Регулярно замечаю тоже самое в бытовой речи. Только, вместо предания предков, в качестве прописных истин воспроизводится что-то более простое и понятное. Например, в "прекраснословие" превращается обсуждение социально-политических вопросов в "своих" кругах. Каждый "приличный" человек, с какого-то момента, готов "обсудить" манипулятивную природу любой власти, фигуру Путина, отвратительное качество образования и его деградацию, отрицательную или положительную роль Русской Православной Церкви в жизни страны, разнузданность мракобесия и гомофобию или, наоборот, пропаганду разврата и сексуальных перверсий...
При этом, можно иметь сколь угодно сильную позицию и достаточную объективную аргументацию в пользу, действительно, адекватного взгляда на мир, но не иметь никакой возможности достучаться до других потому что всё превращается в "прекраснословие" и им же и ограничивается. В итоге, через этот механизм, оформляется новая, политическая и социальная стратификация. Так древнейший социальный феномен превращается в постмодернисткий социально-политический механизм.
"Прекраснословие" можно использовать как "грязноватый" политический прием: если дел за плечами нет, можно поговорить обо всем хорошем. Заболтать, иначе говоря.
Так-то "прекраснословие" - отличный способ начать разговор, что может позволить наладить взаимоотношения с незнакомым человеком. Вот так вот начнёшь говорить с человеком "о погоде" или "о дорогах"... Но с другой стороны, действительно, всё может прекраснословием и закончиться. Здесь главное как можно быстрее соскочить с "прекраснословия" на откровенность.
У Манна "прекраснословие" не о дорогах, там шел пересказ родового предания. Но, в принципе, это как-раз и был способ высказать в финале некую ключевую мысль.
При этом, можно иметь сколь угодно сильную позицию и достаточную объективную аргументацию в пользу, действительно, адекватного взгляда на мир, но не иметь никакой возможности достучаться до других потому что всё превращается в "прекраснословие" и им же и ограничивается. В итоге, через этот механизм, оформляется новая, политическая и социальная стратификация. Так древнейший социальный феномен превращается в постмодернисткий социально-политический механизм.
Reply
Reply
Reply
Reply
Reply
Leave a comment