Интересно №351
Интересным оказался и второй спетакль АРТиШОКа, привезенный в Ташкент. Хотя что это я все преуменьшаю, да преуменьшаю. «Аккомпаниаторша» была восхитительна, бесподобна, насыщена красками, эмоциями, событиями! 2 часа пронеслись залпом, взахлеб, на одном дыхании.
«Аккомпаниаторша» Нины Берберовой - это прежде всего История, она захватывает с первых нот, с начальных реплик, берет тебя в плен уже в тот момент, когда действующие лица только начинают неторопливо отдергивать занавес повествования, еще не гарантируя, но уже обещая зрителю Театральное Чудо. Перед зрителем развертывается жизнь музыкантши Сони (Анастасия Тарасова), просто достается из старого сундука умершей девушки и одним махом расстилается перед залом криво скроенным полотнищем. Мы с самого начала знаем, что героиня скончалась в одиночестве в Париже, ее вещи, ноты и дневник квартирная хозяйка распродала и не нашлось ни единой души, которой они были бы дороги как память. Как так получается, что ты остаешься абсолютно никому не нужным, заброшенно-одиноким?
Атмосфера спектакля тяжелая, но в ней нет затхлости, безысходности, гниения, наоборот, масса метаний, неопределенности, сомнений. Стоит Соне, как чертику из табакерки, выпрыгнуть из сундука-гроба и начать рассказывать ту самую Историю, как ты попадаешь в стеклянную банку, в которой беспристрастный оператор секунда за секундой, паскаль за паскалем нагнетает высокое давление. Воздух давит на плечи, стискиват грудь, героини искрят, вибрируют, дышат живым теплом и не дают отвлечься от сцены ни на секунду.
Соня, нервная, воспаленно глядящая на мир, озлобленная на себя и окружающих, кажется скроенной сплошь из углов и противоречий. Она топорщится сотней колючих игл и чувствует себя загнанным зверьком, готовым ради кусочка хлеба рвать врагов крошечными острыми зубками. Мать, преподавательница музыки (Виктория Мухамеджанова), родила девочку от собственного ученика, юного, развязного, циничного дуралея, еще не научившегося ценить в женщине прекрасное. Похабная, вульгарная, до отвращения пошлая сцена словно швыряется в лицо зрителю, грубо показывая, сколько в свершившимся зачатии было грязи и бездушия.
Между людским мнением, собственным благополучием и ребенком, забеременевшая женщина выбрала ее, маленькую Сонечку. Однажды, гуляя с дочерью, она встретила учениц:
- Кто зто, душенька Катишь Васильевна?
- Это моя дочка.
И столько щемящей нежности в голосе, мать одной фразой ласково огладила малышку от макушки до пяточек, с такой любовью, такой искренностью. Осознавала ли женщина, что для живущей на уроки учительницы сделанное признание - начало конца? Безусловно осознавала, но все равно не отреклась. По мне - это та храбрость, которой в свое время не хватило апостолу Петру. И все полетело в тартарары: ученики разбежались, маленькой семье пришлось перебраться в Санкт-Петербург. Соня выросла, выучилась и нашла место аккомпаниаторши при Марией Николаевной Травиной. После ставшего привычным голода, въевшейся в кости метели она попадает в сказку, где присутствуют жарко горящий камин, бутерброды с розовой ветчиной и опрятная горничная. Наверное, любой другой человек преисполнился бы любви и благодарности к певице, обеспечившей нищенствующей девушке сытую жизнь и наряды со своего плеча, но Соня продолжает смотреть на мир болезненным, лихорадочным взглядом, выискивая огрехи, подлости, недостатки. Юная аккомпаниаторша воспринимает реальность не так, как обычные люди: белое белым, а черное черным. Ее вселенная кажется сошедшей с картин кубистов: изломанные линии, кривящиеся рты, вывернутые лица. Она завидует таланту, материальному благополучию, любви, красоте - и это чувство зудит под кожей, как бегающие по венам тараканы в момент наркотической ломки.
Мария Николаевна Травина (Вероника Насальская) - образец безукоризненно воспитанной, талантливой женщины, наполненной детским беззаботным эгоизмом. Певица добра к Соне и всему миру потому, что ей самой живется хорошо, сытно, весело, и нет причины озлобляться, драться за место под солнцем или краюху хлеба на тарелке. Не знаю, какой стала бы женщина, помести ее судьба в иные декорации, но, думаю, от сытой, вальяжной доброты не осталось бы и следа. От Марии Николаевны многого не ждешь, с самого начала понятно, что героиня привыкла вить уютное гнездышко и умеет пользоваться своей «хорошестью», без задней мысли и коварных намерений, просто чтобы продолжать жить в обитой дорогим бархатом коробочке и спать на мягкой пуховой перинке. Героиня Насальской именно такая: милая, округлая, вся состоящая из уменьшительно-ласкательных суффиксов и нежных объятий. Ее решение уехать с любовником в Америку, оставив ставшую ненужной аккомпаниаторшу, не удивляет, а кажется логичным продолжением цепи событий. Просто Соня перестала помещаться в уютную коробочку талантливой певицы, а значит дружочек будет из нее выкинут.
В финале главная героиня обвиняет весь мир за то, что ее не любили и слышит в ответ многоголосый хор. И мамино «Сонечка!» (сколько в голосе нежности и теплоты. Я и не думала, что можно так произнести «Сонечка», чтобы зрителю сразу стало понятно, кто для учительницы музыки стал лучиком света), и «Соня» от гениального композитора Митеньки, влюбленного в нее чуть ли не с детства, и «Соня, вернитесь!» от брошенного ради Парижа студента. Соне жизнью было дано ничуть не меньше, чем остальным, но если ты думаешь, что обделен, обездолен и оплеван, то никогда и ничего у тебя не появится.
Как обычно все фото позаимствованы из аккаунта Ильхома в facebook
«Аккомпаниаторша» Нины Берберовой - это прежде всего История, она захватывает с первых нот, с начальных реплик, берет тебя в плен уже в тот момент, когда действующие лица только начинают неторопливо отдергивать занавес повествования, еще не гарантируя, но уже обещая зрителю Театральное Чудо. Перед зрителем развертывается жизнь музыкантши Сони (Анастасия Тарасова), просто достается из старого сундука умершей девушки и одним махом расстилается перед залом криво скроенным полотнищем. Мы с самого начала знаем, что героиня скончалась в одиночестве в Париже, ее вещи, ноты и дневник квартирная хозяйка распродала и не нашлось ни единой души, которой они были бы дороги как память. Как так получается, что ты остаешься абсолютно никому не нужным, заброшенно-одиноким?
Атмосфера спектакля тяжелая, но в ней нет затхлости, безысходности, гниения, наоборот, масса метаний, неопределенности, сомнений. Стоит Соне, как чертику из табакерки, выпрыгнуть из сундука-гроба и начать рассказывать ту самую Историю, как ты попадаешь в стеклянную банку, в которой беспристрастный оператор секунда за секундой, паскаль за паскалем нагнетает высокое давление. Воздух давит на плечи, стискиват грудь, героини искрят, вибрируют, дышат живым теплом и не дают отвлечься от сцены ни на секунду.
Соня, нервная, воспаленно глядящая на мир, озлобленная на себя и окружающих, кажется скроенной сплошь из углов и противоречий. Она топорщится сотней колючих игл и чувствует себя загнанным зверьком, готовым ради кусочка хлеба рвать врагов крошечными острыми зубками. Мать, преподавательница музыки (Виктория Мухамеджанова), родила девочку от собственного ученика, юного, развязного, циничного дуралея, еще не научившегося ценить в женщине прекрасное. Похабная, вульгарная, до отвращения пошлая сцена словно швыряется в лицо зрителю, грубо показывая, сколько в свершившимся зачатии было грязи и бездушия.
Между людским мнением, собственным благополучием и ребенком, забеременевшая женщина выбрала ее, маленькую Сонечку. Однажды, гуляя с дочерью, она встретила учениц:
- Кто зто, душенька Катишь Васильевна?
- Это моя дочка.
И столько щемящей нежности в голосе, мать одной фразой ласково огладила малышку от макушки до пяточек, с такой любовью, такой искренностью. Осознавала ли женщина, что для живущей на уроки учительницы сделанное признание - начало конца? Безусловно осознавала, но все равно не отреклась. По мне - это та храбрость, которой в свое время не хватило апостолу Петру. И все полетело в тартарары: ученики разбежались, маленькой семье пришлось перебраться в Санкт-Петербург. Соня выросла, выучилась и нашла место аккомпаниаторши при Марией Николаевной Травиной. После ставшего привычным голода, въевшейся в кости метели она попадает в сказку, где присутствуют жарко горящий камин, бутерброды с розовой ветчиной и опрятная горничная. Наверное, любой другой человек преисполнился бы любви и благодарности к певице, обеспечившей нищенствующей девушке сытую жизнь и наряды со своего плеча, но Соня продолжает смотреть на мир болезненным, лихорадочным взглядом, выискивая огрехи, подлости, недостатки. Юная аккомпаниаторша воспринимает реальность не так, как обычные люди: белое белым, а черное черным. Ее вселенная кажется сошедшей с картин кубистов: изломанные линии, кривящиеся рты, вывернутые лица. Она завидует таланту, материальному благополучию, любви, красоте - и это чувство зудит под кожей, как бегающие по венам тараканы в момент наркотической ломки.
Мария Николаевна Травина (Вероника Насальская) - образец безукоризненно воспитанной, талантливой женщины, наполненной детским беззаботным эгоизмом. Певица добра к Соне и всему миру потому, что ей самой живется хорошо, сытно, весело, и нет причины озлобляться, драться за место под солнцем или краюху хлеба на тарелке. Не знаю, какой стала бы женщина, помести ее судьба в иные декорации, но, думаю, от сытой, вальяжной доброты не осталось бы и следа. От Марии Николаевны многого не ждешь, с самого начала понятно, что героиня привыкла вить уютное гнездышко и умеет пользоваться своей «хорошестью», без задней мысли и коварных намерений, просто чтобы продолжать жить в обитой дорогим бархатом коробочке и спать на мягкой пуховой перинке. Героиня Насальской именно такая: милая, округлая, вся состоящая из уменьшительно-ласкательных суффиксов и нежных объятий. Ее решение уехать с любовником в Америку, оставив ставшую ненужной аккомпаниаторшу, не удивляет, а кажется логичным продолжением цепи событий. Просто Соня перестала помещаться в уютную коробочку талантливой певицы, а значит дружочек будет из нее выкинут.
В финале главная героиня обвиняет весь мир за то, что ее не любили и слышит в ответ многоголосый хор. И мамино «Сонечка!» (сколько в голосе нежности и теплоты. Я и не думала, что можно так произнести «Сонечка», чтобы зрителю сразу стало понятно, кто для учительницы музыки стал лучиком света), и «Соня» от гениального композитора Митеньки, влюбленного в нее чуть ли не с детства, и «Соня, вернитесь!» от брошенного ради Парижа студента. Соне жизнью было дано ничуть не меньше, чем остальным, но если ты думаешь, что обделен, обездолен и оплеван, то никогда и ничего у тебя не появится.
Как обычно все фото позаимствованы из аккаунта Ильхома в facebook