1990. Александр Брунько. Поседевшая любовь (раздел "На круги своя"). Ч.5
НА КРУГИ СВОЯ
ЦВЕТАМ ТАНАИСА
Цветы былинные мои!
На косогоре,
По-над дорогою - в репьях, в пыли, в ненастье -
Все те же вы!
Все так же скорбь. 'Momento mori'
На вашем детском языке -
«помни о счастье!»...
Но сколько надо переждать огня и мрака,
Но сколько жизней пережить - света и горя -
Чтоб - с высоты святых руин, со дна оврага -
Приветственно вот так кивать: 'Momento mori'.
Не впасть в безверие - средь декабрей бесцветных,
В лютую ночь
не изменить златому полдню.
...Ах, подорожник,- лекарь мой!-
И ты, бессмертник! -
Не убивайтесь обо мне: я помню. Помню!
***
...А людям хотелось бы все сохранить -
и розы, и снег...
А. Герцен
А людям хотелось бы все сохранить -
И розы, и снег,
Пушистую звездочку накормить -
С бездомных небес,
Любви неприкаянной огранить -
Дыханье и смех,
Судьбу окаянную не корить -
За вкус и за вес...
Смотрите:
Рассвет, расцветая, трепещет в руках Темноты,
И что там у них - о заре - поцелуй или месть?
О, как бы хотелось
старинные наши
святые мечты
И Родину сохранить, и Свободу, и Честь!
И сердце - кувшин с драгоценным вином -
Не разбить, не пролить,
И весь наш - проклЯтый и прóклятый -
горестный век
Простить. Из торжественной смерти восстать.
Сохранить.
И розы.
И снег.
***
Не бойся отворить заветную калитку,
Не бойся сотворить запретную молитву -
Ты возвратился вновь в заглохший этот сад -
Вернулся, как письмо, пришедшее назад.
Остался позади твой путь: асфальт ли, шлак...
Ты отыскал свой флаг
средь скуки, лжи и благ?
Узрел Господень знак среди вранья и выгод
Среди кухонных благ - обрел покой и выход?
Ты осознал свой крах?
Так не страшись отныне -
Открыто прославлять запретные святыни! -
Вне скуки, болтовни, проклятий и наград -
Как этот древний сад,
Как этот древний сад...
ЕЛАБУГА
Памяти Марины Цветаевой
Елабуга! Буга-буга...
На ней - постылая шуга,
Все та же стынь,
Все та же грязь -
Пластинка, что ли, засеклась?-
Елабуга-буга-буга -
Ни черт, ни признаков, ни мет...
Какие ж ТАМ нас ждут «благá» -
За ЭТОТ ад, за ЭТОТ бред?!
- За что, Господь?! -
Ни слов, ни сил -
Как спятивший Иов, кричу! -
Всех (и себя!) отпел-простил,
Тебя, Марина, -
Не прощу!
...Рябина, горькая, как страсть,
Мне светит тайно -
Сквозь снега...
Влюбленный лепет -
в стынь да в грязь -
Елáбуга!
...буга-буга...
***
В ватнике драном,
сидя на дряхлой завалинке,
Тупо насупясь - в ставни, в дым, в никуда,-
Местный юродивый
пряники ест - пряники -
Пряник за пряником -
В крошках вся борода...
Что мне так худо нынче?
Тошно - беда...
Да!- холода - города - горда - молода -
Праздники - шкалики - да!- магаданы -
Майданеки -
Переизбранники -
сребреники -
охранники...
(Эй! Да смени пластинку!
Тихо!
Без паники!)
Пряник за пряником. В крошках вся борода.
МАСТЕР
В. Гугнину
Я строю дом,
Мечте предавшись давней...
Я строю дом. Я собираю камни,
Раствор замешиваю на века -
Над самым диким Доном,
где дорога
Восстала из пылИ... Я призываю Бога -
Будь же она - лиха, да не легка!
Я собираю камни. По России!
О, сколь поразорили, поразбили -
Вся степь - в осколках взорванной Любви...
Где ж был Ты?! Видишь - из руин печальных -
Твоею Волей, Гражданин Начальник,
Я строю храм - на собственной крови!
...Я собираю камни - по России:
«Столыпины», этапы, пересылки,
Льдом ужаса - глаза Твоих мадонн...
Так вспомни - собственные речи - из «Нагорной»,
Взгляни -
сквозь собственную «решку»,
свой "намордник"
Взгляни, Господь,- синеет
дикий Дон,
И длится, длится дальняя дорога,
Которая - я призываю Бога!-
Вся - в небо, вся - в пыли,
ясна, грешна,
И - вопреки конвою, вою, строю -
Я на крови своей -
Твоею Волей - строю.
Я строю дом.
...Неужто жизнь прошла?
***
Любимая, еще не встали травы.
Еще апрель. Чуть-чуть, едва, слегка.
И в небе тихо - ни грозы, ни славы -
Улыбчивые млеют облака...
Еще апрель. И я молчу о главном.
О, как светло!
И не болит ничуть -
Знамением твоим самодержавным
Крест-накрест заколоченная грудь...
Еще апрель. Не август полуночный!
Но, страсть моя,
мой ангел роковой,
Но - грянет час
(он грянет!) -
И поймешь ты:
Твой крест на мне,
мой крест,-
Не только мой!
...Стоп. Замолкаю: все слова - лукавы!
Еще апрель. Слова, слова, слова!
Спи, нежная, - еще не встали травы.
Младенческая, разве что, трава...
ПЕСНЯ
Не зови на Рождество в Орловку:
Там я от колоколов оглохну,
Хоть язык - ты молвишь - меди чуть касается,
Но ведь степь - до неба вся!- белым-гола...
На Дону - не надо бить в колокола!
На Дону - не надо бить в колокола!
Не зови, о Страсть,
на Троицу
в Недвиговку:
Коль вдохну тебя я там - так уж не выдохну,
И навеки
в дымных травах утону...
Ладана - не надо - на Дону!
Ладана - не надо - на Дону!
Вот такие на Дону дела:
На Дону - не надо бить в колокола!
Ладана - не надо - на Дону!
Почему?
А потому!
Да потому -
Хоть язык - литого неба - чуть касается -
Страстный лепет
медным ревом
отзывается...
То-то нас в столицах опасаются!
***
...А плечи твои, любимая,- длинные, оленьи,
А имя колокольное -
глаголено
волею,
А в печи твоей - томительные, тихие поленья,
А в глазах - отчаянные, золотые молнии,
...А на дворе - на улице -
все теперь осеннее:
Ненастье ненастное - сирое, жалкое -
Дождь, прохожий крестится на церковь Успения,
Вечереет,
вечереет
над Каменной Балкою...
Будет ночь - большая, медленная,- словно песнопенье,
Будут губы
нестерпимейшим молчаньем
переполнены,
Будут вспыхивать, томительные, тихие поленья,
А в глазах твоих - отчаянные, золотые молнии...
ВСЕ КАК У ЛЮДЕЙ
1
Это жизнь - с нелюбимым, постылым -
На перине чужой - простыне?
Это - жизнь?! Так внимай его вздохам усталым,
Наблюдай!-
Как ползет таракан по стене!
(Не пойму - тыща верст!- таракан или муха?)
Вон, как лапками липко сучит...
Заимела «достойного» мужа?
Заимела - так получи!
2
...Что мне делать в ночи -
Средь кошачьего воя, окрестного лая -
Да с постылой - в постели чужой -
белоснежной, да мерзкой -
как в саже?
Я люблю тебя до смерти, низкая, скверная, злая!-
Что мне делать, любимая?
Впрочем,- ну что ты мне скажешь?! -
Даже если услышишь - за тысячу верст -
на чужой стороне-простыне -
среди липкого пуха...
3
Вот и все. Таракан на стене.
4
Или это - муха?
***
Деревенская, сирая, великопостная тьма...
Не печалься! Взгляни:
как горят золотые поленья!-
Будто печь, на тебя насмотревшись,
Решила сама
Набросать на стене
быстрым пламенем
стихотворенье...
Не печалься, голубчик. Держись. Не сходи с ума!
И не злись на судьбу: может, в чем-то она - права.
Сам ведь знаешь: какое требуется терпенье,
И молитва, и пост, и смиренье -
Для озаренья,-
Чтобы вспыхнули в стихотворении,
что золотые поленья,-
Слова!
КЕРМЕК
Оленьке
Нет, никому тебя не уступлю!
«Кермек»- в устах твоих звучало, как «люблю»,
Как крик блаженной, нестерпимой боли,
«Кермек»- сказала ты,- перекати-поле
Перекати-поле - по станицам, городам...
Нет, никому тебя я не отдам!
Глаза закрою - чуть, слегка, едва:
Летит навстречу наглая трава -
Кермек!- что молния по небу шаровая,
Окрестность карим светом заливая,
Склубясь, как одуванчик, как змея...
Моя!
Моя
Моя!
Любимая! Колючий, жесткий шар -
В ночи - при трепетном мерцании Стожар -
Клубок отчаянной казачьей воли -
Пе-ре-ка-ти-поле...
Распяты двери: страшный звездный час...
Ну, поцелуй меня - один лишь только раз!
И - снова в путь... Что Вечность? Грешный миг?-
Я это понял на губах твоих,
На яростных руках, в слезах сладчайшей соли -
Куда же ты, перекати-поле?
Сама себе закон - моя - моя - вовек!-
Перекати-поле...
Но я люблю тебя: я сам такой -
Кермек!
***
Где-то - в несбывшемся - скрипнет калитка,
Кто-то пройдет в золотистом дожде,
Вспыхнет улыбка,
Проснется молитва,
Счастье вернется...
Но где это? Где?
Будь она проклята,
бывшая
всуе,
Жизнь эта -
плесень,
неправда,
тоска!
Мне бы в последнем - с тобой - поцелуе
Сбыться - навеки, навек, на века...
Чтоб вопреки установленной власти
Смерти, разлуки, судьбы нежилой -
В дальней аллее
несбывшейся страсти
Длиться, сливаясь, -
скульптурой живой...
***
Е. Алексеенко
Неужто, неужто бывает хуже?-
Ты никому в этом мире не нужен,
Кончаются годы и сигареты,
В очах -
мутно-желтые воды -
Леты,
Недужный Цербер натужно лает...
Неужто бывает хуже?!
Бывает!
Сквозь мутно-желтую эту полночь
Летит сумасшедшая «скорая помощь»,
И - застывает - у сердца прямо! -
Столовый нож в руке Авраама,
И - все ж рассветают -
в тюрьмах, в больницах!-
Желтушные, бедные наши лица...
Ты плачешь? Ты вспомнил: кому-то - хуже?
Значит, все-таки,- нужен...
Нужен!
ТРАМВАЙНАЯ СЮИТА
Н. П.
То ли январь за окном, то ли нет...
Куплен - пробит - продырявлен билет.
Сядь. Сомкни очи. Четверг ли? Среда?
Едет трамвай.
Неизвестно куда...
Вот мы «Вечерку» пощупаем чинненько,
Пустим на выход гражданку дородную,
Тихо минуем площадь Дружинников,
Лихо проскочим Международную -
Едем!
Стремимся!
Вовсю - хоть куда!
Что же потом? А не знаю, признаться.
Скоро «вставать», значит - надо подняться.
...Верной дорогой - маршрутом «15» -
Едет трамвай.
Неизвестно куда.
Едет трамвай неизвестно куда...
***
Трудно дышать -
от табачной весны,
от тоски.
Пыльные бури,
Бессильные бурые стены...
Смотрят - в чужой мастерской -
на меня холсты,
Будто мои - запыленные временем - тени.
Что за собранье -
В чужой мастерской -
Моих грез и гробов?!
Что я отвечу?
Я сам им сродни -
позабывшим, предавшим...
Только одно
в этой дохлой обители -
Бог и Любовь:
Кошка, что греет котят животом отощавшим...
БАЛЛАДА О ЗВОНКЕ
Наша жизнь - безусловно - щедра, и легка, и звонка:
От зари до зари, как зэка - от звонка до звонка...
Помнишь первый звонок?
Сень каштана, рассветный парок,
Поцелуй самый первый и значит - последний звонок...
Нет, куда там последний! Квартира - святое жилье!
Зуммер - резкий и толстый, хоть вешай сушиться белье,
А потом - как в «замри»-
беготня да ружейные залпы замка -
Будь готов!-
От зари до зари, от звонка до звонка...
Наша жизнь - безусловно - щедра, безусловно -
звонка:
Мы еще накричимся «ура»,
нам еще далеко до «звонка»!
Мы еще - слава богу! -
стремимся,
не чувствуя ног!
Только вдруг...
Почему-то...
Сломался в передней звонок...
Замолчал, бедолага, наверное, - перегорел:
Для всего, как вещает глагол, - существует предел...
Но не стоит, друзья, тосковать да слезу источать,
Надо просто пришпилить записочку:
«ПРОСЬБА - СТУЧАТЬ!»
***
Кутят, чудачат и судачат,
Грустят, в копилку слезы прячут,
Бранятся, меряют аршины,
Сплетают на лице морщины,
И убывают полегоньку -
Бесстрастной вечности вдогонку.
Вкушай же блага неземные:
Вокруг тебя друзья, родные
Разложат траурные розы,
Прольют накопленные слезы,
И побредут за скорбной медью -
Как будто очередь
за смертью.
***
Что за черт? -
аортою
Кровь теснилась, билась,
Кошка снилась мертвая...
Что со мной случилось?
Я проснулся:
день-деньской,
Смена караула,
Хмарью дерзкой,
мерзкою
В очи мне подуло:
Визг, бряцанье, хрюканье,
Швеллерá,
городовые...
Потянулись с рюмками
Зеркала кривые, -
Жалуйся - не жалуйся -
Принимай, как милость...
Да что
со мною сталося?!
Что со мной случилось?
***
Мне страшно, милый друг, в Стране Кривых Зеркал
До крика,
«на разрыв аорты»:
Вокруг - те самые - кошмарные офорты,
Что Гойя из себя изгнал.
Мне -
пальцы побелели на курке -
Мне -
день - беззубый страх,
мне - ночь - чернее взрыва -
В кого стрелять?-
Чей шепоток: «Спустись к реке -
Взгляни на собственное рыло!?..»
***
Церквушка на взгорье - над ясной рекою - белеет
с утра...
И что я о вздоре?
Ведь вот она - свет-высота!
Там, в церкви, расписан сюжет: «Искушенье Петра»...
Как юн этой мир!
Как проста его суть, как свята!
- Ну что, ученик.-
нахлебался водички? Промок?
Со страху, наверно...
А ведаешь - что впереди?!
Восстань, маловерный! Дай руку - апостол! Пророк!
Смотри на меня -
Иди!
...Как юн этот мир! Как стара подколодная Ложь!
Как волнообразна, хитра!
Как мучителен страх!
Учитель!
Вокруг меня - сонмища алчущих рож,
Я гибну, тону, задыхаюсь в кривых зеркалах!
Я знаю, что слаб, но мне страшно:
Мне ночь - что дыра -
Черна, безысходна...
Но верую -
ей на беду -
Пасхальная церковь - над ясной рекою -
восстанет с утра!
Прости меня, Боже,-
Иду!
***
В храме Доброй Надежды
Не смолкает молитва...
День и ночь - весь наш праведный век -
Напролет -
Не сбивается с ритма брехня и ловитва,
Разоряется пресса -
«Продолжается битва»,
Без конца -
как компрессор на стройке -
стучит пулемет,
День и ночь напролет -
Плачь, кричи или режь ты -
Палачи не смыкают похмельные вежды.
...В храме Доброй Надежды -
Вечно
Служба идет...
***
Апрельским плачем изойду,
И станет беспощадно ясно:
Прекрасна жизнь - как на беду!
Да, жизнь прекрасна,
Жизнь прекрасна...
Какое небо - во всю грудь!
И сколько боли! Сколько боли!
И снова под ногами - Путь,
И колокол гудит:
ДОКОЛЕ?
ИЗ СТИХОВ ОБ АВВАКУМЕ
Да что мне неймется так -
блажь или ересь?-
Душа - как слепой косяк, прущий на нерест,
А в сердце - пожар, набат, средневековье...
- Куда мне? Вперед ли, назад?
- К верховью! К верховью!
(Помене б тебе хлебать, доблестный витязь...)
По-бе-ре-гись,
вашу мать,
посторонитесь!
Иль впрямь я уже «того»,
горячка ли злая?
Не ведаю ничего,
ничего не знаю,
Лишь сердце угрюмо бьет
отчаянной кровью:
- Сквозь сети,
плотины -
вперед,
к началу,
к верховью!
- К верховью!-
Гортанный, чумной
выкрик дикарский.
...Да что это нынче со мной -
Ночью декабрьской?
И чья это тень на стене - Господи, сжалься! -
Медленно, как пистолет,
подъемлет два пальца...
***
Что там ночь?
Видишь - хлеб на столе, и вино, и табак.
Ночь бессильна, когда не молчит - хоть одна лишь! -
Свеча,
И шальная строка, истомившись в бессрочных томах,
Возникает,
и темень скулящую
хлещет с плеча!
Мне не жаль тебя, Время!
Нет, не протяну я руки:
Ты ж меня не щадило - отстреливало на лету...
Отворяй ворота!
Принимай диктатуру голодной строки!
На! - наотмашь - возмездье -
за подлость, вранье, немоту!
До-ве-ло! -
Вьюжной мглой хохоча,
сапогами стуча,
да ключами бренча.
Почему ж не смогло воспитать из меня - палача?!
Видишь, слезы в глазах...
Выпьем, Время!
Вино - на столе...
Что мне делать, скажите, на прóклятой этой земле?
***
Золотая Диктатура Света!
Я не знаю -
обозначить это:
Златовласая склонилась лампа
Над столом...
Кто ты - просветленная до стона,
Страстная улыбка -
Персефона?
Прозревающая Иоланта?
Кто ты?
И за что мне?
И о чем?
Из какого ты явилась ада -
Повелительница
Золотого лада?
Я ослеп - воистину, воочью!
Видишь - я хватаю воздух ртом...
Кто ты?
Или вправду бредит лампа?
Рог Роланда. (Темный рев таланта...)?
Слово ль взламывает оболочку -
Нестерпимым
Золотым огнем?
***
Воспоминанье освятит меня до слез:
Синеющий, зловещий и певучий
Очерк Карпат, и на вершине кручи -
Распятый Иисус Христос.
Я вспомню синие слова
тех дней,
Те давние твердыни,
Те святыни:
Река, летящая по полонине,-
Вся в быстрой пене, в ропоте камней,
Костел старинный
вздрагивает
в реке -
Надменный, белый. Мрачные ступени...
И музыка из темных врат,
И пенье -
На непонятном, страшном языке!
И страшные огни горят во тьме
Зловещих гор -
будто взлететь натужась...
Детство мое!
О вдохновенный ужас!
Дай мне подняться -
хоть на миг -
к тебе!
Дай - позабыв чужую ложь и быль -
Взмыть - хоть во сне!- над синим Закарпатьем,
И пасть - в слезах любви - перед распятьем
В альпийскую родную пыль...
***
Пусть я псих и обыватель -
Дайте -
После скучных всех
Пыток, паток и проклятий -
Старый дворик в Закарпатье:
Тын, крапива да орех...
Где - до слез - смешна и мнима
Мина
важных дрязг, идей,
Где на старом пианино
Старый бренькает еврей,
Где неспешны разговоры -
Да! -
о снах, дождях внезапных,
Сладких шалостях ребят,
Где вокруг синеют горы,
Звезды - помните их запах?-
Явственно в ветвях рябят,
Где - вдали от злобных истин,
Сдобных башен, злых утех -
Расцветают мои листья,
Опадают мои листья...
Воскресают мои листья -
Тын, крапива да орех!
***
На высокой полонине - маки...
Но не вздумай подходить,
Не вздумай!
Прочь! Не то - прокинешься во мраке
Средь карпатской полночи угрюмой.
Над тобою вспыхнет, как проклятье,
Звездный шабаш - мертвенный, зловещий,
И - змеей - внезапно грудь охватит
Свист разбойничий во тьме кромешной...
Ты услышишь тяжкий топот, ржанье,
Крики,
и взметнется факел рыжий!
Ты все понял: вот оно, призванье!
Но уже не спрятаться: все ближе,
Ближе,
ближе -
тот чадящий факел,
Страшные глаза и хохот грубый.
...На высокой половине - маки -
Красные, как жуждущие губы...
ЧАРДАШ
Со скрипки все и началось -
Рождественской, цыганской -
В ту древнюю, родную ночь,
В те синие года...
Что жизнь мне?
Волчих ягод гроздь?
Ветр - во поле - жиганский?-
Мне боль - не в боль,
Мне власть - не в масть,
Мне горе - не беда.
Мне -
Руки над ночным костром - златым оркестром ночи!
Мне -
Губы, красные - от губ, вина и волшебства!
Да отвлекитесь от вранья и дел важнейших прочих -
Что жизнь, несчастные?
Она - лишь праздник Рождества!
Лишь Чардаш -
Власть,
Лишь Радость -
Всласть!
Лишь Страсть да с Волей в рифме,
И мрак - не в мрак,
и ворог - брат,
и смерть - пустейший вздор!
...Мне -
Не от смерти умереть:
Однажды - в жутком ритме -
Неосторожно оступлюсь в ликующий костер!
ДУНАЕВСКИЙ. МАРШ ЮНЫХ НАХИМОВЦЕВ
Не успел на вас я наглядеться,
Легкокрылые фрегаты детства,
Не сумел тобою надышаться,
Яркое мальчишеское счастье...
Детство!
Вдохновенное восстанье...
Милые нахимовцы мои!
Знал бы я - к а к о ю жизнь предстанет
И какие выйдут мне бои -
Я бы в сердце сохранил доныне
Синий трепет дальних странствий -
Я
Был бы сильным -
на чужой чужбине
«Взрослого»- кандального - житья,
Гордым - в промороженном бараке,
Дерзким - вопреки календарю,
Я бы здесь -
в острожном этом мраке -
Запрокинувшись,
Трубил зарю!
Я...
Да что уж - в запоздалом раже -
Восклицать, бравировать тоской...
Гордо реет флаг Отчизны -
ВАШЕЙ -
Над чужой толпой!
***
Л. Б.
Мне вспомнился Владимирский собор -
Там, в Киеве...
Зачем? Скажи на милость...
Кадил дьячок, пел в полумраке хор,
И до сих пор мне странно - до сих пор!
Перед распятьем женщина молилась,
Она была красива, молода,
И на дворе сиял июльский полдень.
Какая ж вдохновенная беда,
Как беспощадная орда,
Внезапно загнала ее сюда -
В сей бесполезный храм господень?
Нет-нет, мы не поймем -
Ни я, ни ты -
О чем она? За что она в ответе?
Зачем ей слезы и любовь -
Все эти
скорбящей богородицы черты?
Зачем дрожит - стыдливо и убого -
Свеча, зажженная ее рукой,-
В такие времена?
Сегодня?
В век такой?!
Пусть это объяснит тебе другой:
Я в небесах не вижу Бога.
***
Карета скорой помощи в ночи -
Летит, расшвыривая мглу и лужи.
...Не уходи. Не плачься. Не молчи,
По крайней мере -
слушай, слушай, слушай!
Во весь опор грохочет водосток,
Молчит отчаянье -
угрюмо, колокольно.
И - некуда назад. Конец. Довольно.
И - нечего терять...
Восстань, пророк!
***
Роняет жизнь багряный свой убор...
- Чуть-чуть поднимемся,
И все, и - дома.
Тебе дорога разве незнакома?-
Каких-то пару тысяч лет с тех пор...
Да, та права: ни «завтра», ни «вчера»
Не оступись!
Крутой крошится камень.
Еще чуть-чуть. Темнеет день. Пора!
Смотри: здесь травы - вровень с облаками!
Любимая!
Да, ты права, права...
Вот те руины,
вот она - вершина!
И я молчу
последние слова:
«Все те же мы,
Нам целый мир - чужбина!»,
И души наши не взлетают ввысь:
Куда ж еще?!
Здесь
их полет причален
Здесь - в дымном небе
медленных развалин,
Чье имя - сладостное -
ТАНАИС...
***
А. Иванникову
Кирилловскую (Киев, XII век) церковь отделяет от
примыкающей территории республиканской имени Павлова
психиатрической лечебницы высокая каменная ограда
В храме звучат записи древнерусской духовной музыки.
Начинается пурга -
Останавливаются часы,
Словно перед пропастью -
на дыбы встают трамваи.
Если вовремя подохнешь - отрастишь себе усы.
Все на карнавал!
Все - на карнавале...
Если правильно воскреснешь - будешь в шубке
меховой -
Будто кто поддал под зад - вежливо и просто!
Все на карнавале! На улицах никого,
Начинается пурга над заснеженным погостом!
...Бесконечна наша смерть: без начала и без дна.
Небеса - не обессудь!- лишь начало бездны.
Для бесстыдных обезьян -
бескрайняя голубизна!
Мелкими шагами в райсобес -
Бесы,
Бесы,
Бесы...
Тезка! Поводырь! Нестерпимый этот бред -
Ты ведь знаешь -
он - не мой:
догоняют, гады!
Поскорее - дай мне руку: есть на свете Свет!-
Верую! -
Преодолеть крутизну ограды!
...Начинается пурга - сумасшедший карнавал.
Но - скорей! - из смерти нас
выдирает Реквием -
Слышишь?
Древней тишины
торжествующий хорал,
Помнишь?
Свет погасших слез -
Кирилловской церкви...
***
В инее, в инее, в инее -
Степь - напролет - наяву!
- Как тебя, чудо, по имени?
- Знаю, да не назову!
Душный, кромешный -
Вчера еще -
Будто на тысячу лет -
Помнишь?
Дымился туманище...
Вот - посмотри - е г о след! -
В белом - вся степь - чудо-инее,
Сказочная благодать!
...Господи, научи меня
Что-нибудь понимать...
***
В этой комнате - сумрачно, пусто и душно,
Извивается дым надо мной, как змея...
А на воле - февральская полночь,
и слышно -
Возвращается ветер на круги своя.
Эта ватная, мутная, прелая полночь,
Что бывает раз в год - при царе Феврале,-
Тускловатая изморозь
на фонаре -
Вот такой эту жизнь ты поймешь и запомнишь.
И простишь, и отпустишь грехи и обиды,
И услышишь, дыханье на миг затая,-
Властный шум и шаги:
знать, из дальней чужбины
Возвращается ветер на круги своя...
***
Н. Ефремову
Открыта степь, как белая страница.
А небо, небо - ни единой тучи!
Там снег лежит так внятно - будто снится,
Там горизонт парит
в дымке летучей...
Смотри, смотри!- бесстрашно, соколино,
Не отводи магического взора!
Морозный вдох -
и оживет былина,
Проснется колокол трагического хора -
О предках-воинах
и о потомках,
Травимых по острогам - Правды ради -
О вдохновенье - о Возмездии!
О том, как
Бьется рассвет в твоей ночной тетради,
Как - вопреки всему - светло и страстно -
Зреет подснежник, не страшась угрозы,
И длится жизнь, трагическая сказка,-
Что поцелуй морозный...