Усложнение отбора - признак социального прогресса
Оговорюсь сразу, что речь пойдёт не о религии. Просто приведу пример. В последнее время в спорах о существовании Бога часто приходится слышать такой аргумент. Указывая на сложность устройства человека (или других живых существ), апологет религии говорит, что если это создала неразумная природа, почему тогда в природе не находят более простых вещей? К примеру, велосипеда, часов или авторучки? Не соглашусь.
Несомненно, авторучка, или даже самые сверхсложные часы намного проще самого примитивного живого организма. Хотя бы потому, что живой организм может изменяться, развиваться и самовоспроизводиться. А творения рук человеческих этого пока не могут. Пока.
К чему это я клоню? К тому, что разделение на эволюцию в природе и в техносфере - условно. Природа (Бог) не создавала ручку или велосипед, но она (Он) создала человека, который создал авторучку и велосипед. То есть, приведённый пример не доказывает ни существование Бога, ни его отсутствие. Для богословских споров пример неподходящий. Но послужит отправной точкой для понимания некоторых других вопросов.
Надо сделать оговорку, что те, кто вообще отвергает теорию эволюции, могут дальше не читать.
После того, как теория эволюции Чарльза Дарвина стала широко известна, довольно быстро появилась идея перенесения её на человеческое общество. Социал-дарвинизм. Идея неприятная, и в приличном обществе не приветствуемая. Социал-дарвинистов обычно критикуют заслуженно. Но, как говорил один «офицерский дочь», всё не так однозначно.
С эволюцией в живой природе всё понятно. Примитивные формы жизни являются пищей для более сложных и высокоорганизованных. Над флорой господствует фауна. И над всем этим господствует венец творения - человек с его мозгом. Если эволюция имела цель, то можно сказать, что под наш мозг всё и затевалось. Далее принято считать, что эволюция на этом закончилась, и человек таким останется навсегда. За сим биология завершается, и начинаются науки об обществе. А переносить естественный отбор из биологии в социологию - моветон.
Но социал-дарвинисты неправы только тогда, когда они отождествляют человека с хищником-одиночкой. Такой примитивный подход действительно не годится, поскольку в мире людей конкурируют не отдельные особи, а коллективы. Банды, общины, армии, корпорации, страны и т.д. А для существования коллектива принцип «человек человеку - волк» неприемлем. Каждый член коллектива должен иногда поступаться своими эгоистическими интересами ради выживания и успеха всего коллектива.
Однако это не значит, что все должны встать в строй и образовать серую массу. В любом коллективе есть иерархия, и места в ней каждый уже занимает в индивидуальном порядке. В соответствии со своими личными качествами и достижениями. Потому что общество двигается вперёд благодаря свершениям конкретных людей. С одной стороны, у каждого открытия или изобретения есть имя. Но с другой, - первопроходец всегда «стоит на плечах гигантов», и не только гигантов, а также тех, кто обеспечивает ему возможность творить. Значит, главной задачей общества является достижение наиболее оптимального баланса между возможностями для личного успеха каждого в отдельности, и интересами общества в целом. С учётом того, что жизнь постоянно меняется, задача это архитрудная. Но именно в её решении заключается успех или неудача каждого общества в конкуренции с другими обществами.
Зачем я пишу такие банальности? Хочу, чтобы все поняли, что грань между природной и социальной эволюцией хоть и есть, но, в некотором смысле, она условна. Социальная эволюция, включающая в себя научно-технический прогресс, - продолжение природной эволюции. Возможно, и маячащий впереди антропологический переход, который так пугает многих своей неясностью, будет не трагедией, а новым этапом эволюции. Может быть, мы научимся создавать самовоспроизводящиеся системы на основе биотехнологий? Искусственную жизнь. То есть, как бы, станем богами?
Впрочем, сейчас перед нами стоят более конкретные проблемы. Переход к новой социально-экономической формации, носящей предварительное название «постиндустриализм» (уже слышу проклятия в свой адрес). Неважно под каким названием эта эпоха войдёт в историю, но очевидно, что индустриальная эпоха закончилась, но мы до сих пор живём в обществе, имеющем социальную структуру индустриализма. В данный момент эта структура рушится, и надо строить что-то новое. Большинство людей не может себе представить вообще ничего, кроме привычных схем, и воспринимает происходящее только как катастрофу. Но думающая публика тоже изрядно дезориентирована.
Легко рассуждать о смене социально-экономических формаций в прошлом. Маркс нам всё «разжевал». Община - рабство - феодализм - капитализм - социализм. Ну, может быть, для обществ за пределами Западной Европы имеются некоторые отличия. Может быть всё немного сложнее. Есть вопросы. Но в целом, мы говорим о том, что уже было. О прошлом рассуждать всегда проще. И то, что технический и социальный прогресс существуют - тоже факт. Значит, социальная эволюция есть. Каждая новая социально-экономическая формация всегда оказывается прогрессивнее предыдущей. И новая тоже будет прогрессивнее теперешней. Для человечества в целом - однозначно.
Но вопрос в том, что в новую формацию шагнёт не весь мир сразу. Странам, народам и конкретным людям совсем не всё равно, кто будет первым. Тот, кто будет первым, получит колоссальные преимущества перед всеми остальными, как уже бывало в истории всегда. На мировом уровне «кто-то» - это какой-то народ или цивилизация. На персональном уровне - это личный успех каждого, кто помог в продвижении вперёд своему обществу. Кто-то наивно полагает присоединиться к общности победителей, а кто-то резонно считает, что добиться успеха должен его народ. Но, кроме того, в пределах своего общества тоже хотелось бы быть не старшим помощником младшего дворника.
Как же нам увидеть какие-то признаки, говорящие о правильности наших действий? На персональном уровне всё просто - успех измеряется благосостоянием и положением в обществе. Но можно быть сегодня блестящим офицером Империи, а завтра - шофёром парижского такси. Если общественное устройство не оптимально, личный успех конкретного лица не означает, что общество в целом идёт правильным путём.
Показателем перехода к более прогрессивному устройству общества является усложнение критериев успеха каждого члена общества. Если для жизненного успеха требуется бОльшая сложность, более высокая степень образования, более продвинутые знания и умения, - значит, общество идёт правильным путём. Первым в будущее шагнёт то общество, которое поднимает наверх не дуболомов и пустозвонов, а наиболее умных и образованных людей.
К примеру, в человеческом стаде единственным критерием продвижения вверх была физическая сила. В первобытном обществе уже появились возможности для небольшого числа людей, умеющих делать что-то лучше других. Например, стрелять из лука. На следующей ступени развития появляются возможности для проявления каких-либо более сложных умений. И так далее. Те умения, которые были полезны на предыдущем этапе, остаются актуальными, но перестают быть главными. Преимущество получает то общество, в котором раньше других приходят к пониманию необходимости усложнения отбора кадров.
Также важным признаком социального прогресса является снижение цены ошибки в кадровом отборе. В примитивных обществах неудача в конкуренции с соплеменниками за продвижение в иерархии часто означала смерть или попадание навсегда в такие категории, из которых дороги назад нет. С усложнением структуры общества мы видим более гуманное отношение к проигравшим. Они выживают, и даже иногда получают право на ещё один шанс. Ведь бывает, что ценный человек упал на «дно» по неудачному стечению обстоятельств, и право на ещё одну попытку может помочь и ему, и всему обществу.
Почему-то на деле мы видим деградацию отбора. Тупые барыги процветают, а умные и образованные люди влачат жалкое существование. Многие делают из этого вывод о том, что в нашем обществе идёт социальный регресс. Мы возвращаемся от индустриализма к феодализму. Такие выводы уже стали общим местом.
В действительности мы видим результат «перезревшего» и загнивающего индустриализма. Как и любая формация, индустриализм когда-то родился, потом достиг зрелости, а теперь умирает и гниёт.
Когда зарождался феодальный строй, дворянами стали наиболее боевитые ребята, кшатрии. Они были просто дружинниками князя. Потом им придумали красивые титулы и гарантии передачи их по наследству. А потом дворянство стало загнивать. Сначала придумали как записывать на службу младенцев, чтобы реально начинать служить уже на хорошей должности. Потом и вообще выторговали себе право не служить. Превратились в простых обывателей, а привилегии - остались. Также было и с капитализмом, который пришёл на смену феодализму. Поначалу наверх продвигались в соответствии с личными качествами, более сложными, чем умение махать булавой.
То есть, с общественно-экономическими формациями каждый раз происходит одно и то же. Вначале социальные лифты включаются со страшной силой, и возносят к вершинам общественной иерархии несомненно людей нового типа. Всё происходит стихийно, бурно. Конечно, наверх попадают и неподходящие люди, от которых потом избавятся. Когда система «устаканится» и институциализируется, появятся какие-то правила продвижения вверх. Новое содержание обретёт форму. И как только это случится, форма начнёт медленно поедать содержание. Как только люди поймут новые правила продвижения вверх, они сразу начнут искать способы обхода правил, передачи мест в иерархии по наследству, продажи таких мест, «прогрызания» обходных путей, научатся внешней имитации нужных качеств и т.д. Со временем сложится ситуация «очередь для тех, кто без очереди». Механизмы обхода правил будут доведены до совершенства. А тот, кто думал штурмовать карьерные вершины с помощью знаний и деловой репутации, однажды поймёт, что ему остаётся только жаловаться на жизнь в Твиттере. И орать про «феодализм». Но это не феодализм. Это - окончательно разложившийся индустриализм.
У нас в этом плане намного хуже, чем на Западе? Ничего страшного. Это значит, что наш прогнивший индустриализм уже готов к слому, а отставший от нас Запад будет продолжать попытки реанимировать свою подающую некоторые признаки жизни систему. У нас есть шанс прорваться в будущее первыми. Но помните, только когда наверх пойдут более умные, можно будет предположить, что мы на верном пути.