Латинский язык

Dec 25, 2009 20:05

Очень интересный язык. И интересен он не своей описательной способностью, которая-то как раз весьма убога. Интересен этот язык своей вездесущестью. Интернациональностью. Этот язык использовался и на востоке, и на западе, и на юге, и на севере. И конечно же он использовался на Руси. Только язык этот особый, ну вроде алгебраического языка, и предназначение у него тоже особенное. Это язык межнационального общения. Не секрет, что у разных народов существуют разные проблемы с речевым аппаратом, от климатических до физиологических. Да вспомните хотя бы вечногонимую картавую нацию. Так вот, латынь все эти проблемы разрешала. Там просто нету этих трудных звуков. Латынь является заплаткой для народов, сшивающая их в одно целое. Латынь является искусственным языком, ну вроде "эсперанто". С той лишь разницей, что наши современные "творцы" даже в подмётки не годятся для древних, не смотря на их, "творцов", неземное самомнение, вселенские амбиции. Но это уже традиционно.

Язык-кастрат

И именно так. Удаление из латыни "трудных звуков" удаляет часть базовых символов. Из палитры выброшена часть красок, и мир, нарисованный этой палитрой будет уже не так ярок, красив и точен, как ранее. Латынь имеет крайне ограниченную описательную способность. Язык этот горячо любим нашими учоными, но по сути дела это есть не более чем "суржик". Этакое "чудовище франкенштейна", вобравшее в себя по чуть-чуть со всех языков. Да ладно бы он просто собрал слова, так ведь заимствования-то производились с однозначными искажениями! Латинский язык искажён до предела, до неузнаваемости. Причём значительная часть искажений внесена не спонтанно, а осознано, человеческими руками.

Научное языкоосквернение

Многие слышали про языковые реформы римских императоров, когда они по малейшему зову души легко и непринуждённо выбрасывали буквы из алфавита, заменяли, а то и лёгким движением руки вводили новые. Эдакая игра в напёрстки. Смысл тут, тут, тут, опа, опа, и нету смысла. И славное дело императоров сохранили и преумножили господа лингвисты, уверенно и с горячим взором пытающиеся поправить Мироздание, которое понятное дело ошиблось, уж куда ему убогому, до их, учоных, мудрости. Только вот у этих недалёких ваалитов завсегда одна большая проблема, они почему-то забывают довести свои гениальные решения до этого самого Мироздания. И естественно, изменяется не природа, а одно лишь представления этих ваалитов о ней. Ваалиты старательно отгораживаются от Истины своими фантазиями. И естественно, потом долго удивляются, и страшно обижаются, когда случайно очень больно задевают за спрятанные от себя острые углы Мироздания. Острые углы, которых не должно существовать, ведь учоные не давали на то разрешения. Это преступно, совершенно незаконно, но острые углы реальности почему-то, самым непостижимым образом постоянно возникают в самых неподходящих местах. Ох уж это злобное Мироздание, которое завсегда коварно мешает нашим гедонистами наслаждаться своими мудрыми и талантливыми решениями.

Было бы конечно оно безобидно, кабы эти убогие лишь сами пребывали в своём надуманном мирке. Но нет же, они старательно пытаются переселить в этот перекособоченный мирок всех окружающих. Эти убогие почему-то стараются подменить для нас истинную реальность какой-то выдумкой. Всё как в древних легендах, Один-реальность медленно, но верно проглатывается волком Фенрир, и теперь мы с этой реальностью контактируем только через эту волчью шкуру "научной картины мира". О причинах сего действа можно долго рассуждать. Возможно, что эти б-гоизбранные просто исполняют свою "миссию", ну они же типа равные богам, и типа должны творить подобно богам, вот и тужатся-силятся разродиться чем-то достойным богов, ну хоть чуть-чуть, ну хоть формально, виртуально. Выходит у них завсегда конечно одно и то же вонючее дерьмо, и возможно они через нас хотят доказать себе, что это дерьмо совсем не дерьмо, а самое оно. Вот и пытаются они нам это скармливать, чтоб мы жрали, причмокивали и нахваливали этот ваалический shit. Мы для них тут больше для мебели, в порядке оживления их жизни. Они тут как в театре, а мы тут все клоуны для их развлечения, наше дело петь и скакать. И самое смешное, что им совершенно пофигу, что мы об этом всём думаем. Они ведь думают за нас. Точнее думают, что думают. Вот такая искромётная феерия. Только это не более чем поверхностный, самый легкодоступный слой понимания. Если хотите увидеть, как оно на самом деле, просто подумайте, а что будет с нами, управляемыми этими гедонистами мира сего, дальше, в будущем. То-то и оно. Ни-че-го. Не будет для нас никакого будущего. Соответственно, у любого более-менее здравомыслящего человека тут должно появиться острое ощущение, что его хотят убить. И не просто хотят, а старательно организуют это дело, плетут паутину интриг, готовят инструмент, и тщательно дурманят нас, чтобы мы не дай бог не догадались о своей участи. Кто? А вот этот вопрос я оставлю без ответа. Учоные тут понятное дело не более чем бездушный инструмент. Точно такой же бездушный инструмент, как эта латынь. Но отставим лирику, и вернёмся к нашей сегодняшней теме.

Хорошее и плохое

Итак, благое начинание стараниями ваалитов было превращено в какой-то мусор. Ваалиты просто не могут иначе, у них физиологическая потребность пропустить всё через свои корявые волосатые пальчики, потребность пропустить всё через свои желудки. Алчность. Но эти ваалиты есть не более чем присосавшиеся пиявки, пусть они своими телами и скрыли от нас то благое изначальное. А изначальное то действительно благое, поскольку латинские тексты содержат много мудрости. Наука ведь вещь интернациональная, и научные труды в идеале должны создаваться именно что в интернациональном виде. Вот и обилие научно-религиозной литературы на латыни. Ну и обыденный официоз тоже небезынтересен. Это хорошее. А плохое в том, что докопаться до смыслов этих текстов будет достаточно трудно, поскольку латинский язык сегодня совершенно непрозрачен. Истинная грамотность судя по всему закончилась уже в допечатную эпоху, печатные тексты буквальному переводу подлежат только с изрядными ограничениями. А современная латынь и подавно нечитабельна. Латынь есть мёртвый язык. Однако, очень многое сегодня доступно нам исключительно в латинском варианте, и понимание этого языка жизненно необходимо для нас. Этот язык чрезвычайно важен для понимания, это дерьмо нужно исходить взад и поперёк. И разбор собственно языка начнём с разбора схемы соотношения латинских букв с звуками.

Латинский алфавит

Латинский язык отведал на себе всю мощь воинствующих идиотов, и на прозрачности произношения это отразилось не в последнюю очередь. Вспомним разбор латинского алфавита. Например, изначально "c" была "г", "h" была "и", "i" была "й", "s" обозначала "ш" (потом добавилось "с"), "x" была русской "х", "y" русской "у", а всем известная латинская "f" вполне может являться ни чем иным, как "в" (вспомните слово "fall" - вал, валиться). Впоследствии для того же звука "в" появилась и ещё одна буква, "v", однако путаница с "u" так и не устранилась. Итак, схема взаимодействия латинских букв и звуков-символов глаголицы:

A - безусловно наша "а";
A с надчёркиванием - практически наверняка "ять", мягкая "а";
B - наша "б", кроме того, иногда использовалась для обозначения звука "в";
C - изначально была "г", но в последствии она похоже употреблялась и для звука "ч", и более того, судя по всему, для "с"(!);
D - безусловно наша "д";
E - наша "е", но видимо возможны и другие значения;
E с надчёркиванием - наш "юс", "ё" (и именно так!);
E с крюком - вероятно наш большой "юс";
F - изначально "Th", "фита", впоследствии возможно "ф" и даже "в" (из греческого);
G - (поздняя), безусловно "г";
H - изначально "и", позднее использовалась больше для служебных функций, обозначая "придыхание";
I - изначально "й", впоследствии возможно даже "и";
I с надчёркиванием - практически наверняка наша "i";
J - поздняя добавка, для отделения от "i" звука "й";
K - однозначно наша "к";
L - однозначно наша "л";
M - однозначно наша "м";
N - однозначно наша "н";
O - объединяет "о-микрон" и "о-мега", но скорее тут "омега";
O с надчёркиванием - мягкая "о";
P - однозначно наша "п";
Q - позднее дополнение, по видимому аналог нашей "ч";
Q с ударением - похоже сокращение от "que", но не уверен;
R - однозначно наша "р";
S - (тут минимум две формы написания) изначально "ш", впоследствии полностью обозначала "с";
T - однозначно наша "т";
U - позднее дополнение, по идее обозначает "у", но на самом деле практически всегда "в";
U с надчёркиванием - наверняка наша ранняя "ю", мягкая "у";
V - позднее дополнение, обозначает "в", но часто путается с "u";
W - очень поздняя буква, заменяет диграф "vv";
X - изначально наша "х", про дальнейшее употребление не уверен;
Y - изначально была "у", потом дополнилась "в", а теперь видимо существует "для совместимости" с греческим;
Z - практически везде наша "з".

AE - практически наверняка "ять";
CT - может быть наследство "стигмы", которая наша "ч" и их "q", но тут нужно смотреть;
Ph - однозначно "фи";
Th - однозначно "фита";
SS, SZ - острая "с"/"ш", практически наверняка наша "ж", но опять же нужно смотреть.

Теперь перейдём к прочим особенностям.

Латинские дебри

Итак, соответствие букв звукам худо-бедно расписано. Однако, есть и другие тонкости. Начну с банальности. В текстах надчёркивания-подчёркивания частенько пропадают, так что под "а" может скрываться "ять", а под "е" -- "ё", что изменяет значение слова на буквально противоположное. Это нужно всегда держать в голове. Второе, что следует сказать. Очень часто в текстах встречаются парные согласные. Но эта парность практически всегда вызвана разрыванием согласной на два слога при произношении, то есть удвоение тут лишь видимость (точнее слышимость :-))). И опять же "практически" всегда, то есть могут быть весьма коварные исключения. Ну и самое коварное. Далеко не всегда границы слов разделяются пробелами. Более того, слова вообще могут не разделяться пробелами. Так что тут нужно думать головой. И самый яркий пример, "служебные" конструкции латыни, которые собирают предметы в предложения, ну суффиксы-окончания, то, что мы называем флексией. Все суффиксы нужно читать отдельно. К примеру, "victor" есть не что иное, как "vic-t-or". Нету тут никакого "тора". "Vic" есть "желание источника принуждения", т.е. "источающий принуждение", "принуждающий", "т" есть признак свершённости, т.е. "принудивший", а "ор" есть "во плоти", т.е. "человек-принудитель". Победитель.

Теперь правила латинского языка, коротко

Первое, что нужно сказать. Латинский язык обычно имеет следующее построение фраз:

(нечто-us) (нечто-um) (нечто-t),

где оканчивающееся на "-ус" (или вероятнее на "-вш") является предметом, оканчивающееся на "-ум" ("-вм") является местом назначения (целью), а оканчивающееся на "-t" (как в русском языке, "-ть") является самим производимым действием. Или,

(нечто-us) сделал для (нечто-um) действие (нечто-t)

Действие может и опускаться, тогда подразумевается вместо действия "сделал". Если же опускаются все остальные слова, кроме действия, то это действие уже будет иметь окончание не "-t", а "-re". Не "отделять", а "воплощать". Вобщем, неопределённая форма. Или, для "предмета" действия, окончание "-o". "Дело". А в форме множественного числа окончание глагола с "-t" меняется на "-nt".

Далее. Определённых и неопределённых артиклей в латинском нет, поэтому все объекты по умолчанию "свои". Точно также отсутствуют и местоимения, вместо слова "он/его" нужно просто опустить предмет/цель. Точно также отсутствуют и личные местоимения, но тут уж изменяется окончание глагола, с "-t" на "-s". Не "шепче-т", а "шепче-шь".

Тут же стоит вспоминить и визитную карточку латинских языков, глагольную связку "есть" "est" (англ. "is", нем. "ist" и т.д.). Употребляется она на месте действия, и значением её является эээ "есть", ну в смысле "существовать, являться".

Отрицания. Отрицания строятся на основе слова "нун" ("должное терять должное", "должное быть потерянным"), которая проявляется и в форме "non" (употребляемая самостоятельно), и в форме "nun" (в составе слов). Отрицание употребляется перед отрицаемым объектом, "non объект".

Описатели времени. В латинском языке нет звука "ж", обозначающего время, поэтому оно описывается косвенно. Например "interdum", "между делом". Или "iam/jam", "источник конкретного старшинства", что-то вроде "вмещая, обобщая" т.е. "уже". А "вмещённый" судя по всему будет означать "свершённое, прошедшее", это старый добрый "end" во всех своих ипостасях. Или вот "nunc" ("нунг"), "не зовя", "не отходя от кассы", т.е. "прямо сейчас". Или вот словом "numquam", "не обобщая, не вмещая", т.е. "никогда", которое иногда заменяется на "nunquam", "никак".

Теперь разберёмся с вопросами. Вопрос в латыни задаётся крайне просто. Это всегда аналог слова "должен". Вопрос насчёт предмета задаётся словечком "an", которое ставится перед уточняемым словом, и эта уточняемая конструкция помещается в начало фразы, "должен ли объект ...". Вопрос насчёт действия (и отрицания) формируется добавлением в конец слова словечка "ne", и опять же помещением полученной конструкции в начало фразы, "сделать должен ли ..." ("не должен ли ...").

Ну и наконец соединительные слова, которыми так обильна латынь. Слово "et", "отдельно" ("и" в известном китайском смысле "вместе, но порознь") употребляется перед выделяемым словом, например "et предмет et предмет чего-то там". Сцуффикс "-que", "усиляя" (тут уже "и" в смысле "совместно"), употребляемый после последнего из слов словосочетания, напр. "предмет предмету-que". Есть и симбиоз этих двух "и", слово "atque", которое употребляется как "et", но означает превосходную его степень, лингвисты её считают за "и тем более". Возможно и так.

Итоги

Изначально я думал, что латынь является особым "научным" языком, поскольку описывает не столько сами объекты, сколько абстракции. Однако, при ближайшем рассмотрении выяснилось, что этот язык является не научным, а просто синтетическим. Если русский язык может быть и крайне ёмким и крайне чётким, и многословным, и лаконичным, то латынь изначально скупа, ограничена, от чего кристалльно прозрачна и проста для понимания.

Латынь нужна там, где невозможно использование более богатого языка, например по причине тупизны слушателей или повествователей. Латынь является языком для роботов. Таким образом, выбор латыни в качестве языка науки и международных отношений вызван не его качеством, гибкостью там или описательной способностью, а наоборот, его примитивизмом, простотой в использовании, позволяющей обучить латыни любого, от чукчей и китайцев, до африканских аборигенов и папуасов новой гвинеи.

Ну а то, что нас старательно стараются пересадить на эту самую латынь, это уже явное намерение кардинально опустить наш образовательный уровень. Сделать нас ещё глупее и управляемее, чтобы потом нас можно было бы выводить на плантации не сложнее, чем африканских негров. Нас чётко и непринуждённо, внаглую пытаются поработить, превратить в убогих рабов. Если не верите, то пообщайтесь с европейскими неграми, тьфу, немцами.

Практически единственное отличие немцев от нас, это прошивка, софт в голове, который понятное дело начинается именно с языка. Немецкий язык максимально близок к латыни. Планка их разумов опущена до уровня папуасов. И немцев сегодня спасает от тотального порабощения лишь одно: истинные рабовладельцы пока не смогли узурпировать рычаги управления немецким обществом, которые всё ещё крепко удерживаются традициями общества, основанными на Библии и заветах предков. Такая вот тоненькая ниточка. Слово и дело отцов для немцев пока ещё не пустой звук. Это становый хребет, удаление которого разом превращает немецкую нацию в кучу разлагающегося дерьма. Немцы в полушаге от порабощения, из-за своей недалёкости и поверхностности.

Мы же от этого порабощения на шажок подальше. Нас, прежде чем подчинить, нужно сначала сделать управляемыми, сделать несамостоятельными. Безумными. Что и должно начинаться именно с уничтожения русского языка, который уже одной своей гибкостью и мощнейшей описательной способностью развивает разум человека. И более того, поскольку русский язык крайне близок языку изначальному, мозг подсознательно обретает зачатки грамотности, что ещё более усиливает русского человека. Знания русского человека пробиваются до реальности, они прорастают в неё корнями и надёжно прикрепляют к ней своего носителя, как мёртвыми якорями. Какой бы ни был словесный шторм вокруг, как бы ни искажалась действительность, русский человек будет продолжать смотреть в сторону Истинного. Русский человек от рождения обладает Со-вестью, механизмом проверки правильности, который позволяет выходить ему из казалось бы совершенно безвыходных ситуаций, совершая просто немыслимые для латинизированного европейца поступки. Русский человек видит истину, он её чувствует. Русский человек умён, и он может выкрутиться практически из любой ситуации. Русский человек свободен, пока он обладает русским языком, пусть даже в его убогой современной форме.

И история в тему, в качестве завершения

Может быль, может нет. Незнаю. Но почему-то она внушает доверие.

Был как-то случай, в послевоенной Германии. Один немец работал водителем у одного нашего офицера. И вот как-то случилась незадача, машинка поломалась на полпути. И поломка-то плёвая, всего навсего шкив рассыпался у привода не то генератора, не то ещё какой-то хрени. А без этого шкива ну никуда. Стоял так немец у открытого капота, думал что делать. Каких-то несколько километров не дотянули. И вдруг подъезжает навстречу ещё одна машина, с другим русским офицером. Там уже был русский водитель. Водитель остановился, подошёл, спросил про неполадку. Подумал, походил. Выдернул с придорожной грядки свёклу, вырезал ножом новый шкив, со словами "вам недалеко, доедете" вручил его опешившему немцу и уехал. Когда немец доехал до места назначения, он сказал офицеру, что понял, почему русские выиграли войну.

Казалось бы, причём тут русский язык...

фундаментальное, латынь

Previous post Next post
Up