Ликвидация «неперспективных деревень» - Столетие
Помнится мне фильм про ликвидацию неперспективных деревень с Меньшовым в качестве такого молодого и перспективного председателя. Тот напористо выполнял решение партии и правительства, а люди... Зачем они со своими огородами...
Оригинал взят у marafonec в Ликвидация «неперспективных деревень» - Столетие
Marafonec.Коллега genby решил статистикой доказать, что ностальгия по СССР напрасна, жизнь в этой стране была намного хуже, чем в нынешней РФ."Заглянул в статистические справочники РСФСР Там за 30 лет с 1960 по 1989 год закрыли 49,7 тысячи школ. В год закрывалось 1,7 тыс. школ или 4,6 школ в день.Не пойму, а почему СССР хороший а Путинская Россия плохая?" (Падение количества школ в РСФСР. http://genby.livejournal.com/2017/07/19/)
Статистика беспристрастна. Но она не показывает "экспертов", которые делали все, чтобы уничтожить Советский Союз.
Вот один из примеров.
Оригинал взят у harmfulgrumpy в Ликвидация «неперспективных деревень» - Столетие
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/prigovor_russkomu_paharju_2008-12-12.htm
Приговор русскому пахарю
Целинная и кукурузная "эпопеи" (о которых уже говорилось в публикациях «Столетия») потребовали своего, что называется, логического завершения. И начавшийся 50 лет назад процесс привел к фактической ликвидации рентабельного сельского хозяйства и появлению так называемых "неперспективных деревень" в российском Нечерноземье.
Этот процесс начался в 1958 году с Северо-Западного региона РСФСР, в соответствии с "закрытым" решением Президиума ЦК КПСС и Совмина РСФСР...
Экономически ошибочное и экологически пагубное освоение под пшеницу почти 45 млн. га целинных земель, из которых минимум 40% стали впоследствии пустыней и полупустыней, сопровождалось тем, что свыше 13 млн. га в РСФСР только за те же пять "целинных" лет (1954-1958 гг.) было выведено из сельхозоборота. А это более трети возделываемых земель всей РСФСР! Выведено из-за массированного принудительного перевода специалистов, технологий, капиталовложений и даже растениеводческого семенного фонда из европейской части России сначала в целинные регионы, а затем - в "кукурузные".
В дальнейшем площади выводимых из сельхозоборота земель России увеличивались, причем вплоть до распада СССР. В том числе, думается, затем, чтобы рассредоточить население и предотвратить возможные протесты русских против такой агрополитики.
Главный идеолог партии М.А.Суслов на одном из заседаний Политбюро в ноябре 1964-го - уже после отставки Хрущева - заявил, что "второй Новочеркасск страна вряд ли переживёт...» Напомним, что в Новочеркасске в 1962 году была расстреляна массовая демонстрация против удорожания сельхозпродуктов и 10-кратной девальвации советского рубля.
Складывается впечатление, что и целинно-кукурузные мероприятия, и "ликвидация неперспективных деревень", насаждаемая главным образом в России до конца 1970-х включительно, есть преднамеренное уничтожение именно русской деревни и ее традиционных сельхозотраслей. Ведь национальных автономий в РСФСР эта кампания почти не затронула.
Поэтому, неудивительно, что если в целом по СССР довоенный уровень товарного урожая зерновых был достигнут к 1955 году, то в Нечерноземье РСФСР - лишь к концу 1960-х годов!
"Преступлением против крестьянства" назвал русский писатель Василий Белов борьбу с так называемыми "неперспективными" деревнями.
"У нас на Вологодчине, - писал он еще во второй половине 1980-х, - из-за "неперспективности" прекратили существование многие тысячи деревень. А по всему Северо-Западу РСФСР - десятки тысяч. Вдумаемся: из 140 тысяч нечернозёмных сёл в том регионе предполагалось оставить лишь 29 тысяч!".
Всего же там к концу 1970-х, по данным статистики, осталось около 20 тысяч деревень...
Эта политика привела к резкой перенаселенности городов и, соответственно, к постоянному падению цены рабочей силы, как и квалифицированного труда в промышленности и добывающих отраслях. Разумеется, это нередко приводило к конфликтам с горожанами, не говоря уже о так называемых "колбасных десантах" селян в российские города.
Подобное «укрупнение» осуществлялась и в брежневский период, ибо целинно-кукурузные последствия постоянно расширяли и углубляли системный кризис сельского хозяйства в Нечерноземье. Правительственным постановлением 1974 года по вопросам "неперспективных" деревень именно в РСФСР - его проект подготовила академик Т. Заславская - предусматривалось, что по российскому Нечерноземью за 1975-1980-й годы сселению подлежали 170 тысяч сельских семей. Причем в приложениях к этому документу только 43 тысячи сельских населенных пунктов РСФСР - немногим более 30% - были обозначены как "перспективные". Особо подчеркнем: такие меры не предусматривались в отношении сельских регионов других республик теперь уже бывшего СССР. А в нацавтономиях РСФСР количество "неперспективных" деревень было намного меньше, чем, в обычных нечерноземных российских областях...
По образному выражению русского историка и писателя Дмитрия Мережковского, "мерзость запущения" с конца 1950-х всё активнее распространялась по всему Нечерноземью РСФСР, особенно европейскому. Как следствие, ко второй половине 1980-х годов свыше 70% всех совхозов и колхозов европейского Нечерноземья России оказались хронически убыточными, а товарные урожаи большинства сельхозкультур и продуктивность свиноводства с птицеводством оказались здесь даже ниже, чем в "доцелинной" первой половине 1950-х годов. Схожие тенденции обозначились на Урале и в Сибири.
(Подробнее см., например, И.Б. Карпунина, "Последствия ликвидации "неперспективных" деревень в Западной Сибири в 1960-1980-е годы", Институт истории СО РАН, Новосибирск, 2005).
Естественно, резко возросли заболеваемость и смертность сельского населения в "неперспективных" регионах. Вдобавок, эти и схожие последствия подобной политики продолжали приводить к резкому социально-политическому обострению отношений города с деревней.
С конца 1960-х была сделана ставка на импорт сельхозпродуктов из восточноевропейского соцлагеря и Кубы, произведенные там продукты питания поставлялись отчасти и в российское Нечерноземье.
Подобная продовольственная политика всячески поощрялась. Так, например, в журнале "Латинская Америка" в 1970-х публиковались статьи... о нецелесообразности выращивания сахарной свеклы ввиду «гарантированных поставок тростникового сахара-сырца с братской Кубы»...
К середине 1980-х доля восточноевропейского и кубинского импорта в снабжении городов РСФСР мясом (в том числе и мясом домашней птицы), сахаром и плодоовощами превысила 70%, а деревень - достигла 60%. "Нечернозёмным" же горожанам с 1970-х стали предоставлять так называемые "6 дачных соток" (причем без элементарной инфраструктуры) для обеспечения личных и семейных потребностей в продовольствии...
По мнению вологодского экономиста и историка Н.В. Савиной, "один из главных путей достижения "аграрного благополучия" власти в конце 1950-х усмотрели в быстром укрупнении колхозов и совхозов, и, опять-таки, - прежде всего в РСФСР...
В результате, были созданы новые гигантские, в подавляющем большинстве своем неуправляемые хозяйства, включавшие в себя по 120 и более деревень.
Впоследствии руководители таких «субъектов хозяйствования» стали быстро перерождаться в продовольственно-сбытовую "мафию", диктовавшую властям свои правила, в том числе цены и объемы поставок. Так, эти "группировки" фактически добились права сбывать "свою" продукцию главным образом на городских рынках по взвинченным ценам".
Одновременно с укрупнением хозяйств и сселением деревень осуществлялось тоже "сверхскоростное" преобразование колхозов в совхозы, против чего жёстко возражал еще И.В. Сталин в «Экономических проблемах социализма» (М., 1952), обоснованно считавшим такую политику (которая предлагалась уже тогда) бюрократическим экспроприаторством, опасным "разбуханием" госсектора, сковыванием сельской инициативы и даже поводом для антисоветских выступлений.
Так или иначе, но к середине 1980-х годов свыше 60% совхозов, созданных в хрущевско-брежневский период в российском Нечерноземье, оказались убыточными. Что же касается ценовой политики, минимальные закупочные цены на сельхозпродукцию государство устанавливало, подчеркнем, именно в Нечерноземье РСФСР!.. Так повелось с конца 1950 годов и до конца СССР.
Все эти «реформы» и «преобразования» добивали русскую деревню и, соответственно, российское сельское хозяйство. По убеждению костромского экономиста-аграрника Сергея Довтенко: "С 1960-х, в связи с сселением деревень, в российском Нечерноземье возобладала ориентация на крупные сельские поселения городского типа. Но она противоречила традиционному сельхозпроизводству, которое - при запредельных пространствах и неразвитости инфраструктуры в новых поселениях, в том числе бытовой, - фактически самоликвидировалась. А с 1970-х годов политика ликвидации "лишних" деревень стала еще более активной, с очевидным социально-экономическим и экологически ущербом для всей РСФСР. Все эти и схожие проблемы перешли в нынешнюю Россию, которые при нынешней агро- и земельной, да и общеэкономической политике властей не могут быть решены".
Так стоит ли удивляться, что экономическая и социальная инфраструктура нечернозёмных деревень - в хронической агонии; что к нам с 1991-го поступают мясо, молоко, овощи и даже ягоды со всего света - из Парагвая, Уругвая, Люксембурга, Кипра, Новой Зеландии?..
Приведем в этой связи малоизвестный факт. Министерство сельского хозяйства США еще в 1962 году прогнозировало: "Ошибочные административно-политические эксперименты в сельском хозяйстве СССР приведут к быстрому роста импорта этой страной сельхозпродукции, что усилит социально-политическую напряженность в СССР, будет ослаблять его внешнеполитические позиции и снижать авторитет советского руководства внутри страны...". Так оно и получилось.
_____________________________________________________________________
Дополнение:
И.Б. Карпунина
Институт истории СО РАН, г. Новосибирск
ПОСЛЕДСТВИЯ ЛИКВИДАЦИИ "НЕПЕРСПЕКТИВНЫХ" ДЕРЕВЕНЬ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ (1960-1980-е гг.)
В 1960-1980-е гг. аграрная политика КПСС была направлена на дальнейшее огосударствление, централизацию и концентрацию сельского хозяйства. В связи с этим целью всех организационных экспериментов являлось укрупнение производственных и социальных инфраструктур села. Выбор вектора аграрного развития определялся и программной установкой партии на преодоление различий в условиях жизни городского и сельского населения.
В качестве одного из средств решения этой задачи послужила политика "совершенствования" системы сельского расселения, реализация которой заключалась в сосредоточении населения в сравнительно крупных поселках и ликвидации мелких, так называемых неперспективных деревень. Власти рассчитывали, что такое, с их точки зрения, рациональное изменение поселенческой структуры позволит регулировать миграционные процессы, предупредит отъезд жителей из села. Планировалось также, что эта перестройка будет способствовать повышению роли общественного хозяйства в жизни крестьян и снижению - личного подсобного, укреплению и развитию различных сторон общественных отношений (общественного питания, культурно-бытового обслуживания, дошкольного воспитания и т.д.).
Объемы сселения и ликвидации "неперспективных" поселений включались в годовые и пятилетние планы развития областей и районов. Их исполнение осуществлялось в приказном порядке, без учета интересов мест, по некоему общему шаблону, с явно выраженным волюнтаристским подходом. Попав в "черный" список, село было уже обречено, так как в нем прекращалось капитальное строительство и практически снимался вопрос его обслуживания и обеспечения, закрывались школы, магазины, ликвидировались автобусные маршруты. В таких условиях люди вынуждены были сниматься с обжитых мест и переселяться в другие, приспосабливаться к новой социальной среде, осваивать новые виды деятельности, зачастую не связанные с аграрной сферой. Многие из них сворачивали свое личное подсобное хозяйство, условия для ведения которого в крупных, более развитых и урбанизированных поселениях были значительно хуже из-за нехватки пастбищ, сенокосов, хозяйственных построек при доме, часто многоквартирном. Таким образом, переселение людей на новые места внесло свою лепту в общее сокращение личного подворья. В Новосибирской области число сельских дворов с 1960 по 1980 г. уменьшилось с 254,7 тыс. до 233,5 тыс.
Кроме того, когда населения узнавало о предстоящем сселении, оно начинало уезжать неорганизованно и отнюдь не в перспективные
поселки, а в районные центры, города, другие области и регионы страны. В результате ликвидация малочисленных населенных пунктов явилась одним из факторов, оказавших большое влияние на сокращение сельского населения. Только в Новосибирской области за 1960-1976 гг. перестало существовать 1098 поселений, а численность деревенских жителей уменьшилась с 1 млн до 740 тыс. чел., или на 26%.
Сселение жителей ликвидируемых деревень происходило крайне медленно. Причинами этого было не только нежелание людей покидать родные места, но и недостаток средств. Поэтому разрушение "неперспективных" поселков не сопровождалось таким же активным преобразованием "перспективных" - программа их строительства осуществлялась с большим трудом, в условиях постоянной нехватки ресурсов и растянулась на долгие годы.
К концу 1970-х политика ликвидации "неперспективных" деревень была признана ошибочной, однако сложившуюся тенденцию сокращения численности малых сел остановить было уже трудно. Мелкие села, в сибирских условиях более изолированные в хозяйственном и культурном отношении, оказывались менее устойчивыми. В России доля сел с численностью до 100 чел. была высока и практически не менялась за 1960-1980-е гг., а в Западной Сибири она постоянно снижалась. В 1959 г. удельный вес таких населенных пунктов составлял 41,3%, в 1970 г. - 29,3, в 1979 г. - 25,0, в 1989 г. - 25,3%. Их число сократилось с 7967 до 2102, или почти в 4 раза. Количество сел с числом жителей от 100 до 200 чел. уменьшилось за 30 лет с 3607 до 1601, или более чем в 2 раза. Подобным же образом сократилась общая сеть сельских поселений - в начале периода она состояла из 19,2 тыс., а в конце его - всего из 8,3 тыс. населенных пунктов.
Политика ликвидации "неперспективных" деревень привела к малоэффективным и затратным практически решениям по реконструкции сельского расселения, и это в большинстве случаев негативно отразилось на всем социально-экономическом развитии деревни. Снизился уровень заселенности территории региона. Деревня утрачивала одну из основных функций - пространственно-освоенческую. Но главное - она теряла людей, многие из которых навсегда покидали свою малую родину.
Источник: http://new.hist.asu.ru/biblio/borod5/got/11.html
Оригинал взят у marafonec в Ликвидация «неперспективных деревень» - Столетие
Marafonec.Коллега genby решил статистикой доказать, что ностальгия по СССР напрасна, жизнь в этой стране была намного хуже, чем в нынешней РФ."Заглянул в статистические справочники РСФСР Там за 30 лет с 1960 по 1989 год закрыли 49,7 тысячи школ. В год закрывалось 1,7 тыс. школ или 4,6 школ в день.Не пойму, а почему СССР хороший а Путинская Россия плохая?" (Падение количества школ в РСФСР. http://genby.livejournal.com/2017/07/19/)
Статистика беспристрастна. Но она не показывает "экспертов", которые делали все, чтобы уничтожить Советский Союз.
Вот один из примеров.
Оригинал взят у harmfulgrumpy в Ликвидация «неперспективных деревень» - Столетие
http://www.stoletie.ru/territoriya_istorii/prigovor_russkomu_paharju_2008-12-12.htm
Приговор русскому пахарю
Целинная и кукурузная "эпопеи" (о которых уже говорилось в публикациях «Столетия») потребовали своего, что называется, логического завершения. И начавшийся 50 лет назад процесс привел к фактической ликвидации рентабельного сельского хозяйства и появлению так называемых "неперспективных деревень" в российском Нечерноземье.
Этот процесс начался в 1958 году с Северо-Западного региона РСФСР, в соответствии с "закрытым" решением Президиума ЦК КПСС и Совмина РСФСР...
Экономически ошибочное и экологически пагубное освоение под пшеницу почти 45 млн. га целинных земель, из которых минимум 40% стали впоследствии пустыней и полупустыней, сопровождалось тем, что свыше 13 млн. га в РСФСР только за те же пять "целинных" лет (1954-1958 гг.) было выведено из сельхозоборота. А это более трети возделываемых земель всей РСФСР! Выведено из-за массированного принудительного перевода специалистов, технологий, капиталовложений и даже растениеводческого семенного фонда из европейской части России сначала в целинные регионы, а затем - в "кукурузные".
В дальнейшем площади выводимых из сельхозоборота земель России увеличивались, причем вплоть до распада СССР. В том числе, думается, затем, чтобы рассредоточить население и предотвратить возможные протесты русских против такой агрополитики.
Главный идеолог партии М.А.Суслов на одном из заседаний Политбюро в ноябре 1964-го - уже после отставки Хрущева - заявил, что "второй Новочеркасск страна вряд ли переживёт...» Напомним, что в Новочеркасске в 1962 году была расстреляна массовая демонстрация против удорожания сельхозпродуктов и 10-кратной девальвации советского рубля.
Складывается впечатление, что и целинно-кукурузные мероприятия, и "ликвидация неперспективных деревень", насаждаемая главным образом в России до конца 1970-х включительно, есть преднамеренное уничтожение именно русской деревни и ее традиционных сельхозотраслей. Ведь национальных автономий в РСФСР эта кампания почти не затронула.
Поэтому, неудивительно, что если в целом по СССР довоенный уровень товарного урожая зерновых был достигнут к 1955 году, то в Нечерноземье РСФСР - лишь к концу 1960-х годов!
"Преступлением против крестьянства" назвал русский писатель Василий Белов борьбу с так называемыми "неперспективными" деревнями.
"У нас на Вологодчине, - писал он еще во второй половине 1980-х, - из-за "неперспективности" прекратили существование многие тысячи деревень. А по всему Северо-Западу РСФСР - десятки тысяч. Вдумаемся: из 140 тысяч нечернозёмных сёл в том регионе предполагалось оставить лишь 29 тысяч!".
Всего же там к концу 1970-х, по данным статистики, осталось около 20 тысяч деревень...
Эта политика привела к резкой перенаселенности городов и, соответственно, к постоянному падению цены рабочей силы, как и квалифицированного труда в промышленности и добывающих отраслях. Разумеется, это нередко приводило к конфликтам с горожанами, не говоря уже о так называемых "колбасных десантах" селян в российские города.
Подобное «укрупнение» осуществлялась и в брежневский период, ибо целинно-кукурузные последствия постоянно расширяли и углубляли системный кризис сельского хозяйства в Нечерноземье. Правительственным постановлением 1974 года по вопросам "неперспективных" деревень именно в РСФСР - его проект подготовила академик Т. Заславская - предусматривалось, что по российскому Нечерноземью за 1975-1980-й годы сселению подлежали 170 тысяч сельских семей. Причем в приложениях к этому документу только 43 тысячи сельских населенных пунктов РСФСР - немногим более 30% - были обозначены как "перспективные". Особо подчеркнем: такие меры не предусматривались в отношении сельских регионов других республик теперь уже бывшего СССР. А в нацавтономиях РСФСР количество "неперспективных" деревень было намного меньше, чем, в обычных нечерноземных российских областях...
По образному выражению русского историка и писателя Дмитрия Мережковского, "мерзость запущения" с конца 1950-х всё активнее распространялась по всему Нечерноземью РСФСР, особенно европейскому. Как следствие, ко второй половине 1980-х годов свыше 70% всех совхозов и колхозов европейского Нечерноземья России оказались хронически убыточными, а товарные урожаи большинства сельхозкультур и продуктивность свиноводства с птицеводством оказались здесь даже ниже, чем в "доцелинной" первой половине 1950-х годов. Схожие тенденции обозначились на Урале и в Сибири.
(Подробнее см., например, И.Б. Карпунина, "Последствия ликвидации "неперспективных" деревень в Западной Сибири в 1960-1980-е годы", Институт истории СО РАН, Новосибирск, 2005).
Естественно, резко возросли заболеваемость и смертность сельского населения в "неперспективных" регионах. Вдобавок, эти и схожие последствия подобной политики продолжали приводить к резкому социально-политическому обострению отношений города с деревней.
С конца 1960-х была сделана ставка на импорт сельхозпродуктов из восточноевропейского соцлагеря и Кубы, произведенные там продукты питания поставлялись отчасти и в российское Нечерноземье.
Подобная продовольственная политика всячески поощрялась. Так, например, в журнале "Латинская Америка" в 1970-х публиковались статьи... о нецелесообразности выращивания сахарной свеклы ввиду «гарантированных поставок тростникового сахара-сырца с братской Кубы»...
К середине 1980-х доля восточноевропейского и кубинского импорта в снабжении городов РСФСР мясом (в том числе и мясом домашней птицы), сахаром и плодоовощами превысила 70%, а деревень - достигла 60%. "Нечернозёмным" же горожанам с 1970-х стали предоставлять так называемые "6 дачных соток" (причем без элементарной инфраструктуры) для обеспечения личных и семейных потребностей в продовольствии...
По мнению вологодского экономиста и историка Н.В. Савиной, "один из главных путей достижения "аграрного благополучия" власти в конце 1950-х усмотрели в быстром укрупнении колхозов и совхозов, и, опять-таки, - прежде всего в РСФСР...
В результате, были созданы новые гигантские, в подавляющем большинстве своем неуправляемые хозяйства, включавшие в себя по 120 и более деревень.
Впоследствии руководители таких «субъектов хозяйствования» стали быстро перерождаться в продовольственно-сбытовую "мафию", диктовавшую властям свои правила, в том числе цены и объемы поставок. Так, эти "группировки" фактически добились права сбывать "свою" продукцию главным образом на городских рынках по взвинченным ценам".
Одновременно с укрупнением хозяйств и сселением деревень осуществлялось тоже "сверхскоростное" преобразование колхозов в совхозы, против чего жёстко возражал еще И.В. Сталин в «Экономических проблемах социализма» (М., 1952), обоснованно считавшим такую политику (которая предлагалась уже тогда) бюрократическим экспроприаторством, опасным "разбуханием" госсектора, сковыванием сельской инициативы и даже поводом для антисоветских выступлений.
Так или иначе, но к середине 1980-х годов свыше 60% совхозов, созданных в хрущевско-брежневский период в российском Нечерноземье, оказались убыточными. Что же касается ценовой политики, минимальные закупочные цены на сельхозпродукцию государство устанавливало, подчеркнем, именно в Нечерноземье РСФСР!.. Так повелось с конца 1950 годов и до конца СССР.
Все эти «реформы» и «преобразования» добивали русскую деревню и, соответственно, российское сельское хозяйство. По убеждению костромского экономиста-аграрника Сергея Довтенко: "С 1960-х, в связи с сселением деревень, в российском Нечерноземье возобладала ориентация на крупные сельские поселения городского типа. Но она противоречила традиционному сельхозпроизводству, которое - при запредельных пространствах и неразвитости инфраструктуры в новых поселениях, в том числе бытовой, - фактически самоликвидировалась. А с 1970-х годов политика ликвидации "лишних" деревень стала еще более активной, с очевидным социально-экономическим и экологически ущербом для всей РСФСР. Все эти и схожие проблемы перешли в нынешнюю Россию, которые при нынешней агро- и земельной, да и общеэкономической политике властей не могут быть решены".
Так стоит ли удивляться, что экономическая и социальная инфраструктура нечернозёмных деревень - в хронической агонии; что к нам с 1991-го поступают мясо, молоко, овощи и даже ягоды со всего света - из Парагвая, Уругвая, Люксембурга, Кипра, Новой Зеландии?..
Приведем в этой связи малоизвестный факт. Министерство сельского хозяйства США еще в 1962 году прогнозировало: "Ошибочные административно-политические эксперименты в сельском хозяйстве СССР приведут к быстрому роста импорта этой страной сельхозпродукции, что усилит социально-политическую напряженность в СССР, будет ослаблять его внешнеполитические позиции и снижать авторитет советского руководства внутри страны...". Так оно и получилось.
_____________________________________________________________________
Дополнение:
И.Б. Карпунина
Институт истории СО РАН, г. Новосибирск
ПОСЛЕДСТВИЯ ЛИКВИДАЦИИ "НЕПЕРСПЕКТИВНЫХ" ДЕРЕВЕНЬ В ЗАПАДНОЙ СИБИРИ (1960-1980-е гг.)
В 1960-1980-е гг. аграрная политика КПСС была направлена на дальнейшее огосударствление, централизацию и концентрацию сельского хозяйства. В связи с этим целью всех организационных экспериментов являлось укрупнение производственных и социальных инфраструктур села. Выбор вектора аграрного развития определялся и программной установкой партии на преодоление различий в условиях жизни городского и сельского населения.
В качестве одного из средств решения этой задачи послужила политика "совершенствования" системы сельского расселения, реализация которой заключалась в сосредоточении населения в сравнительно крупных поселках и ликвидации мелких, так называемых неперспективных деревень. Власти рассчитывали, что такое, с их точки зрения, рациональное изменение поселенческой структуры позволит регулировать миграционные процессы, предупредит отъезд жителей из села. Планировалось также, что эта перестройка будет способствовать повышению роли общественного хозяйства в жизни крестьян и снижению - личного подсобного, укреплению и развитию различных сторон общественных отношений (общественного питания, культурно-бытового обслуживания, дошкольного воспитания и т.д.).
Объемы сселения и ликвидации "неперспективных" поселений включались в годовые и пятилетние планы развития областей и районов. Их исполнение осуществлялось в приказном порядке, без учета интересов мест, по некоему общему шаблону, с явно выраженным волюнтаристским подходом. Попав в "черный" список, село было уже обречено, так как в нем прекращалось капитальное строительство и практически снимался вопрос его обслуживания и обеспечения, закрывались школы, магазины, ликвидировались автобусные маршруты. В таких условиях люди вынуждены были сниматься с обжитых мест и переселяться в другие, приспосабливаться к новой социальной среде, осваивать новые виды деятельности, зачастую не связанные с аграрной сферой. Многие из них сворачивали свое личное подсобное хозяйство, условия для ведения которого в крупных, более развитых и урбанизированных поселениях были значительно хуже из-за нехватки пастбищ, сенокосов, хозяйственных построек при доме, часто многоквартирном. Таким образом, переселение людей на новые места внесло свою лепту в общее сокращение личного подворья. В Новосибирской области число сельских дворов с 1960 по 1980 г. уменьшилось с 254,7 тыс. до 233,5 тыс.
Кроме того, когда населения узнавало о предстоящем сселении, оно начинало уезжать неорганизованно и отнюдь не в перспективные
поселки, а в районные центры, города, другие области и регионы страны. В результате ликвидация малочисленных населенных пунктов явилась одним из факторов, оказавших большое влияние на сокращение сельского населения. Только в Новосибирской области за 1960-1976 гг. перестало существовать 1098 поселений, а численность деревенских жителей уменьшилась с 1 млн до 740 тыс. чел., или на 26%.
Сселение жителей ликвидируемых деревень происходило крайне медленно. Причинами этого было не только нежелание людей покидать родные места, но и недостаток средств. Поэтому разрушение "неперспективных" поселков не сопровождалось таким же активным преобразованием "перспективных" - программа их строительства осуществлялась с большим трудом, в условиях постоянной нехватки ресурсов и растянулась на долгие годы.
К концу 1970-х политика ликвидации "неперспективных" деревень была признана ошибочной, однако сложившуюся тенденцию сокращения численности малых сел остановить было уже трудно. Мелкие села, в сибирских условиях более изолированные в хозяйственном и культурном отношении, оказывались менее устойчивыми. В России доля сел с численностью до 100 чел. была высока и практически не менялась за 1960-1980-е гг., а в Западной Сибири она постоянно снижалась. В 1959 г. удельный вес таких населенных пунктов составлял 41,3%, в 1970 г. - 29,3, в 1979 г. - 25,0, в 1989 г. - 25,3%. Их число сократилось с 7967 до 2102, или почти в 4 раза. Количество сел с числом жителей от 100 до 200 чел. уменьшилось за 30 лет с 3607 до 1601, или более чем в 2 раза. Подобным же образом сократилась общая сеть сельских поселений - в начале периода она состояла из 19,2 тыс., а в конце его - всего из 8,3 тыс. населенных пунктов.
Политика ликвидации "неперспективных" деревень привела к малоэффективным и затратным практически решениям по реконструкции сельского расселения, и это в большинстве случаев негативно отразилось на всем социально-экономическом развитии деревни. Снизился уровень заселенности территории региона. Деревня утрачивала одну из основных функций - пространственно-освоенческую. Но главное - она теряла людей, многие из которых навсегда покидали свою малую родину.
Источник: http://new.hist.asu.ru/biblio/borod5/got/11.html