Мои университеты
Пожалуй, конкретизирую предыдущий пост. Да, все это в конце 80-х смотрелось как намеренный обвал. Для усиления протестного потенциала делалось все возможное и невозможное - например, одновременное закрытие фабрик Ява и Дукат летом 1989-го, если мне память не изменяет. Болгарские сигареты были мгновенно учтены могучим ураганом, и купить вообще хоть какие-то сигареты тем летом можно было только чудом.
Одновременно давили на мозги. Партия, дай порулить! Анекдоты, когда диссидент откручивал ниппель у машин американского посольства, чтобы "вдохнуть воздух свободы". Полнейший бред с первого канала всесоюзного телевидения, когда Чумак с Кашпировским сменялись Невзоровым с его чернухой.
И тут же жахнули по мозгам Коротич с его Огоньком, ну и писатели подтянулись. Ночевала тучка золотая со всевозможными дитями Арбата, Сто дней до приказа и Интердевочки. Престиж профессии проститутки вдруг взлетел стремительным домкратом, а "Родину защищать" - упал ниже плинтуса.
Появилось множество издательств, появилось множество книг, зачастую, конечно, в говенных переводах - о, как трепетно я читал "Над пропастью во ржи", хотя, по правде говоря, так и не понял, чего там такого охуительного и хрестоматийного. Но это было круто! Все было круто. Я тогда был женат на выпускнице Строгановки, она рисовала матрешки и картинки, я продавал их на Арбате (а порой и подкупал в Измайлово и перепродавал), и по сравнению с родителями - инженерами "зарабатывал" в десятки раз больше - без преувеличения. Конечно, за два года поменял четыре машины, один Запор и три Жигуля, и это было тоже круто - ездить без прав и техосмотра и отдавать червонец гайцу на Кропоткинской, который там дежурил и уж меня-то не пропускал. Он даже и палкой не махал - я останавливался, молча отдавал ему червонец и ехал дальше.
Меня принимали с валютой в 5-е отделение (светил реальный срок, но откупился), бегал от ментов в окрестностях гостиницы Молодежная после торговли иконами, бил и бывал бит неоднократно.
Но конкретно - вот Эрик говорит, мол, не еби мозги, никто ничего в 1986-м не понимал - да, в 1986 году не понимал. В 1986 году я учился на втором курсе МГПИ (ныне МГПУ), был единственным кандидатом в члены КПСС на всем математическом факультете и был сильно влюблен в девочку по имени Лада.
И в 1987-м не понимал. С третьего курса студентам ввиду нехватки учителей разрешили работать, я параллельно к учебе преподдавал математику в старших классах и по прежнему занимался личной жизнью.
А вот годом позже я уже очень хорошо начал понимать, что грядет эпоха перемен. Весь народ во главе с Виктором Цоем уже орал: "Перре-мен! Мы ждем перемен!" С налитыми кровью глазами. И уже тогда было понятно, что секс перемены - будут. Но, как и подавляющее большинство, я был довольно-таки уверен, что эти перемены - к лучшему. И не стоит особенно упираться на мирной ниве учителя математики, с последующей надбавкой за классное руководство и перспективной должностью завуча с зарплатой и всеми надбавками под три сотни - ибо мужик в советской школе рыба хоть и редкая, но директором традиционно бывали или исторички, или географини.
Несколькими годами позднее вышел фильм, название не помню, но там был закадровый голос, который говорил - "в школе все равно ничему полезному не учили, а красивый аттестат с печатями можно было купить в каждом переходе".
Но вот эта цитата, которая, как я уже сказал, прозвучала позже, накрыла меня году этак в 89-м. И вот тогда-то я понял, что лучше - это вряд ли.
Институт, конечно, не похерил, диплом наше все, дотянул. Но в школе работать за гроши - моветон. Женитьба, Арбат, крышующие чечены. Свои бандиты, знакомые с детства. Стрелки. Разборки. Было дело, копал свою могилу. В конечном итоге, "утек вместе с мозгами" (с) Вариантов, в натуре, не было. Купил приглашение у бывшего гэдээровского посольства и попросил в Германии политическое убежище. За дальнейшим наблюдал издалека.
И ведь ни один человек из моего поколения (да и чуть постарше) - из тех, которых я знал, разумеется, за всех говорить не уполномочен - не хотел сохранения государства в доперестроечной форме. Предыдущее поколение понимало больше, но они оказались не у дел. На смену им пришли жадные комсомольцы. А государство для нас означало СССР. Нет, мы не хотели независимой России, мы хотели того же, что было, плюс джинсы плюс жратва плюс книги плюс ездить за границу. А вон оно как оказалось.
Короче, айсберг развитОго социализма здорово подмыло изнутри, и для того, чтобы его расколоть, потребовался лишь легкий удар куваллдой в хитрое место. Этим ударом и была попытка коммунистического путча.
Упд. Вспомнил название фильма, "Нежный возраст".
Одновременно давили на мозги. Партия, дай порулить! Анекдоты, когда диссидент откручивал ниппель у машин американского посольства, чтобы "вдохнуть воздух свободы". Полнейший бред с первого канала всесоюзного телевидения, когда Чумак с Кашпировским сменялись Невзоровым с его чернухой.
И тут же жахнули по мозгам Коротич с его Огоньком, ну и писатели подтянулись. Ночевала тучка золотая со всевозможными дитями Арбата, Сто дней до приказа и Интердевочки. Престиж профессии проститутки вдруг взлетел стремительным домкратом, а "Родину защищать" - упал ниже плинтуса.
Появилось множество издательств, появилось множество книг, зачастую, конечно, в говенных переводах - о, как трепетно я читал "Над пропастью во ржи", хотя, по правде говоря, так и не понял, чего там такого охуительного и хрестоматийного. Но это было круто! Все было круто. Я тогда был женат на выпускнице Строгановки, она рисовала матрешки и картинки, я продавал их на Арбате (а порой и подкупал в Измайлово и перепродавал), и по сравнению с родителями - инженерами "зарабатывал" в десятки раз больше - без преувеличения. Конечно, за два года поменял четыре машины, один Запор и три Жигуля, и это было тоже круто - ездить без прав и техосмотра и отдавать червонец гайцу на Кропоткинской, который там дежурил и уж меня-то не пропускал. Он даже и палкой не махал - я останавливался, молча отдавал ему червонец и ехал дальше.
Меня принимали с валютой в 5-е отделение (светил реальный срок, но откупился), бегал от ментов в окрестностях гостиницы Молодежная после торговли иконами, бил и бывал бит неоднократно.
Но конкретно - вот Эрик говорит, мол, не еби мозги, никто ничего в 1986-м не понимал - да, в 1986 году не понимал. В 1986 году я учился на втором курсе МГПИ (ныне МГПУ), был единственным кандидатом в члены КПСС на всем математическом факультете и был сильно влюблен в девочку по имени Лада.
И в 1987-м не понимал. С третьего курса студентам ввиду нехватки учителей разрешили работать, я параллельно к учебе преподдавал математику в старших классах и по прежнему занимался личной жизнью.
А вот годом позже я уже очень хорошо начал понимать, что грядет эпоха перемен. Весь народ во главе с Виктором Цоем уже орал: "Перре-мен! Мы ждем перемен!" С налитыми кровью глазами. И уже тогда было понятно, что секс перемены - будут. Но, как и подавляющее большинство, я был довольно-таки уверен, что эти перемены - к лучшему. И не стоит особенно упираться на мирной ниве учителя математики, с последующей надбавкой за классное руководство и перспективной должностью завуча с зарплатой и всеми надбавками под три сотни - ибо мужик в советской школе рыба хоть и редкая, но директором традиционно бывали или исторички, или географини.
Несколькими годами позднее вышел фильм, название не помню, но там был закадровый голос, который говорил - "в школе все равно ничему полезному не учили, а красивый аттестат с печатями можно было купить в каждом переходе".
Но вот эта цитата, которая, как я уже сказал, прозвучала позже, накрыла меня году этак в 89-м. И вот тогда-то я понял, что лучше - это вряд ли.
Институт, конечно, не похерил, диплом наше все, дотянул. Но в школе работать за гроши - моветон. Женитьба, Арбат, крышующие чечены. Свои бандиты, знакомые с детства. Стрелки. Разборки. Было дело, копал свою могилу. В конечном итоге, "утек вместе с мозгами" (с) Вариантов, в натуре, не было. Купил приглашение у бывшего гэдээровского посольства и попросил в Германии политическое убежище. За дальнейшим наблюдал издалека.
И ведь ни один человек из моего поколения (да и чуть постарше) - из тех, которых я знал, разумеется, за всех говорить не уполномочен - не хотел сохранения государства в доперестроечной форме. Предыдущее поколение понимало больше, но они оказались не у дел. На смену им пришли жадные комсомольцы. А государство для нас означало СССР. Нет, мы не хотели независимой России, мы хотели того же, что было, плюс джинсы плюс жратва плюс книги плюс ездить за границу. А вон оно как оказалось.
Короче, айсберг развитОго социализма здорово подмыло изнутри, и для того, чтобы его расколоть, потребовался лишь легкий удар куваллдой в хитрое место. Этим ударом и была попытка коммунистического путча.
Упд. Вспомнил название фильма, "Нежный возраст".