"Войдём-войдём в избушку, съедим старика и старушку!"
В первой части трилогии Т.Поликарповой о детстве и юности Даши Плетневой есть одна примечательная глава. Девочка пересказывает маленькой подружке страшную сказку - сказку, которую боится сама, сказку жестокую, непонятную и притягательную в своей жути.
"Толя уснул, когда привели Асю, и у меня уже было все готово. Я отодвинула от печки стулья, где недавно сидела, и бросила полушубок прямо на пол. А стулья поставила с боков и набросила сверху все тот же мамин халат. Получился очень уютный дом. Таинственный, потому что комната по-прежнему освещалась лишь светлым потолком. В столовой за столом читала бабуся...
- Нет, Ась, - сказала я, - сегодня играть нельзя: Алика Сенкевича нет - это раз. Толька спит - это два. Я расскажу тебе сказку.
Этой сказкой я хотела испытать Асю. Была у меня такая одна сказка. Очень страшная. Правда, не все ей поддавались. Вот на Шуру Омелину она не действовала. Наверное, потому, что Шура очень все хорошо понимала: что бывает, а чего не бывает. Аська - та верила.
Сказка была про Хабиа́сов. Ее мне папа рассказывал. "Хабиасы - кто такие? - переспрашивал он меня. - Ну, как тебе сказать? Это такие сказочные животные вроде крыс. И ходили они на задних лапах, и говорили они по-человечьи. А на животе у них сумка, как у кенгуру. Это сказочные животные, - повторял папа, следя, как у меня расширяются глаза. - Их нет совсем".
Конечно, огромные крысы - это страшно. Но сказка-то была больше не про них, а про злого старика, собачку Фунтика и добрую девочку Машу.
- В одном лесу, - говорила я, стараясь подражать папе, - в старой избушке жили да были старик со старушкой и девочкой Машей. А под крыльцом у них жила собачка Фунтик. И вот однажды темной ночью подошли к избушке Хабиасы. Подошли и запели: "Войдем, войдем в избушку, съедим старика со старушкой! Девочку Машу в мешок посадим, в наши глубокие норы утащим".
А Фунтик проснулся, услыхав, как поют Хабиасы. Проснулся и залаял: "Тяв-тяв-тяв..." Хабиасы испугались и убежали.
А старик не слыхал Хабиасов, зато проснулся от собачьего лая.
"Вот противная собачонка! - заворчал он на печке. - Разбудила меня, пустолайка. Завтра же отрублю ей хвостик".
Утром, как Маша ни молила, как старика ни просила, отрубил старик Фунтику хвостик. Заскулил, заплакал Фунтик и уполз к себе под крыльцо.
А Маша травками ему хвостик лечила.
Да, это была очень трудная сказка. Я всегда пересиливала себя, рассказывая, как старик после каждого прихода Хабиасов рубил Фунтику одну за другой лапки, а потом отрубал и голову; самой мне просто тошно делалось от горя, от стариковой жестокости, хоть я и знала, что все хорошо кончится.
Оттого было особенно тяжело, что Фунтик знал про Хабиасов и только сказать не мог. Он старика спасал, а тот за это самое, за спасение свое, - губил! Старик казался еще противней Хабиасов, потому что он не верил никому и Машу не слушал. Жестокий и глупый! Если бы он был добрее, то Фунтика бы не губил, а значит, и сам бы спасся.
"Эх, и глупый к тому же старик! - думала я. - Ведь собачки зря не лают. Ведь что-то было, значит! Подежурил бы, дурак, одну ночь у окошка, узнал бы..."
Ну, все это я уже давно пережила и передумала и сейчас Аське просто рассказывала, чтоб было страшно, и жалко, и складно.
- И вот раз пропели Хабиасы - молчит Фунтик! Два пропели - молчит! И три пропели - не подал он голоса. И вошли они в избушку, - таинственным шепотом говорю я, - и - хам-хам! - съели старика и старушку, схватили девочку Машу и унесли ее в глубокие свои норы.
Аська слушает всем лицом - и глазами, и пухлыми щеками, и раскрытым ртом.
Но, конечно, конец у сказки счастливый. Там охотник с собакой нашел нору, вывел оттуда Машу. Подстерег Хабиасов, убил их и даже старика и старушку выпустил из их животов. А Фунтика помазали мертвой и живой водой, и он ожил, конечно.
И старик стал добрым.
Такой был конец.
И я его рассказывала. Но для меня (так я считала про себя) концом была гибель Фунтика и гибель старика. Счастливый-то конец казался ненастоящим, каким-то приставным, а сказка самая настоящая была только там, в горечи, в непонимании, в жестокости, гибели.
Я ее редко рассказывала. Всего-то, наверное, раза два: Шурке да вот сейчас Аське."
(Т.Поликарпова "От весны до осени")
"У них шерсть и когти, острые зубы и длинные хвосты".
Хобиасы пришли из шотландской сказки, включенной известным собирателем и обработчиком фольклора Джозефом Джейкобсом в сборник "More English Fairy Tales" (1893). Иллюстратор сборника, Джон Диксон Баттен изобразил хобиасов похожими на головастиков со злорадным оскалом.
Отечественного читателя познакомил с шотландской нечистью Валерий Вильямович Каррик, британский подданный и русский художник. Он родился 11 ноября 1869 г. в Петербурге в русско-английской семье. Его отец, Вильям Каррик, был художником и фотографом, мать, Александра Григорьевна Маркелова, - журналисткой. Сын удачно наследовал творческие способности родителей: по окончании Академии художеств быстро получил признание как художник и график, позднее приобрел популярность как карикатурист. Но подлинным своим призванием Валерий Каррик считал собирание и литературную обработку сказок. С 1909 г. стали выходить его «Сказки-картинки» - народные сказки, которые он пересказывал и иллюстрировал.
реклама издательства Вольф, 1910-е годы
американское издание сборника сказок-картинок В.Каррика, 1930 г.
Несмотря на английские, вернее шотландские, корни, Каррик считал себя человеком русской культуры, и его сказки-картинки основывались на русском фольклоре. "Хобиасы", вышедшие в 1912 году - одно из немногих обращений Каррика к сказкам Британских островов. Недаром Даша из повести Т.Поликарповой ощущает чужеродность этой истории и неестественность приделанного папой традиционного для русской сказки конца с живой водой и торжеством справедливости - да, да, в сказке Каррика подобный финал отсутствует.
"Хобиасы" по сути своей - типичная детская страшилка, вроде всем известных историй про красную руку или гроб на колесиках, о непостижимом зле и обреченном ожидании. Жуткая, порочная и неодолимо привлекательная. Нетрудно убедиться, что Каррик очень аккуратно перевел сказку из сборника Джейкобса, повторив на своих рисунках даже облик хобиасов, придуманный Баттеном:
The Hobyahs
Folk tale
ONCE there was an old man and woman and a little girl, and they all lived in a house made of hempstalks. Now the old man had a little dog named Turpie; and one night the Hobyahs came and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off his tail." So in the morning the old man cut off little dog Turpie's tail.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off one of his legs." So in the morning the old man cut off one of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl."
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hemp stalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off little dog Turpie's head. So in the morning the old man cut off little dog Turpie's head.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!" And when the Hobyahs found that little dog Turpie's head was off they tore down the hempstalks, ate up the old man and woman, and carried the little girl off in a bag.
And when the Hobyahs came to their home they hung up the bag with the little girl in it, and every Hobyah knocked on the top of the bag and said, "Look me! look me!" And then they went to sleep until the next night, for the Hobyahs slept in the daytime.
The little girl cried a great deal, and a man with a big dog came that way and heard her crying. When he asked her how she came there and she told him, he put the dog in the bag and took the little girl to his home.
The next night the Hobyahs took down the bag and knocked on the top of it, and said, "Look me! look me!" and when they opened the bag --
the big dog jumped out
and ate them all up;
so there are
no Hobyahs now.
В 1966 году английская писательница Лейла Берг, известная у нас по "Приключениям Ломтика" и "Маленьким рассказам про маленького Пита", обратилась к истории о хобиасах, слегка изменив сюжет сказки. В ее варианте отсутствует маленькая девочка, и хобиасы, разрушив домик и не найдя старика, спрятавшегося под столом, утаскивают в свое логово его жену, где подвешивают ее в мешке на ручке двери. Старик же тем временем собирает по кусочкам верного Фунтика, который тут же бросается освобождать хозяйку из лап злобных хобиасов.
Сказка, получившая название "Песик Фунтик", вошла в сборник "Народные сказки" в пересказе Берг с иллюстрациями Джоржа Хима, переиздававшийся несколько раз.
Little Dog Turpie
by Leila Berg Now this is the tale of a very good dog.
And this is the way I tell it.
Once upon a time there was a little old man and a little old woman, and they lived together in a little old house with their Little Dog Turpie.
Now out in the woods lived the Hobyahs. Every night they came running towards the house, up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie always heard them coming, and he would bark and bark and bark, "Wow, wow!" till they all ran away.
The little old man and the little old woman didn't know about the Hobyahs, because Little Dog Turpie always frightened them away. But one night the old man sat up in bed and said, "Little Dog Turpie barks so loudly that I can't sleep. In the morning I shall take off his tail."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's tail because he barked so much.
That night when the old man and the the old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie heard them coming and he barked and he barked and he barked, "Wow, wow!" till they ran away.
But the little old man sat up in bed and said, "Little Dog Turpie barks too loudly, and I can't sleep. In the morning I shall take off his legs."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's legs, because he barked so much.
The next night, when the little old man and the little old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie heard them coming, and he barked and barked and barked, till they all ran away.
But the little old man sat up in bed and said, "That Little Dog Turpie barks too loudly, and I can't get any sleep. In the morning I shall take off his head."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's head.
That night, when the little old man and the little old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" And Little Dog Turpie felt them coming, but the little old man had taken off his head, and now he couldn't bark any more and frighten them away.
So the Hobyahs broke down the house. They didn't carry off the little old man, because he hid under the kitchen table and they couldn't find him. But they carried off the little old woman to their Hobyah house, and they put her in a bag and hung her on the door-knob.
When the little old man found the Hobyahs had carried off the little old woman, he was very sorry for what he had done. Now he knew why Little Dog Turpie had been barking every night. "I am a silly old man," he said. "I shall put back Little Dog Turpie's tail and his feet and his head this very minute." So he went out into the yard and put them all back right away.
Then Little Dog Turpie went running off on his four legs to find the little old woman. He ran and he ran till he came to the Hobyah house. The Hobyahs were not at home, but they had left the little old woman hanging in the bag on the door-knob. Little Dog Turpie bit the bag with his sharp teeth till it fell of the door-knob, and then he pulled it open so that the little old woman could get out. She ran all the way back home to the little old man, and they were very pleased to see each other again, I can tell you, and they had a bit of a kiss and a hug.
But Little Dog Turpie crept inside the bag himself, and lay there waiting for the Hobyahs to come home again. Presently they came, and the first thing they did was to poke the bag with their long fingers, for they thought it was the old woman, you see. And out jumped Little Dog Turpie, barking as loudly as he could. The Hobyahs got such a fright they all ran away, and they ran so far they never came back. And that's why there are no Hobyahs today, not one.
Сказка Лейлы Берг получилась забавной, детской - и совсем не страшной.
Замаскированных хобиасов встречаем в короткой сказке Владимира Келера "Ирина у лемуров" (сборник "Сказки одного дня"):
"Девочка подняла голову и видит: стоят вокруг нее семеро маленьких крепышей, все с добрыми улыбками и влажными глазами и все как капли воды похожие друг на друга. Догадалась Ирина, что попала к злым лемурам, да делать было нечего. Посадили лемуры девочку в мешок и понесли куда-то.
Принесли они ее в свой дом и развязали мешок.
Один лемур подошел к Ирине и, больно щелкнув ее по лбу, сказал:
- А погляди-ка на меня!
За первым подошел второй лемур и тоже, больно щелкнув ее по лбу, сказал:
- А погляди-ка на меня!
Так подошли к девочке все семь лемуров и каждый больно щелкнул ее по лбу и каждый сказал:
- А погляди-ка на меня!
И бедная девочка горько, горько плакала. Потом завязали лемуры девочку обратно в мешок и улеглись спать."
Здесь, как и у Поликарповой, несомненное воспоминание о жутковатой сказке с улыбчивыми порождениями зла, бессмысленными и беспощадными. Владимир Келер, родившийся в 1908 году, вполне мог держать в руках книжечку Каррика и навсегда запомнить странные создания с их "страшными добрыми улыбками".
В 1994 году за хобиасов взялся американский автор детских книг Роберт Сан-Суси.
К прозаическому тексту он добавил рифмованные вставки, а его старик со старушкой, помимо девочки-приемыша, обзавелись сворой из пяти псов, самым громкоголосым из которых был старый добрый Фунтик. Спустя век после Джейкобса, сюжет постигло и смягчение нравов: верных сторожевых псов уже не расчленяют, а одного за другим изгоняют в лес. Осмелевшие хобиасы, на иллюстрациях Алекси Натчева страшно напоминающие бродячих котов, разрушают избушку, съедают стариков и утаскивают ребенка в темный лес. Но верные псы, услышав плач, собираются вновь и спасают девочку.
История стала длинной, пристойной и скучной. Ненастоящей, как приставной счастливый конец Дашиной сказки.
Настоящее - это издевательский рев вековечного, иррационального страха: "Look me!"
Мы побеждаем. Зори чисты. Но вот опять из милых глаз Большеголовый, студенистый, Мне засмеялся - Хобиас! (Зинаида Гиппиус "Хобиас", 1919)
"Толя уснул, когда привели Асю, и у меня уже было все готово. Я отодвинула от печки стулья, где недавно сидела, и бросила полушубок прямо на пол. А стулья поставила с боков и набросила сверху все тот же мамин халат. Получился очень уютный дом. Таинственный, потому что комната по-прежнему освещалась лишь светлым потолком. В столовой за столом читала бабуся...
- Нет, Ась, - сказала я, - сегодня играть нельзя: Алика Сенкевича нет - это раз. Толька спит - это два. Я расскажу тебе сказку.
Этой сказкой я хотела испытать Асю. Была у меня такая одна сказка. Очень страшная. Правда, не все ей поддавались. Вот на Шуру Омелину она не действовала. Наверное, потому, что Шура очень все хорошо понимала: что бывает, а чего не бывает. Аська - та верила.
Сказка была про Хабиа́сов. Ее мне папа рассказывал. "Хабиасы - кто такие? - переспрашивал он меня. - Ну, как тебе сказать? Это такие сказочные животные вроде крыс. И ходили они на задних лапах, и говорили они по-человечьи. А на животе у них сумка, как у кенгуру. Это сказочные животные, - повторял папа, следя, как у меня расширяются глаза. - Их нет совсем".
Конечно, огромные крысы - это страшно. Но сказка-то была больше не про них, а про злого старика, собачку Фунтика и добрую девочку Машу.
- В одном лесу, - говорила я, стараясь подражать папе, - в старой избушке жили да были старик со старушкой и девочкой Машей. А под крыльцом у них жила собачка Фунтик. И вот однажды темной ночью подошли к избушке Хабиасы. Подошли и запели: "Войдем, войдем в избушку, съедим старика со старушкой! Девочку Машу в мешок посадим, в наши глубокие норы утащим".
А Фунтик проснулся, услыхав, как поют Хабиасы. Проснулся и залаял: "Тяв-тяв-тяв..." Хабиасы испугались и убежали.
А старик не слыхал Хабиасов, зато проснулся от собачьего лая.
"Вот противная собачонка! - заворчал он на печке. - Разбудила меня, пустолайка. Завтра же отрублю ей хвостик".
Утром, как Маша ни молила, как старика ни просила, отрубил старик Фунтику хвостик. Заскулил, заплакал Фунтик и уполз к себе под крыльцо.
А Маша травками ему хвостик лечила.
Да, это была очень трудная сказка. Я всегда пересиливала себя, рассказывая, как старик после каждого прихода Хабиасов рубил Фунтику одну за другой лапки, а потом отрубал и голову; самой мне просто тошно делалось от горя, от стариковой жестокости, хоть я и знала, что все хорошо кончится.
Оттого было особенно тяжело, что Фунтик знал про Хабиасов и только сказать не мог. Он старика спасал, а тот за это самое, за спасение свое, - губил! Старик казался еще противней Хабиасов, потому что он не верил никому и Машу не слушал. Жестокий и глупый! Если бы он был добрее, то Фунтика бы не губил, а значит, и сам бы спасся.
"Эх, и глупый к тому же старик! - думала я. - Ведь собачки зря не лают. Ведь что-то было, значит! Подежурил бы, дурак, одну ночь у окошка, узнал бы..."
Ну, все это я уже давно пережила и передумала и сейчас Аське просто рассказывала, чтоб было страшно, и жалко, и складно.
- И вот раз пропели Хабиасы - молчит Фунтик! Два пропели - молчит! И три пропели - не подал он голоса. И вошли они в избушку, - таинственным шепотом говорю я, - и - хам-хам! - съели старика и старушку, схватили девочку Машу и унесли ее в глубокие свои норы.
Аська слушает всем лицом - и глазами, и пухлыми щеками, и раскрытым ртом.
Но, конечно, конец у сказки счастливый. Там охотник с собакой нашел нору, вывел оттуда Машу. Подстерег Хабиасов, убил их и даже старика и старушку выпустил из их животов. А Фунтика помазали мертвой и живой водой, и он ожил, конечно.
И старик стал добрым.
Такой был конец.
И я его рассказывала. Но для меня (так я считала про себя) концом была гибель Фунтика и гибель старика. Счастливый-то конец казался ненастоящим, каким-то приставным, а сказка самая настоящая была только там, в горечи, в непонимании, в жестокости, гибели.
Я ее редко рассказывала. Всего-то, наверное, раза два: Шурке да вот сейчас Аське."
(Т.Поликарпова "От весны до осени")
"У них шерсть и когти, острые зубы и длинные хвосты".
Хобиасы пришли из шотландской сказки, включенной известным собирателем и обработчиком фольклора Джозефом Джейкобсом в сборник "More English Fairy Tales" (1893). Иллюстратор сборника, Джон Диксон Баттен изобразил хобиасов похожими на головастиков со злорадным оскалом.
Отечественного читателя познакомил с шотландской нечистью Валерий Вильямович Каррик, британский подданный и русский художник. Он родился 11 ноября 1869 г. в Петербурге в русско-английской семье. Его отец, Вильям Каррик, был художником и фотографом, мать, Александра Григорьевна Маркелова, - журналисткой. Сын удачно наследовал творческие способности родителей: по окончании Академии художеств быстро получил признание как художник и график, позднее приобрел популярность как карикатурист. Но подлинным своим призванием Валерий Каррик считал собирание и литературную обработку сказок. С 1909 г. стали выходить его «Сказки-картинки» - народные сказки, которые он пересказывал и иллюстрировал.
реклама издательства Вольф, 1910-е годы
американское издание сборника сказок-картинок В.Каррика, 1930 г.
Несмотря на английские, вернее шотландские, корни, Каррик считал себя человеком русской культуры, и его сказки-картинки основывались на русском фольклоре. "Хобиасы", вышедшие в 1912 году - одно из немногих обращений Каррика к сказкам Британских островов. Недаром Даша из повести Т.Поликарповой ощущает чужеродность этой истории и неестественность приделанного папой традиционного для русской сказки конца с живой водой и торжеством справедливости - да, да, в сказке Каррика подобный финал отсутствует.
"Хобиасы" по сути своей - типичная детская страшилка, вроде всем известных историй про красную руку или гроб на колесиках, о непостижимом зле и обреченном ожидании. Жуткая, порочная и неодолимо привлекательная. Нетрудно убедиться, что Каррик очень аккуратно перевел сказку из сборника Джейкобса, повторив на своих рисунках даже облик хобиасов, придуманный Баттеном:
The Hobyahs
Folk tale
ONCE there was an old man and woman and a little girl, and they all lived in a house made of hempstalks. Now the old man had a little dog named Turpie; and one night the Hobyahs came and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off his tail." So in the morning the old man cut off little dog Turpie's tail.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off one of his legs." So in the morning the old man cut off one of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so, that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl."
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off another of his legs." So in the morning the old man cut off another of little dog Turpie's legs.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hemp stalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!"
But little dog Turpie barked so that the Hobyahs ran off;
and the old man said, "Little dog Turpie barks so that I cannot sleep nor slumber, and if I live till morning I will cut off little dog Turpie's head. So in the morning the old man cut off little dog Turpie's head.
The next night the Hobyahs came again, and said, "Hobyah! Hobyah! Hobyah! Tear down the hempstalks, eat up the old man and woman, and carry off the little girl!" And when the Hobyahs found that little dog Turpie's head was off they tore down the hempstalks, ate up the old man and woman, and carried the little girl off in a bag.
And when the Hobyahs came to their home they hung up the bag with the little girl in it, and every Hobyah knocked on the top of the bag and said, "Look me! look me!" And then they went to sleep until the next night, for the Hobyahs slept in the daytime.
The little girl cried a great deal, and a man with a big dog came that way and heard her crying. When he asked her how she came there and she told him, he put the dog in the bag and took the little girl to his home.
The next night the Hobyahs took down the bag and knocked on the top of it, and said, "Look me! look me!" and when they opened the bag --
the big dog jumped out
and ate them all up;
so there are
no Hobyahs now.
В 1966 году английская писательница Лейла Берг, известная у нас по "Приключениям Ломтика" и "Маленьким рассказам про маленького Пита", обратилась к истории о хобиасах, слегка изменив сюжет сказки. В ее варианте отсутствует маленькая девочка, и хобиасы, разрушив домик и не найдя старика, спрятавшегося под столом, утаскивают в свое логово его жену, где подвешивают ее в мешке на ручке двери. Старик же тем временем собирает по кусочкам верного Фунтика, который тут же бросается освобождать хозяйку из лап злобных хобиасов.
Сказка, получившая название "Песик Фунтик", вошла в сборник "Народные сказки" в пересказе Берг с иллюстрациями Джоржа Хима, переиздававшийся несколько раз.
Little Dog Turpie
by Leila Berg Now this is the tale of a very good dog.
And this is the way I tell it.
Once upon a time there was a little old man and a little old woman, and they lived together in a little old house with their Little Dog Turpie.
Now out in the woods lived the Hobyahs. Every night they came running towards the house, up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie always heard them coming, and he would bark and bark and bark, "Wow, wow!" till they all ran away.
The little old man and the little old woman didn't know about the Hobyahs, because Little Dog Turpie always frightened them away. But one night the old man sat up in bed and said, "Little Dog Turpie barks so loudly that I can't sleep. In the morning I shall take off his tail."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's tail because he barked so much.
That night when the old man and the the old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie heard them coming and he barked and he barked and he barked, "Wow, wow!" till they ran away.
But the little old man sat up in bed and said, "Little Dog Turpie barks too loudly, and I can't sleep. In the morning I shall take off his legs."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's legs, because he barked so much.
The next night, when the little old man and the little old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" But Little Dog Turpie heard them coming, and he barked and barked and barked, till they all ran away.
But the little old man sat up in bed and said, "That Little Dog Turpie barks too loudly, and I can't get any sleep. In the morning I shall take off his head."
So in the morning the little old man took off Little Dog Turpie's head.
That night, when the little old man and the little old woman were in bed, out of the woods came the Hobyahs. Up, up, on their long toes, creeping, creeping, through the soft grass, waving their wild tails, came the Hobyahs. And they shouted, "Break down the house, carry off the little old man, eat up the little old woman!" And Little Dog Turpie felt them coming, but the little old man had taken off his head, and now he couldn't bark any more and frighten them away.
So the Hobyahs broke down the house. They didn't carry off the little old man, because he hid under the kitchen table and they couldn't find him. But they carried off the little old woman to their Hobyah house, and they put her in a bag and hung her on the door-knob.
When the little old man found the Hobyahs had carried off the little old woman, he was very sorry for what he had done. Now he knew why Little Dog Turpie had been barking every night. "I am a silly old man," he said. "I shall put back Little Dog Turpie's tail and his feet and his head this very minute." So he went out into the yard and put them all back right away.
Then Little Dog Turpie went running off on his four legs to find the little old woman. He ran and he ran till he came to the Hobyah house. The Hobyahs were not at home, but they had left the little old woman hanging in the bag on the door-knob. Little Dog Turpie bit the bag with his sharp teeth till it fell of the door-knob, and then he pulled it open so that the little old woman could get out. She ran all the way back home to the little old man, and they were very pleased to see each other again, I can tell you, and they had a bit of a kiss and a hug.
But Little Dog Turpie crept inside the bag himself, and lay there waiting for the Hobyahs to come home again. Presently they came, and the first thing they did was to poke the bag with their long fingers, for they thought it was the old woman, you see. And out jumped Little Dog Turpie, barking as loudly as he could. The Hobyahs got such a fright they all ran away, and they ran so far they never came back. And that's why there are no Hobyahs today, not one.
Сказка Лейлы Берг получилась забавной, детской - и совсем не страшной.
Замаскированных хобиасов встречаем в короткой сказке Владимира Келера "Ирина у лемуров" (сборник "Сказки одного дня"):
"Девочка подняла голову и видит: стоят вокруг нее семеро маленьких крепышей, все с добрыми улыбками и влажными глазами и все как капли воды похожие друг на друга. Догадалась Ирина, что попала к злым лемурам, да делать было нечего. Посадили лемуры девочку в мешок и понесли куда-то.
Принесли они ее в свой дом и развязали мешок.
Один лемур подошел к Ирине и, больно щелкнув ее по лбу, сказал:
- А погляди-ка на меня!
За первым подошел второй лемур и тоже, больно щелкнув ее по лбу, сказал:
- А погляди-ка на меня!
Так подошли к девочке все семь лемуров и каждый больно щелкнул ее по лбу и каждый сказал:
- А погляди-ка на меня!
И бедная девочка горько, горько плакала. Потом завязали лемуры девочку обратно в мешок и улеглись спать."
Здесь, как и у Поликарповой, несомненное воспоминание о жутковатой сказке с улыбчивыми порождениями зла, бессмысленными и беспощадными. Владимир Келер, родившийся в 1908 году, вполне мог держать в руках книжечку Каррика и навсегда запомнить странные создания с их "страшными добрыми улыбками".
В 1994 году за хобиасов взялся американский автор детских книг Роберт Сан-Суси.
К прозаическому тексту он добавил рифмованные вставки, а его старик со старушкой, помимо девочки-приемыша, обзавелись сворой из пяти псов, самым громкоголосым из которых был старый добрый Фунтик. Спустя век после Джейкобса, сюжет постигло и смягчение нравов: верных сторожевых псов уже не расчленяют, а одного за другим изгоняют в лес. Осмелевшие хобиасы, на иллюстрациях Алекси Натчева страшно напоминающие бродячих котов, разрушают избушку, съедают стариков и утаскивают ребенка в темный лес. Но верные псы, услышав плач, собираются вновь и спасают девочку.
История стала длинной, пристойной и скучной. Ненастоящей, как приставной счастливый конец Дашиной сказки.
Настоящее - это издевательский рев вековечного, иррационального страха: "Look me!"
Мы побеждаем. Зори чисты. Но вот опять из милых глаз Большеголовый, студенистый, Мне засмеялся - Хобиас! (Зинаида Гиппиус "Хобиас", 1919)