Читаю Диккенса, A tale of two cities
на русском читала "Рождественские повести", а сейчас прорываюсь через английскую "A tale of two cities".
Старые книги долго не устаревают.
Читая Диккенса на английском - сколько слов он использует, которые я встречала раз или два и понимаю смутно (незнакомых много, но больше всего этих, которые "смутно", в словарь не полезешь, но вся картина туманна) - старое доброе ощущение что если не сосредотачиваться, забываешь к концу предложения о том, что было в его начале, знакомое по заданным в школе Толстому и Достоевскому.
Туман над книгой проясняется, когда в ней разговаривают герои. И сгущается до аморфного хаоса, когда от вещей реальных, вроде леса-кареты-мостовой-фонтана - автор переходит к метафорам, аллюзиям, рассуждениям и отвлеченным понятиям.
(Перечитав последние абзацы главы про убийство злого маркиза, я так и не поняла, что его убили (полезла в книгу на русском проверять - у меня было ощущение, что тут что-то недоброе случилось). Глава так начинена аллюзиями и метафорами, так старательно из людей нарисованы типажи - получилось красиво, музыкально, поэтически, но крайне-крайне-крайне завуалировано).
***
Диккенс шутит, закручивает сюжет, раскрашивает второстепенных персонажей позабористее (главные Влюбленные прекрасны, как в комедии дель Арте).
В отзывах я читала что Диккенс живописен.
Диккенс любит красивости и повторения. Мне кажется - я бы сказала - что то что я успела прочить - декоративно и орнаментально.
Насыщено деталями и любопытными диковинами, густо и щедро. Детали могут быть избыточны в этой самой книге - но, странно сознавать, - они в ней как зерна. Которые прорастут во многих и многих книгах после.
Может быть, так и пишутся книги, которые останутся на века.
***
С какой-то стороны мне жаль, что в книге пропущено все самое интересное - оно дано не картинами, а утверждением о свершившемся факте.
История Чарльза Дарней от решения уехать в Англию и до сватовства - ее пол страницы мимоходом тут и еще четверть там.
Подумать только - это же были мысли и решения поменять судьбу, и изменить участь, и искать себя, и даже найти спустя какое-то время и цепочку правильных выборов. Это могла бы быть стилизация и реверанс великой истории про царевича, который выбрался из дворца и увидел "четыре зрелища". Или это могла бы быть по-американски прагматичная история о том, как герои ищут себе состояние - или просто ищут себя, как в "Принцессе-Невесте" или "Всаднике без головы".
Но Чарльз шутит только в рассказе Люси, и говорит прямо только первый раз с Сидни - потому что в остальное время главный герой - это трижды сложноподчиненные предложения с набором одновременно выдаваемых синонимов.
Без этой страницы свершившихся фактов, только с длящимся в книге настоящим,
Чарльз Дарней запоминается правильным хорошим парнем, который за одну книгу три раза попал в тюрьму.
С другой - может так и пишутся книги которые останутся на века. Экранизация за экранизацией, отсылки, стилизации - поверни образ чуть иначе, и будет персонаж, и новый совершенно, и старый добрый знакомый.
***
Наверное, это то, почему классику лучше читать попозже.
Потому что второй главный герой - страдалец, похоронивший свои таланты, глубоко чувствующий и отважный. Его главное занятие 2\3 книги - страдать, каким бы здоровским он мог бы быть, какая бы замечательная жизнь была бы у него, и продолжать упираться "не хочу ничего менять, я страшно никчемный и плохой человек".
Потому что - невзирая на всю нелогичность поведения (на которое хочется наклеить ярлычки "штам, живой человек себя так не ведет, это просто Диккенс викторианский писатель, и тогда не умели \не хотели писать героя, который изменился и передумал, а еще тогда не было самой идеи что человек должен быть счастливым и успешным и полным сил и здоровым"), жизненный опыт (?) говорит - можно.
Иногда на изменения не бывает сил, и иногда выхода из лабиринта не прописано.
Упс. Правда бывает. Иногда кому-то действительно вниз.
Или на очень странный верх, неподходящий для успешной жизни.
Не говоря уже о том, что как "на званном обеде запоминается больше всего блюдо, которые не успел попробовать", и как в целом прекрасном балете помнится только момент как поскользнулась одна балерина из кордебалета -
кто бы спустя 100 лет помнил хорошего парня Чарльза Дарней, с его нежной и светлой женой Люси, и прямодушного доктора, и человека дела мистера Лорри, и настоящую англичанку миссис Просс, и ветер и пламя Терезу Дефарж,
если бы не неопрятный мрачный зануда, у которого жизнь не задалась, но последние два дня были полны самоотверженного героизма, а последние два шага божественно чисты.
***
Две мои любимые истории вырастают из семечек "Повести о двух городах".
Может быть, именно потому что Сидни Картону все-таки когда-нибудь стоило стать лучше и завоевать домик в Саксонии девушку, ироничный Андре-Луи Моро сначала был адвокатом, а потом научился вовремя убегать от гильотины.
Может быть, это вслед за Чарльзом Дарней сэр Перси задумался о том что надо что-то менять, и существенно дополнил способ спасения аристократов с помощью смены сюртуков от Сидни Картона, сделав его многоразовым.
Если задуматься, то у великолепной, влиятиельной, цитируемой "Касабланки", главный герой похожей дорогой идет на плаху, но этой новой истории позволено было разрешиться на прекрасной дружбе.
***
Год издания - 1859,
"Отверженные" - на три года позже.
Экранизация 1980 года - следует книге.
Чарльза и Сидни играет один актер (лицо, запомнившееся с детства - злой принц из Принцессы-Невесты). История красивая костюмами и интересная сюжетом, и интересно смотреть как один человек может быть органичен в двух ролях, но не запоминается как отдельное произведение.
Фильм, 1958 года - Сидни Картон улыбается, поднимает брови и по-скарамушевски ухмыляется, сыпет ехидностями и галантностями, не страдает, а наслаждается своей работой помошника юриста, а в повадке, движениях, голосе - до аристократически прост и естественно изящен (голливудский лоск еще не потеснила мода на натурализм, и герой больше играет рюмкой чем пьет, а его неопрятность и заброшенность больше всего похожа на "расслабленный лук" модного блогера. (Даже statement-бижутерия на месте - к Чему Сидни Картону этот огромный перстень?)).
https://www.youtube.com/watch?v=VsPLwsspZ4I&list=PLyBzZiSBFNTHANanzO1Efk0q5vvqameH5
А у Люси, "бездушной желтоволосой куклы" большинства экранизаций включая мюзикл, здесь черные кудряшки и лицо и задор Шурочки Азаровой, и эмоциональный диапазон раз в 6 больше чем у героини Диккенса.
У Чарльза Дарней тут не осталось шансов быть главным героем.
Мюзикл на Бродвее, 2008.
https://www.youtube.com/watch?v=R2TXG7PboG8
https://www.youtube.com/watch?v=vY7xjPZFHU0
https://www.youtube.com/watch?v=24lZYdl2oGg
Старые книги долго не устаревают.
Читая Диккенса на английском - сколько слов он использует, которые я встречала раз или два и понимаю смутно (незнакомых много, но больше всего этих, которые "смутно", в словарь не полезешь, но вся картина туманна) - старое доброе ощущение что если не сосредотачиваться, забываешь к концу предложения о том, что было в его начале, знакомое по заданным в школе Толстому и Достоевскому.
Туман над книгой проясняется, когда в ней разговаривают герои. И сгущается до аморфного хаоса, когда от вещей реальных, вроде леса-кареты-мостовой-фонтана - автор переходит к метафорам, аллюзиям, рассуждениям и отвлеченным понятиям.
(Перечитав последние абзацы главы про убийство злого маркиза, я так и не поняла, что его убили (полезла в книгу на русском проверять - у меня было ощущение, что тут что-то недоброе случилось). Глава так начинена аллюзиями и метафорами, так старательно из людей нарисованы типажи - получилось красиво, музыкально, поэтически, но крайне-крайне-крайне завуалировано).
***
Диккенс шутит, закручивает сюжет, раскрашивает второстепенных персонажей позабористее (главные Влюбленные прекрасны, как в комедии дель Арте).
В отзывах я читала что Диккенс живописен.
Диккенс любит красивости и повторения. Мне кажется - я бы сказала - что то что я успела прочить - декоративно и орнаментально.
Насыщено деталями и любопытными диковинами, густо и щедро. Детали могут быть избыточны в этой самой книге - но, странно сознавать, - они в ней как зерна. Которые прорастут во многих и многих книгах после.
Может быть, так и пишутся книги, которые останутся на века.
***
С какой-то стороны мне жаль, что в книге пропущено все самое интересное - оно дано не картинами, а утверждением о свершившемся факте.
История Чарльза Дарней от решения уехать в Англию и до сватовства - ее пол страницы мимоходом тут и еще четверть там.
Подумать только - это же были мысли и решения поменять судьбу, и изменить участь, и искать себя, и даже найти спустя какое-то время и цепочку правильных выборов. Это могла бы быть стилизация и реверанс великой истории про царевича, который выбрался из дворца и увидел "четыре зрелища". Или это могла бы быть по-американски прагматичная история о том, как герои ищут себе состояние - или просто ищут себя, как в "Принцессе-Невесте" или "Всаднике без головы".
Но Чарльз шутит только в рассказе Люси, и говорит прямо только первый раз с Сидни - потому что в остальное время главный герой - это трижды сложноподчиненные предложения с набором одновременно выдаваемых синонимов.
Без этой страницы свершившихся фактов, только с длящимся в книге настоящим,
Чарльз Дарней запоминается правильным хорошим парнем, который за одну книгу три раза попал в тюрьму.
С другой - может так и пишутся книги которые останутся на века. Экранизация за экранизацией, отсылки, стилизации - поверни образ чуть иначе, и будет персонаж, и новый совершенно, и старый добрый знакомый.
***
Наверное, это то, почему классику лучше читать попозже.
Потому что второй главный герой - страдалец, похоронивший свои таланты, глубоко чувствующий и отважный. Его главное занятие 2\3 книги - страдать, каким бы здоровским он мог бы быть, какая бы замечательная жизнь была бы у него, и продолжать упираться "не хочу ничего менять, я страшно никчемный и плохой человек".
Потому что - невзирая на всю нелогичность поведения (на которое хочется наклеить ярлычки "штам, живой человек себя так не ведет, это просто Диккенс викторианский писатель, и тогда не умели \не хотели писать героя, который изменился и передумал, а еще тогда не было самой идеи что человек должен быть счастливым и успешным и полным сил и здоровым"), жизненный опыт (?) говорит - можно.
Иногда на изменения не бывает сил, и иногда выхода из лабиринта не прописано.
Упс. Правда бывает. Иногда кому-то действительно вниз.
Или на очень странный верх, неподходящий для успешной жизни.
Не говоря уже о том, что как "на званном обеде запоминается больше всего блюдо, которые не успел попробовать", и как в целом прекрасном балете помнится только момент как поскользнулась одна балерина из кордебалета -
кто бы спустя 100 лет помнил хорошего парня Чарльза Дарней, с его нежной и светлой женой Люси, и прямодушного доктора, и человека дела мистера Лорри, и настоящую англичанку миссис Просс, и ветер и пламя Терезу Дефарж,
если бы не неопрятный мрачный зануда, у которого жизнь не задалась, но последние два дня были полны самоотверженного героизма, а последние два шага божественно чисты.
***
Две мои любимые истории вырастают из семечек "Повести о двух городах".
Может быть, именно потому что Сидни Картону все-таки когда-нибудь стоило стать лучше и завоевать домик в Саксонии девушку, ироничный Андре-Луи Моро сначала был адвокатом, а потом научился вовремя убегать от гильотины.
Может быть, это вслед за Чарльзом Дарней сэр Перси задумался о том что надо что-то менять, и существенно дополнил способ спасения аристократов с помощью смены сюртуков от Сидни Картона, сделав его многоразовым.
Если задуматься, то у великолепной, влиятиельной, цитируемой "Касабланки", главный герой похожей дорогой идет на плаху, но этой новой истории позволено было разрешиться на прекрасной дружбе.
***
Год издания - 1859,
"Отверженные" - на три года позже.
Экранизация 1980 года - следует книге.
Чарльза и Сидни играет один актер (лицо, запомнившееся с детства - злой принц из Принцессы-Невесты). История красивая костюмами и интересная сюжетом, и интересно смотреть как один человек может быть органичен в двух ролях, но не запоминается как отдельное произведение.
Фильм, 1958 года - Сидни Картон улыбается, поднимает брови и по-скарамушевски ухмыляется, сыпет ехидностями и галантностями, не страдает, а наслаждается своей работой помошника юриста, а в повадке, движениях, голосе - до аристократически прост и естественно изящен (голливудский лоск еще не потеснила мода на натурализм, и герой больше играет рюмкой чем пьет, а его неопрятность и заброшенность больше всего похожа на "расслабленный лук" модного блогера. (Даже statement-бижутерия на месте - к Чему Сидни Картону этот огромный перстень?)).
https://www.youtube.com/watch?v=VsPLwsspZ4I&list=PLyBzZiSBFNTHANanzO1Efk0q5vvqameH5
А у Люси, "бездушной желтоволосой куклы" большинства экранизаций включая мюзикл, здесь черные кудряшки и лицо и задор Шурочки Азаровой, и эмоциональный диапазон раз в 6 больше чем у героини Диккенса.
У Чарльза Дарней тут не осталось шансов быть главным героем.
Мюзикл на Бродвее, 2008.
https://www.youtube.com/watch?v=R2TXG7PboG8
https://www.youtube.com/watch?v=vY7xjPZFHU0
https://www.youtube.com/watch?v=24lZYdl2oGg