Тут к нам заходят наши националисты. Тема для них важная
но некоторые вместо того, чтобы вникать и набираться знаний, начинают базарить. Самовыражаются. Может, на душе становится легче, но для дела пользы никакой. Лучше почитайте кусочек из старой книги, но по теме нашего проекта:
Методы мобилизации этничности вырабатывались с глубокой древности. Соответственно, вырабатывались и методы ее нейтрализации, разрушения связей солидарности, порождаемых общей для народа угрозой. Сунь Ятсен говорил, что в начале ХХ века китайцы не осознавали той угрозы их национальному существованию, которую представляла собой экспансия Запада в Китае. Точно так же сегодня не осознают аналогичной (хотя во многом и новой) угрозы русские - и все попытки националистов мобилизовать этническое сознание русского народа оказываются безуспешными.
Средства, с помощью которых их попытки блокируются, а этническая солидарность русских разрушается, оказываются более эффективными и совершенными. Можно заметить, что сильным средством является провоцирование театральной ксенофобии (с организацией псевдофашистских групп и эксцессов с насилием на этнической почве), которая загоняет русское национальное чувство в тупик и потому блокируется самой русской культурой.
Сплачивающее воздействие вызова определяется не им самим, а его взаимодействием с системой социальных, культурных и организационных факторов в самой общности, этнизируемой вызовом. Все эти факторы вместе представляют собой синергическую систему с сильными кооперативными эффектами, так что предсказать ее ответ на вызов теоретически трудно - систему надо знать и чувствовать. В некоторых условиях русские быстро мобилизовались как народ, даже выступая под лозунгами интернационализма, а в других обстоятельствах были равнодушны к призывам националистов даже при господстве официальной православной и державной риторики.
Эффект сплочения не возникает самопроизвольно, он не является реакцией каких-то «примордиально» заложенных в человеке духовных структур. Чтобы его вызвать и соответствующим образом направить, в общности должны быть люди или организации, способные выработать и осуществить целевую программу, большую или малую, по превращению культурного фактора в мобилизующую силу.
И реальные, и символические вызовы, перед которыми оказался русский народ с конца 80-х годов ХХ века, не привели к мобилизации его этнического самосознания. Оскорбления национальных символов русских доходили в некоторые моменты до крайности, что даже наводило на мысль об использовании этих оскорблений для экспериментального измерения «порога» национальной чувствительности. На эти демонстративные действия не было ответа не только адекватного, но и мало-мальски заметного. Попытки русских националистов апеллировать к национальному самолюбию не находили отклика. Это явление, видимо, интенсивно изучается этнологами и социологами, однако в открытой печати результатов не публикуется. Очевидно, однако, что те культурные средства, которые пытаются применить для мобилизации этнического чувства националисты, неадекватны культуре современного русского общества.
Методы мобилизации этничности вырабатывались с глубокой древности. Соответственно, вырабатывались и методы ее нейтрализации, разрушения связей солидарности, порождаемых общей для народа угрозой. Сунь Ятсен говорил, что в начале ХХ века китайцы не осознавали той угрозы их национальному существованию, которую представляла собой экспансия Запада в Китае. Точно так же сегодня не осознают аналогичной (хотя во многом и новой) угрозы русские - и все попытки националистов мобилизовать этническое сознание русского народа оказываются безуспешными.
Средства, с помощью которых их попытки блокируются, а этническая солидарность русских разрушается, оказываются более эффективными и совершенными. Можно заметить, что сильным средством является провоцирование театральной ксенофобии (с организацией псевдофашистских групп и эксцессов с насилием на этнической почве), которая загоняет русское национальное чувство в тупик и потому блокируется самой русской культурой.
Сплачивающее воздействие вызова определяется не им самим, а его взаимодействием с системой социальных, культурных и организационных факторов в самой общности, этнизируемой вызовом. Все эти факторы вместе представляют собой синергическую систему с сильными кооперативными эффектами, так что предсказать ее ответ на вызов теоретически трудно - систему надо знать и чувствовать. В некоторых условиях русские быстро мобилизовались как народ, даже выступая под лозунгами интернационализма, а в других обстоятельствах были равнодушны к призывам националистов даже при господстве официальной православной и державной риторики.
Эффект сплочения не возникает самопроизвольно, он не является реакцией каких-то «примордиально» заложенных в человеке духовных структур. Чтобы его вызвать и соответствующим образом направить, в общности должны быть люди или организации, способные выработать и осуществить целевую программу, большую или малую, по превращению культурного фактора в мобилизующую силу.
И реальные, и символические вызовы, перед которыми оказался русский народ с конца 80-х годов ХХ века, не привели к мобилизации его этнического самосознания. Оскорбления национальных символов русских доходили в некоторые моменты до крайности, что даже наводило на мысль об использовании этих оскорблений для экспериментального измерения «порога» национальной чувствительности. На эти демонстративные действия не было ответа не только адекватного, но и мало-мальски заметного. Попытки русских националистов апеллировать к национальному самолюбию не находили отклика. Это явление, видимо, интенсивно изучается этнологами и социологами, однако в открытой печати результатов не публикуется. Очевидно, однако, что те культурные средства, которые пытаются применить для мобилизации этнического чувства националисты, неадекватны культуре современного русского общества.