О намеренности
Мой личный интерес к изучению музыкальной игры, и как это изучение получается у других, соседствует с моим интересом к вопросам природы сознания. Прежде всего с естественно-научной и философской стороны, хотя, чем глубже погружаешься в эту сферу, тем ближе обнаруживаешь себя недалеко от эзотерики и восточных направлений религии. Но грань перехода в религию я никогда не пересекаю и не становлюсь верующим адептом какой-бы то ни было одной фиксированной мысли. Я предпочитаю оставаться при своих, но открыто принимаю всевозможные гипотезы, если они резонируют с моим опытом и уже накопленным пониманием мира, которое, в свою очередь, подвержено изменениям. Вполне могу допустить, например, что сознание первично, а материя вторична, :))) но однозначно не могу этого утверждать. Научный же подход меня очень даже устраивает, только он не означает, что я безусловно принимаю на веру всё, что сейчас констатируется официальной наукой. Там в научном официозе тоже полно всяких финансово заинтересованных клерков и устоявшихся школ, которые тянут одеяло на себя и не заинтересованы в коренной ломке парадигм. Я сам немного работал в области физики и даже рецензировал диссертацию, так что сталкивался с такими вопросами научной политики. Для меня наука - это прежде всего метод, а не оберегание всеми способами полученных когда-то ранее выводов в угоду чьих-то личных интересов. Некоторые научные выводы были может быть хороши и правильны для прежних обстоятельств исследования, в имевшейся на то время модели приближения, но это не значит, что на их последующую критику наложено табу. Иначе наука, начиная не обращать внимания на неудобные факты, сама становится похожа на религию со своей слепой верой в единственную и неоспоримую истину. А работы, например, таких ученых как Руперт Шелдрейк и Дин Радин, эксперименты доктора Пауэл по телепатии аутистов, статистика ответов людей, переживших клиническую смерть, заставляют по крайней мере задуматься о возможном ином месте сознания, чем только в пределах черепной коробки.
Занимаясь без принуждения музыкой и кропотливым освоением техники игры, в конце концов, чему мы посвящаем своё время? У меня только такой ответ, что мы тем самым стучимся в какие-то сферы сознания. И своего, а, может быть, не только своего… У вас есть другой, более рациональный ответ? Более приближенный к земле? Что-то там такое связанное со здоровьем, и чтобы некие жидкости в теле лучше циркулировали? Сам смысл занятий музыкой какой-то слишком трансцендентный. Особенно, когда подольше ей позанимаешься, лет этак несколько. И без финансового интереса. Начинающие, наверное, не так уж замечают это, им просто хочется по какой-то причине самим сыграть (понажимать) любимую песенку.
Большинство вопросов новичков в изучении крутится вокруг попадания в правильные ноты на манер прохождения аркадной компьютерной игры, даже техника игры, похоже, не слишком заботит свежего самоучку, начинающего с нуля - главное быстро попадать в ноты. Затем, если интерес к обучению игре сохранился, и стали возникать вопросы, фокус внимания перемещается именно на пальцевую технику. Потом на технику задействования всего тела. И только при достижении определенного уровня мастерства все чисто механистические вопросы о технике начинают постепенно блекнуть (не покидая совсем), а наружу выходят вопросы к поведению сознания во время игры. Во всяком случае, у меня наблюдался именно такой порядок. Отчасти можно проследить по хронологии моих постов, как менялся мой интерес за последние лет пять. Сейчас же мне не интересно писать и переводить материалы про какую-нибудь там трель и возможные способы её исполнения, или про последовательности джазовых аккордов и их варианты. Всё это голимая техника, к тому же её применение со страшной силой контекстно: для одного одна таблетка из аптеки, для другого другая, и таблетки рассчитаны на приём в течение только определенного временного курса.
Даже на любимый вопрос среди только ещё задумывающихся об изучении игры «Какой электронный инструмент приобрести?» - а его люди способны обсуждать годами - я потерял свой стандартный ответ. Советовать адекватный, а значит дорогой, инструмент не всегда оправдано, поскольку девять человек из десяти вскоре забросят занятия и поэтому лишь зря потратят свои деньги. А советовать дешевенький синтезатор с мягкой клавиатурой вообще противоестественно. Поиск практического решения опять же упирается в контекст и жизненные детали.
Приятнее писать ни о чём, т.е. о философии и роли сознания в игре :)))) Правда, на это обычно я трачу гораздо больше времени, как, например, сделав перевод трехчасовой лекции Алана Уотса, а читает (судя по статистике) такое лишь мизерный процент посетителей моего журнала. В числе лидеров среди читателей всегда простые посты «Как заниматься, часть 1» (до части 2, видимо, уже не доходят), «Сколько часов в день нужно заниматься?», «Проблемы координации - похлопывание по голове и поглаживание по животу», «Есть ли шанс научиться играть на пианино после 30?»… Ну да, есть шанс. Таким ответом, похоже, люди удовлетворяются и исчезают, чтобы лет через десять спросить про шанс для 40-летних. А до вопросов к сознанию, наверное, уже и не дойдут. Ну да и ладно - в конце концов я изначально начинал вести этот журнал большей частью с оглядкой на свои собственные текущие (и меняющиеся) интересы, а не исключительно на потребу публики. Посему, согласно текущему настроению опять предлагаю почитать текст с философским уклоном. Это глава из ранее цитировавшейся мной книги Джорджа Леонарда «Мастерство». Вообще, прочитав всю эту книгу, я настоятельно советую её всем. Ведь зачастую именно те психологические аспекты обучения, которые Леонард разбирает в своей книге, в основном и определяют, будете ли вы дальше заниматься игрой (или иной сложной и долговременной человеческой активностью) или нет, и насколько обучение будет у вас получаться. Мне кажется странным, что эта книга выпуска 1992 года так и не была переведена на русский язык. Я попытался найти упоминание о русском переводе в интернете, но нашел только какой-то чахлый сокращенный текст, созданный на основе машинного перевода. Тем не менее, он вполне читается, и желающие могут с ним ознакомиться здесь.
А теперь текст моего перевода:
Намеренность
Это понятие соединяет старые слова с новыми - характер, сила воли, отношение, воображение, игра ума - но то, что я называю намеренностью, как бы вы не воспринимали это слово, обязательно должно присутствовать на пути к мастерству.
Сила мысленного представления стала осознаваться обществом в 1970-х через откровения некоторых наиболее знаменитых национальных спортсменов. Гольфист Джек Никлаус, например, поведал, что он никогда не производил удар без предварительной отчетливой мысленной визуализации идеального полёта мяча с триумфальным попаданием в цель, где мяч «расположится эффектно и красиво белым на фон зелени». Успешный удар, как сказал Никлаус, на 50% - это визуализация, 40% - настройка и только 10% - замах. Защитники из профессиональной высшей лиги описывали, как они вновь и вновь в уме прокручивали свою игру накануне матча; они чувствовали, что их успех на поле на следующий день тесно связан с яркостью их мысленной практики. Бодибилдеры и штангисты свидетельствовали о ценности намеренности. Арнольд Шварценеггер утверждал, что один отжим веса с полной осознанностью стоил десяти отжимов без мысленной концентрации. Ему вторил Фрэнк Зейн и другие в одобрении влияния мысленной работы на такие физические факторы как мышцы и железо.
Спортивные тренировки и техника достигли таких чрезвычайных высот в своём развитии, что дальнейшие линейные улучшения могли происходить только через мельчайшие приращения. Если Джек Никлаус отвёл только 10% успешности удара физическому замаху, значит, вероятно, его замах стал фактически практически идеальным. Область сознания и духа оказалась неисследованной территорией, местом, в котором пионеры спортивной деятельности могли получить значительные выигрыши для себя.
Чтобы воспользоваться этими возможностями ряд команд высшего уровня и некоторые отдельные спортсмены наняли психологов для обучения расслаблению, обретению уверенности и мысленной практике над специфическими движениями и играми. Это привело к появлению аудио- и видеокассет, нацеленных на отработку мысленных приемов для тех приверженцев спорта, которые не могли позволить себе собственных психологов. Голосовое содержание на некоторых из этих кассет совсем простое. Например, корпорация Mind Communications записывала на кассетах положительные посылы для подсознания. На фоне звука волн или «розовом шуме» произносились слова и фразы по громкости чуть ниже обычного уровня восприятия. На кассете для игроков регби присутствовали такие фразы: «Я знаю свою игру. Я важен для команды. Я смогу. Я обожаю бегать. Я расслаблен. Я пользуюсь тяжестями для тренировки. Я первым принимаю мяч. Я избегаю сахар, кофе, алкоголь, курение. Мне нравится контактная игра. Я ставлю цель. Я люблю упражнения. У меня хорошие руки. Я могу одолеть каждого. Вперед, вперед, вперед. Я дышу глубоко и ровно. Я победитель.» Еще не проводились исследования, насколько такие записанные посылы помогали сформировать лучших спортсменов.
Доктор Ричард М. Суинн из Колорадского государственного университета пробовал более сложный метод, называющийся «визуально-моторная поведенческая репетиция» (VMBR - viseo-motor behavior rehearsal), в котором сочетаются упражнения на глубокую релаксацию с ярким мысленным представлением изучаемого навыка. В одном VMBR исследовании ученые из Северного Техасского государственного университета разделили 32 учеников начального уровня по карате на четыре группы. Каждой группе было назначено своё задание для выполнения в домашней обстановке в течение шести недель с двумя общими тренировками в неделю. В самом начале каждый ученик прошёл общие тесты на уровень возбудимости и наличие навыка, а затем принялся за работу по своей назначенной схеме: (1) только глубокая мышечная релаксация; (2) только мысленное представление - закрываем глаза и мысленно выполняем упражнения по карате; (3) VMBR - упражнения на релаксацию, за которыми следуют мысленные представления; (4) никаких занятий дома. Все группы получали стандартные инструкции на тренировках.
Через шесть недель исследователи вновь протестировали участников эксперимента на уровень возбудимости, а школа карате провела свои обычные экзамены по основным движениям и спаррингам. Группы с VMBR и одной только релаксацией показали более низкий уровень возбудимости (тревожности), чем остальные. В спаррингах группа с VMBR явно превзошла все остальные группы.
Это и другие подобные исследования показали результаты, статистически достоверные, но не особо выделяющиеся. С одной стороны, временной период большинства этих исследований был относительно короток; с другой стороны, участвовавшие в этих экспериментах в основном были начинающими спортсменами. Эти ограничения делают такие исследования менее впечатляющими чем многочисленные рассказы известных спортсменов.
Для меня самое убедительное доказательство силы воображения приходит из непосредственного опыта на тренировках по айкидо. Это искусство восточного единоборства всегда опиралось на многочисленные метафоры и представления при обучении механике движений, и именно бестелесная сфера сознания и духа ведет к самым эффективным физическим результатам. Например, один вариант никкё (кистевого захвата) подразумевает захват запястья атакующего, удерживание кисти атакующего во время разворота своей руки над его кистью и последующее нажатие вниз под определенным углом. При правильном выполнении этот легкий маневр может заставить более крупного и сильного соперника упасть на колени.
Click to viewЧисто механическое выполнение никкё может сработать, но только посредством применения значительной мышечной силы. Однако, существуют определенные стратегии мысленного представления, которые увеличивают эффективность приема не только до «статистически отличительного» уровня, но до поистине пугающего. Я прошу своих учеников накладывать свою руку на запястье соперника растопыренными пальцами как обычно, но затем совсем забыть о кисти, а «удлинить» свои пальцы, чтобы они прошли сквозь лицо атакующего как лучи лазера и коснулись задней части черепа. От этой точки воображаемые удлиненные пальцы должны просто спуститься вниз по позвоночнику атакующего. При всех одинаковых других факторах эффективность приёма зависит от яркости такого представления. В моей собственной практике айкидо техника с использованием воображения представляется мне гораздо более эффективной, чем с задействованием одной только мышечной силы; иногда атакующий падает как подстреленный с выражением испуга на лице, в то время как я не замечаю совсем никакого использования своей мышечной силы.
Что же реально на самом деле?
Как же нам объяснить различие между механическим и воображаемым действием? Оказываются ли волшебным образом удлиненные пальцы простой игрой воображения, или они в какой-то степени «реальны»? Самое простое объяснение исходит от одной только механики: возможно, что представление удлиненных пальцев, перемещающихся по позвоночнику атакующего, просто направляет борца айкидо на правильное выполнение приема никкё. Несомненно, это имеет место. Но многолетний опыт убеждает меня, что здесь имеет место нечто более, чем только направление. Мой логический ум говорит мне, что мои пальцы не могут удлиниться на метр, чтобы пронзить тело соперника до самой спины. Тем не менее, поистине легкость и кажущаяся чудесность приёма возникает только тогда, когда мысленная картинка отчетливо ярка, и я как-бы «чувствую» перемещение своих пальцев по позвоночнику атакующего.
Что приводит нас к вопросу, что же реально на самом деле? Является ли сознание лишь производным явлением, как утверждает исследователь поведенческих функций Б.Ф.Скиннер? Или, как предполагает поэт Вильям Блейк, одни лишь мысли реальны? Или, может быть, и материя, и мысленные построения реальны одновременно, хотя и принадлежат к разным классам реальности, но тогда какова природа взаимодействия между этими двумя классами? Это слишком большие вопросы для такой маленькой книги - а даже и для толстой книги. Но всё равно можно кратко сказать (со всей очевидностью), что мысли, представления, чувства и тому подобное совершенно реальны и оказывают большое влияние на мир из материи и энергии. Действительно, допустимо утверждать, что чистая информация более устойчива, чем то, что мы относим к материальному - или, возможно, в сущности это одно и то же. «Все больше и больше Вселенная выглядит грандиозной идеей, чем грандиозной машиной», - говорит астроном Джеймс Джинс.
Замок царя Соломона. Например, больше не существует в дереве, камне и золоте, вы нигде не обнаружите его. Однако, он прорисовывается в деталях существования в вашей голове, когда вы читаете 6 и 7 главы Библии о первых правителях. Ни Скарлетт О’Хара, ни Анна Каренина никогда не были во плоти, но может оказаться, что вы знаете их лучше, чем соседку по дому. Ваш портативный транзисторный радиоприёмник безусловно реален, вы можете ощущать его в своих руках. Но также реальна и электрическая схема для этого приёмника и то, что эта схема эволюционировала в голове изобретателя. Что реально в большей степени? Трудно сказать. Тогда как лежащая в основании структура, абстрактная взаимосвязь между частями, одна и та же во всех трех формах, можно пытаться утверждать, что самое абстрактное и есть самое фундаментальное и часто наиболее устойчивое во времени. Электрическая схема или её мысленная картинка, вероятно, переживет то радио, которое вы держите в своих руках. И эти бестелесные формы обладают дополнительным преимуществом: если вы захотите внести изменения во взаимоотношения частей, это легче сделать в схеме или в голове, чем в трехмерном радиоприборе.
Какова роль намеренности здесь? Определенно, намеренность имела место при создании структуры как идеи. Она также задействовалась при трансформации этой структуры из одной своей формы в другую. Этот вид трансформации, фактически, и есть то, в чем заключается процесс мастерства. Иногда я заставляю своих учеников удерживать в голове видение или ощущение от определенного броска, чтобы потом вновь и вновь отрабатывать его час или более до седьмого пота, пока их прежние мысли и ощущения от броска не выйдут из головы. Такое использование намеренности часто производит благоприятные результаты в трехмерном мире восточных единоборств, который можно щупать.
Мысли, представления и чувства действительно очень реальны. Идея Эйнштейна, что энергия равна массе, умноженной на квадрат скорости света (E = MC2), наконец проявила поразительную силу. Превращение этой мысли в тепло и удар было долгим и трудным процессом. Но сама мысль, видение, намеренность были первичны.
«Всё, что я понимаю»,- сказал Арнольд Шварценеггер: «это первым делом необходимо создать видение, потому что, когда у вас есть видение - красивое видение -, оно создает ‘силу желания’. Например, моё желание стать Мистером Вселенная осуществилось потому, что я отчетливо видел себя стоящим на сцене и побеждающим.»
Намеренность дает топливо для пути к мастерству. Каждый мастер является мастером видения.