Советская мифология. Миф 1 - «бесплатная медицина» (часть 1)
Оригинал взят у afanarizm в Советская мифология. Миф 1 - «бесплатная медицина» (часть 1)
Одним из центральных пунктов советской мифологии является учение о всемогущей «бесплатной медицине», о которой, якобы, должны ныне сожалеть все те, кто «предал завоевания великого октября». О механизме «бесплатности» оной медицины никто из адептов «всемогущего совка», как правило, не распространяется.
Не стану распространяться и я (уповаю на то, что вменяемые люди вполне понимают этот нехитрый механизм), задача моя сегодня другая - проследить развитие советской медицины за 70 с лишним лет совка и попытаться понять, много ли «потеряли» люди, покончив с коммунистическим режимом.
Итак:
Придя к власти, большевики дёшево и сердито создали новую, советскую систему медобслуживания - попросту национализировали больницы и богадельни, построенные как земским и городским самоуправлением, так и благотворителями. Однако уровень медпомощи резко упал - врачей массово уничтожали как представителей «буржуазной интеллигенции» в ходе красного террора, многие квалифицированные медики бежали и эмигрировали. Сам вождь «пролетарской революции» т-щ Ульянов (более известный как «ленин») задолго до самой «революции», в ноябре 1913, писал «буревестнику» оной «революции» т-щу Пешкову (более известному как «горький») ровно следующее:
«Дорогой Алексей Максимыч!
Известие о том, что Вас лечит новым способом «большевик», хотя и бывший, меня ей-ей обеспокоило.
Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи - «ослы», как мне раз сказал один хороший врач.
Уверяю Вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей.
Пробовать на себе изобретения большевика - это ужасно!!
Только вот контроль профессоров неапольских… если эти профессора действительно знающие…
Знаете, если поедете зимой, во всяком случае заезжайте к первоклассным врачам в Швейцарии и Вене - будет непростительно, если Вы этого не сделаете!
Как здоровье теперь?
Ваш Ленин» 1.
Подопытное население оградить от художеств врачей-большевиков не получалось, да и задачи такой не ставилось. Наоборот, на протяжении 20-х проводились различные медицинские эксперименты: так, при финансовой поддержке советского же Совнаркома проводились опыты по скрещиванию человека с обезьяной, пересадке обезьяньих желез 2, по омоложению и продлению жизни через переливание крови 3, даже по физическому воскрешению; имела огромную популярность идея выведения «человека социалистического общества». Эксперименты эти пока ещё были не массовыми, но в случае их успеха у нас нет возможности предположить, что советское руководство отказалось бы от массового их использования. Пикантная деталь: активное участие в экспериментах принимали научные учреждения Франции, об их ходе информировались научные светила Британии и Германии (где позднее нацистские врачи приняли эстафету советских своими экспериментами над людьми в концлагерях). Вообще, этический нигилизм в советской медицине распространился быстро и широко и стал одной из характерных её черт (благо тому способствовала позиция самих руководителей - так, нарком Н.А.Семашко в 20-е неоднократно заявлял о твёрдом курсе на отказ от врачебной тайны): даже в «вегетарианские» 70-е на детях в домах ребенка проводились испытания новых вакцин 4.
В основу организации массового советского здравоохранения с самого начала был положен профилактический принцип - синтез лечебного дела и профилактики, диспансеризация, активное выявление заболевших, активное наблюдение за ними и оказание лечебной и социальной помощи, широкая пропаганда социальной гигиены. В числе первоочередных задач во 2-й программе РКП(б), принятой в 1919, объявлялись оздоровление населённых мест, охрана почвы, воды, воздуха, развитие общественного питания на научно-гигиенической основе, создание санитарного законодательства, обеспечение населения общедоступной бесплатной квалифицированной медицинской помощью и т.д. Естественно, ничего нового в этом не было (ничего нового большевики вообще не придумали), все эти принципы лежали в основе создававшейся ещё в Российской империи государственной системы здравоохранения: так, бесплатность, общедоступность, «участковость», профилактическая направленность и прочее как основа деятельности медицинской отрасли были выработаны в процессе деятельности в 1880-1910-е знаменитых и влиятельных Пироговских съездов. Однако в годы коммунистической диктатуры эта колоссальная работа либо замалчивалась, либо трактовалась с «классовых позиций». Так, по мнению т-ща М.И. Барсукова, советское здравоохранение исторически строилось и выросло в борьбе с реакционной буржуазной медициной, а «теоретические истоки основ советской государственной системы охраны здоровья трудящихся следует искать в большевизме, в учении Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина» 5. Писано это в 1951 - в самый расцвет культа личности усиленно объявляемого ныне «русским патриотом» т-ща Джугашвили (более известного как «сталин»).
Труднейшие 20-е характеризовались множеством отягчающих обстоятельств: послевоенная разруха, голод, эпидемии (тифы и паратифы, малярия, холера и пр. - так, в 1921 в России от сыпного тифа погибли 33 тысячи человек, а от возвратного 3 тысячи), рост многих соматических и инфекционных заболеваний. С трудом проходила организация органов здравоохранения на местах - например, в Енисейской губернии (нынешний Красноярский край) «медперсоналу зачастую нечем и негде работать. Медикаменты, инструментарий, принадлежности ухода за больными получаются - поскольку вообще получаются - в крайне недостаточном количестве, многих ходовых медикаментов нет вовсе (например, хинина). Здания многих лечебных заведений пришли в негодность, капитальный ремонт не выполним, мелкий тоже почти не производиться. Отопление, освещение, водоснабжение, вывоз нечистот, погребение трупов связаны с едва преодолимыми трудностями, равно как и питание больных, снабжение их бельём и т.д.» 6 По сметам губернских, городских, уездных и местных органов на 1922/23 на здравоохранение был назначен 318.201 рубль, а фактически отпущено органами финотдела губернии только 40,9% суммы. В дальнейшем составляемые губернским управлением здравоохранения сметы урезались, часто весьма существенно (в 4-5 раз) 7. Похожим образом (а то и хуже) обстояло дело и в остальных регионах страны.
Рост численности населения и постепенно усиливавшийся приток новой рабочей силы в города нейтрализовали все усилия врачей, отягощённых «стабильностью сети лечебных учреждений и коек в них» (к 1928 число больничных коек в городах возросло всего в 1,5 раза, обеспеченность ими - в 1,6 раз, число врачебных сельских участков - в 1,7 раз). Расходы бюджета на здравоохранение во второй половине 20-х неуклонно снижались (в 1926/27 бюджетном году - 3,9%, 1927/28 - 3,6%, в 1928/29 - 3,5, в 1929/30 - 3% 8), эпидемиологическая ситуация оставалась сложной, распространенность кишечных и детских инфекций на отдельных территориях периодически принимала характер эпидемий. Материально-технический и кадровый потенциал был крайне недостаточен для воплощения в жизнь провозглашённых принципов советского здравоохранения; имеющиеся ресурсы распределялись неравномерно, в развитии медицины преобладал городской уклон. Обеспечение общедоступности медпомощи сдерживалось недостаточной численностью кадров и учреждений. Даже принятое на 3-м Всероссийском съезде здравотделов положение о введении бесплатной медпомощи трудящимся и членам их семей не было реализовано полностью, особенно в сельской местности, где, как отмечалось на 6-м Всероссийском съезде здравотделов (1927), фактически сохранялась платность медпомощи. Санорганизация на местах была маломощна. Стремление руководителей здравоохранения как можно шире внедрить различные формы профилактической работы (например, диспансеризацию на селе) нередко приводило к распылению сил и средств, что негативно сказывалось на объёме и качестве медпомощи населению. Охрана материнства и младенчества была недостаточна, в 1926 лишь 12% женщин пользовалось правом отпуска по беременности и родам, консультаций и яслей не хватало, также как и квалифицированных кадров. С 1928 начало отмечаться ухудшение демографических процессов: по сравнению с 1926 увеличилась общая (с 20,3 до 23,3 на 1000 населения) и детская (со 174 до 182 на 1000 родившихся) смертность 9.
Начавшаяся в конце 1920-х индустриализация в исполнении «сталина» требовала полной концентрации ресурсов на воссоздании и максимально полном развитии тяжёлой промышленности. Соответственно отрасль здравоохранения (как и прочая «социалка») должна была занять (и заняла) место во втором ряду. Началось наступление на влиятельные в 20-е принципы социальной гигиены, бюрократизация отрасли, введение единых нормативов и форм работы без учёта региональных особенностей.
На словах медицина пользовалась исключительным вниманием властей, на деле же ситуация была совсем не радужной. Крайне низкими оставались расходы госбюджета (1931 - 2,4%, в 1932 - 2,5%, в 1933 - 2,7%, в 1934 - 2,9% 10). С 1933 в плановые задания на пятилетки стали включаться и показатели здравоохранения, что предопределило ориентацию на чисто количественные, экстенсивные показатели роста, а не на реальные потребности, создавало иллюзию планомерного развития и постоянного улучшения. Впрочем, ни разу план по здравоохранению выполнен не был.
Начало 30-х отмечено новой вспышкой эпидемических заболеваний, причина которой - в скученности и плохих санитарных условиях в городах. Стал критическим дефицит больничных коек, нужно было проводить строительство новых и реконструкцию старых зданий медучреждений. Малое внимание к вопросам медобслуживания, продовольственного снабжения, быта приводило к огромной текучести рабочей силы на предприятиях. Наркомздрав РСФСР Г.Н. Каминский, возглавив ведомство в 1934, принялся бить в колокола - вот как о том пишет советская исследовательница: «В своих выступлениях… обращал самое серьёзное внимание на многочисленные свидетельства резкого отставания во всех сферах охраны здоровья населения (на позорные цифры необеспеченности врачами; на состояние больничного дела в городе и деревне; на положение с родильной помощью; на совершенно нетерпимое положение, сложившееся в санитарно-эпидемиологическом деле, в снабжении населения и лечебно-профилактических учреждений лекарствами, инструментарием и медицинским оборудованием, и на многие другие недостатки, с которыми никоим образом нельзя было мириться)» 11.
Предоставим слово и самому, по выражению академика И.П. Павлова, «умному большевику»:
«Вошло в практику зачастую совершенно ненужное замалчивание материалов по движению эпидемических заболеваний и борьбе с ними. Дошло до того, что врачи не знали о движении эпидемий не только в Союзе, но и в тех городах, где они работали… Некоторые «умники» пытались даже из медицинской печати искоренить слово «эпидемия». Эпидемические заболевания перестали в должной мере изучаться. Ошибки, сделанные в одних местах, не использовались как урок для других мест… Вместо активной борьбы по предупреждению и лечению болезней герои самотёка сложили ручки и отошли от активной медицинской работы, возложив упование на общие мероприятия Советской власти по оздоровлению труда и быта рабочих масс… Нигде и никто так безобразно не строил, как мы. Наркомздравовские стройки сделались нарицательными. Многие лечебные учреждения с т р о и л и с ь г о д а м и , а дальше фундамента дело не шло. 150 объектов начато было строительством 4-5, даже 10 лет назад… Сейчас с исключительной ясностью должна быть осознана огромная угрожающая отсталость здравоохранения, отсталость, которая задерживает культурный рост страны. Такое положение является нетерпимым. Должна быть проделана исполинская организаторская работа, чтобы исправить это» 12.
XVI съезд советов в 1935 признал решительный подъем дела здравоохранения важнейшей государственной задачей и принял по докладу Каминского развёрнутую программу мероприятий по улучшению медицинского обеспечения городского и сельского населения. Резко выросли бюджетные расходы (в 1935 до 6,4% и в 1937 до 8,5%), соответственно повышается зарплата медработников, увеличивается материальная помощь роженицам, вводится госпомощь многосемейным, в 1936 принято решение о расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов. В свете этого остаётся только удивляться, почему реальное положение менялось к лучшему черепашьими темпами. Изучив советскую прессу, писатель А. Жид в своей книге «Возвращение из СССР» (1937) приводил такие данные:
«Известный в СССР хирург профессор Бурденко особенно жалуется на низкое качество инструмента для тонких операций. Сшивные иглы, например, во время операции гнутся или ломаются («Правда», 15 ноября 1936 г.) и т. д.
Из «Известий» (от 3 июня 1936 г.) мы узнаем, что в ряде районов Москвы одна аптека на 65 тысяч жителей, в других - одна на 79 тысяч, и что во всем городе их всего 102.
В «Известиях» от 15 января 1937 года читаем: «После вступления в силу Указа о запрещении абортов количество новорожденных в Москве достигло 10 тысяч в месяц, то есть увеличилось на 65 процентов сравнительно с предшествующим периодом». В то же время количество коек в родильных домах увеличилось только на 13%.
В настоящее время в стране 100 тысяч врачей, а нужно, кажется, 400 тысяч.
Еще два года назад врачу платили 110 рублей в месяц, сумма до такой степени незначительная, что многие переквалифицировались в рабочих, которым платят больше.
Набор был затруднен, преобладали женщины. Обнаружив, что не производящий материальных ценностей врач всё же необходим государству, подняли ему зарплату до 400 рублей. Затем улучшили подготовку, которая была на уровне фельдшеров.
Всем врачам выпуска 1930-1933 годов не хватает знаний, они были вынуждены на полгода вернуться на факультет для повышения квалификации» 13.
Советский источник с гордостью сообщает: «В 1935-40 в столице было построено… 8 больниц, 11 родильных домов… [К 1940] количество стационарных лечебных учреждений в Москве увеличилось с 95 до 164, поликлиник - с 300 до 434. В 1934 расходы на здравоохранение на душу населения составили в Московской области 16 руб., а в 1937 - уже 40 руб.» 14 Однако если учесть темпы роста населения Москвы (оно к 1940 составило 4,4 миллиона человек 15), а также уровень цен, то картинка значительно блёкнет.
В конце 30-х власть начинает планомерно урезать и финансирование здравоохранения (до 6,2% в госбюджете в 1940), и доступ населения к медобслуживанию. В декабре 1938 принято постановление СНК СС, ЦК ВКП(б) и ВЦСПС «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе с злоупотреблениями в этом деле». Решением власти урезались пособия по болезни (в размере 100% оно отныне выдавалось лишь тем, кто более 6 лет проработал на одном предприятии, проработавшим от 3 до 6 лет оно выплачивалось в размере 80% от средней зарплаты, от 2 до 3 лет - в размере 60% и до 2 лет - в размере 50%. При этом работники, не являвшиеся членами профсоюза, получали пособие в половинном размере от этих норм), декретный отпуск был сведён к 35 дням до и 28 дням после родов. По знаменитому указу президиума Верхсовета СС «о прогулах» (июнь 1940) был введён строгий контроль за тем, чтобы врачи выдавали больничные листки только в случае серьёзных заболеваний, кроме того, была установлена норма выдачи освобождений от работы по болезни.
Для координации работы здравучреждений на всей территории СС в 1936 был, наконец, создан общесоюзный наркомат здравоохранения. Однако в связи с валом репрессий последующие года 2 работа его была крайне затруднена, временами почти парализована. Были уничтожены подряд 3 наркома здравоохранения (Каминский, С.И. Коротович, М.Ф. Болдырев), посажены и расстреляны по идиотским обвинениям тысячи врачей по всей стране.
Естественно, что медицинские мероприятия в такой обстановке давали исключительно низкий реальный эффект. Медицина в основном оставалась городской (80% всех врачебных кадров работали именно там), однако миграции огромных масс населения с сопутствующими им антисанитарией и болезнями, грязь коммуналок, бараков, чердаков, подвалов и землянок, где миллионами ютились новоявленные представители класса-гегемона, огромные трудности со строительством больниц и производством лекарств фактически сводили все мероприятия наркомздрава к нулю. Несмотря на активную профилактическую работу, по стране гуляли эпидемии самых разных болезней: в 1932 было официально объявлено о ликвидации холеры, а в 1936 - оспы и чумы, однако эти бравурные заявления по традиции намного опережали события. Так, вспышка чумы была отмечена в 1939 не где-нибудь, а в Москве, холера возвращалась даже в 60-80-е, а вакцинация от оспы прекратилась вообще только в 1980. В 1932 в одной только РСФСР отмечалось 150 тысяч случаев заболеваемости дифтерией в год 16. Заболеваемость менингитом в 30-40-е держалась на уровне 50 случаев на 100.000 населения 17. В 1937 зарегистрированы и первые достаточно редкие случаи полиомиелита.
Отдельно нужно упомянуть такое решение сталинского руководства, как запрещение в июне 1936 абортов иначе как по медицинским показаниям. Размах детоубийства в связи с тяжелейшим социальным положением (прежде всего, жилищным) в первой половине 30-х принял такие масштабы, что вступал в зримое противоречие с тезисом о построении «в основном» социализма в советском государстве. Бороться решили по-сталински: не улучшением положения населения, а запретительными мерами: сначала резким повышением платы за искусственное прерывание беременности (1935), а затем и запретом оной. Какой-то эффект они-таки дали: в 1937 по сравнению с 1935 число прерываний беременности снизилось более чем в 3 раза, но в последующие годы, отмечает «Большая советская энциклопедия», «количество а. вновь стало расти в основном за счёт внебольничных а. (80-90% общего числа)» 18. Да и официально регистрируемые показывали уверенный рост: в 1937 - 568 тысяч, в 1939 - 723 тысячи, в 1940 - 807 тысяч. В 1954 таких абортов оказалось уже почти 2 миллиона 19. Впрочем, по запрещении абортов широко распространились и убийства новорожденных (так что ничего такого неслыханного в РФ сейчас не происходит, дададад). Возросла и материнская смертность в результате халатно проведённой операции по прерыванию (по городам СС в 1940 - более 2 тысяч случаев).
На селе ситуация вообще мало чем отличалась от времён Российской империи, разве что «больницы» (врачебные участки и фельдшерские пункты) появились как минимум в каждом колхозе и совхозе - этому способствовало разработанное наркомздравом СС при Каминском «Положение о сельском врачебном участке». В одном 1938 на работу в сельские районы было направлено 4,5 тысячи врачей - однако даже при этом более 3 тысяч участков оставались не укомплектованы персоналом 20. Содержание оных целиком лежало на плечах самих бывших крестьян, однако, учитывая, что закупочные цены на продукцию колхозов составляли 10-15% от её реальной стоимости, почти никакой финансовой выгоды эти перелицованные помеси худших черт общины и крепостного права не имели и с трудом сводили концы с концами. Больницам перепадали крохи, а врачи - как правило, не слишком квалифицированные, вооружённые скромным набором инструментов и медикаментов, - серьёзного влияния на здоровье селян оказать не могли. По данным наркомздрава СС, на 1 января 1940 обеспеченность больничными койками в сельской местности составляла 14 на 10.000 жителей, тогда как в городах - 67 на 10.000 21. Kак говорится, почувствуйте разницу.
_______________
1 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 48, стр. 224.
2 см. Шишкин О. Секретные эксперименты / Солнечное сплетение. №22-23 [http://www.plexus.org.il/texts/shishkin_sekret.htm], Россиянов К.О. Опасные связи / Вопросы истории естествознания и техники. 2006. №1 [http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/ECCE/IVAPITEK.HTM]
3 см. Михель Д. Переливание крови: Советская Россия и Запад (1918-1941) / Отечественные записки. 2006. №1 [http://www.strana-oz.ru/?numid=28&article=1213]
4 Иванюшкин А. Медицина XXI века: новые этические подходы / Медицинская сестра. 2006. №2 [http://www.rusvrach.ru/articles/ms-2-2006str42-44]
5 Барсуков М.И. Великая Октябрьская социалистическая революция и организация советского здравоохранения. М., 1951. С. 30, 34
6 Красноярский медицинский портал: Здравоохранение края в первые годы советской власти [http://www.kras-med.ru/info/history/?id=6]
7 Там же.
8 Союз советских социалистических республик / Краткая медицинская энциклопедия. Изд. 2-е. М., 1989 [http://www.golkom.ru/kme/18/3-107-2-1.html]
9 Там же.
10 Там же.
11 Идельчик Х.Я. Нарком здравоохранения Г.Н. Каминский / Репрессированная наука. Л., 1991. С. 464.
12 Каминский Г.Н. Охрана здоровья в Советском союзе. М., Л., 1935. С. 15, 47, 56.
13 Жид А. Возвращение из СССР [http://bookz.ru/authors/jid-andre/zhid_ussr/page-5-zhid_ussr.html]
14 Очерки истории Московской организации КПСС. М., 1983. С. 532-533.
15 см. Численность населения Москвы [http://www.darwin.museum.ru/expos/retrospectiva/1_1m.htm]
16 Семёнов Б. Вакцинация требует инвестиций / Фармацевтический вестник. 2001. 11 сентября. [http://www.pharmvestnik.ru/cgi-bin/statya.pl?sid=4270&forprint=1]
17 Астахова А. Приключения менингита в России / Итоги. 2008. №1-2 [http://www.itogi.ru/Paper2004.nsf/Article/Itogi_2004_01_12_13_1551.html]
18 Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1970. Т. 1, с. 25.
19 Духовность при новом режиме [http://ssmirnoff.livejournal.com/858498.html]
20 Союз советских социалистических республик / Краткая медицинская энциклопедия. Изд. 2-е. М., 1989 [http://www.golkom.ru/kme/18/3-107-2-1.html]
21 Там же.
Часть II
Одним из центральных пунктов советской мифологии является учение о всемогущей «бесплатной медицине», о которой, якобы, должны ныне сожалеть все те, кто «предал завоевания великого октября». О механизме «бесплатности» оной медицины никто из адептов «всемогущего совка», как правило, не распространяется.
Не стану распространяться и я (уповаю на то, что вменяемые люди вполне понимают этот нехитрый механизм), задача моя сегодня другая - проследить развитие советской медицины за 70 с лишним лет совка и попытаться понять, много ли «потеряли» люди, покончив с коммунистическим режимом.
Итак:
Придя к власти, большевики дёшево и сердито создали новую, советскую систему медобслуживания - попросту национализировали больницы и богадельни, построенные как земским и городским самоуправлением, так и благотворителями. Однако уровень медпомощи резко упал - врачей массово уничтожали как представителей «буржуазной интеллигенции» в ходе красного террора, многие квалифицированные медики бежали и эмигрировали. Сам вождь «пролетарской революции» т-щ Ульянов (более известный как «ленин») задолго до самой «революции», в ноябре 1913, писал «буревестнику» оной «революции» т-щу Пешкову (более известному как «горький») ровно следующее:
«Дорогой Алексей Максимыч!
Известие о том, что Вас лечит новым способом «большевик», хотя и бывший, меня ей-ей обеспокоило.
Упаси боже от врачей-товарищей вообще, врачей-большевиков в частности! Право же, в 99 случаях из 100 врачи-товарищи - «ослы», как мне раз сказал один хороший врач.
Уверяю Вас, что лечиться (кроме мелочных случаев) надо только у первоклассных знаменитостей.
Пробовать на себе изобретения большевика - это ужасно!!
Только вот контроль профессоров неапольских… если эти профессора действительно знающие…
Знаете, если поедете зимой, во всяком случае заезжайте к первоклассным врачам в Швейцарии и Вене - будет непростительно, если Вы этого не сделаете!
Как здоровье теперь?
Ваш Ленин» 1.
Подопытное население оградить от художеств врачей-большевиков не получалось, да и задачи такой не ставилось. Наоборот, на протяжении 20-х проводились различные медицинские эксперименты: так, при финансовой поддержке советского же Совнаркома проводились опыты по скрещиванию человека с обезьяной, пересадке обезьяньих желез 2, по омоложению и продлению жизни через переливание крови 3, даже по физическому воскрешению; имела огромную популярность идея выведения «человека социалистического общества». Эксперименты эти пока ещё были не массовыми, но в случае их успеха у нас нет возможности предположить, что советское руководство отказалось бы от массового их использования. Пикантная деталь: активное участие в экспериментах принимали научные учреждения Франции, об их ходе информировались научные светила Британии и Германии (где позднее нацистские врачи приняли эстафету советских своими экспериментами над людьми в концлагерях). Вообще, этический нигилизм в советской медицине распространился быстро и широко и стал одной из характерных её черт (благо тому способствовала позиция самих руководителей - так, нарком Н.А.Семашко в 20-е неоднократно заявлял о твёрдом курсе на отказ от врачебной тайны): даже в «вегетарианские» 70-е на детях в домах ребенка проводились испытания новых вакцин 4.
В основу организации массового советского здравоохранения с самого начала был положен профилактический принцип - синтез лечебного дела и профилактики, диспансеризация, активное выявление заболевших, активное наблюдение за ними и оказание лечебной и социальной помощи, широкая пропаганда социальной гигиены. В числе первоочередных задач во 2-й программе РКП(б), принятой в 1919, объявлялись оздоровление населённых мест, охрана почвы, воды, воздуха, развитие общественного питания на научно-гигиенической основе, создание санитарного законодательства, обеспечение населения общедоступной бесплатной квалифицированной медицинской помощью и т.д. Естественно, ничего нового в этом не было (ничего нового большевики вообще не придумали), все эти принципы лежали в основе создававшейся ещё в Российской империи государственной системы здравоохранения: так, бесплатность, общедоступность, «участковость», профилактическая направленность и прочее как основа деятельности медицинской отрасли были выработаны в процессе деятельности в 1880-1910-е знаменитых и влиятельных Пироговских съездов. Однако в годы коммунистической диктатуры эта колоссальная работа либо замалчивалась, либо трактовалась с «классовых позиций». Так, по мнению т-ща М.И. Барсукова, советское здравоохранение исторически строилось и выросло в борьбе с реакционной буржуазной медициной, а «теоретические истоки основ советской государственной системы охраны здоровья трудящихся следует искать в большевизме, в учении Маркса-Энгельса-Ленина-Сталина» 5. Писано это в 1951 - в самый расцвет культа личности усиленно объявляемого ныне «русским патриотом» т-ща Джугашвили (более известного как «сталин»).
Труднейшие 20-е характеризовались множеством отягчающих обстоятельств: послевоенная разруха, голод, эпидемии (тифы и паратифы, малярия, холера и пр. - так, в 1921 в России от сыпного тифа погибли 33 тысячи человек, а от возвратного 3 тысячи), рост многих соматических и инфекционных заболеваний. С трудом проходила организация органов здравоохранения на местах - например, в Енисейской губернии (нынешний Красноярский край) «медперсоналу зачастую нечем и негде работать. Медикаменты, инструментарий, принадлежности ухода за больными получаются - поскольку вообще получаются - в крайне недостаточном количестве, многих ходовых медикаментов нет вовсе (например, хинина). Здания многих лечебных заведений пришли в негодность, капитальный ремонт не выполним, мелкий тоже почти не производиться. Отопление, освещение, водоснабжение, вывоз нечистот, погребение трупов связаны с едва преодолимыми трудностями, равно как и питание больных, снабжение их бельём и т.д.» 6 По сметам губернских, городских, уездных и местных органов на 1922/23 на здравоохранение был назначен 318.201 рубль, а фактически отпущено органами финотдела губернии только 40,9% суммы. В дальнейшем составляемые губернским управлением здравоохранения сметы урезались, часто весьма существенно (в 4-5 раз) 7. Похожим образом (а то и хуже) обстояло дело и в остальных регионах страны.
Рост численности населения и постепенно усиливавшийся приток новой рабочей силы в города нейтрализовали все усилия врачей, отягощённых «стабильностью сети лечебных учреждений и коек в них» (к 1928 число больничных коек в городах возросло всего в 1,5 раза, обеспеченность ими - в 1,6 раз, число врачебных сельских участков - в 1,7 раз). Расходы бюджета на здравоохранение во второй половине 20-х неуклонно снижались (в 1926/27 бюджетном году - 3,9%, 1927/28 - 3,6%, в 1928/29 - 3,5, в 1929/30 - 3% 8), эпидемиологическая ситуация оставалась сложной, распространенность кишечных и детских инфекций на отдельных территориях периодически принимала характер эпидемий. Материально-технический и кадровый потенциал был крайне недостаточен для воплощения в жизнь провозглашённых принципов советского здравоохранения; имеющиеся ресурсы распределялись неравномерно, в развитии медицины преобладал городской уклон. Обеспечение общедоступности медпомощи сдерживалось недостаточной численностью кадров и учреждений. Даже принятое на 3-м Всероссийском съезде здравотделов положение о введении бесплатной медпомощи трудящимся и членам их семей не было реализовано полностью, особенно в сельской местности, где, как отмечалось на 6-м Всероссийском съезде здравотделов (1927), фактически сохранялась платность медпомощи. Санорганизация на местах была маломощна. Стремление руководителей здравоохранения как можно шире внедрить различные формы профилактической работы (например, диспансеризацию на селе) нередко приводило к распылению сил и средств, что негативно сказывалось на объёме и качестве медпомощи населению. Охрана материнства и младенчества была недостаточна, в 1926 лишь 12% женщин пользовалось правом отпуска по беременности и родам, консультаций и яслей не хватало, также как и квалифицированных кадров. С 1928 начало отмечаться ухудшение демографических процессов: по сравнению с 1926 увеличилась общая (с 20,3 до 23,3 на 1000 населения) и детская (со 174 до 182 на 1000 родившихся) смертность 9.
Начавшаяся в конце 1920-х индустриализация в исполнении «сталина» требовала полной концентрации ресурсов на воссоздании и максимально полном развитии тяжёлой промышленности. Соответственно отрасль здравоохранения (как и прочая «социалка») должна была занять (и заняла) место во втором ряду. Началось наступление на влиятельные в 20-е принципы социальной гигиены, бюрократизация отрасли, введение единых нормативов и форм работы без учёта региональных особенностей.
На словах медицина пользовалась исключительным вниманием властей, на деле же ситуация была совсем не радужной. Крайне низкими оставались расходы госбюджета (1931 - 2,4%, в 1932 - 2,5%, в 1933 - 2,7%, в 1934 - 2,9% 10). С 1933 в плановые задания на пятилетки стали включаться и показатели здравоохранения, что предопределило ориентацию на чисто количественные, экстенсивные показатели роста, а не на реальные потребности, создавало иллюзию планомерного развития и постоянного улучшения. Впрочем, ни разу план по здравоохранению выполнен не был.
Начало 30-х отмечено новой вспышкой эпидемических заболеваний, причина которой - в скученности и плохих санитарных условиях в городах. Стал критическим дефицит больничных коек, нужно было проводить строительство новых и реконструкцию старых зданий медучреждений. Малое внимание к вопросам медобслуживания, продовольственного снабжения, быта приводило к огромной текучести рабочей силы на предприятиях. Наркомздрав РСФСР Г.Н. Каминский, возглавив ведомство в 1934, принялся бить в колокола - вот как о том пишет советская исследовательница: «В своих выступлениях… обращал самое серьёзное внимание на многочисленные свидетельства резкого отставания во всех сферах охраны здоровья населения (на позорные цифры необеспеченности врачами; на состояние больничного дела в городе и деревне; на положение с родильной помощью; на совершенно нетерпимое положение, сложившееся в санитарно-эпидемиологическом деле, в снабжении населения и лечебно-профилактических учреждений лекарствами, инструментарием и медицинским оборудованием, и на многие другие недостатки, с которыми никоим образом нельзя было мириться)» 11.
Предоставим слово и самому, по выражению академика И.П. Павлова, «умному большевику»:
«Вошло в практику зачастую совершенно ненужное замалчивание материалов по движению эпидемических заболеваний и борьбе с ними. Дошло до того, что врачи не знали о движении эпидемий не только в Союзе, но и в тех городах, где они работали… Некоторые «умники» пытались даже из медицинской печати искоренить слово «эпидемия». Эпидемические заболевания перестали в должной мере изучаться. Ошибки, сделанные в одних местах, не использовались как урок для других мест… Вместо активной борьбы по предупреждению и лечению болезней герои самотёка сложили ручки и отошли от активной медицинской работы, возложив упование на общие мероприятия Советской власти по оздоровлению труда и быта рабочих масс… Нигде и никто так безобразно не строил, как мы. Наркомздравовские стройки сделались нарицательными. Многие лечебные учреждения с т р о и л и с ь г о д а м и , а дальше фундамента дело не шло. 150 объектов начато было строительством 4-5, даже 10 лет назад… Сейчас с исключительной ясностью должна быть осознана огромная угрожающая отсталость здравоохранения, отсталость, которая задерживает культурный рост страны. Такое положение является нетерпимым. Должна быть проделана исполинская организаторская работа, чтобы исправить это» 12.
XVI съезд советов в 1935 признал решительный подъем дела здравоохранения важнейшей государственной задачей и принял по докладу Каминского развёрнутую программу мероприятий по улучшению медицинского обеспечения городского и сельского населения. Резко выросли бюджетные расходы (в 1935 до 6,4% и в 1937 до 8,5%), соответственно повышается зарплата медработников, увеличивается материальная помощь роженицам, вводится госпомощь многосемейным, в 1936 принято решение о расширении сети родильных домов, детских яслей и детских садов. В свете этого остаётся только удивляться, почему реальное положение менялось к лучшему черепашьими темпами. Изучив советскую прессу, писатель А. Жид в своей книге «Возвращение из СССР» (1937) приводил такие данные:
«Известный в СССР хирург профессор Бурденко особенно жалуется на низкое качество инструмента для тонких операций. Сшивные иглы, например, во время операции гнутся или ломаются («Правда», 15 ноября 1936 г.) и т. д.
Из «Известий» (от 3 июня 1936 г.) мы узнаем, что в ряде районов Москвы одна аптека на 65 тысяч жителей, в других - одна на 79 тысяч, и что во всем городе их всего 102.
В «Известиях» от 15 января 1937 года читаем: «После вступления в силу Указа о запрещении абортов количество новорожденных в Москве достигло 10 тысяч в месяц, то есть увеличилось на 65 процентов сравнительно с предшествующим периодом». В то же время количество коек в родильных домах увеличилось только на 13%.
В настоящее время в стране 100 тысяч врачей, а нужно, кажется, 400 тысяч.
Еще два года назад врачу платили 110 рублей в месяц, сумма до такой степени незначительная, что многие переквалифицировались в рабочих, которым платят больше.
Набор был затруднен, преобладали женщины. Обнаружив, что не производящий материальных ценностей врач всё же необходим государству, подняли ему зарплату до 400 рублей. Затем улучшили подготовку, которая была на уровне фельдшеров.
Всем врачам выпуска 1930-1933 годов не хватает знаний, они были вынуждены на полгода вернуться на факультет для повышения квалификации» 13.
Советский источник с гордостью сообщает: «В 1935-40 в столице было построено… 8 больниц, 11 родильных домов… [К 1940] количество стационарных лечебных учреждений в Москве увеличилось с 95 до 164, поликлиник - с 300 до 434. В 1934 расходы на здравоохранение на душу населения составили в Московской области 16 руб., а в 1937 - уже 40 руб.» 14 Однако если учесть темпы роста населения Москвы (оно к 1940 составило 4,4 миллиона человек 15), а также уровень цен, то картинка значительно блёкнет.
В конце 30-х власть начинает планомерно урезать и финансирование здравоохранения (до 6,2% в госбюджете в 1940), и доступ населения к медобслуживанию. В декабре 1938 принято постановление СНК СС, ЦК ВКП(б) и ВЦСПС «О мероприятиях по упорядочению трудовой дисциплины, улучшению практики государственного социального страхования и борьбе с злоупотреблениями в этом деле». Решением власти урезались пособия по болезни (в размере 100% оно отныне выдавалось лишь тем, кто более 6 лет проработал на одном предприятии, проработавшим от 3 до 6 лет оно выплачивалось в размере 80% от средней зарплаты, от 2 до 3 лет - в размере 60% и до 2 лет - в размере 50%. При этом работники, не являвшиеся членами профсоюза, получали пособие в половинном размере от этих норм), декретный отпуск был сведён к 35 дням до и 28 дням после родов. По знаменитому указу президиума Верхсовета СС «о прогулах» (июнь 1940) был введён строгий контроль за тем, чтобы врачи выдавали больничные листки только в случае серьёзных заболеваний, кроме того, была установлена норма выдачи освобождений от работы по болезни.
Для координации работы здравучреждений на всей территории СС в 1936 был, наконец, создан общесоюзный наркомат здравоохранения. Однако в связи с валом репрессий последующие года 2 работа его была крайне затруднена, временами почти парализована. Были уничтожены подряд 3 наркома здравоохранения (Каминский, С.И. Коротович, М.Ф. Болдырев), посажены и расстреляны по идиотским обвинениям тысячи врачей по всей стране.
Естественно, что медицинские мероприятия в такой обстановке давали исключительно низкий реальный эффект. Медицина в основном оставалась городской (80% всех врачебных кадров работали именно там), однако миграции огромных масс населения с сопутствующими им антисанитарией и болезнями, грязь коммуналок, бараков, чердаков, подвалов и землянок, где миллионами ютились новоявленные представители класса-гегемона, огромные трудности со строительством больниц и производством лекарств фактически сводили все мероприятия наркомздрава к нулю. Несмотря на активную профилактическую работу, по стране гуляли эпидемии самых разных болезней: в 1932 было официально объявлено о ликвидации холеры, а в 1936 - оспы и чумы, однако эти бравурные заявления по традиции намного опережали события. Так, вспышка чумы была отмечена в 1939 не где-нибудь, а в Москве, холера возвращалась даже в 60-80-е, а вакцинация от оспы прекратилась вообще только в 1980. В 1932 в одной только РСФСР отмечалось 150 тысяч случаев заболеваемости дифтерией в год 16. Заболеваемость менингитом в 30-40-е держалась на уровне 50 случаев на 100.000 населения 17. В 1937 зарегистрированы и первые достаточно редкие случаи полиомиелита.
Отдельно нужно упомянуть такое решение сталинского руководства, как запрещение в июне 1936 абортов иначе как по медицинским показаниям. Размах детоубийства в связи с тяжелейшим социальным положением (прежде всего, жилищным) в первой половине 30-х принял такие масштабы, что вступал в зримое противоречие с тезисом о построении «в основном» социализма в советском государстве. Бороться решили по-сталински: не улучшением положения населения, а запретительными мерами: сначала резким повышением платы за искусственное прерывание беременности (1935), а затем и запретом оной. Какой-то эффект они-таки дали: в 1937 по сравнению с 1935 число прерываний беременности снизилось более чем в 3 раза, но в последующие годы, отмечает «Большая советская энциклопедия», «количество а. вновь стало расти в основном за счёт внебольничных а. (80-90% общего числа)» 18. Да и официально регистрируемые показывали уверенный рост: в 1937 - 568 тысяч, в 1939 - 723 тысячи, в 1940 - 807 тысяч. В 1954 таких абортов оказалось уже почти 2 миллиона 19. Впрочем, по запрещении абортов широко распространились и убийства новорожденных (так что ничего такого неслыханного в РФ сейчас не происходит, дададад). Возросла и материнская смертность в результате халатно проведённой операции по прерыванию (по городам СС в 1940 - более 2 тысяч случаев).
На селе ситуация вообще мало чем отличалась от времён Российской империи, разве что «больницы» (врачебные участки и фельдшерские пункты) появились как минимум в каждом колхозе и совхозе - этому способствовало разработанное наркомздравом СС при Каминском «Положение о сельском врачебном участке». В одном 1938 на работу в сельские районы было направлено 4,5 тысячи врачей - однако даже при этом более 3 тысяч участков оставались не укомплектованы персоналом 20. Содержание оных целиком лежало на плечах самих бывших крестьян, однако, учитывая, что закупочные цены на продукцию колхозов составляли 10-15% от её реальной стоимости, почти никакой финансовой выгоды эти перелицованные помеси худших черт общины и крепостного права не имели и с трудом сводили концы с концами. Больницам перепадали крохи, а врачи - как правило, не слишком квалифицированные, вооружённые скромным набором инструментов и медикаментов, - серьёзного влияния на здоровье селян оказать не могли. По данным наркомздрава СС, на 1 января 1940 обеспеченность больничными койками в сельской местности составляла 14 на 10.000 жителей, тогда как в городах - 67 на 10.000 21. Kак говорится, почувствуйте разницу.
_______________
1 Ленин В.И. Полное собрание сочинений. Т. 48, стр. 224.
2 см. Шишкин О. Секретные эксперименты / Солнечное сплетение. №22-23 [http://www.plexus.org.il/texts/shishkin_sekret.htm], Россиянов К.О. Опасные связи / Вопросы истории естествознания и техники. 2006. №1 [http://vivovoco.rsl.ru/VV/PAPERS/ECCE/IVAPITEK.HTM]
3 см. Михель Д. Переливание крови: Советская Россия и Запад (1918-1941) / Отечественные записки. 2006. №1 [http://www.strana-oz.ru/?numid=28&article=1213]
4 Иванюшкин А. Медицина XXI века: новые этические подходы / Медицинская сестра. 2006. №2 [http://www.rusvrach.ru/articles/ms-2-2006str42-44]
5 Барсуков М.И. Великая Октябрьская социалистическая революция и организация советского здравоохранения. М., 1951. С. 30, 34
6 Красноярский медицинский портал: Здравоохранение края в первые годы советской власти [http://www.kras-med.ru/info/history/?id=6]
7 Там же.
8 Союз советских социалистических республик / Краткая медицинская энциклопедия. Изд. 2-е. М., 1989 [http://www.golkom.ru/kme/18/3-107-2-1.html]
9 Там же.
10 Там же.
11 Идельчик Х.Я. Нарком здравоохранения Г.Н. Каминский / Репрессированная наука. Л., 1991. С. 464.
12 Каминский Г.Н. Охрана здоровья в Советском союзе. М., Л., 1935. С. 15, 47, 56.
13 Жид А. Возвращение из СССР [http://bookz.ru/authors/jid-andre/zhid_ussr/page-5-zhid_ussr.html]
14 Очерки истории Московской организации КПСС. М., 1983. С. 532-533.
15 см. Численность населения Москвы [http://www.darwin.museum.ru/expos/retrospectiva/1_1m.htm]
16 Семёнов Б. Вакцинация требует инвестиций / Фармацевтический вестник. 2001. 11 сентября. [http://www.pharmvestnik.ru/cgi-bin/statya.pl?sid=4270&forprint=1]
17 Астахова А. Приключения менингита в России / Итоги. 2008. №1-2 [http://www.itogi.ru/Paper2004.nsf/Article/Itogi_2004_01_12_13_1551.html]
18 Большая советская энциклопедия. 3-е изд. М., 1970. Т. 1, с. 25.
19 Духовность при новом режиме [http://ssmirnoff.livejournal.com/858498.html]
20 Союз советских социалистических республик / Краткая медицинская энциклопедия. Изд. 2-е. М., 1989 [http://www.golkom.ru/kme/18/3-107-2-1.html]
21 Там же.
Часть II