В защиту Джо Дассена от меня
Тут время от времени меня обвиняют в том, что я не велю любить Джо Дассена. Это с одной стороны. С другой стороны, я сто лет как не писала про французскую песню. Вот сейчас я и напишу пост в защиту, можно сказать, Джо Дассена от меня. Но это будет не главная тема поста, а так - чтоб внимание привлечь. А настоящая тема поста будет такая: «chanson populaire» против «chanson contestataire». Воспользуюсь куском своей собственной лекции - поскольку ее видело-слышало не так много народу, а тема, думаю, интересна многим. В конце же сделаем новую песенку-с-переводом, каких тоже сто лет не было видно в этом журнале.
Итак. Во французской критике, посвященной искусству песни, сплошь и рядом встречаются два термина: «chanson populaire» и «chanson contestataire». Употребляются они всегда в паре, когда одна противоставляется другой. Мне лично эта дихотомия здорово помогла в свое время. Я уж было совсем отчаялась объяснить, как отличить ту песню, что я люблю/уважаю/пропагандирую, от той, что я нелюблю/неуважаю/непропагандирую, - а тут бац, и такие понятия замечательные. Правда, русского аналога я им не нашла: «populaire» - что-то типа народная, популярная, «contestataire» - спорная, оспаривающая. Так неуклюже выходит, что пускай они и останутся по-французски.
Так вот. Похоже, что появились эти два понятия в конце 60-х, начале 70-х годов, под влиянием "студенческой революции" 68-го, когда во французской песне сложилась совершенно особенная ситуация. Являясь счастливой обладательницей большой и красивой «Энциклопедии французской песни», переведу оттуда несколько фрагментов, описывающих уникальность тех лет.
«В песне, так же как и в любом другом искусстве, испокон веков имелось подземное течение: подпольное, антикоммерческое, политически или эстетически противопоставляющее себя течению доминантному и более традиционному. Как правило, это «инакомыслящее» течение оттесняется на периферию, «маргинализируется» традиционным течением - в силу причин скорее экономических чем идеологических».
Вот вам и неявное определение этих двух течений: «populaire»=доминантное, традиционное; «contestataire»=маргинальное, «инакомыслящее». Нового же на рубеже 70-х годов, - объясняет энциклопедия - было то, что индустрия диска и мюзик-холла внезапно осознала наличие мощного параллельного рынка для этой «инакомыслящей» песни.
«Безусловно, такие «локомотивы эстрады» как Клод Франсуа, Джонни Халлидэй, Джо Дассен или новички - Ален Шамфор, Майк Брант, Фредерик Франсуа - продолжают процветать. Но они уже не одни на рынке. Новое поколение артистов, воспитанное на идеалах 68-го, непосредственно связанное с реальностью своего времени, стучится в дверь, поддерживаемое молодой публикой, одержимой идеалами справедливости и свободы и желающей слушать артистов, похожих на них самих. Вот имена звезд этой новой волны - наследников предыдушего поколения «великих»: Сансон, Ле Форестье, Сушон, Берже, Симон, Лавилье и Рено».
Не задавая лишних вопросов по поводу «идеалов справедливости и свободы» (не мои слова!), я хочу пояснить такое гораздо менее сомнительное понятие, как «поколение великих». Тут имеется в виду целое поколение авторов, вышедших на сцену и творивших в 50-60 годы. Чтобы долго не думать, назовем сходу несколько имен: Брель, Брассенс, Ферра, Ферре, Барбара, Беар, Нугаро, Гейнсбур... И это далеко не все, и это если считать только тех, кто пишет песни самостоятельно от начала до конца: по-французски они называются ACI (auteurs-compositeurs-interpretes: авторы-композиторы-исполнители), а есть ведь и «великие просто исполнители», хотя эти все же менее интересны. Конечно, и в ту эпоху был жанр полегче и жанр посерьезнее, была песня развлекательная и песня поэтическая - но разделение populaire-contestataire тогда еще не имело большого смысла, ибо не родился еще страшный зверь под названием Show-Biz и когти не отрастил.
Зверь этот впервые появился в начале 60-х, вместе с так называемой «волной йе-йе», провозгласив конец прекрасной эпохи, но на рубеже 70-х, как уже было сказано, был потеснен на задворки поколением contestataires, вышедшим на сцену после революции 68-го и воспитанным в ее атмосфере.
Но вернемся к противопоставлению, сделанному в «Энциклопедии»: почему Сушон - да, а Клод Франсуа - нет? Почему Лавилье - да, а Дассен - нет? И нельзя ли уточнить, чем все же отличаются эти два типа песни, помимо списка имен? Не найдя ответа на этот вопрос в современной журналистике (думаю потому не найдя, что сей ответ требует определенной неполиткорректности, а она нынче не в моде), я задала этот вопрос моей французской подруге Мирей. И хотя Мирей непосредственного отношения к песне не имеет (разве что в качестве продвинутого юзера), о таком замечательном разъяснении можно было только мечтать:
«То, что поет chanteur populaire, легко понимается, с приятностью слушается, любой серый некто-никто может с легкостью с этими песнями идентифицироваться и даже получить заряд самоутверждения. Французский интеллектуал никогда не скажет тебе, что любит таких певцов (а если ненароком и любит, то слушать будет тайком ото всех). Домработница, водитель грузовика, кассирша в супермаркете будут, скорей всего, восторгаться этими певцами и их расхваливать. Что же касается chanteurs contestataires, то их тексты требуют размышлений, ставят под сомнение общепринятые идеи или обсуждают непривычные темы. Слушатель не найдет в них ни самоутверждения, ни успокоения - разве что и без этих песен у него была привычка постоянно задавать себе вопросы. И конечно же, автор-композитор, сам исполняющий свои песни, расскажет, как правило, гораздо более интересные вещи, чем просто исполнитель».
Вот так говорит моя Мирей - простая французская интеллектуалка социальный работник с гуманитарным образованием.
А теперь вернемся к Джо Дассену и посмотрим, в какую категорию мы можем отнести его песни. Конечно же, chanson populaire, тут и двух мнений быть не может - достаточно посмотреть на эти тексты:
Aux Champs-Elysées,
Aux Champs-Elysées,
Au soleil, sous la pluie,
A midi ou à minuit -
Il y a tout ce que vous voulez
Аux Champs-Elysées.
На Елисейских полях
На Елисейских полях
На солнце и под дождем
В полдень и в полночь
Все, что вы ни захотите,
Есть на Елисейских полях
On ira
Оù tu voudras, quand tu voudras,
Et l'on s'aimera encore
Lorsque l'amour sera mort.
Toute la vie
Sera pareille à ce matin
Aux couleurs de l'été indien.
Мы пойдем
Куда ты захочешь, когда ты захочешь
И мы будем любить друг друга
Пока не умрет любовь.
Вся наша жизнь
Будет похожа на это утро
В цветах бабьего лета.
Et si tu n'existais pas,
Dis-moi pourquoi j'existerais.
Pour traîner dans un monde sans toi,
Sans espoir et sans regrets. И если бы тебя не было на свете,
Скажи мне, для чего бы я жил?
Влачить свои дни в этом мире без тебя
Без надежды и без сожалений.
Ну, и последняя песенка на сегодня - это, конечно, полный превед: тут я даже рискну дать ссылку на «ПЕРЕВОД». Тут недавно свежеоткрылось сообщества почитателей Джо Дассена, а там переводы - мама-не-горюй. Пусть меня простит бедный Дассен (светлая ему память), но содержание, между прочим, передано вполне эквивалентно!
Tous les matins il achetait
Son p'tit pain au chocolat
La boulangère lui souriait
Il ne la regardait pas
Et pourtant elle était belle
Les clients ne voyaient qu'elle
Il faut dire qu'elle était
Vraiment très croustillante
Autant que ses croissants
Et elle rêvait mélancolique
Le soir dans sa boutique
A ce jeune homme distant
Il était myope voilà tout
Mais elle ne le savait pas
Il vivait dans un monde flou
Où les nuages volaient pas
etc
Он по утрам покупал
Булочку, - в ней шоколад -
Внимания не обращал
Он на ее нежный взляд.
Все булочницы той
Пленялись красотой,
Сказать, была она
Сочнехонькой уже
Как корка на хлебце
И предавалась вся мечтам
По целым вечерам
Об этом пареньке.
Парень же был близорук,
Она же не знала о том,
Облаку милому друг,
Жил он в тумане родном.
итыды
(все у них закончилось свадьбой, шоб вы и не сомневались)
Неприхотливые, прямо скажем, тексты: пустышка на пустышке, штамп на штампе. А вот музыка, мелодии при этом - прекрасные (кстати, для справки - Дассен в большинстве случаев не автор своих песен, иногда только композитор). Но исполнение просто выдающееся, голос - божественный: теплый, завораживающий, проникающий в самую душу - такой особенный, что ни с кем не спутаешь, за сто верст отличишь. Харизматика - выше крыши.
И потому никак не брошу камня:
1) в почитателя Дассена, не знающего французского и, следовательно, не понимающего текстов (и я ведь в свое время не избежала этой участи).
2) а если даже и знающего язык, но просто не знакомого еще с тем, какие сокровища в себе таит французская песня (а может, он просто меня еще не встретил? ;).
3) или того, кто использует эти песни как сундучок для хранения воспоминаний о вечнозеленой траве то ли детства, то ли родины.
Короче, не брошу.
Но ежели тот народ, что добрел со мной до конца этого поста, захочет побросать камнями в меня, то он душевно приглашается. А я тем временем, культурно отбиваясь, пойду готовить следующий пост, с наглядной иллюстрацией chanson contestataire на примере... впрочем, всему свое время.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
ПС: Если подумать, то в сопоставлении этих двух жанров напрашивается хорошая аналогия с голливудским и авторским («другим») кино.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
ППС: я очень старалась написать политкорректный пост. Получилось?
Итак. Во французской критике, посвященной искусству песни, сплошь и рядом встречаются два термина: «chanson populaire» и «chanson contestataire». Употребляются они всегда в паре, когда одна противоставляется другой. Мне лично эта дихотомия здорово помогла в свое время. Я уж было совсем отчаялась объяснить, как отличить ту песню, что я люблю/уважаю/пропагандирую, от той, что я нелюблю/неуважаю/непропагандирую, - а тут бац, и такие понятия замечательные. Правда, русского аналога я им не нашла: «populaire» - что-то типа народная, популярная, «contestataire» - спорная, оспаривающая. Так неуклюже выходит, что пускай они и останутся по-французски.
Так вот. Похоже, что появились эти два понятия в конце 60-х, начале 70-х годов, под влиянием "студенческой революции" 68-го, когда во французской песне сложилась совершенно особенная ситуация. Являясь счастливой обладательницей большой и красивой «Энциклопедии французской песни», переведу оттуда несколько фрагментов, описывающих уникальность тех лет.
«В песне, так же как и в любом другом искусстве, испокон веков имелось подземное течение: подпольное, антикоммерческое, политически или эстетически противопоставляющее себя течению доминантному и более традиционному. Как правило, это «инакомыслящее» течение оттесняется на периферию, «маргинализируется» традиционным течением - в силу причин скорее экономических чем идеологических».
Вот вам и неявное определение этих двух течений: «populaire»=доминантное, традиционное; «contestataire»=маргинальное, «инакомыслящее». Нового же на рубеже 70-х годов, - объясняет энциклопедия - было то, что индустрия диска и мюзик-холла внезапно осознала наличие мощного параллельного рынка для этой «инакомыслящей» песни.
«Безусловно, такие «локомотивы эстрады» как Клод Франсуа, Джонни Халлидэй, Джо Дассен или новички - Ален Шамфор, Майк Брант, Фредерик Франсуа - продолжают процветать. Но они уже не одни на рынке. Новое поколение артистов, воспитанное на идеалах 68-го, непосредственно связанное с реальностью своего времени, стучится в дверь, поддерживаемое молодой публикой, одержимой идеалами справедливости и свободы и желающей слушать артистов, похожих на них самих. Вот имена звезд этой новой волны - наследников предыдушего поколения «великих»: Сансон, Ле Форестье, Сушон, Берже, Симон, Лавилье и Рено».
Не задавая лишних вопросов по поводу «идеалов справедливости и свободы» (не мои слова!), я хочу пояснить такое гораздо менее сомнительное понятие, как «поколение великих». Тут имеется в виду целое поколение авторов, вышедших на сцену и творивших в 50-60 годы. Чтобы долго не думать, назовем сходу несколько имен: Брель, Брассенс, Ферра, Ферре, Барбара, Беар, Нугаро, Гейнсбур... И это далеко не все, и это если считать только тех, кто пишет песни самостоятельно от начала до конца: по-французски они называются ACI (auteurs-compositeurs-interpretes: авторы-композиторы-исполнители), а есть ведь и «великие просто исполнители», хотя эти все же менее интересны. Конечно, и в ту эпоху был жанр полегче и жанр посерьезнее, была песня развлекательная и песня поэтическая - но разделение populaire-contestataire тогда еще не имело большого смысла, ибо не родился еще страшный зверь под названием Show-Biz и когти не отрастил.
Зверь этот впервые появился в начале 60-х, вместе с так называемой «волной йе-йе», провозгласив конец прекрасной эпохи, но на рубеже 70-х, как уже было сказано, был потеснен на задворки поколением contestataires, вышедшим на сцену после революции 68-го и воспитанным в ее атмосфере.
Но вернемся к противопоставлению, сделанному в «Энциклопедии»: почему Сушон - да, а Клод Франсуа - нет? Почему Лавилье - да, а Дассен - нет? И нельзя ли уточнить, чем все же отличаются эти два типа песни, помимо списка имен? Не найдя ответа на этот вопрос в современной журналистике (думаю потому не найдя, что сей ответ требует определенной неполиткорректности, а она нынче не в моде), я задала этот вопрос моей французской подруге Мирей. И хотя Мирей непосредственного отношения к песне не имеет (разве что в качестве продвинутого юзера), о таком замечательном разъяснении можно было только мечтать:
«То, что поет chanteur populaire, легко понимается, с приятностью слушается, любой серый некто-никто может с легкостью с этими песнями идентифицироваться и даже получить заряд самоутверждения. Французский интеллектуал никогда не скажет тебе, что любит таких певцов (а если ненароком и любит, то слушать будет тайком ото всех). Домработница, водитель грузовика, кассирша в супермаркете будут, скорей всего, восторгаться этими певцами и их расхваливать. Что же касается chanteurs contestataires, то их тексты требуют размышлений, ставят под сомнение общепринятые идеи или обсуждают непривычные темы. Слушатель не найдет в них ни самоутверждения, ни успокоения - разве что и без этих песен у него была привычка постоянно задавать себе вопросы. И конечно же, автор-композитор, сам исполняющий свои песни, расскажет, как правило, гораздо более интересные вещи, чем просто исполнитель».
Вот так говорит моя Мирей - простая французская интеллектуалка социальный работник с гуманитарным образованием.
А теперь вернемся к Джо Дассену и посмотрим, в какую категорию мы можем отнести его песни. Конечно же, chanson populaire, тут и двух мнений быть не может - достаточно посмотреть на эти тексты:
Aux Champs-Elysées,
Aux Champs-Elysées,
Au soleil, sous la pluie,
A midi ou à minuit -
Il y a tout ce que vous voulez
Аux Champs-Elysées.
На Елисейских полях
На Елисейских полях
На солнце и под дождем
В полдень и в полночь
Все, что вы ни захотите,
Есть на Елисейских полях
On ira
Оù tu voudras, quand tu voudras,
Et l'on s'aimera encore
Lorsque l'amour sera mort.
Toute la vie
Sera pareille à ce matin
Aux couleurs de l'été indien.
Мы пойдем
Куда ты захочешь, когда ты захочешь
И мы будем любить друг друга
Пока не умрет любовь.
Вся наша жизнь
Будет похожа на это утро
В цветах бабьего лета.
Et si tu n'existais pas,
Dis-moi pourquoi j'existerais.
Pour traîner dans un monde sans toi,
Sans espoir et sans regrets. И если бы тебя не было на свете,
Скажи мне, для чего бы я жил?
Влачить свои дни в этом мире без тебя
Без надежды и без сожалений.
Ну, и последняя песенка на сегодня - это, конечно, полный превед: тут я даже рискну дать ссылку на «ПЕРЕВОД». Тут недавно свежеоткрылось сообщества почитателей Джо Дассена, а там переводы - мама-не-горюй. Пусть меня простит бедный Дассен (светлая ему память), но содержание, между прочим, передано вполне эквивалентно!
Tous les matins il achetait
Son p'tit pain au chocolat
La boulangère lui souriait
Il ne la regardait pas
Et pourtant elle était belle
Les clients ne voyaient qu'elle
Il faut dire qu'elle était
Vraiment très croustillante
Autant que ses croissants
Et elle rêvait mélancolique
Le soir dans sa boutique
A ce jeune homme distant
Il était myope voilà tout
Mais elle ne le savait pas
Il vivait dans un monde flou
Où les nuages volaient pas
etc
Он по утрам покупал
Булочку, - в ней шоколад -
Внимания не обращал
Он на ее нежный взляд.
Все булочницы той
Пленялись красотой,
Сказать, была она
Сочнехонькой уже
Как корка на хлебце
И предавалась вся мечтам
По целым вечерам
Об этом пареньке.
Парень же был близорук,
Она же не знала о том,
Облаку милому друг,
Жил он в тумане родном.
итыды
(все у них закончилось свадьбой, шоб вы и не сомневались)
Неприхотливые, прямо скажем, тексты: пустышка на пустышке, штамп на штампе. А вот музыка, мелодии при этом - прекрасные (кстати, для справки - Дассен в большинстве случаев не автор своих песен, иногда только композитор). Но исполнение просто выдающееся, голос - божественный: теплый, завораживающий, проникающий в самую душу - такой особенный, что ни с кем не спутаешь, за сто верст отличишь. Харизматика - выше крыши.
И потому никак не брошу камня:
1) в почитателя Дассена, не знающего французского и, следовательно, не понимающего текстов (и я ведь в свое время не избежала этой участи).
2) а если даже и знающего язык, но просто не знакомого еще с тем, какие сокровища в себе таит французская песня (а может, он просто меня еще не встретил? ;).
3) или того, кто использует эти песни как сундучок для хранения воспоминаний о вечнозеленой траве то ли детства, то ли родины.
Короче, не брошу.
Но ежели тот народ, что добрел со мной до конца этого поста, захочет побросать камнями в меня, то он душевно приглашается. А я тем временем, культурно отбиваясь, пойду готовить следующий пост, с наглядной иллюстрацией chanson contestataire на примере... впрочем, всему свое время.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
ПС: Если подумать, то в сопоставлении этих двух жанров напрашивается хорошая аналогия с голливудским и авторским («другим») кино.
- - - - - - - - - - - - - - - - - - - - - -
ППС: я очень старалась написать политкорректный пост. Получилось?