Как Китай выработал действительно уникальную модель развития (и стоит ли России ее перенять)
Сейчас, когда Россия стремительно откатывается от запада в политическом и экономическом смысле, всё большее значение для нас принимает Китай. Ведутся дискуссии о том, как устроено это государство, с чем связан переход от внутреннего вектора развития к внешнему, почему китайская модель может быть для нас интересна и выгодна.
Попробуем разобраться, подойдёт ли она для России или нам нужно поискать что-то иное, возможно - что-то наконец своё.
Модернизация под пряным соусом
Столетиями считалось, что модернизация служит синонимом вестернизации; сложилось мнение, что развиваться и цивилизоваться архаичные государства могут, исключительно следуя европейским ценностям, среди которых большую роль играют капитализм, свободная торговля и демократические институты.
Так продолжалось вплоть до середины XX столетия, когда стало понятно: эта безальтернативность ложная. СССР, Германия, Италия и некоторые другие страны проводили модернизацию в условиях однопартийной диктатуры и жёсткого, порой военного противостояния с конкурентами.
Чуть позже возник ещё один альтернативный сценарий - в Японии, где удалось успешно скрестить государственное регулирование, протекционистские меры, закупку технологий и рыночные принципы, что породило японское экономическое чудо, а отчасти - ещё и создание впечатляющей «стаи» азиатских тигров.
Каждый из сценариев - западный, советский или азиатский - уникален, предлагает свои особенности, методы и инструменты, каждая может воспроизводиться и адаптироваться под местную специфику, что было неоднократно доказано и продемонстрировано на практике.
Когда появилась китайская модель?
Рост Китая дал повод заговорить о том, что появилась новая модель - хотя сами китайцы до недавних пор так не считали. Напротив, Компартия и её лидеры настаивали, что каких-то универсальных и подходящих для заимствования моделей не бывает, всякая страна развивается по одному лишь ей подходящему сценарию.
Госсовет Китая
Меньше 12 лет назад Вэнь Цзябао, тогдашний премьер китайского правительства, заявлял, что путь Китая ещё не может считаться моделью развития для других стран.
Си Цзиньпин изменил положение. На XX съезде Компартии Китая было сказано, что модель Китая отличается от модели Запада, предлагая миру новый сценарий модернизации. Этот тезис не остался подвешенным в воздухе: его частенько повторяют официальные лица на разные лады, используя для этого как формальные, так и неформальные каналы коммуникации.
Всекитайское собрание народных представителей КНР
Справедливости ради: концепции как таковой и нет, это лишь набор общих деклараций и лозунгов, в целом соответствующих идеалам правления, таким как социальная уравниловка и стремление к нейтральности по карбоновым выбросам.
Но можно ли этот набор применять для репродукции и тиражирования? Очень сомнительно; в Китае своя специфика. Там сначала принимают рамочный концепт, затем внедряют его, позволяя обрастать содержанием на практике и в ходе шлифовки многочисленными и ступенчатыми дискуссиями внутри Компартии и её органов.
Партия - наш рулевой!
В основе экономического развития КНР сегодня лежат три вещи - господство Компартии, госкапитализм и активная внешняя политика.
Монополия на осуществление властных полномочий коммунистами тут абсолютна. Партия служит фундаментом, объединяющим разные части государства, пережившего 20 лет гражданской войны и жесточайший геноцид со стороны Японии, в единое целое.
Китай Коммунистическая партия
Как и 80 лет назад, партия пронизывает все структуры общества, наставляя их, воспитывая, поощряя и наказывая. Кадры, стратегия, тактика, правила общежития и суровая кара для тех, кто не согласен и не готов жить так, как велит ему партия и правительство.
У Европы и Америки эта стадия в далёком прошлом. Более того, она попросту несовместима с существующей там моделью экономики и общественных институтов, ограничивает их эффективность и не позволяет развиваться в рамках естественных законов.
С другой стороны, Китай довольно гибок по сравнению с другими диктатурами благодаря наличию у него эффективного и работоспособного механизма ротации элит. Элиты обладают внутренней и внешней мотивацией выполнять количественные параметры, позволяющие отслеживать их эффективность не хуже QPI в традиционных европейских корпорациях.
Только вот набор факторов, оказывающих влияние на судьбу чиновника, другой: это демографические показатели, чистота воздуха, состояние и здоровье экономики, выбросы в атмосферу.
А обновление обеспечивалось системой ограничений. Например, номенклатурщикам после 68 лет в КНР одна дорога - на пенсию. А ещё нельзя - впрочем, Си Цзиньпин сломал это правило - занимать один и тот же пост больше двух пятилетних сроков.
Политологи склоняются к тому, что это первый шаг к слому системы ротации элит, хотя до окончательной её «эрозии» ещё далековато, поскольку уровнем ниже всё ещё работает, а на одной и той же должности - от партийных секретарей и министров до дипломатических работников - не принято задерживаться больше трёх лет подряд.
Наконец, никуда не делась и свойственная китайской управленческой модели неторопливость. До практического внедрения идеи проходят многоэтапную обкатку, «тренировку на кошках».
А устаревшие институции не разрушаются до основания, а подлежат постепенной реконструкции или трансформации, что служит гарантом от превращения китайской модели в поздний Советский Союз.
Рыночный социализм
Ещё один залог успеха - сочетание государственного контроля и рыночных практик, или, как это называют сами китайцы, «рыночная социалистическая экономика».
Как и в политических процессах, стратегия развития промышленности, сферы услуг и сельского хозяйства определяется КПК. В стратегически значимых сферах, в том числе - энергетике, машиностроении и металлургии, телекоме - ключевой пакет сохраняют за собой государственные предприятия, а финансированием обеспечивается госбанками.
экономика Китая
В то же время китайцы сдерживают экспорт капитала и сохраняют низкие ставки по депозитам, что возвращает львиную долю сбережений обратно в экономику, не позволяя выводить средства за границу или держать под подушкой. При этом руководствующим документом всего этого великолепия макроэкономики являются уже знакомые нам пятилетние планы.
В Китае их, к слову, было уже 14.
Отправной точкой в движении к рынку стало решение Дэна Сяопина: оно позволило дать китайскому обществу колоссальный импульс развития.
Открытая внешняя политика
Последний базовый элемент в периодической системе китайской модели - открытость для внешнего мира. С тех пор как Китай интенсивно вмешался в международную торговлю, оборот вырос в сотни раз и теперь превышает 6 триллионов $ в год, что сопоставимо с американским.
Аналогично вырос и объём прямых иностранных инвестиций в китайскую экономику; если в 1981 году речь шла самое большое о 800 миллионах долларов, то в 2022 году иностранцы вложили в Китай уже 190 миллиардов, и это только напрямую, без учёта «кривых» схем, Гонконга и Макао - специальных административных районов КНР с особым статусом и правовым режимом, позволяющим вести внешнеторговые отношения независимо от Пекина (оба города - крупные торговые и финансово-промышленные центры, морские порты).
Дополнительным местом силы служит система образования и науки, а открытость позволяет прибирать к рукам интеллектуальные ресурсы со всего мира. Долгие годы местная наука была чем-то вроде анекдота про эбонитовую палочку.
Теперь же каждый четвертый патент и каждую шестую полезную модель защищают авторским правом именно в Поднебесной, а местные научные школы способны наравне конкурировать с американскими или европейскими.