Коневодство и бронза
На предупреждения пессимистов о тупике, который будто бы угрожает цивилизации в связи с экологическими пределами, оптимисты часто отвчечают: ничего страшного, ведь люди всякий раз делают какие-нибудь новые открытия и изобретения и они всегда приводят к новому расцвету. Это, конечно, так и есть. Правда, иногда, прежде чем появятся подобные изобретения, проходит слишком много времени. А появившись, они вовсе не всегда приносят сразу всем только счастье.
К началу второй четверти II тысячелетия до н.э. такое "изобретение", перевернувшее мир, было сделано. Была одомашнена лошадь.
Вероятнее всего, лошадь одомашнили в приуральских степях и оттуда началось распространение коневодства, а точнее сказать победоносное шествие коневодческих племен по всей Евразии. Вместе с коневодством распространялись индоевропейские языки. Исторических источников об этом времени мало, но, зато предостаточно археологических данных. Лошади приобрели сакральное значение и стали часто применяться в похоронном деле.
В это же время отмечается быстрое расширение использования бронзы. Металлы применялись и раньше, но, вот с эффективными средствами их доставки от мест добычи к рынкам было туговато. По-видимому только лошадь и особенно ее гибрид с ослом - мул, позволили эффективно доставлять сырье для металлургии из отдаленных месторождений к реке или к берегу моря, откуда их уже можно было привозить в густонаселенные районы. Коневодство и бронза сильно связаны друг с другом.
Лошади и металлы прежде всего имели значение для двух сфер человеческой деятельности: торговли и войны. Война и торговля, они ведь сами по себе - две стороны одной медали. Как только рождается торговый капитал, сразу же появляется возможость завладеть им силой и, следовательно, необходимость охраны. Лошади и бронза резко усилили возможности торговли, но они же изменили и способы ведения войны. Теперь, чтобы побеждать на поле боя, нужно было обладать этими ресурсами. Горе тому, у кого их не было.
Развитие военного дела и торговли металлами дало мощный толчок к новому подъему цивилизации. Теперь города появляются и растут не только в пригодных для искусственного орошения зонах в долинах крупных рек, но и там, где сельское хозяйство зависело лишь от капризов погоды.
Самый явный пример этой новой тенденции - образование в Китае государства Шан, оставившего массу археологических памятников. Примечательно, что соответствующий китайский иероглиф "шан" 商, переводится как "торговля".
Поскольку китайскую историю традиционно принято делить на периоды правления тех или иных династий, часто говорят о "династии Шан". Но если быть точным, то согласно историческим источникам, шан - это скорее название некоторой этнической общности, родо-племенного объединения, составлявшего элиту в государстве, возникшем во II тысячелетии в бассейне Хуанхэ.
В шанской столице в районе Аньяна, были найдены богатые захоронения с прекрасно сохранившимися боевыми колесницами. Они представляли собой запряженную парой лошадей повозку с открытым кузовом, расположенным над соединением дышла с осью колес. Колеса состояли из обода, опиравшегося на 22 круглые спицы.
Захоронение лошадей с колесницами в Аньяне.
Внезапное появление колесниц в земледельческом Китае наводит на мысль о том, что вряд ли тут обошлось без внешнего влияния. Такие же колесницы находили и в других районах Азии. Наиболее ранние повозки того же типа с тонкими и прочными колесами открыты в погребениях середины II тысячелетия до н.э. близ Синташта в районе Челябинска.1)
Реку Хуанхэ часто упоминают в одном ряду с Нилом, Тигром, Евфратом, а также Индом, как древнейший центр возникновения городской культуры на основе ирригационного земледелия. Но в III тысячелетии до н.э. ничего подобного шумерской или египетской цивилизации в долине Хуанхэ не существовало. И этот факт сам по себе о многом говорит.
Да, китайская традиция рассказывает о предшествующей Шан династии Ся. Археологи связывают эту династию с археологической культурой Эрлитоу, названной так по имени местности, где было раскопано крупное городище с остатками дворцового комплекса, с большим количеством бронзовых предметов и другими артефактами. Но все же это совсем не тот уровень.
Древним китайцам до середины II тысячелетия по части развития городской жизни было очень далеко до Египта, Месопотамии или, например, долины Инда. Темные века на берегах Хуанхэ заканчиваются лишь с появлением лошадей. Впрочем, сама шанская столица, находившаяся в районе современного города Аньяна, никак не связана с Хуанхэ, и располагалась довольно далеко от желтой реки. Еще один аргумент в пользу того, что возникновение государства в Китае не имело никакой связи с ирригационным земледелием.
Казалось бы, условия в долине Хуанхэ очень благоприятны для орошаемого земледелия. И позже, в I тысячелетии до н.э., как мы еще увидим, ирригация и строительство всяческих каналов и дамб приобретет здесь колоссальный размах. Вероятно перелом произошел во времена династии Чжоу (см. пост " Мандат Неба").
Что же помешало раньше сформироваться здесь продвинутой "гидравлической" цивилизации? Самая убедительная версия состоит в том, что влаголюбивый рис, для которого требуется интенсивное орошение, в древности не был распространен в северном Китае. Ранние земледельцы в основном занимались здесь выращиванием другой культуры. Это было просо, известное в России также под наименованием пшенной крупы или пшенки. Просо является неприхотливой, засухоустойчивой культурой. Для его выращивания не требуется специального орошения. В условиях северного Китая для получения хорошего урожая проса достаточно "воли Неба", то есть дождей средней интенсивности.
Древние китайцы выращивали несколько видов проса. Наиболее употребительным было просо цзи, называемое сегодня гаолян (3) Смотрели фильм "Красный гаолян"? Это про него.
Гаолян (Sorghum chinense Jakuschev.)
Были известны китайцам ко II тысячелетию до н.э. также пшеница и ячмень, которые тоже не требовали особенного орошения.
Не было нужды в Китае и в масштабных мелиоративных мероприятиях, так как на хорошо дренированной почве Великой Китайской равнины редко встречаются болота. Правда, равнина была занята лесами и для выращивания проса землю нужно было освобождать от лесной растительности. Но эта работа могла быть выполнена силами отдельной семьи или общины и вряд ли могла дать больше продукта, чем требовалось этой общине на прокорм.
Большую роль во времена династии Шан и до нее играло также животноводство, в частности разведение свиней, которые могли пастись в сохранявшихся еще лесных массивах. Но такого рода хозяйство также не могло дать достаточных объемов товарного продовольствия.
Для второго тысячелетия до н.э. несмотря на наличие большого числа письменных памятников династии Шан, нет сведений о каких-либо масштабных государственных гидротехнических работах. В ту эпоху организации оросительных работ правящая элита предпочитала гадание на черепашьих панцирях, например о том, будет ли дождь и какой он принесет урожай.
Механизм роста, связанный с осушением болот и мелиорацией, благодаря которому сформировались древнейшие цивилизации IV-III тысячелетий до н.э., не мог возникнуть в то время в Китае. Коллективный труд по преобразованию природы не давал здесь такого эффекта, как в заболоченных долинах рек аридных областей Западной Азии и Северной Африки.
Только значительно позже, в эпоху династии Чжоу, когда в бассейне Хуанхэ перешли к выращиванию риса, который постепенно вытеснял традиционное просо, получило распространение и искусственное орошение.
Юг Китая в этом отношении мало чем отличался от Севера. Хотя основной культурой здесь был рис, но зато и осадков выпадало гораздо больше, и тоже не требовалось искусственного орошения и значительных мелиоративных работ. По части биологической продуктивности бассейн Хуанхэ, а тем более Янцзы ничем не устапал Нилу или междуречью Тигра и Евфрата. Но поскольку эта продукция уравновешивалась населением, общины редко могли сами поставить на рынок значительное количество продовольствия, чтобы его было достаточно для роста городов.
Товарное производство продовольствия - необходимое условие для роста городов, не могло здесь развиться.
Объясняется это уже знакомым нам состоянием "гармонии с природой", к которому неизбежно приходила всякая растущая популяция людей. В экологически равновесном состоянии деревенские общины делили между собой всю землю на мелкие клочки, с которых могли прокормиться только сами общинники и не более того. Как только появлялись излишки продовольствия, например, в результате осовоения новых земель, сведения лесов или других причин, рост населения быстро сводил их к нулю и система опять возвращалась в равновесное состояние.
Лошади и колесницы народа Шан разрушили это экологическое равновесие. Хотя общины сами не могли или не хотели давать товарный продукт, зато их можно было заставить, то есть при помощи грубой силы отнять продукты, заставить платить дань, ясак, налог или еще что угодно.
Не важно как это называется. Суть в том, что существует способ насильственного отъема стоимости. Этот способ был прекрасно известен во все времена. Но не во все времена и не везде он мог быть достаточно эффективным, чтобы позволить существовать гигантским корпорациям, специализирующимся на насильственном отъеме стоимости - государствам.
Территории древнейших государств в Египте, Месопотамии, Эламе ограничивались долинами рек. Эпоха лошадей и металлов открыла новые возможности для насильственного присвоения стоимости, а значит и широкую дорогу для роста государств, там, где ранее они сформироваться не могли. Лошади и бронза давали решительное военное преимущество перед любыми местными общинами и племенами и позволяли собирать дань с огромной территории. Государство Шан, к примеру, контролировало северную часть Великой китайской равнины, от горных хребтов на Западе до Желтого моря на востоке. На юге владения шанцев доходили до Янцзы.
Треножник - популярная форма бронзового сосуда в Китае эпохи Шан.
Не только в Китае, но и в Западной Азии в это время тоже возникает целый ряд новых громадных государств-цивилизаций. В Анатолии образуется Хеттская держава, которая в определенные периоды могла держать под контролем огромную территорию, соответствующую современной Турции. В Греции и на островах Эгейского моря доминирует Крит, а после разрушения Кносского дворца в результате какой-то катастрофы, этот регион попадает под власть ахейских Микен. В верховьях Тигра и Евфрата возникат обширное государство Миттани, достигшее больших высот в коневодстве и колесничном бою. Правящая верхушка Миттани, согласно дошедшим до нас сведениям, говорила на индоарийском языке и поклонялась богам из Ригведы, т.е. имела явное родство с племенами расселявшимися в то время в Индии.
А вот древние "гидравлические" цивилизации, наоборот, приходят в упадок в эту эпоху. Так, проникновение в Северную Индию арийских племен подозрительно совпадает с окончательным прекращением существования цивилизации в долине Инда, именуемой современными археологами культурой Хараппы. Эта древняя развитая цивилизация, возможно ничем не уступавшая шумерской, просто исчезает, а северная часть Индостана снова погружается в темные века на целую тысячу лет.
В отличие от шумерских культурных достижений, которые даже после запустения шумерских городов и исчезновения шумерского языка продолжают существовать и развиваться в эпических преданиях, религиозных верованиях, научных знаниях народов Двуречья, культурное наследие Хараппы не пережило цивилизацию своих создателей. Полностью исчезла письменность, не сохранилось никаких литературных памятников, неизвестно, какая религия была у древнего населения долины Инда. Хотя не исключено, что многие индуистские верования восходят еще к тем временам.
Южную Месопотамию и Элам в конце XVI века до н.э. захватывает племя касситов, во всю применявших боевые колесницы. Завоеватели, прибывшие на колесницах не испытывали большого почтения к местным богам и не знали толка в ирригации. Возможно, это одна из главных причин особенно сильного и продолжительного упадка Месопотамии.
Среднее Царство Египта пало под ударами применявших боевые колесницы гиксосов. Правда, Египет (в отличие от Месопотамии) через пару столетий избавился от завоевателей. Этот факт говорит о том, что они были здесь явно чужеродным телом.
Однако колесницы и бронзовое оружие требовали много труда для своего изготовления, а потому стоили очень дорого, если измерять, например, в зерне. Лошади тоже были недешевы, особенно в земледельческих областях, где дикие лошади либо не обитали, либо давно были истреблены. Значит успех сопутствовал только тем государственным образованиям, которые были способны накапливать значительное богатство в виде лошадей, колесниц и оружия. Конечно не просто так, ради накопления, а для применения в деле.
Впрочем, для войны одного только "материального" капитала, конечно было мало. Для покорения людей, как и для покорения природы, была необходима организация, которая, впрочем, тоже - капитал своего рода. Успешное функционирование любой централизованной организации, особенно специализирующейся на насилии, возможно только при условии, когда подчиненные получают значимую награду за свою службу. Причем, чем выше ступенька иерархической лестницы, тем награда должна быть солиднее. И тут опять же металлы играли ключевую роль. Бронзовые изделия служили не только вооружением, но и предметами роскоши, демонстрирующими богатство и знатность своего владельца.
Но чтобы иметь больше роскоши, нужно больше металла. Значит его нужно где-то добыть, привезти издалека, переработать в оружие и красивые изделия. Для всего этого нужен труд людей, которые, неожиданно, тоже должны есть. То есть в конечном итоге все упиралось в способность собрать дань с людишек.
В общем: все куплю, сказало злато. Все возьму, сказала медь. Да чтоб вы сдохли, твари, подумал ячмень.
К началу второй четверти II тысячелетия до н.э. такое "изобретение", перевернувшее мир, было сделано. Была одомашнена лошадь.
Вероятнее всего, лошадь одомашнили в приуральских степях и оттуда началось распространение коневодства, а точнее сказать победоносное шествие коневодческих племен по всей Евразии. Вместе с коневодством распространялись индоевропейские языки. Исторических источников об этом времени мало, но, зато предостаточно археологических данных. Лошади приобрели сакральное значение и стали часто применяться в похоронном деле.
В это же время отмечается быстрое расширение использования бронзы. Металлы применялись и раньше, но, вот с эффективными средствами их доставки от мест добычи к рынкам было туговато. По-видимому только лошадь и особенно ее гибрид с ослом - мул, позволили эффективно доставлять сырье для металлургии из отдаленных месторождений к реке или к берегу моря, откуда их уже можно было привозить в густонаселенные районы. Коневодство и бронза сильно связаны друг с другом.
Лошади и металлы прежде всего имели значение для двух сфер человеческой деятельности: торговли и войны. Война и торговля, они ведь сами по себе - две стороны одной медали. Как только рождается торговый капитал, сразу же появляется возможость завладеть им силой и, следовательно, необходимость охраны. Лошади и бронза резко усилили возможности торговли, но они же изменили и способы ведения войны. Теперь, чтобы побеждать на поле боя, нужно было обладать этими ресурсами. Горе тому, у кого их не было.
Развитие военного дела и торговли металлами дало мощный толчок к новому подъему цивилизации. Теперь города появляются и растут не только в пригодных для искусственного орошения зонах в долинах крупных рек, но и там, где сельское хозяйство зависело лишь от капризов погоды.
Самый явный пример этой новой тенденции - образование в Китае государства Шан, оставившего массу археологических памятников. Примечательно, что соответствующий китайский иероглиф "шан" 商, переводится как "торговля".
Поскольку китайскую историю традиционно принято делить на периоды правления тех или иных династий, часто говорят о "династии Шан". Но если быть точным, то согласно историческим источникам, шан - это скорее название некоторой этнической общности, родо-племенного объединения, составлявшего элиту в государстве, возникшем во II тысячелетии в бассейне Хуанхэ.
В шанской столице в районе Аньяна, были найдены богатые захоронения с прекрасно сохранившимися боевыми колесницами. Они представляли собой запряженную парой лошадей повозку с открытым кузовом, расположенным над соединением дышла с осью колес. Колеса состояли из обода, опиравшегося на 22 круглые спицы.
Захоронение лошадей с колесницами в Аньяне.
Внезапное появление колесниц в земледельческом Китае наводит на мысль о том, что вряд ли тут обошлось без внешнего влияния. Такие же колесницы находили и в других районах Азии. Наиболее ранние повозки того же типа с тонкими и прочными колесами открыты в погребениях середины II тысячелетия до н.э. близ Синташта в районе Челябинска.1)
Реку Хуанхэ часто упоминают в одном ряду с Нилом, Тигром, Евфратом, а также Индом, как древнейший центр возникновения городской культуры на основе ирригационного земледелия. Но в III тысячелетии до н.э. ничего подобного шумерской или египетской цивилизации в долине Хуанхэ не существовало. И этот факт сам по себе о многом говорит.
Да, китайская традиция рассказывает о предшествующей Шан династии Ся. Археологи связывают эту династию с археологической культурой Эрлитоу, названной так по имени местности, где было раскопано крупное городище с остатками дворцового комплекса, с большим количеством бронзовых предметов и другими артефактами. Но все же это совсем не тот уровень.
Древним китайцам до середины II тысячелетия по части развития городской жизни было очень далеко до Египта, Месопотамии или, например, долины Инда. Темные века на берегах Хуанхэ заканчиваются лишь с появлением лошадей. Впрочем, сама шанская столица, находившаяся в районе современного города Аньяна, никак не связана с Хуанхэ, и располагалась довольно далеко от желтой реки. Еще один аргумент в пользу того, что возникновение государства в Китае не имело никакой связи с ирригационным земледелием.
Казалось бы, условия в долине Хуанхэ очень благоприятны для орошаемого земледелия. И позже, в I тысячелетии до н.э., как мы еще увидим, ирригация и строительство всяческих каналов и дамб приобретет здесь колоссальный размах. Вероятно перелом произошел во времена династии Чжоу (см. пост " Мандат Неба").
Что же помешало раньше сформироваться здесь продвинутой "гидравлической" цивилизации? Самая убедительная версия состоит в том, что влаголюбивый рис, для которого требуется интенсивное орошение, в древности не был распространен в северном Китае. Ранние земледельцы в основном занимались здесь выращиванием другой культуры. Это было просо, известное в России также под наименованием пшенной крупы или пшенки. Просо является неприхотливой, засухоустойчивой культурой. Для его выращивания не требуется специального орошения. В условиях северного Китая для получения хорошего урожая проса достаточно "воли Неба", то есть дождей средней интенсивности.
Древние китайцы выращивали несколько видов проса. Наиболее употребительным было просо цзи, называемое сегодня гаолян (3) Смотрели фильм "Красный гаолян"? Это про него.
Гаолян (Sorghum chinense Jakuschev.)
Были известны китайцам ко II тысячелетию до н.э. также пшеница и ячмень, которые тоже не требовали особенного орошения.
Не было нужды в Китае и в масштабных мелиоративных мероприятиях, так как на хорошо дренированной почве Великой Китайской равнины редко встречаются болота. Правда, равнина была занята лесами и для выращивания проса землю нужно было освобождать от лесной растительности. Но эта работа могла быть выполнена силами отдельной семьи или общины и вряд ли могла дать больше продукта, чем требовалось этой общине на прокорм.
Большую роль во времена династии Шан и до нее играло также животноводство, в частности разведение свиней, которые могли пастись в сохранявшихся еще лесных массивах. Но такого рода хозяйство также не могло дать достаточных объемов товарного продовольствия.
Для второго тысячелетия до н.э. несмотря на наличие большого числа письменных памятников династии Шан, нет сведений о каких-либо масштабных государственных гидротехнических работах. В ту эпоху организации оросительных работ правящая элита предпочитала гадание на черепашьих панцирях, например о том, будет ли дождь и какой он принесет урожай.
Механизм роста, связанный с осушением болот и мелиорацией, благодаря которому сформировались древнейшие цивилизации IV-III тысячелетий до н.э., не мог возникнуть в то время в Китае. Коллективный труд по преобразованию природы не давал здесь такого эффекта, как в заболоченных долинах рек аридных областей Западной Азии и Северной Африки.
Только значительно позже, в эпоху династии Чжоу, когда в бассейне Хуанхэ перешли к выращиванию риса, который постепенно вытеснял традиционное просо, получило распространение и искусственное орошение.
Юг Китая в этом отношении мало чем отличался от Севера. Хотя основной культурой здесь был рис, но зато и осадков выпадало гораздо больше, и тоже не требовалось искусственного орошения и значительных мелиоративных работ. По части биологической продуктивности бассейн Хуанхэ, а тем более Янцзы ничем не устапал Нилу или междуречью Тигра и Евфрата. Но поскольку эта продукция уравновешивалась населением, общины редко могли сами поставить на рынок значительное количество продовольствия, чтобы его было достаточно для роста городов.
Товарное производство продовольствия - необходимое условие для роста городов, не могло здесь развиться.
Объясняется это уже знакомым нам состоянием "гармонии с природой", к которому неизбежно приходила всякая растущая популяция людей. В экологически равновесном состоянии деревенские общины делили между собой всю землю на мелкие клочки, с которых могли прокормиться только сами общинники и не более того. Как только появлялись излишки продовольствия, например, в результате осовоения новых земель, сведения лесов или других причин, рост населения быстро сводил их к нулю и система опять возвращалась в равновесное состояние.
Лошади и колесницы народа Шан разрушили это экологическое равновесие. Хотя общины сами не могли или не хотели давать товарный продукт, зато их можно было заставить, то есть при помощи грубой силы отнять продукты, заставить платить дань, ясак, налог или еще что угодно.
Не важно как это называется. Суть в том, что существует способ насильственного отъема стоимости. Этот способ был прекрасно известен во все времена. Но не во все времена и не везде он мог быть достаточно эффективным, чтобы позволить существовать гигантским корпорациям, специализирующимся на насильственном отъеме стоимости - государствам.
Территории древнейших государств в Египте, Месопотамии, Эламе ограничивались долинами рек. Эпоха лошадей и металлов открыла новые возможности для насильственного присвоения стоимости, а значит и широкую дорогу для роста государств, там, где ранее они сформироваться не могли. Лошади и бронза давали решительное военное преимущество перед любыми местными общинами и племенами и позволяли собирать дань с огромной территории. Государство Шан, к примеру, контролировало северную часть Великой китайской равнины, от горных хребтов на Западе до Желтого моря на востоке. На юге владения шанцев доходили до Янцзы.
Треножник - популярная форма бронзового сосуда в Китае эпохи Шан.
Не только в Китае, но и в Западной Азии в это время тоже возникает целый ряд новых громадных государств-цивилизаций. В Анатолии образуется Хеттская держава, которая в определенные периоды могла держать под контролем огромную территорию, соответствующую современной Турции. В Греции и на островах Эгейского моря доминирует Крит, а после разрушения Кносского дворца в результате какой-то катастрофы, этот регион попадает под власть ахейских Микен. В верховьях Тигра и Евфрата возникат обширное государство Миттани, достигшее больших высот в коневодстве и колесничном бою. Правящая верхушка Миттани, согласно дошедшим до нас сведениям, говорила на индоарийском языке и поклонялась богам из Ригведы, т.е. имела явное родство с племенами расселявшимися в то время в Индии.
А вот древние "гидравлические" цивилизации, наоборот, приходят в упадок в эту эпоху. Так, проникновение в Северную Индию арийских племен подозрительно совпадает с окончательным прекращением существования цивилизации в долине Инда, именуемой современными археологами культурой Хараппы. Эта древняя развитая цивилизация, возможно ничем не уступавшая шумерской, просто исчезает, а северная часть Индостана снова погружается в темные века на целую тысячу лет.
В отличие от шумерских культурных достижений, которые даже после запустения шумерских городов и исчезновения шумерского языка продолжают существовать и развиваться в эпических преданиях, религиозных верованиях, научных знаниях народов Двуречья, культурное наследие Хараппы не пережило цивилизацию своих создателей. Полностью исчезла письменность, не сохранилось никаких литературных памятников, неизвестно, какая религия была у древнего населения долины Инда. Хотя не исключено, что многие индуистские верования восходят еще к тем временам.
Южную Месопотамию и Элам в конце XVI века до н.э. захватывает племя касситов, во всю применявших боевые колесницы. Завоеватели, прибывшие на колесницах не испытывали большого почтения к местным богам и не знали толка в ирригации. Возможно, это одна из главных причин особенно сильного и продолжительного упадка Месопотамии.
Среднее Царство Египта пало под ударами применявших боевые колесницы гиксосов. Правда, Египет (в отличие от Месопотамии) через пару столетий избавился от завоевателей. Этот факт говорит о том, что они были здесь явно чужеродным телом.
Однако колесницы и бронзовое оружие требовали много труда для своего изготовления, а потому стоили очень дорого, если измерять, например, в зерне. Лошади тоже были недешевы, особенно в земледельческих областях, где дикие лошади либо не обитали, либо давно были истреблены. Значит успех сопутствовал только тем государственным образованиям, которые были способны накапливать значительное богатство в виде лошадей, колесниц и оружия. Конечно не просто так, ради накопления, а для применения в деле.
Впрочем, для войны одного только "материального" капитала, конечно было мало. Для покорения людей, как и для покорения природы, была необходима организация, которая, впрочем, тоже - капитал своего рода. Успешное функционирование любой централизованной организации, особенно специализирующейся на насилии, возможно только при условии, когда подчиненные получают значимую награду за свою службу. Причем, чем выше ступенька иерархической лестницы, тем награда должна быть солиднее. И тут опять же металлы играли ключевую роль. Бронзовые изделия служили не только вооружением, но и предметами роскоши, демонстрирующими богатство и знатность своего владельца.
Но чтобы иметь больше роскоши, нужно больше металла. Значит его нужно где-то добыть, привезти издалека, переработать в оружие и красивые изделия. Для всего этого нужен труд людей, которые, неожиданно, тоже должны есть. То есть в конечном итоге все упиралось в способность собрать дань с людишек.
В общем: все куплю, сказало злато. Все возьму, сказала медь. Да чтоб вы сдохли, твари, подумал ячмень.