Фрагменты ЮА-симфонии: Личный пример Нельсона Манделы-1
Личный пример Нельсона Манделы
Народы питают особое уважение к тем личностям, которых история, не щедрая на скорые похвалы, не признающая легких побед, делает добрыми символами целой эпохи в жизни их стран. По достоинствам и недостаткам ее избранников судят в мире о народах, сыновьями которых они являются. Доброе начало Африки второй половины XX в., борющейся против апартеида и империализма, олицетворяет Нельсон Мандела.
На пустынной дороге
05.08.1962 по пустынной дороге близ городка Хаувик в провинции Наталь мчалась легковая машина. На заднем сиденье, откинувшись, дремал ее владелец, бизнесмен Сесиль Вильямс, за рулем находился африканец с умными, проницательными глазами, в белом шоферском пыльнике с синей окантовкой и в форменной фуражке с большим козырьком. За поворотом у перекрестка он вдруг резко нажал на педаль тормоза - путь был перегорожен 3 черными машинами, из которых тут же высыпала орава вооруженных полицейских. Они бросились к остановившемуся автомобилю, угрожая открыть огонь в случае малейшего сопротивления.
- Вот он, Мандела, берите его! - показал на шофера подбежавший офицер с пистолетом в руке.
Щелкнули наручники. Полицейские, плотно окружив невозмутимого рослого человека, повели его к зарешеченному бронированному фургону - настоящей тюрьме на колесах.
Так был схвачен выдающийся деятель Африки, борец против апартеида и удивительно обаятельный человек Нельсон Ролихлахла Мандела.
Обстоятельства ареста одного из самых ярких лидеров АНК долго окутывал покров тайны. Для всех было загадкой, откуда охранка выведала, что в определенный день и час Н. Мандела будет в Хаувике. К тому времени он уже 17 месяцев находился на нелегальном положении. Агенты безопасности рыскали повсюду, взяли под постоянное наблюдение семью: его привязанность к жене и детям была общеизвестна, и охранка считала, что он обязательно попытается увидеться с ними.
«Конспиративные квартиры Нельсона были разбросаны по всей стране, - вспоминает его жена Винни.- Чаще всего они принадлежали белым, которых я не знала тогда и не знаю по сей день». С помощью друзей им изредка удавалось тайно свидеться. Иногда помогали юрист Гарольд Уолп и его жена Анн-Мари, которые позднее переехали в Англию. Несколько раз они встречались в предместье Йоханнесбурга - Ривонии, на ферме Лилиеслиф, которую сочувствовавший патриотам белый южноафриканец Артур Гольдрейх арендовал для штаба военного крыла АНК. - «Умконто ве сизве».
Где-либо в городе Винни с детьми поджидала машина, в которую они пересаживались из своей, но, проехав немного, перескакивали в третью. Сменив добрый десяток автомобилей, в конечном счете добирались до Нельсона. Однажды Винни обманула бдительность полиции, воспользовавшись машиной «Скорой помощи». Полицейские остановили машину, но тут же пропустили ее, столь искусно она разыгрывала роженицу. Едва ходившая тогда Зени до сих пор хранит в памяти, как отец носил ее на руках по саду в Лилиеслиф, катал на лодке по речке, протекающей рядом. Долго, годы и годы, дочь не могла понять, почему нельзя увидеть отца в том манящем ее из детства большом доме среди безбрежного поля. «Мама, съездим к папе», - умоляла она.
В жизни этот могучий, стройный человек сразу привлекает внимание, но он, словно артист, умел так искусно гримироваться и переодеваться, что порой его еле-еле узнавала собственная жена. Однажды Винни ехала через центр Йоханнесбурга. Ее остановил красный свет. Рядом замерла другая машина. Что-то толкнуло Винни взглянуть в ее сторону. Человек в шоферской фуражке, сидевший за рулем, был знаком. Она присмотрелась: «Да это же Нельсон!» Молодая женщина на мгновение растерялась. Но тотчас же, имитируя безразличие, отвела глаза в сторону. Едва переключились огни светофора, она рванула машину с места. Малейшее видимое волнение могло навести на след сыщиков, гнавшихся за ней вплотную. Лицо Нельсона тоже было непроницаемым.
Полиция расставляла ему повсюду капканы, но он ловко ускользал, обводя расистов вокруг пальца. Его личность была овеяна легендами. Газетчики прозвали его первоцветом за умение быть неприметным, неуловимым.
После 10 месяцев подполья, бесконечных передвижений и блужданий по Южной Африке Н. Мандела совершил свою единственную поездку за рубеж. В молодых африканских государствах он беседовал с их руководителями, и его авторитет рос с каждым днем.
Прознав, что Мандела вот-вот возвратится, власти усилили пограничные посты, увеличили число филеров. Однако он ухитрился проскользнуть сквозь плотные кордоны. Взволнованный впечатлениями, он тогда сказал Винни и друзьям: «Более всего в этом путешествии меня поразило, сколь свободны там отношения между белыми и черными; они перемешаны, живут дружно, тогда как у нас, в Южной Африке, черные рассматриваются как рабочая сила, вся их жизнь регламентируется и контролируется».
По возвращении Мандела поселился в доме напротив полицейского участка. Расчет был прост: у себя под носом расисты искать его не будут. Но кольцо сжималось. Нельсон и Винни встречались реже, ибо полиция знала, что он в Йоханнесбурге. Розыск принял «интернациональный» размах. Разозленные неудачами, руководители Бюро государственной безопасности (БОСС), ныне именуемого Национальным разведывательным управлением (НИС), обратились за помощью лично к главе британской секретной службы Перси Силлитоу, который провел с южноафриканскими коллегами тщательный инструктаж.
Наконец к охоте на Манделу подключилось ЦРУ. Его жена писала: «Он был схвачен по доносу информатора». И не ошиблась - ищеек навел на след ее мужа агент ЦРУ, скрывавшийся под личиной сотрудника консульства США в Дурбане. По заданию из Лэнгли «тихий американец» в то время добывал план бантустанизации, разработанный в Претории. Шеф полиции Наталя полковник Бестер предложил ему сделку: «Мы сами передадим вам копию этого документа, а вы помогите нам задержать Манделу»». Через своих осведомителей американец раскрыл время и маршрут очередной поездки лидера АНК.
Об этой сделке знал узкий круг лиц. Однако 4 года спустя в Дурбане на квартире небезызвестного главаря белых наемников, разбойничавших в нескольких странах Африки, полковника Майка Хора и его жены Филлис собралась теплая компания. Там были Г. Кэлпин (его книгу «Южноафриканцев нет в природе» расхвалил тогдашний премьер ЮАР Хендрик Фервурд), один американский миллионер, бывший корреспондент агентства Рейтер, а также несколько южноафриканских журналистов. Все подвыпили, и расслабившийся «дипломат», желая доказать, что он не зря ел здесь свой хлеб, проболтался о подробностях ареста. Один из гостей доложил об этом резиденту ЦРУ, и «консул», уже собиравшийся через неделю-другую спокойно отплыть из Дурбана с семьей на родину, был тотчас в сопровождении южноафриканских детективов доставлен в Преторию, а оттуда ближайшим авиарейсом - в Вашингтон. Впоследствии он занимал незначительный пост в госдепартаменте и никогда больше не контактировал со своими дурбанскими приятелями. Однако вся эта неприглядная сделка всплыла наружу. Предысторию ареста на пустынной дороге предал огласке корреспондент йоханнесбургской газеты «Стар» в Париже.
Мятежный духом
Дух борца, патриота рождается в человеке сызмала. Таинство детского восприятия накладывает отпечаток на всю дальнейшую жизнь человека, его характер, образ мышления. Детство, как память, неотлучно следует за ним и в счастье, и в беде. Так было и с Нельсоном Манделой...
Темно-зеленые воды реки Баши струились, огибая такие же малахитовые холмы Транскея. Красивое место для деревни Куну, что близ Умтаты, выбрали ее основатели. Дом верховного вождя племени тембу Генри Гадла Манделы стоял на берегу. Звуки природы будоражат воображение. В перешептывании вод чудятся голоса умамламбо - прекрасноликих водяных духов. Природа дает человеку все, что только есть в нашей жизни, - надо только понимать и любить ее, как это делали предки. Сам язык коса словно бы возник из подражания голосам природы. Название деревни Лусикисики, например, означает шум ветра в высокой слоновой траве.
В краалях тембу заведен заповеданный предками четкий порядок. Деревни стоят обычно поблизости от водных источников и на склонах, чтобы быстрее стекала вода во время ливней. Умзи - круглые хижины из высушенных на солнце глиняных кирпичей, увенчанные коническими травянистыми крышами, с узкими щелями окон, всегда повернуты выходом к востоку. Между хижиной хозяина семьи или деревенского вождя и загоном - открытая площадка, где в прохладе тенистого дерева беседуют мужчины.
Уважение к старшим по возрасту - непреложное правило нравственности коса, да и везде в Черной Африке. Мнение старейшин и традиционных вождей до сих пор влияет даже на государственные дела, а в будничной жизни и говорить не приходится. Молодой человек не осмелится заговорить первым в их присутствии, боже упаси перебить старшего или не согласиться с ним. Это - непростительный порок, грубейшее проявление невоспитанности, за которое строго наказывают. Какое бы решение ни принял вождь, воплощающий волю всего племени, оно должно быть беспрекословно выполнено, даже если идет вразрез с общими интересами. Так велит обычай. Случалось, старики следовали приказам вождя, несмотря на свое несогласие с ним и невзирая ни на какие жертвы. В битве с англичанами при Амалинде те, кто отговаривал вождя от принятого им ошибочного плана сражения, были впереди войска и отдали свои жизни.
Однако стоит пояснить, что при всех его кажущихся неограниченными правах вождь должен остерегаться необдуманных решений, внимательно прислушиваться к голосу своих амапакати - советников. Положение его зависит от верности подданных. Если самодур злоупотребляет властью, они имеют право, убедившись в его бездарности, подыскать другого правителя. Примечательно, что коса никогда не позволяли себе подпасть под безраздельную власть какого-то военного деспота. Однако это не влияло па общее правило уважать старших - носителей ценного опыта, знаний и благоразумия. Глупость и серость же, говорят в Транскее, не имеют возраста, не надо только давать им воли и прав.
Иногда днем мальчик приближался то к одному, то к другому из стариков, которых слушал накануне, и терпеливо ждал, пока его не спросят, зачем пожаловал. И когда, прочитав в глазах Нельсона немой вопрос, седой мудрец уделял ему внимание, тот начинал расспрашивать о заинтересовавших его эпизодах прошлого. Старшие выделяли Нельсона за пытливость. В нем угадывалось что-то необычное, несвойственное его Сверстникам. Разве не пророчески звучит африканское имя, данное ему при рождении, 18.07.1918, - Ролихлахла («Мятежный духом» на языке коса)? Так Нельсон узнал, что до прихода белых на землях коса (в эту народность входят тембу) и зулу царил мир, люди передвигались свободно куда хотели. (Разумеется, негры никогда не воевали. Особенно отличался миролюбием Чака. ;-))) - Р.) Страна принадлежала черным, которые жили по своим законам и обычаям, имели своих правителей. Потом наступили десятилетия борьбы с захватчиками и поработителями, время легенд и страданий.
Коса отважны. Они горды тем, что никогда не ведали поражений. Почти нагие воины с копьями и щитами не страшились английских пехотинцев с ружьями, облаченных в неподобающую климату здешних мест униформу. Превосходство британской армии начало выявляться лишь с прибытием артиллерии и кавалерии. В 1779-1852 было 8 войн с англичанами, и ни одна из них не принесла победы завоевателям. Увы, народ, суеверный до наивности, сокрушил сам себя в 1857. Тогда на каменистом берегу небольшой реки вещая колдунья предсказала, что если коса собственными руками уничтожат свой скот и урожай, то подует великий ветер и воскресит павших героев, которые прогонят белых захватчиков и чужие племена из родной страны в море. А потом загоны победителей чудесным образом наполнятся скотом, амбары - зерном, люди избавятся от болезней и смерти. Коса послушались прорицательницы, однако вместо чуда, естественно, произошла трагедия: мало кого пощадил страшный голод...
От стариков Нельсон впервые узнал о подвигах Дингаана, Бамбаты, Чаки, Мошевше, Хинтсы, Сикхукхуни, Кхамы, Собхузы, Мзиликази и других героев, ставших гордостью и славой всех африканцев. В 1964 году на процессе в Ривоиии он вспомнит священные имена и скажет: «Тезис государственного обвинения о том, что борьба в Южной Африке ведется якобы под влиянием иностранцев или коммунистов, неверен. В детстве я слышал в Транскее из уст стариков нашего племени истории прежних дней. Они рассказывали мне о войнах, в которых сражались наши предки, защищая отчизну. Уже тогда я надеялся, что жизнь, быть может, подарит мне возможность служить моему народу и внести собственный скромный вклад в его освобождение». В спорах с африканерами он напоминал слова президента Трансвааля Крюгера: тот, кто хочет создать будущее, не должен забывать о прошлом.
...В африканских общинах социальный статус, поведение и деятельность людей, равно как и их одежда и питание, традиционно определяются полом и возрастом. В 8 лет мальчики начинают пасти овец, а наиболее удачливые идут в школу. С 12 их также учат охоте на мелкую живность, воинскому искусству - бою на палках, борьбе, метанию копья в цель. В 16 сын помогает отцу вспахивать поле.
Нельсон не был избалованным наследником вождя, которому по положению отпущены лишь удовольствия. Ему хотелось чего-то большего в жизни, а для этого надо было научиться уважать любой труд, уметь работать, быть простым, доступным человеком. Он не считал зазорным пасти овец, из любви к делу помогать знакомым крестьянам на пашне. Как представителю элиты, ему возбранялось обычаем многое из того, что называется черной, плебейской работой, и, берясь за плуг, он бросал вызов устаревшим понятиям.
Уже в те далекие годы в нем просматривались черты прирожденного вожака. Нельсон с детства тянулся к людям, старался лучше узнать их, понять и всегда быть с ними. И в тюрьме он старается не терять связь с массами, жить их жизнью. На митингах люди поют:
Мандела говорит: сражайтесь за свободу!
Свобода и честь в ваших руках.
Наверное, уже с ранних лет он отыскал секрет влияния на людей: преданно отражать их чаяния, быть одним из них, позволять себе единственную привилегию - быть патриотом своей родины.
Когда Нельсону исполнилось 12, умер его отец. Опекуном, как требовал обычай, стал старший родственник - верховный вождь Транскея. Подростком Нельсон часто присутствовал на различных церемониях, внимательно слушал наставления опекуна, следил за тем, как тот вершит правосудие по законам племени. Быть может, тогда и родилась у него мечта стать юристом. Опекун учил его чтить обычаи и заветы предков, отличать себя от простых людей. «В твоих жилах течет королевская кровь», - поучал он. Нельсона воспитывали вместе с будущим верховным вождем тембу, убежденным противником апартеида Сабатой Далиндиебо, а также Кайсером Матанзимой, который в угоду расистам в 1976 стал первым «президентом» псевдогосударства Транскей. Жизнь нередко преподносит удивительные парадоксы. Какие разные люди вырастают в одинаковых условиях под одной крышей!
Учился Нельсон в методистской школе. Учителя давали минимум знаний и максимум догм. Именно там пугали «безбожниками-коммунистами, которые обязательно распяли бы Иисуса Христа, живи они во времена Понтия Пилата». Нельсон рвался к истинной жизни и несколько раз бежал из школы, но его возвращали туда принудительно.
Когда юноше исполнилось 16 лет, его направили в университетский колледж для отпрысков африканской знати в Форт-Хейре. Он живо включился в общественную деятельность, встретил Оливера Тамбо, ставшего ему другом на всю жизнь, был в числе тех, кто организовал бойкот студенческого «представительского совета», навязанного университетским начальством. Опекун сурово одернул своего питомца, приказав ему прекратить участие в бойкоте, а чуть позже известил, что дяди и кузены нашли Нельсону выгодную партию и готовились отпраздновать пышную свадьбу по древнему обычаю племени.
В июне, едва на небе проглянут Плеяды, проводится церемония посвящения юношей в абаквета - возраст мужчины. В жертву приносится бык одноцветной масти. Молодому человеку говорят: теперь ты мужчина, и сразу начинают подыскивать ему жену. Так было и с Нельсоном, которому после этого обряда предложили носить через плечо красное одеяло. Вождь подготовил лоболу - выкуп, который жених платит за невесту ее родителям.
Однако брак по расчету, желательный для семейства, не устраивал самого Нельсона, и он совершил решительный шаг: презрев стародавние обычаи племени, скрылся за пределы Транскея.
Его искали повсюду. Он менял работу, жил по разным местам. В своих скитаниях Нельсон повстречал и сблизился с Уолтером Сисулу, который посоветовал ему учиться на юриста и помог устроиться в контору белого адвоката. В 1942 Нельсон Мандела получил заочно степень бакалавра искусств и поступил на юридический факультет Витватерсрандского университета. Так началась его самостоятельная жизнь, полная трудностей и лишений.
Мы - из молодежной лиги
Когда Оливера Тамбо однажды спросили о характере друга, он ответил: «Нельсон - страстный, эмоциональный, горячий человек, готовый тотчас дать отпор любой попытке унизить или оскорбить кого-либо. Он не выносит никакой протекции».
С Тамбо Нельсон встретился вновь в рядах Молодежной лиги АНК, которую они создали вместе с Уолтером Сисулу и Антоном Музивакхе Лембеде в 04.1944 в социальном центре банту в Йоханнесбурге. Вскоре ее генеральным секретарем стал Нельсон Мандела.
События периода второй мировой войны, крах фашистской Германии активизировали деятельность АНК. Его лидеры приняли более демократический устав организации, отменивший такой орган, как Совет вождей. Однако молодые критиковали прежнюю политику руководства за умеренность, колебания и склонность к компромиссам. В 1920-30-е лидеры конгресса надеялись долготерпением снискать симпатии белой общины, правящих кругов.
Советы о «необходимости проявления большей сдержанности» по отношению к апартеиду выводили Нельсона Манделу из себя. В 1953-59 он опубликовал в газете АНК «Либерейшн» серию статей, где высмеял «тех, кто полагает, что лучше иметь полбулки, чем ничего».
В Молодежной лиге складывались его взгляды. И то, что поначалу он отрицал по незрелости, потом становилось основой его жизненной линии. А многое в ту пору подсказывала ему мятежная, максималистская юность. По инициативе и под давлением молодых в 1945 АНК принял документ под названием «Африканские требования», который настаивал на осуществлении принципа «один человек - один голос», равноправии в судопроизводстве, па отмене закона о пропусках. Молодежная лига предлагала разделить землю между сельскими жителями всех национальностей и рас прямо пропорционально к их численности, приобщать крестьян и фермеров к новым методам хозяйствования.
Также под сильным нажимом Молодежной лиги в 1949, после прихода к власти Националистической партии (НП), была принята Программа действий АНК, призвавшая трудящихся во имя национального освобождении прибегать к бойкотам и забастовкам, отказаться от пассивных форм сопротивления. Деятели лиги разоблачали подброшенный официальной пропагандой тезис об иностранном манипулировании выступлениями против апартеида», указывая при этом, что хотя полезные идеи вполне могут быть заимствованы из зарубежных идеологий, другое дело, что их бездумный импорт в Африку неприемлем. Личность руководителя должна отвечать высоким морально-этическим нормам, быть воплощением народных чаяний и идеалов. Это было очень нежно для укрепления антирасистского движения, так как, по словам Н. Манделы, «прежде лидеры АНК, по существу, соглашались на эксплуатацию и угнетение, рассматривая себя как группу джентльменов-белоручек».
С самого начала Н. Мандела, О. Тамбо, У. Сисулу и их товарищи по лиге отвергали философию ортодоксального национализма. В то время ходило много теорий «черного национализма», подрывающего фронт противников апартеида.
На процессе о «государственной измене», проходившем в 1958-61, Н. Мандела изложил позицию патриотов: «Существует 2 течения африканского национализма. Одно группируется вокруг лозунга Маркуса Гарви1 «Африка для африканцев». Девизы этого движения: «Белые, убирайтесь из Африки!», «Сбросим белого человека в океан!» Это - экстремистский и ультрареволюционный национализм. Есть и другое течение национального движения - африканизм Молодежной лиги. Мы, члены этой лиги, учитываем конкретную ситуацию в Южной Африке и сознаем, что здесь и впредь должны жить различные расовые группы, но настаиваем, чтобы условием межрасового мира и прогресса был отказ от концепции превосходства белого человека. Мы настаиваем на радикальной переделке устоев южноафриканского общества, на искоренении отношений, порождающих эксплуатацию и нищету. Поэтому наша цель - завоевать свободы для африканцев и достигнуть подлинно народного свободного общества, где расовый гнет и гонения будут вне закона».
«Белые, - говорилось в Манифесте лиги, - считают мир гигантской машиной, с грохотом несущейся во времени и пространстве к своему конечному уничтожению: люди в ней - всего лишь микроорганизмы, нарождающиеся и гибнущие».
- Мерилом ценности, бытия, того, ради чего стоит жить, белые южноафриканцы избрали личный престиж и власть, успех и славу, тогда как африканские идеалы могут быть правильно поняты только через призму африканского традиционного миросозерцания, воспринимающего мир как единое целое, как органическую общность, непрерывно стремящуюся к еще большей гармонии и единству, - объяснял нам подход лидеров лиги член руководства АНК Джеймс Стюарт. - Люди, как считают африканцы, являются неотъемлемой частью этой целостности, зависят друг от друга, приходят к полнокровной жизни через взаимное согласие и удовлетворение.
Знание сложившегося веками образа мышления народа особенно важно при анализе политических тенденций в Африке. Диалектика демократического мышления африканцев противопоставлялась активистами Молодежной лиги тоталитарному расистскому мировоззрению буров, мало чем отличавшемуся от фашистской доктрины Гитлера. Во времена нацистского рейха на улицах, предприятиях и в деревнях были вывешены плакаты со зловещей по своему смыслу надписью «Ты - ничто, твой народ - все». Суть этого лозунга состояла в том, что фюрер знает за народ все, что тому нужно. Народу недвусмысленно рекомендовалось не рассуждать, а беспрекословно и бездумно выполнять данные ему приказания. Расисты тоже требуют от народа повиновения. Пуще неволи они боятся, что каждый начнет мыслить, и тогда падут фальшивые идолы, бездарные кумиры. Расистам, как и в свое время гитлеровцам, нужна безликая, послушная толпа, стадо, а не сообщество мыслящих, равноправных людей.
Как и все молодые южноафриканцы его поколения, Нельсон Мандела воспитывался в религиозной атмосфере, в условиях махровой антикоммунистической пропаганды и, понятно, па первых порах не мог испытывать особых симпатий к коммунистам. Вообще люди, отрицавшие апартеид, зачастую бравировали тогда своей враждебностью к коммунистическим идеалам. Это шло прежде всего от неосведомленности южноафриканской оппозиции. Перелом произошел в 1943, когда под влиянием побед Красной Армии над гитлеровскими полчищами южноафриканские коммунисты оказались в центре внимания. На приемах по случаю годовщины Великого Октября в консульстве СССР, которое открылось в 1942, присутствовали члены компартии и активисты АНК - Советское представительство было единственной иностранной миссией, приглашавшей коммунистов и чернокожих на свои мероприятия.
Поначалу Молодежная лига даже выдвинула на конференции АПК предложение исключить коммунистов, поддержанное Н. Манделой. Подавляющим большинством голосов оно было отклонено. Впоследствии он напомнил об этом на процессе об «измене».
Человека оценивают по его поступкам. Так повелось исстари. Народ трудно обмануть. Крючкотворством, лестью или подлаживанием его доверие не завоюешь. Эти впитанные с детства жизненные принципы помогали Нельсону находить правильный путь в лабиринте человеческих отношений. Они сказывались и на его подходе к коммунистам. В 1946 он подружился с индийским студентом-юристом, издателем газеты «Пэссив резистанс» Исмаилом Меером. Нельсон часто оставался в его квартире. В гостях у Меера бывала коммунистка Рут Ферст - человек героической судьбы. Они горячо спорили, и в этих спорах рождалась истина, шлифовались убеждения.
- В течение более 20 лет в АНК судили о коммунистах по их делам, - рассказывала английская писательница Мэри Бенсон, лично знающая Манделу и его семью. - Президент АНК доктор А. Б. Ксума, несмотря на все свои разногласия с ними в 1940-х, отмечал, что Джон Бивер Маркс2 «отнюдь не стремился навязывать свои коммунистические взгляды». Священник Каната находил коммунистов в АНК «лояльными на все сто процентов», а другой президент АНК, Альберт Лутули, считал коммуниста Мозеса Mayaне Котане3 человеком блестящего, зрелого ума. Кроме того, коммунисты могут только благодарить власть имущих за то, что правительство приписывало «коммунизму» всю ответственность за воинствующую оппозицию. Частые нападки властей и буржуазной прессы на коммунистов произвели на среднего африканца сильное впечатление, убедив его в том, что в коммунизме есть очень много хорошего. На процессе о «государственной измене» судья Румпф задал Н. Манделе вопрос:
- Почему вы стали коммунистом?
- Не знаю, стал ли я коммунистом. Но если вы подразумеваете, что я - член компартии и человек, верящий в доктрину Маркса, Энгельса и Ленина, строго подчиняющийся партийной дисциплине, то ошибаетесь. Я не стал коммунистом. Но я читал Маркса. На меня производит впечатление отсутствие расовых барьеров в Советском Союзе, то, что эта страна не имеет колоний и стремится развивать промышленность и науку. Мне очень привлекает социализм, хотя я глубоко не изучал его.
Он не раз отмечал высокий авторитет и уважение, которыми пользуются южноафриканские коммунисты народе за приверженность идеям свободы. Эта мысль была одной из главных в его выступлениях на процесс в Ривонии. «Долгие годы коммунисты, - сказал он, были единственной политической группой, готовой вес диалог с африканцами, бороться за их политические права. Поэтому в наши дни для многих африканцев понятия «свобода» и «коммунизм» являются синоним ми. Эту репутацию подтверждают и ныне действующие законы, причисляющие к «коммунистам» всех сторонников демократической формы правления и освобождения черных. Однако это вовсе не означает, что мы являемся коммунистами».
1 Маркус Гарви (1887-1940) - деятель негритянского движения США, ратовавший за возвращение чернокожих американцев в Африку.
2 Джон Бивер Маркс (1903-72) - председатель ЮАКП с 1962.
3 Мозес Mayaне Котане (1905-78) - генсек ЮАКП в 1933-34 и с 1938.