Пелевинец, которого мы потеряли...
... 6 ноября 2015 г. в Москве состоялся юбилейный показ спектакля «Чапаев и Пустота», главную роль в котором уже 15 лет играет Михаил Ефремов. «Афиша» поговорила с артистом о Пелевине...
-- Про Чапаева хотелось бы сначала поговорить. Я был недавно в Чебоксарах, там есть его музей. Из посещения дома-музея становится понятно, что мы очень мало знаем об этом человеке, в сущности.
-- Мне Чапаев гораздо известней, чем вам, потому что у нас одна национальность - мы чуваши. Мой прапрапрадед основал чувашский алфавит, перевел Библию на чувашский язык, его до сих пор на Афоне поминают, так что можно сказать, что он тоже сделал что-то для Чапаева, хотя в Чебоксарах и не был никогда. А для меня Чапаев - это в первую очередь Борис Бабочкин, он подарил стране образ этого героя. И спасибо Виктору Олеговичу [Пелевину] за то, что он описал его не как человека живого, а как миф. Про что «Чапаев и Пустота»? Про двойничество, про это еще Юрий Олеша писал, у него были такие герои-двойники - а потом много лет спустя их стал вводить в свои сюжеты Пелевин. И Павел Урсул, Женя Сидихин и Гоша Куценко начали ставить этот текст в начале двухтысячных, как раз все двоиться стало. Другое дело, что они были очень серьезно настроены и делали все это не для денег. Это мы уже потом, такие борзые артисты, пришли и стали катать этот спектакль. Я имею в виду трех Михаилов - Крылов, Полицеймако и я.
-- Пятнадцать лет - большой срок для спектакля.
-- Мы играем тринадцать, Полицеймако вообще лет восемь-десять. Конечно, это много для жизни спектакля, особенно не классического, - вот «Синюю птицу» играют уже сто двадцать лет, но там и люди меняются, а тут играют артисты, для которых кроме того, чтобы донести через внутренние образы некую правду, очень важно еще и покривляться на сцене. За счет этого спектакль обогатился такими вещами, как рекламная пауза или как задача расколоть своего партнера. И самое интересное лично для меня - это следить за реакцией зрителей, потому что они сильно меняются в зависимости от повестки дня, хотя там же по тексту нет прямых аналогий никаких!
-- Насколько я помню, была попытка еще поставить Сорокина с вашим участием…
-- Мы хотели с Женей Миттой делать «Достоевский trip», но не получилось. Володя Сорокин - замечательный писатель, но это не драматург. Его интересно глазами читать, но действия для артиста и режиссера там нету, непонятно, чем заниматься. У Сорокина твоя фантазия жестко направляется в определенное русло, а у Пелевина можешь делать что хочешь, он свободнее в этом смысле. Хотя я тут читаю «Смотрителя», на середине второго тома, и, к сожалению, это пока что масло масленое. Может, он, конечно, что-то скрыл там… А может, я постарел? Но вместе с тем он помог моей семье однажды. У него был роман «S.N.U.F.F.» про летчиков, которым выдавали женщин-роботов. И мы с женой этот роман оба читали. А потом, когда были в ссоре, я говорю жене: «У тебя что, сучество и духовность на максимуме?» - ну как там написано у Виктора Олеговича. И она улыбнулась, и все - мы помирились. У него дико есть красивые слова и образы, вот великая же фраза: «Лучше быть клоуном у пидорасов, чем пидорасом у клоунов». Это дорогого стоит, это же действительно наше время целиком определяет. А Сорокин просто большой писатель, это давно уже понятно.
https://daily.afisha.ru/archive/vozduh/art/vzyal-by-kto-i-napisal-dramu-vatnik-i-hipster-intervyu-mihaila-efremova/
-- Про Чапаева хотелось бы сначала поговорить. Я был недавно в Чебоксарах, там есть его музей. Из посещения дома-музея становится понятно, что мы очень мало знаем об этом человеке, в сущности.
-- Мне Чапаев гораздо известней, чем вам, потому что у нас одна национальность - мы чуваши. Мой прапрапрадед основал чувашский алфавит, перевел Библию на чувашский язык, его до сих пор на Афоне поминают, так что можно сказать, что он тоже сделал что-то для Чапаева, хотя в Чебоксарах и не был никогда. А для меня Чапаев - это в первую очередь Борис Бабочкин, он подарил стране образ этого героя. И спасибо Виктору Олеговичу [Пелевину] за то, что он описал его не как человека живого, а как миф. Про что «Чапаев и Пустота»? Про двойничество, про это еще Юрий Олеша писал, у него были такие герои-двойники - а потом много лет спустя их стал вводить в свои сюжеты Пелевин. И Павел Урсул, Женя Сидихин и Гоша Куценко начали ставить этот текст в начале двухтысячных, как раз все двоиться стало. Другое дело, что они были очень серьезно настроены и делали все это не для денег. Это мы уже потом, такие борзые артисты, пришли и стали катать этот спектакль. Я имею в виду трех Михаилов - Крылов, Полицеймако и я.
-- Пятнадцать лет - большой срок для спектакля.
-- Мы играем тринадцать, Полицеймако вообще лет восемь-десять. Конечно, это много для жизни спектакля, особенно не классического, - вот «Синюю птицу» играют уже сто двадцать лет, но там и люди меняются, а тут играют артисты, для которых кроме того, чтобы донести через внутренние образы некую правду, очень важно еще и покривляться на сцене. За счет этого спектакль обогатился такими вещами, как рекламная пауза или как задача расколоть своего партнера. И самое интересное лично для меня - это следить за реакцией зрителей, потому что они сильно меняются в зависимости от повестки дня, хотя там же по тексту нет прямых аналогий никаких!
-- Насколько я помню, была попытка еще поставить Сорокина с вашим участием…
-- Мы хотели с Женей Миттой делать «Достоевский trip», но не получилось. Володя Сорокин - замечательный писатель, но это не драматург. Его интересно глазами читать, но действия для артиста и режиссера там нету, непонятно, чем заниматься. У Сорокина твоя фантазия жестко направляется в определенное русло, а у Пелевина можешь делать что хочешь, он свободнее в этом смысле. Хотя я тут читаю «Смотрителя», на середине второго тома, и, к сожалению, это пока что масло масленое. Может, он, конечно, что-то скрыл там… А может, я постарел? Но вместе с тем он помог моей семье однажды. У него был роман «S.N.U.F.F.» про летчиков, которым выдавали женщин-роботов. И мы с женой этот роман оба читали. А потом, когда были в ссоре, я говорю жене: «У тебя что, сучество и духовность на максимуме?» - ну как там написано у Виктора Олеговича. И она улыбнулась, и все - мы помирились. У него дико есть красивые слова и образы, вот великая же фраза: «Лучше быть клоуном у пидорасов, чем пидорасом у клоунов». Это дорогого стоит, это же действительно наше время целиком определяет. А Сорокин просто большой писатель, это давно уже понятно.
https://daily.afisha.ru/archive/vozduh/art/vzyal-by-kto-i-napisal-dramu-vatnik-i-hipster-intervyu-mihaila-efremova/