture d’aujourd’hui, 1975, №180
[5] Macerata renewal. The Architectural Review, 1974. № 924
[6] Residential building, Keble college, Oxford. T-he Architectural Review, 1973, № 917
[7] Residential building, Сhrist college, Cambridge» The Architectural Review, 1972, № 895
[8] Ганешин А. Китай-город. «Моспроектовец», 1974, № 35
[9] Гутнов А. и др. Реконструкция старой застройки центра Москвы. «Моспроектовец», 1975, № 40.