Друг Войны (1993)
Друг Войны (1993)
Режиссёр: Геннадий Новиков
Страна: Россия
Год выпуска: 1993
Автор сценария: Геннадий Новиков по мотивам рассказа Альбера Камю (Albert Camus)
В ролях: Сергей Дрейден, Максим Коновальчук, Азамат Багиров, Владимир Глазков, Герман Журавлёв, Виктор Кривонос, Виктор Марков
Жанр: арт-хаус, драма, короткометражка
Производство: Ленфильм
Страница на imdb
Сперва я ощутил довольно сильный скепсис по поводу этой короткометражки. Показанное на экране в первые минуты выглядело собранием всех визуальных особенностей ленинградской/петербургской школы авторского кино. Тёмные коридоры, вспышки света от окон, бегают фашисты с служебными собаками. Глядя на этот давно привычный набор образов я вздохнул и приготовился скучать все двадцать минут.
К счастью первое впечатление не всегда оказывается справедливым, фильм оказался очень хорошей драмой о моральном выборе. Очень мрачной. Очень лаконичной. И действительно талантливой.
Не названная страна, которой явно является Франция. Нацисты везут в грузовике группу пленных на расстрел. Вместе с осуждёнными в грузовике едет священник. Очень интеллигентный, добрый и убедительный, как раз такой, какие с зеками обычно и работают. Он ведёт разговор с обречёнными о смирении и награде в загробной жизни. Точнее с одним обречённым, мальчиком. Единственным, кто слушает эту проповедь. И одновременно единственным, кто замечает возможность побега. Именно это и есть момент морального выбора, совершённого главным героем. Выдать палачам ребёнка, перед которым ты только что играл в доброго пастыря. Или стать добрым пастырем.
Нетрудно заметить в этой истории довольно отчётливую антихристианскую тональность, весьма необычную для года выпуска. В первую половину девяностых ещё было общепринято верить в "духовное возрождение". И тут фильм, которые можно без труда прочитать как обвинение христианства в лицемерии и сотрудничестве с любой, даже самой людоедской властью, обеспечивая ей покорную паству.
Разумеется, в фильме нет никакого антицерковного пафоса, в нём вообще пафоса нет. Более того, при просмотре возникает ощущение того, что для авторов сакральный статус персонажа не имел особого значения по сравнению с его интеллигентностью. Что это очередной образец рефлексии на тему взаимоотношения интеллектуала и тоталитарной власти, по понятным причинам популярные среди советской/постсоветской интеллигенции.
Причина, по которой фильм оказался столь критичен именно в адрес религии явно связана с выбором первоисточника. Фильм снят по тексту Камю, человека далёкого от веры. И дискурс атеистического экзистенциализма естественно влияет на результат экранизации. Однако непосредственное знакомство с "Письмами к Немецкому Другу", ставшими основой для "Друга Войны" приводит к немного неожиданным выводам. Экранизация вышла куда мрачнее, безысходнее и даже радикальнее. Причина проста, "Письма Немецкому Другу" - это пропагандистское произведение, написанное в 44-ом году в оккупированной Франции.
Он был напечатан в подпольной газете сопротивления, посвящён расстрелянному Гестапо другу и представлял собой далеко не письмо к далеко не к другу. Пропаганда, написанная во время войны является буквально оружием. Его тактико-технические характеристики подразумевают отсутствие реальной рефлексии и лобовой пафос. Камю, как талантливый писатель, сумел удачно придать пафосному монологу видимость саморефлексии. Формально это написанное как несколько писем продолжение спора о философии европейского нигилизма, который Камю вёл с неназванным по имени немецким интеллектуалом ещё до начала войны.
На деле адресатом этих писем являлись читатели "Комбата", которым так разъясняли необходимость истребления немецких интеллектуалов-нигилистов. И В этом деле Камю проявил талант, что после войны долго был против издания писем за границей. И при первом издании специально написал предисловие, в котором уверял что совсем не националист, что под "немцами" в тексте имеются в виду исключительно нацисты, а под "французами" - цивилизованные европейцы. Сам факт таких оправданий говорит о многом.
Так вот, Новиков в принципе не мог экранизировать весь этот длинный и страстный монолог. Он взял только маленькую историю о немецком пасторе, сдавшем ребёнка беглеца, рассказанную во втором письме. Когда эта история читается в комплексе со всем текстом, то очевидно, что для Камю это именно немецкий священник. Он не колеблется прежде чем кричит охране "ахтунг". И он представляет собой воплощение на практике тех нигилистических принципов, которые отстаивал анонимный оппонент Камю. А именно отрицание значения гуманистических, общечеловеческих ценностей и выбор взамен подчинения государству и нации как воплощениям силы. Священник у Камю только произносит христианскую проповедь, на деле он сам воплощает проповедь нигилизма. И Камю прямо противопоставляет этому "правильное" христианство, согласно тексту эту историю автору рассказал благородный французский священник, крайне возмущённый подобным поведением коллеги.
В фильме Новикова нет никакого метатекста, иллюстрацией к которому служит показанная история. Эта история герметична, совершенно самостоятельна. Текст о милосердии и рае ждущим после расстрела - это и есть текст священника. Нет ни праведного французского кюре как альтернативы. Нет и самой лучезарной Франции как воплощения разума и гуманности, уже стоящей на пороге победы. Есть только несколько человек в грязном грузовике посреди пустого и холодного поля.
После просмотра я полез в сеть искать любую информацию о Новикове. Казалось невероятным, что человек появился из ниоткуда, снял отличную короткометражку и исчез в никуда. Нашёл забавную статью девяносто-третьего года, посвящённую семидесятипятилетнему юбилею Ленфильма. Оказалось, что в том году Ленфильм поучаствовал в съёмках 25 картин, но на нём самом вышло только два фильма. Полнометражный "Юноша со Дна Моря" и короткометражный "Друг Войны". Оба фильма снял режиссёр дебютант Геннадий Новиков. Как написано в статье: "Финансирование первых робких шагов молодого режиссера, не ставшего пока открытием даже для узкого круга профессионалов, кажется расточительным. Однако решение директора студии Александра Голутвы вполне оправдано его давней мечтой подарить петербургскому кинематографу новое имя".
Мечта не исполнилась. Фильмы прошли незамеченными. На данный момент "Юноша со Дна Моря" не доступен ни в каком виде. Да и "Друг Войны" всплыл только благодаря показам на телевидении. Новиков как режиссёр замолчал до нулевых. И сейчас это в первую очередь актёр из эпизодов сериала "Улицы Разбитых Фонарей" (imdb). Дико грустно, на самом деле.
Оригинал статьи на сайте Весна.
(
Comments |Comment on this)
Режиссёр: Геннадий Новиков
Страна: Россия
Год выпуска: 1993
Автор сценария: Геннадий Новиков по мотивам рассказа Альбера Камю (Albert Camus)
В ролях: Сергей Дрейден, Максим Коновальчук, Азамат Багиров, Владимир Глазков, Герман Журавлёв, Виктор Кривонос, Виктор Марков
Жанр: арт-хаус, драма, короткометражка
Производство: Ленфильм
Страница на imdb
Сперва я ощутил довольно сильный скепсис по поводу этой короткометражки. Показанное на экране в первые минуты выглядело собранием всех визуальных особенностей ленинградской/петербургской школы авторского кино. Тёмные коридоры, вспышки света от окон, бегают фашисты с служебными собаками. Глядя на этот давно привычный набор образов я вздохнул и приготовился скучать все двадцать минут.
К счастью первое впечатление не всегда оказывается справедливым, фильм оказался очень хорошей драмой о моральном выборе. Очень мрачной. Очень лаконичной. И действительно талантливой.
Не названная страна, которой явно является Франция. Нацисты везут в грузовике группу пленных на расстрел. Вместе с осуждёнными в грузовике едет священник. Очень интеллигентный, добрый и убедительный, как раз такой, какие с зеками обычно и работают. Он ведёт разговор с обречёнными о смирении и награде в загробной жизни. Точнее с одним обречённым, мальчиком. Единственным, кто слушает эту проповедь. И одновременно единственным, кто замечает возможность побега. Именно это и есть момент морального выбора, совершённого главным героем. Выдать палачам ребёнка, перед которым ты только что играл в доброго пастыря. Или стать добрым пастырем.
Нетрудно заметить в этой истории довольно отчётливую антихристианскую тональность, весьма необычную для года выпуска. В первую половину девяностых ещё было общепринято верить в "духовное возрождение". И тут фильм, которые можно без труда прочитать как обвинение христианства в лицемерии и сотрудничестве с любой, даже самой людоедской властью, обеспечивая ей покорную паству.
Разумеется, в фильме нет никакого антицерковного пафоса, в нём вообще пафоса нет. Более того, при просмотре возникает ощущение того, что для авторов сакральный статус персонажа не имел особого значения по сравнению с его интеллигентностью. Что это очередной образец рефлексии на тему взаимоотношения интеллектуала и тоталитарной власти, по понятным причинам популярные среди советской/постсоветской интеллигенции.
Причина, по которой фильм оказался столь критичен именно в адрес религии явно связана с выбором первоисточника. Фильм снят по тексту Камю, человека далёкого от веры. И дискурс атеистического экзистенциализма естественно влияет на результат экранизации. Однако непосредственное знакомство с "Письмами к Немецкому Другу", ставшими основой для "Друга Войны" приводит к немного неожиданным выводам. Экранизация вышла куда мрачнее, безысходнее и даже радикальнее. Причина проста, "Письма Немецкому Другу" - это пропагандистское произведение, написанное в 44-ом году в оккупированной Франции.
Он был напечатан в подпольной газете сопротивления, посвящён расстрелянному Гестапо другу и представлял собой далеко не письмо к далеко не к другу. Пропаганда, написанная во время войны является буквально оружием. Его тактико-технические характеристики подразумевают отсутствие реальной рефлексии и лобовой пафос. Камю, как талантливый писатель, сумел удачно придать пафосному монологу видимость саморефлексии. Формально это написанное как несколько писем продолжение спора о философии европейского нигилизма, который Камю вёл с неназванным по имени немецким интеллектуалом ещё до начала войны.
На деле адресатом этих писем являлись читатели "Комбата", которым так разъясняли необходимость истребления немецких интеллектуалов-нигилистов. И В этом деле Камю проявил талант, что после войны долго был против издания писем за границей. И при первом издании специально написал предисловие, в котором уверял что совсем не националист, что под "немцами" в тексте имеются в виду исключительно нацисты, а под "французами" - цивилизованные европейцы. Сам факт таких оправданий говорит о многом.
Так вот, Новиков в принципе не мог экранизировать весь этот длинный и страстный монолог. Он взял только маленькую историю о немецком пасторе, сдавшем ребёнка беглеца, рассказанную во втором письме. Когда эта история читается в комплексе со всем текстом, то очевидно, что для Камю это именно немецкий священник. Он не колеблется прежде чем кричит охране "ахтунг". И он представляет собой воплощение на практике тех нигилистических принципов, которые отстаивал анонимный оппонент Камю. А именно отрицание значения гуманистических, общечеловеческих ценностей и выбор взамен подчинения государству и нации как воплощениям силы. Священник у Камю только произносит христианскую проповедь, на деле он сам воплощает проповедь нигилизма. И Камю прямо противопоставляет этому "правильное" христианство, согласно тексту эту историю автору рассказал благородный французский священник, крайне возмущённый подобным поведением коллеги.
В фильме Новикова нет никакого метатекста, иллюстрацией к которому служит показанная история. Эта история герметична, совершенно самостоятельна. Текст о милосердии и рае ждущим после расстрела - это и есть текст священника. Нет ни праведного французского кюре как альтернативы. Нет и самой лучезарной Франции как воплощения разума и гуманности, уже стоящей на пороге победы. Есть только несколько человек в грязном грузовике посреди пустого и холодного поля.
После просмотра я полез в сеть искать любую информацию о Новикове. Казалось невероятным, что человек появился из ниоткуда, снял отличную короткометражку и исчез в никуда. Нашёл забавную статью девяносто-третьего года, посвящённую семидесятипятилетнему юбилею Ленфильма. Оказалось, что в том году Ленфильм поучаствовал в съёмках 25 картин, но на нём самом вышло только два фильма. Полнометражный "Юноша со Дна Моря" и короткометражный "Друг Войны". Оба фильма снял режиссёр дебютант Геннадий Новиков. Как написано в статье: "Финансирование первых робких шагов молодого режиссера, не ставшего пока открытием даже для узкого круга профессионалов, кажется расточительным. Однако решение директора студии Александра Голутвы вполне оправдано его давней мечтой подарить петербургскому кинематографу новое имя".
Мечта не исполнилась. Фильмы прошли незамеченными. На данный момент "Юноша со Дна Моря" не доступен ни в каком виде. Да и "Друг Войны" всплыл только благодаря показам на телевидении. Новиков как режиссёр замолчал до нулевых. И сейчас это в первую очередь актёр из эпизодов сериала "Улицы Разбитых Фонарей" (imdb). Дико грустно, на самом деле.
Оригинал статьи на сайте Весна.
(
Comments |Comment on this)