Асары: целая семья террористов-революционеров
Похороны оппозиционного политика-вольнодумца, который всей семьёй боролся с властями, превратились в демонстрацию против режима? Ничто не ново под Луной. 160 лет назад, 3 (15) марта 1864 года, родился Индрик Мартынович Асар. А 90 лет назад, 13 (26) января 1914 года, он умер в Рижской центральной тюрьме. Его похороны вылились в демонстрацию протеста. А жизнь его - это история того, что борьба злом со злом лишь порождает ещё больше зла и страданий.
Вообще, вначале я думал, что будет небольшая стандартная заметка, в которой я покажу красивый надгробный памятник и уточню пару биографических деталей. Но когда я углубился в то, чем занимался Асар не только с товарищами, но и родными, то понял, что опять придётся растекаться мыслию по древу. Одно огорчает: нет у нас своих Хоули, Коэнов или Пиццолатто, чтобы снять по мотивам убойный сериал. А ведь тут есть всё для этого: любовь, смерть, тайные общества, женщина с револьверами, предательство, тюрьма, несколько поколений страдальцев, почти все погибли...
Кровью народной залитые троны...
Начавшаяся 3 (16) января 1905 года забастовка на Путиловском заводе и охватившая все заводы и фабрики Санкт-Петербурга не достигла своей цели. Тогда священник Георгий Гапон предложил рабочим обратиться за поддержкой к самому царю, вручив ему Петицию о рабочих нуждах, в которой содеражались не только экономические, но и политические требования. 9 (22) января пытавшееся пробиться к Зимнему дворцу через оцепления солдат шествие рабочих было разогнано с применением огнестрельного оружия. Разгон шествия, повлёкший гибель более сотни человек, вызвал взрыв возмущения в российском обществе и послужил толчком к началу Первой русской революции.
13 (26) января 1905 года рижские рабочие в знак солидарности с питерским пролетариатом объявили всеобщую забастовку. Демонстранты под красным флагом шли к центру города. Преградой на их пути оказалась учебная унтер-офицерская рота. Из толпы раздались выстрелы, был ранен ефрейтор Леонтий Адамчук, умерший на следующий день от ран. Солдаты открыли беглый огонь по толпе. На месте было убито 56 человек, ещё 70 человек оказались ранены. Демонстранты были разогнаны, но в их сердцах заполыхала ненависть к властям, как того и надо было провокаторам.
Памятник борцам революции 1905 года в Риге. Источник: Wikipedia.org.
В 1930 году примыкавшую к набережной Карловскую улицу, на которой произошла трагедия, переименовали в улицу 13 января (13. janvāra iela). При диктаторе Ульманисе в 1936 году попытались отказаться от этого излишне социал-демократического названия, но в 1944 году советская власть вернула революционное имя, а в 1959 году открыла Памятник борцам революции 1905 года (скульптор Альберт Адамович Терпиловский, Alberts Terpilovskis, 1922-2002, архитектор Карлис Янович Плуксне, Kārlis Plūksne, 1906-1973).
Запись №20 о смерти Трины Фрейман от «огнестрельной раны, полученной при стечении народа». Источник: LVVA, фонд 7006, опись 2, дело 13.
Одной из убитой оказалась 27-летняя швея Трина Фрейман (Trihne Freimann / Trīne Freimane), которой пуля попала прямо в лицо. Трина - это сокращённое от Катрина. Её родственники, включая старшую сестру, не только оплакивали гибель молодой женщины, но ещё более уверились в том, что надо яростнее бороться с сатрапами.
...Кровью мы наших врагов обагрим!
В рижском Торенсберге (Torensberg; ныне Торнякалнс, Torņakalns) 23 апреля (6 мая) 1905 года в 22.00 городовой Людвик Сильвестрович Кравчунас, 31-летний уроженец Линковской волости Поневежского уезда Ковенской губернии, сдал свой пост ну углу Оливковой улицы (Olivenstraße / Olīvu iela) и Митавского шоссе (Mitauer Chausse / Jelgavas šoseja) сменщику и отправился домой. На Оливковой возле дома №7 он попал в засаду: четверо неизвестных, выскочив из ближайшего леска, произвели в него восемь выстрелов из револьверов и пистолетов и скрылись в ночных кустах. На выстрелы сбежались другие городовые и частные лица. Тяжело раненного Кравчунаса (две пули попали в левый бок, одна в живот с левого бока, а четвёртая, к счастью, пробив сюртук, застряла в гимнастёрке) доставили в ближайший полицейский участок. Ненадолго придя в сознание, городовой назвал число нападавших, но приметы не смог - в сумерках и суматохе не разглядел. Около 23 часов Кравчунаса отправили в городскую больницу (квартальный Литвинас отвёз товарища на извозчике), где через несколько часов, уже 24 апреля (7 мая), он умер от ран.
Запись №546 о смерти Людвика Кравчунаса от «огнестрельных ран». Источник: LVVA, фонд 632, опись 2, дело 46.
В 8 часов утра 27 апреля (10 мая) Вильгельм Розенер, мастер с ленточной фабрики Эйкарда, шёл по Старой Митавской улице (Alte Mitauerstraße / Vecā Jelgavas iela) в дом №29, где он постоянно завтракал у какой-то барышни. Лавочник Цинтавс заметил, что за ним следовал какой-то молодой человек с пистолетом в руке. Лавочник поспешил наружу, чтобы предупредить Розенера, но не успел: он услышал серию выстрелов и увидел, как убийца и ещё трое неизвестных метнулись по улице в сторону леса. Розенер был изрешечён, но умер мгновенно: пуля, выпущенная из Браунинга, поразила его в самое сердце.
Это лишь немногие погибшие в 1905-1907 годах от рук тех, кого их сторонники до сих пор называют революционерами, а их противники - террористами. Однако, в отличие от многих других случаев, гибель этих двух людей оказалась раскрыта, а их убийцы были осуждены.
Такая политика: 15 рублей за убийство
Расследовавшие убийство Розенера полицейские смогли задержать 19-летнего уроженца Ладенгофской волости Вольмарского уезда Лифляндской губернии Вольдемара Павасара (Woldemar Pawasar / Voldemārs Pavasars). Работник булочной Вайнберг сказал, что один из убегавших ему показался знакомым, живущим на Зальвенской улице (Salwensche Straße / Salves), 77. Павасара задержали и предъявили на опознание Цинтавсу, узнавшему в нём кравшегося за Розенером.
Молодой человек, часто менявший место работы, подолгу не задерживавшийся ни на одном заводе, начал давать странные показания. 25 апреля (8 мая), когда он возвращался с работы домой, недалеко от Капсульной фабрики Хесса к нему обратился неизвестный юноша, который спросил его по фамилии. Павасар подтвердил, что это он. И юноша вручил ему письмо, велев исполнить написанное в нём. Письмо предписывало послезавтра не позднее 7 часов утра встретиться на Бауской улице (Bauskesche Straße / Bauskas iela) с мужчиной в светло-сером пальто и матроссой шапке. Его нужно было спросить «Waj sche ir meesneeki?» (Это мясники?) и получить отзыв «Sche ir maisneeki» (Это булочники). И далее следовать инструкциям.
Испуганный Павасар, прогуливая работу, пошёл на встречу. Действительно, его встретил указанный тип. Он сказал, что сегодня надо будет убить какого-то человека, вручил ему оружие и пригрозил смертным приговором за невыполнение. Павасар был настолько напуган, что не спросил ни имени жертвы, ни имени человека в матросской шапке, ни имён ещё двух людей, неотступно державшихся в стороне. Он последовал с ними к фабрике Эйкарда. Главный показал фотографию жертвы, расставил всех по местам и приказал держать оружие наготове. Вскоре появился Розенер...
После убийства, четвёрка убежала в лес. Там они позавтракали, а потом пришла женщина, которой отдали пистолеты и револьверы, чтобы самим дальше передвигаться по городу безоружными. А когда надо будет идти на следующее дело, как сказал главарь, оружие снова раздадут участникам акции. И пообещал каждому по 15 рублей за участие. Разошлись. Но Павасар всё равно попался.
Раскаянье и предательство
Самое печальное, что Розенер был бы жив, если бы полиция была расторопнее. Ещё дня за два до убийства мастера, к приставу Митавского предместья явился 23-летний уроженец Бауской волости и уезда Курляндской губернии Карл Упескальн (Karl Upeskaln / Kārlis Upeskalns). Он очень страдал от того, что на собрании подпольщиков было принято решение убить некоего Бренцова, которого посчитали агентом охранки. Упескальн не верил, что тот работает на власти. И сделал всё возможное (путал места встреч, с запозданием доставил оружие), чтобы убийство Бренцова не состоялось. Но когда он уходил со сходки, думая, что злодейство расстроилось, он услышал выстрелы, а затем увидел карету с раненым городовым: его товарищи решили, что не зря же они собрались, а потому можно было начать претворять в жизнь партийное решение от 10 (23) апреля об убийстве полицейских, которые исполнением своих служебных обязанностей мешали революции. Снова Упескальн попытался отсрочить убийство Бренцова, но тогда товарищи нацелились на новую жертву.
Через переводчика Успескальн рассказал приставу Цитовичу, что его псевдоним «Ertke Rose» (Собачий шиповник), что он состоит начальником небольшого социал-демократического рабочего кружка, что в его обязанности входит снабжение боевиков оружием и что готовится убийство Розенера. Что он хотел сам предупредить мастера о нависшей над ним опасности, но никак не получалось этого сделать. Что завтра в парке Аркадия (Arkadia / Arkādija) соберутся те, кто планирует убийство и их можно будет повязать. Но пристав выслушал Упескальна равнодушно и отмахнулся, сказав, что завтра у него не будет времени на какие-то аресты. И вообще: «это до меня не касается». Потом в своё оправдание пристав утверждал, что показания Упескальна были столь сбивчивы и неопределённы, что он просто ничего не мог сделать на их основании.
Тогда Успескалн достал из кармана два револьвера (sic!) и просил их зарядить холостыми патронами, чтобы оружие не могло навредить мастеру. Якобы пристав попытался вытащить пулю из первого патрона, но, не сумев это сделать, просто прогнал Упескальна. Последний сделал ещё одну попытку предупредить Розенера, отправившись к нему на дом, но было уже поздно, ставни были закрыты, двери доходного дома никто не открывал. И тогда Упескальн отдался пространству и с обречённостью фаталиста принял участие в убийстве.
Однако ощутив, что больше он не может быть душегубом, на следующий день после гибели Розенера Упескальн снова пошёл сдаваться полиции. На этот раз к нему отнеслись серьёзнее. Упескальна внимательно выслушали околоточный надзиратель Логинов и писарь Звейниек. Сообщили, что задержан Павасар, и сейчас он в руках Охранки. Упескальн вызвался опознать бывшего подельника. Тогда Логинов предписал ему явиться в гостиницу «Варшава» на Грешной улице (Sünderstraße / Grēcinieku iela), где его встретил агент, как писали в прессе, Охранного отделения (строго говоря, такового не было в Риге, его функции выполняла сыскная полиция) Лейнис. Раскаявшийся революционер рассказал, что имён он не знает, только клички: «Grehka pakausis» (Затылок греха), «Matros», «Gnihda» (Гнида)... Однако смог сообщить очень ценное: адрес одного боевика - Бауская (Bauskesche Straße / Bauskas iela), 21. Быстро выяснилось, что там жил некий Индрик Грандовский. Допросив Упескальна, сверив с показаниями Павасара, агент принялся за дело, подняв на уши полицию Митавского предместья Риги. Вечером 28 апреля (11 мая) все участники убийств были арестованы.
Семейный подряд
Быстро выяснилось, что главным был резчик пробок Индрик Асар с пробочной фабрики Хесса. В Ригу он прибыл с родителями из местечка Олай (Olai; ныне посёлок Олайне, Olaine), где родился 3 (15) марта 1864 года в семье Мартыня (1828-1893) и Доротеи, урождённой Аркевич (Arkewitsch, 1835-1893). В метрической книге записан как Heinrich Assaras - Генрих Ассарас (Асарас). Но сам революционер предпочитал в быту более латышский вариант Indriķis Asars - Индритис (Индрикис) Асарс. По-русски часто окончание именительного падежа единственного числа мужского рода «-s» часто опускалось, так что писали ещё проще - Индрик Асар.
Запись №7 о рождении Индрика Асара. Источник: LVVA, фонд 235, опись 4, дело 1889.
В октябре 1893 года от холеры умерли родители Асара. В 1898 году он впервые принял участие в первомайской демонстрации. Тогда же впервые получил казачьей ногайкой по голове. Организовал в 1902 году один из первых нелегальный марксистских кружков в Риге. Взял псевдоним Brīvdomātājs (Вольнодумец). Зимой последователи собирались у него дома, летом - в ближайшем лесу в Зайфенберге (Seifenberg; ныне Зиепниеккалнс, Ziepniekkalns).
Дом Асаров в Зиепниеккалнсе по улице Малу, 4, где проходили нелегальные сходки. Источник: Zvaigzne, 15 ноября 1951 года.
А помогала ему его жена Лавизе, урождённая Фрейман (Lawihse Assaras / Lavīze Asare, 18(30).1.1871-22.1.1922). Это её сестра была среди убитых демонстрантов 13 (26) января. В доме Асаров на Глиняной улице (Lehmstraße / Mālu iela), 4, нашли не только оружие, печати подпольных организаций, воззвания Гапона с его фотографией, прокламации, газету «Zihņa» (Cīņa / Борьба) и прочую нелегальную литературу, но и списки приговорённых революционерами к смерти: фабричные мастера, полицейские и те, кого считали шпионами охранки. Жену Асара арестовали сразу дома, а вот самого Индрика нет - сыскали его в 1-й градской больнице, где он лежал с пороком сердца.
Индрик и Лавизе Асар с детьми Аустрой, Милдой и Юсминем. 1895 год. Источник: Latvijas Kara muzejs / Latviešu folkloras krātuves digitālais arhīvs, Garamantas.lv.
За решёткой в темнице сырой
Главные обвиняемые отрицали все обвинения, пытались найти себе алиби. И даже знакомство с Упескальном. «Первый раз вижу», - сказал Асар, взглянув на предателя. Однако 14 (27) марта 1906 года Временный военный суд Виленского военного округа вынес приговор. Показаний раскаявшегося Упескальна, поплывшего Павасара и многочисленных свидетелей (вызваны были 29, явились в суд 26; среди не пришедших, что интересно, был Аркадий Кошко, начальник рижской сыскной полиции), а также вещдоков хватило для восстановления картины преступлений. Несмотря на защиту адвокатов Шабловского, Мейро и капитана Энглера, подсудимые не снискали оправдания. Эмил Грандовский, Индрик Грандовский, Карл Упескальн и Индрик Асар были признаны виновными в убийстве городового Кравчунаса. Волдемар Павасар, Карл Упескальн, Арнольд Мельгалв, Индрик Асар и его жена Лавизе были признаны виновными в убийстве мастера Розенера. Все получили по 15 лет каторги, кроме раскаявшегося Упескална и жены Асара - им дали по шесть лет тюрьмы.
Группа заключённых, среди которых (слева): третий - Индрик Грандовский, четвёртый - Индрик Асар, шестой - Эмил Грандовский. Источник: Digitālā bibliotēka / Digitalabiblioteka.lv.
Братья Грандовские были родом из Наудитенской волости Добленского уезда Курляндской губернии. 30-летний старший Эмил (Emils Grandovskis), он же «Затылок греха», умер в 1908 году в Александровском централе - каторжной тюрьме в Иркутском уезде. Через год умер младший Индрик (Indriķis Grandovskis), который однако звался кличкой «Эмил», в возрасте 26 лет. Павасар умер где-то в Сибири в 1916 году, когда ему было 29 лет. А его земляк Мельгалв (Arnolds Melgalvis), которому на момент описанных событий было 18 лет, умер во Владимирском централе в 1908 или 1909 году. Это его звали «Гнида».
Асар до суда содержался в одиночной камере Рижской центральной тюрьмы. В сентябре 1905 года боевики организовали нападение на централ с целью освобождения политических заключенных. Но камеру, где содержался Асар, открыть не смогли - поддельный ключ не подошёл. В 1907 году Асар был перевезён в Московскую центральную пересыльную тюрьму (Бутырки) для отправки в Сибирь. Но болезнь сердца, уже до этого мучившая Асара, усилилась, и в 1910 году он был возвращён в Рижскую центральную тюрьму. Его жена содержалась там же в подвальном помещении вместе с двумя своими детьми.
Находясь в строгом заключении, Асар старался не терять связи с товарищами, находившимися на свободе. Когда ему, после настойчивых просьб, разрешили, наконец, свидания с детьми, открылась возможность получать нелегальную литературу, которую проносили в молочном бидоне с двойным дном. Одиночная камера, сырость, плохое питание, суровое обращение надзирателей - всё это ещё больше подорвало его здоровье (заведующий тюремной больницей однако доносил начальнику тюрьмы: «Индрик Асар, как страдающий пороком сердца 15 лет, в больничном уходе не нуждается...»), но не дух. На одном из последних свиданий он сказал: «...Я хотел бы быть вместе с вами и работать. Только бы увидеть баррикады, тогда я мог бы спокойно умереть!»
Индрик Асар в заключении. Источник: Latvijas revolucionāro cīnītāju piemiņas grāmatā. 1-й том, 1-я часть, стр. 127. Рига, 1976.
Но такой вот мечте не суждено было сбыться. 7 (20) января 1914 года Асар во время прогулки хотел переговорить с одним из заключённых. Надзиратель, заметив это, избил Асара связкой огромных ключей, и тот попал в больницу. В ночь с 12 на 13 (25-26) января Асар умер.
В день его похорон, 19 января (1 февраля) у ворот тюремной больницы собралась большая толпа: газеты писали, что на похоронах участвовало около 1500 человек, которых изо всех сил сдерживали усиленные наряды конной полиции. «Похоронная процессия прошла по главным улицам города, сопровождаемая колонной 500 партийных рабочих, шедших рядами, в полном порядке, с обнажёнными головами; многие несли букеты красных цветов», - доносил в департамент полиции начальник Лифляндского губернского жандармского управления. Несколько человек были арестованы. Николай Новиков, Адольф Целиньш и Игнатий Дзенис были приговорены на месяц ареста, а Елизавета Мюллер и Анна Назевская на две недели ареста за то, что устроили демонстрацию на похоронах Асара.
Отца ненадолго пережили его старшие сыновья. Юсминь Асар (Jusmin Gustav Assaras / Jūsmiņš Gustavs Asars, 8(20).11.1894-1915) работал наборщиком в типографиях и тоже пошёл в революцию: состоял в коммунистическом кружке Amors-II. Умер после тяжёлой болезни осенью 1915 года. Талвалдис Асар (Tahlwaldis Kahrlis Assaras / Tālvaldis Kārlis Asars, 7(19).5.1899-1915?) завербовался юнгой на какой-то иностранный корабль, ушёл на нём в море в 1915 году и пропал без вести.
Поймали не всех
Впрочем, царская полиция не была всесильной. Ускользнул Атис Зверс (Atis Swehrs / Atis Zvērs), который принёс письмо Павасару, а также ещё два молодчика, фигурировавших в показаниях свидетелей. Не слишком пристальное внимание полиция обратила на родственников Вольнодумца. А ведь не без влияния брата в марксистки подалась его младшая сестра Шарлота (Charlotte Dorothea Assaras / Šarlote Asare), родившаяся в 1873 году. В 1891 году её мужем стал Карл Христианович Аузынь (Kahrlis Peter Ausa / Kārlis Auziņš), родившийся в 1886 году в Туккумском уезде и носивший псевдоним Blāzma (Заря, Зарево). На квартире Аузыней хранилась нелегальная литература, а также собирались члены ЦК ЛСДРП. Муж умер в 1914 году, но жена не прекратила революционную деятельность. Какое-то время на её квартире даже работала нелегальная типография. После поражения Советской Латвии Шарлота Аузынь (Auziņa) эвакуировалась в Россию, была на партийной работе в Пензе, где умерла 26 февраля 1922 года. Да что там говорить, если братьям покушавшегося на царя Александра Ульянова позволили спокойно учиться, работать, жить; и ничего бы с ними власти не делали, если бы они сами не полезли в революцию. Не догадались тираны и сатрапы ввести в обиход понятие «член семьи врага народа», до чего однако додумались революционные «вольнодумцы»...
В жерновах судьбы
А что с остальными членами большой семьи Асаров? Обладательница псевдонима Зиемельмате (Ziemeļmāte / Северная мать - в латышской мифологии воплощение зимнего сезона и северного ветра) Лавизе Асар выслушала приговор с двумя детьми на руках. Мало того, что её арестовали вместе с полуторагодовалым сыном Аусеклисом (Auseklis Alfred Indrik / Auseklis Aldrēds Indriķis, 17(30).12.1903-1938), так она была на тот момент ещё и беременной. В Рижской центральной тюрьме у неё родился сын Модрис (Indrikis Modriņ Assaras / Indrikis Modris Asars, 6(19).1.1906-1906). Который вскоре после оглашения приговора умер там же, в тюрьме...
Из заключения Лавизе Асар вышла седой. Но не прекратила революционную борьбу. Стала членом Пардаугавского райкома Рижской Социал-демократии Латышского края (СДЛК, так именовались местные социал-демократы после объединения с РСДРП), Рижского райкома СДЛК. В 1915 году была повторно арестована, а затем вместе с дочерями (Аустрой и Милдой) выслана в Иркутскую губернию. Вернулась на родину в 1917 году, была делегатом V съезда СДЛК в июле того же года. В 1917-1918 годах, во время оккупации Риги германскими войсками, находилась на нелегальной работе. Была участницей восстания рабочих в Риге в январе 1919 года. Вместе с оставшимися членами семьи отступила в Россию после поражения Советской Латвии. В 1919-1922 годах находилась на государственной работе в Москве.
Аусеклис тоже погиб за решёткой. Но не царской, а... советской. После гражданской войны Аусеклис Генрихович Асар жил в Советском Союзе. Как именно он погиб, пока не выяснил, но известно, что в ГАРФ находится его архивно-следственное дело.
Сёстрам повезло (если так можно сказать) чуть больше, но Большой террор не миновал и их. Аустра Асар (Austra Asare, 10.1.1891-20.1.1973) стала коммунисткой в 1909 году, с 1914 года была членом комитета 1-го района Рижской СДЛК. Работала в Красном кресте. В 1916 году была арестована и выслана в Иркутскую губернию. После Февральской революции работала во 2-м районе Рижской СДЛК. Во время немецкой оккупации Риги находилась на нелегальной работе. Также участвовала в подготовке восстания большевиков Риги в январе 1919 года. Затем на государственной работе в Советской Латвии, после её поражения - в политотделе 14-й армии, военном комиссариате в Москве, Наркомфине СССР (одновременно заочно училась в Московском финансово-экономическом институте). Попала под маховик репрессий, была выслана в Красноярский край. С 1947 года работала в финансовых учреждениях Латвийской ССР, с 1954 года - на персональной пенсии. Была награждена орденом Красного Знамени в 1967 году.
Аустра Асар 3 июня 1959 года отмечала 50 лет членства в компартии. Источник: Rīgas Balss, 4 июня 1959 года.
Жизненный путь Милды Асар (Milda Annette Assaras / Milda Asare; 10(22).2.1892-12.4.1970) был во многом похожим. Коммунистка с 1909 года - состояла в 1-м районе Рижской СДЛК в кружке Amors-I, с 1912 года была членом совета 1-го района, с 1914 года - член райкома. В 1913 году окончила прогимназию в Риге. Работала конторщицей в книжном магазине, откуда была уволена после Первомайской демонстрации в 1913 году. В 1914-1915 годах работала счетоводом-канторищицей в Рижской больничной кассе. В 1915 году была арестована и, после заключения в Тартусской тюрьме, выслана в Иркутскую губернию. После Февральской революции находилась на партийной работе в Риге. Участвовала в организации выборов в Советы в Видземе. Во время немецкой оккупации также была на нелегальной работе в Риге, дважды арестовывалась и бежала. Участвовала в подготовке большевистского восстания в Риге в январе 1919 года. Затем находилась на государственной работе в Советской Латвии, в мае 1919 года со всей семьёй перебралась в РСФСР. На фронте участвовала в боях с Деникиным в 1919 году. Работала в Госконтроле, в Латсекции Коминтерна (1920-1930) техническим секретарём. В 1930-1931 годах была секретарём отдела в СНК РСФСР. В 1931 году тяжело заболела и ушла из активной деятельности, жила в Москве в Гнездиковском переулке, 10 (квартира 271), подрабатывала в издательстве «Прометей» в Москве. 3 декабря 1937 году была арестована, осуждена 2 февраля 1938 года Особым совещанием при НКВД СССР на 10 лет ИТЛ, но 21 марта 1942 года дело было прекращено. В 1947 году она вернулась в Латвию, стала персональным пенсионером. Была награждена орденом Трудового Красного Знамени в 1967 году.
Гражданским мужем Милды был секретарь ЦК КПЛ Янис Шилфс (псевдоним Яунземс / Jānis Šilfs, Jaunzems), убитый в возрасте 30 лет ночью 11 июня 1921 года в Рижской центральной тюрьме подручными Карлиса Ульманиса, будущего диктатора Латвии, по приговору военно-полевого суда вместе с десятью латышскими коммунистами.
Юсмин Янович Асар (третий ряд, шестой слева) среди учеников 8А класса 168-й московской школы. Источник: «Открытый список», Ru.openlist.wiki.
Их сын Юсмин Янович Асар (1917-3.3.1939), учащийся, был арестован 26 октября 1938 года в Москве, осуждён 2 марта 1939 года Военной коллегией Верховного суда СССР по статьям 58-8 и 58-11 УК РСФСР к высшей мере наказания. Внук умершего при царе в Рижской центральной тюрьме и сын убитого там же латышскими националистами революционеров был расстрелян советской властью 3 марта 1939 года.
Посмертная память
В 1964 году об Индрике Асаре было очень много публикаций - отмечали сто лет со дня его рождения. Однако нигде не подтверждали, что Асар убил городового - мол, обвиняли в его убийстве. А что оружие дома нашли - так это для борьбы, правда, какой именно, если не убийства городовых и прочих сатрапов, не поясняли. Про гибель Розенера вообще ни слова не говорили. Также обходили молчанием советские репрессии против Асаров: уж слишком диссидентские параллели можно было бы провести.
Могила Асаров на Зиепниеккалнском кладбище в Риге. Фото: Александр Ржавин, март 2024 года.
Надгробный памятник на могиле Асаров на Зиепниеккалнском кладбище в Риге. Фото: Александр Ржавин, март 2024 года.
Revolucionārā Asaru dzimta. Революционнный род Асаров. Фото: Александр Ржавин, март 2024 года.
Барельефный портрет на надгробном памятнике Асаров: Ян Давыдович Янсон (1894-1971) и Катрина Индриковна Фрейман (1876-1905).
Барельефный портрет на надгробном памятнике Асаров: Катрина Индриковна Фрейман (1876-1905), Индрик Мартынович Асар (1864-1914) и Лавизе Индриковна Асар, урождённая Фрейман (1871-1922).
Барельефный портрет на надгробном памятнике Асаров: Лавизе Индриковна Асар, урождённая Фрейман (1871-1922), Милда Индриковна Асар (1892-1970) и Аустра Индриковна Асар (1891-1973).
Но самое главное, на семейной могиле Асаров на Зиепниеккалнском кладбище (Ziepniekkalna kapi) был воздвигнут памятник работы вышеупомянутого Терпиловского. Очень красивый памятник, чувствуется рука мастера. Для меня только один барельефный портрет является загадкой: Jānis Jansons (1894-1971). Это Ян Давыдович Янсон, родившийся в Туккумском уезде в семье каменщика. С 16 лет он работал учеником в слесарно-механической мастерской и учится в Рижском городском ремесленном училище. В 1912 году стал революционером. Был арестован в 1914 году, но бежал, скрывался и в 1916 году подался в Архангельск. В 1917 году вступил в ряды Красной Гвардии, затем - Латышской стрелковой дивизии. Участвовал в подавлении лево-эсеровского мятежа, в боях в Латвии и против Деникина. После Гражданской войны был направлен на работу в органы государственной безопасности. Был награждён орденом Красного Знамени. Лейтенант государственной безопасности Янсон дослужился до начальника Палласовского РО НКВД АССР Немцев Поволжья. Из органов Янсон был уволен 7 мая 1938 года, а 9 марта 1939 года Военным трибуналом войск НКВД Приволжского округа он был приговорен к 20 годам лишения свободы. Оказался на свободе 24 мая 1955 года по болезни, вернулся в Латвию. В 1958 году стал персональным пенсионером, принимал активное участие в работе совета старых коммунистов Октябрьского района Риги. Вот только как он связан родством с Асарами? Пока не установил.
Могила революционной семьи прибрана, кто-то приносит цветы.
Могилы жертв этих революционеров не сохранились.