Кости Фомы в диаспоре
Итак, останки апостола Фомы находились в Эдессе до арабского завоевания. Потом их следы теряются. Если реликвии оставались в городе, они почти наверняка были потеряны после окончательного захвата Эдессы сельджуками в 1146 году. Как писал папа Александр III, «там был убит архиепископ со своими клириками и многие другие христиане, реликвии святых преданы были на попрание неверным и рассеяны» (PL 200, 384). Но есть вероятность, что мощи или какие-то их части могли быть вывезены из города еще раньше. Посмотрим, какие фрагменты мощей Фомы имеются в наличии и можно ли установить их происхождение от эдесских реликвий.
.
ВИЗАНТИЙСКИЕ МОЩИ
В первую очередь нужно спросить, не оказались ли мощи Фомы в Константинополе. Хорошо известна страсть византийцев собирать всевозможные христианские святыни в своей столице. У них была возможность забрать реликвии из Эдессы не только до 639 года, когда город сдался арабам, но и позднее. Например, в 944 году византийцы получили легендарный нерукотворный образ Христа с помощью мусульманского эмира, который уговорами, угрозами и насилием заставил жителей Эдессы отдать реликвию. Если верить сказанию о перенесении Мандилиона, в то время греков не интересовали другие местные святыни. Впрочем, немного позже воины императора Иоанна Цимисхия вывезли из Нисибина мощи святого Иакова (Matthew of Edessa, p. 29). Греки могли забрать останки Фомы в ΧΙ веке, когда в Эдессе некоторое время правили византийские наместники.
В Константинополе имя апостола Фомы носили несколько церквей (Janin, Églises et monastères, pp. 248-252). Среди великого множества реликвий, хранившихся в византийской столице, были фрагменты мощей апостола. Данных об их происхождении я не нашел: паломники, описывая константинопольские святыни, просто упоминали о наличии тех или иных мощей в такой-то церкви. Например, Таррагонский аноним называет среди реликвий дворцовой Фаросской церкви «череп святого Фомы Апостола и палец его, который он вложил в Тело Господа». Позднее новгородец Добрыня Ядрейкович видел голову, ногу и «лоб» Фомы в церкви святых Анкудина и Анфуя. После 1204 года крестоносцы вывезли из Константинополя голову, руку, палец и прочие фрагменты мощей апостола (Riant, Exuviae Sacrae Constantinopolitanae, индекс). Среди них вполне мог быть указательный палец Фомы, который теперь хранится в римской церкви Санта-Кроче-ин-Джерузалемме. Как этот палец появился в Риме, непонятно. Обычно пишут, что его вместе с другими реликвиями Страстей привезла императрица Елена, но в это трудно поверить.
Череп апостола Фомы хранится в греческом монастыре Иоанна Богослова на острове Патмос. О происхождении этой реликвии, как и многих других греческих мощей, трудно сказать что-то определенное. По крайней мере, серебряный реликварий явно относится к поствизантийскому времени. Греческие монахи рассказывали, что основатель монастыря Христодул получил череп от императора Алексея Комнина (Geil, The Isle That Is Called Patmos, pp. 39-43). Разумеется, эта версия ничем не подтверждена. Можно ознакомиться и с более изощренными греческими выдумками: еще в четвертом веке голову Фомы привез из Эдессы в Константинополь император Констанций, потом реликвия хранилась в церкви Апостолов до эпохи Комнинов, когда ее отдали Христодулу. Греки до сих пор считают череп эффективным средством от саранчи.
ТО ЛИ ВАН, ТО ЛИ МОСУЛ
Если происхождение византийских мощей не удается связать с Эдессой, то, может быть, следы этих реликвий нужно искать на Ближнем Востоке? В таком случае останки Фомы вполне могли оказаться у армян, которые активно интересовались христианскими реликвиями. Показательно поведение армянского князя Таджуддина, который в 1260 году помог монголам захватить город Майферкат. Он схватил местного сирийского священника и пытал его до тех пор, пока тот не сознался, где спрятал руку апостола Варфоломея (Fiey, ‘La vie mouvementée des reliques dans l’Orient syriaque’, p. 191). Каким-то образом армянам достались реликвии, некогда принадлежавшие сирийцам, - десница Иакова Нисибинского (Эчмиадзин) и рука святого Барсавмы, которую еще в XII веке бережно хранил яковитский патриарх (Киликийский музей в Антилиасе).
Среди святынь, на обладание которыми претендовали армяне, были мощи апостола Фомы. О происхождении этих реликвий, хранившихся в монастыре Гандзак на озере Ван, повествуется в особом сказании. Это сказание условно датируется X веком, его сокращенная версия вошла в синаксарь Тер-Исраэла, составленный в XIII веке (PO 5/3, pp. 420-426). В сказании говорится, что апостол Фома проповедовал христианскую веру в Индии, кавказской Албании, Армении и почти что во всей вселенной. После гибели Фомы его ученик, сириец Ксантипп, перенес останки апостола из Индии в Месопотамию. Он спрятал реликвии и только перед смертью рассказал о них своей сестре. Когда император Константин разрешил свободно исповедовать христианство, на могиле апостола стали совершаться чудеса, ее стали посещать паломники (среди них был епископ Иаков Нисибинский), на ее месте построили женский монастырь. Все это прекратилось, когда персы победили нечестивого императора Юлиана и стали грабить Сирию. Персидский военачальник вскрыл богато украшенную гробницу апостола, ожидая найти в ней несметные сокровища. Увидев человеческие кости, перс с негодованием бросил их под копыта коней. Лошади взбесились, и чужеземный конюх Иосиф подобрал кости, от которых исходило сияние. Вскоре Иосифу явился огненный ангел, продемонстрировал ему неземную славу апостолов и велел отнести мощи Фомы в Армению. По дороге Иосиф крестился, стал монахом и долго жил в области Арзанены. Потом ангел велел ему продолжать путь, и Иосиф провел оставшуюся жизнь вместе с каким-то отшельником около селения Маназкерт (имеется в виду не городок Манцикерт, а деревня на южном берегу озера Ван). Потом правители из рода Арцруни построили там монастырь (BHO 1224 = CCSA 4, pp. 622-631). Есть еще одна версия сказания, более короткая: в ней персидский сатрап Усуф оскверняет мощи Фомы, но после грозного видения собирает их и относит в Армению, где проводит жизнь в истинной вере и подвигах. В итоге мощи оказываются в земле Рештуник, где над ними строят церковь и монастырь (BHO 1219 = CCSA 4, pp. 645-646).
Небольшой монастырь святого Фомы в Гандзаке, где показывали могилу апостола, сохранился до нашего времени. В остальном армянская легенда плохо соотносится с исторической действительностью. Автор сказания был знаком с «Деяниями Фомы», но об эдесском культе апостола он не знал и потому придумал собственную историю мощей. Какие-то реликвии вполне могли попасть в Армению из Эдессы, но это явно произошло не так, как написано в сказании. По сути, армянская версия отпадает.
Когда сельджуки выбросили мощи святых из латинского собора в Эдессе, сирийцы-яковиты подобрали реликвии и отнесли в свою церковь. Быть может, именно у них сохранились останки апостола Фомы? Эта версия тоже имеет право на существование. В 1964 году при ремонте яковитской церкви Мар-Тома в Мосуле нашли мраморную шкатулку с именем апостола - «Мар Тома». Шкатулка была замурована в алтарной преграде, в ней лежали кусочки человеческих костей, завернутые в ткань. Для Сирийской православной церкви находка реликвий стала значимым событием. Кусочки мощей распределили по разным храмам, но самый крупный фрагмент остался в Мосуле (когда город заняли джихадисты, реликвию вывезли в монастырь Мар-Маттай, где она находится и сейчас). Как пишет Фие, для надежности сирийцы нередко замуровывали чтимые святыни в алтари и стены церквей (Fiey, ‘La vie mouvementée des reliques’, pp. 187-189). Но каким образом реликвии Фомы оказались в Мосуле? Сами яковиты считают, что их привезли прямо из Эдессы, но подтвердить это нечем.
Получается безрадостная картина. С одной стороны, в разных местах были (и есть) части мощей Фомы, которые вполне могли происходить из Эдессы. С другой стороны, ни в одном случае нет надежного подтверждения. Мощи словно возникают ниоткуда. Только армяне попробовали объяснить происхождение своей святыни, но получилось у них довольно неправдоподобно.
Теперь обратим взор на запад, к итальянскому городку Ортона, расположенному на берегу Адриатического моря. Там хранится самый полный комплект мощей Фомы. На первый взгляд, происхождение ортонских реликвий имеет убедительное объяснение, но так ли это на самом деле?
ОРТОНА
Останки апостола Фомы появились в Ортоне более семисот лет назад. Есть две версии их происхождения. Начнем с «канонической» версии, которая изложена в средневековом сказании о перенесении мощей Фомы. В июне 1258 года Манфред, князь Тарантский, послал огромный флот на разграбление Македонии. Когда моряки подошли к македонскому городу Эдесса, жители уже спаслись бегством. Только в городской церкви остался один старый монах. Итальянцы стали расспрашивать его, нет ли в городе каких-нибудь святых мощей. Монах показал им гробницу, в которой, по его словам, находились мощи апостола Фомы. В общем, итальянцы забрали реликвии и отвезли их в Ортону (BHL 8149 = Ughelli, Italia Sacra, 6(2), pp. 773-776). Путаница между сирийской и македонской Эдессами - только одна из нелепостей в сказании, и неудивительно, что ученые скептически отнеслись к этим сведениям.
Легенду о перенесении мощей Фомы в Ортону сурово раскритиковал индийский иезуит Джордж Недунгатт. Некоторые его замечания справедливы, хотя он явно симпатизирует индийской версии: в Индии находилась предполагаемая гробница апостола, слухи о которой время от времени достигали Европы. В начале XVI века португальцы нашли там первоначальную могилу Фомы, а в ней - некие останки, которые сочли мощами апостола. Это совсем другая история, и я не буду о ней распространяться. Однако Недунгатту, как, впрочем, и другим индийским христианам, очень хочется думать, что в Индии осталась хотя бы часть останков Фомы.
Самые интересные замечания Недунгатта относятся даже не к латинскому сказанию, а к важному артефакту, который привезли в Ортону вместе с мощами и который до сих пор хранится в городском соборе. Речь идет о халцедоновой плите с рельефным бюстом святого и круглым отверстием. Эта плита некогда служила крышкой или, быть может, передней стенкой гробницы, которую разобрали ортонцы. Но человек, изображенный на рельефе, мало похож на апостола Фому, как его представляли средневековые художники: у него длинная остроконечная борода, в левой руке посох с крестообразным навершием, а одежда напоминает монашескую рясу. Подпись гласит: Ο ΟΣΙΟΣ ΘΟΜΑΣ. Недунгатт обратил внимание на то, что эпитет ὅσιος не использовали по отношению к апостолам, и с ним согласились большие ученые Алькен и Дево. Таким образом, гробница и мощи вполне могли принадлежать какому-нибудь греческому преподобному, например, Фоме Малеину (Nedungatt, ‘St. Thomas the Apostle and Hosios Thomas of Ortona’).
Изображение Ὅσιος Θομᾶς на плите из ортонского собора (источник)
Однако Недунгатт не знал о другой, более достоверной версии происхождения ортонских мощей. Поэтому его попытки разобраться с сумятицей в старых книжках, вызванной совмещением обеих версий, не привели к полезному результату. В архиве ортонского собора сохранился нотариальный акт от 22 сентября 1259 года - запись свидетельских показаний нескольких пленных греков с острова Хиос, которых допросили в городе Бари в присутствии судьи Джованни Павоне. По требованию жителей Ортоны были допрошены господин Sabarus Sabasto из Митилини, клирик-аббат Angi Falconarius из церкви святого Фомы, Michael Cursetil, клирик Стефан и церковный работник Константин. В акте сказано, что жители Ортоны узнали о мощах апостола Фомы, хранившихся на острове Хиос, и послали за ними экспедицию на трех галерах. Они забрали мощи вместе с мраморной гробницей и захватили нескольких греков, которые «это видели и скорбно плакали». Когда греков привезли в Италию, их заставили клятвенно подтвердить подлинность мощей и их чудесные свойства. Хиосцы сообщили, что венецианцы уже пытались похитить святыню, но им достался только серебряный реликварий (Pansa, ‘La leggenda di traslazione di S. Tommaso apostolo ad Ortona a Mare’, pp. 60-62).
Таким образом, ортонские мощи происходили вовсе не из Македонии, а с острова Хиос, где они хранились в особой церкви на морском берегу: ecclesia sancti Thome de Chio … circa mare. Казалось бы, что может быть лучше - перенесение мощей удостоверено самым настоящим нотариальным актом с подписями свидетелей, составленным по свежим следам. Но даже такой внушительный документ не может удовлетворить нашу любознательность. Каким образом мощи апостола оказались на Хиосе? Греки заявили, что реликвии доставили к ним прямо из Индии при римском императоре Александре, который захватил Персию. Хотя греки ссылались на давнее устное предание, эта история заимствована из латинских «Деяний Фомы» с простой заменой Эдессы на Хиос. Не исключено, что жителям Хиоса ее подсказали итальянцы.
Современные итальянские авторы просто-напросто «додумывают» хиосскую версию в рациональном ключе. Они утверждают, что останки Фомы привезли на Хиос из Эдессы в эпоху крестовых походов. Например, Джузеппе Сордже представляет дело так, будто эдесские христиане в панике бежали от сельджуков до самого Хиоса и только там остановились, почувствовав себя в безопасности. Когда ортонцы спросили островитян, откуда у них мощи апостола, те намеренно скрыли правду, так как опасались, что святыню у них отнимут и вернут законным владельцам (Sorge, ‘Le traslazioni delle reliquie dell’Apostolo Tommaso’). Это объяснение совершенно неубедительно, а по правде говоря, просто нелепо. Во-первых, в 1258/9 году никаких законных владельцев у реликвий Фомы уже давно не было. Во-вторых, эдесские беженцы могли бы найти укрытие у крестоносцев в Антиохии, у армян в Киликии или у византийцев на Кипре. В-третьих, как я уже писал, обстоятельства падения Эдессы практически исключали возможность эмиграции и вывоза ценностей.
Думаю, что нет оснований сомневаться в реальности перенесения мощей святого Фомы с Хиоса в Ортону. Однако Недунгатт был прав в том, что принадлежность хиосских останков апостолу Фоме (то есть их идентичность мощам, которые хранились в Эдессе) вызывает серьезные сомнения. Ортонцы позаботились о доказательствах подлинности мощей: привезли каменную плиту с именем святого, опросили свидетелей, составили нотариальный акт. Но именно благодаря этому до нас дошло изображение святого, непохожего на апостола Фому, и неправдоподобный рассказ хиосцев, которые не смогли убедительно объяснить, как реликвии апостола оказались на их острове.
Не буду останавливаться на дальнейшей истории ортонских мощей. Очевидно, что сейчас в ортонском соборе хранятся те самые реликвии, которые некогда привезли с Хиоса. Можно только добавить, что в 1984 году мощи осмотрели специалисты. Они пришли к выводу, что ортонские останки - скелет мужчины 50-70 лет, ростом 160-170 см, с незажившей черепной травмой, которое при желании можно рассматривать как причину смерти. Скелет сохранился не полностью - костей рук почти нет, от ребер тоже мало что осталось. Впрочем, результаты осмотра ничего не доказывают.
Выходит, что убедительных доводов в пользу принадлежности всех этих костей к эдесским мощам апостола Фомы просто нет. Происхождение греческих и яковитских реликвий просто неизвестно, армянские мощи снабжены неправдоподобной легендой, а итальянцы, видимо, приняли за останки Фомы мощи какого-то византийского святого. Но еще рано выносить окончательное решение. Напоследок я оставил еще одну реликвию апостола, у которой, на мой взгляд, самая интересная история. Этой реликвии будет посвящен третий и последний пост.