- Ну, за мир! (окончание)
6. Наш и не наш коммунизм
Дружба коммунизма с богом - это самое удивительное из того,
на что мне помог открыть глаза Карл Шмитт.
Когда идет война, то обязательно что-то должно взрываться; когнитивная война здесь не является исключением, в чем я, неожиданно для самого себя, убедился на собственном опыте. Один из друзей Карла Шмитта назвал его «Понятие политического» бесшумной миной; вот эта мина и взорвалась у меня под ногами после того, как я на нее наступил. От взрыва критические повреждения, несовместимые с жизнью, получила марксистская концепция коммунизма, которой я на протяжении всей предшествующей жизни придерживался, а это ни много, ни мало, более полувека, если учитывать только сознательную часть жизни.
Как оказалось, главный принцип коммунизма по Марксу - от каждого по способностям, каждому по потребностям - принципом коммунизма вовсе не является, если смотреть на него с позиций политического по Шмитту, поскольку он является принципом распределения, подразумевающим удовлетворение материальных потребностей, т.е. является принципом экономического, ставшего и у Маркса политическим, точно так же, как экономическое является политическим у идейных противников Маркса. Именно это Шмитт имел в виду, когда говорил о том, что марксизм борьбу со своим противником ведет на его территории и по его правилам, тем самым заранее обрекая себя на поражение.
Когда речь идет о политическом, то там и речи не может быть ни о каком распределении, поскольку политическое у Шмитта, оно же еще и духовное, которое должно быть самой сутью человеческой жизни, поэтому не распределять его надо, подобно чему-то материальному, а усваивать в процессе самой жизни. В процессе этого усвоения человек эволюционно растет, обретая мудрость и знания, накопленные предшествующими поколениями, и добавляя к ним что-то свое - это теория эпистемной эволюции вносит свой вклад в понятие политического. Эволюционный рост человека сопровождается расширением редукционных границ жизненного мира его разума, в котором в виде целостной системы собрано знание человека об окружающем его мире - это вклад феноменологической теории жизненного мира в понятие политического. Расширение жизненного мира - это ступенчатый синергетический процесс; этапами большого пути здесь являются моменты, в которые человек становится гоббсовским Левиафаном, который все время растет - все время растет размер той человеческой общности, неотъемлемым элементом которой человек себя ощущает, которая ему родная и он ей родной: сначала это семья, потом род, народ, нация и, как финал процесса - человечество. Это уже будет вклад теории сингулярности в понятие политического; и такое политическое является коммунистическим.
Было бы странно, если бы К.Шмитт не предпринял свою попытку выделить то политическое, за которым будущее. Его выбор пал на политическое религиозно-христианское, его он представил в работе «Римский католицизм и политическая форма»:
У этого мира - своя иерархия ценностей и своя гуманность. В нем живет политическая идея католицизма и его способность к трижды великой форме: эстетической форме художественного, юридической форме права и, наконец, всемирно-исторической форме власти в блеске ее славы.
Католическая церковь пережила и переживет всех и вся. Sub specie [с точки зрения (лат.)] своей продолжительности, ей нет нужды принимать здесь решение, так как она и здесь останется complexio всего выжившего - она наследница.
По-видимому, глядя на реалии современной ему жизни, Шмитт осознавал, что его выбор является не очень удачным, поскольку в других работах он его не отстаивал. У любых наследников и наследниц есть свои наследники, поэтому Шмитту надо было подумать о том, кто будет в политическом наследником церкви. Среди молодых претендентов на наследство уже тогда присутствовал несовершеннолетний коммунизм. По причине его идейно-духовной незрелости, наследника церкви Шмитт в нем не видел, но, тем не менее, связывал свои ожидания с той территорией, где проходило становление этого дерзкого и самоуверенного недоросля:
С XIX в. в Европе есть две великие массы, чуждые западноевропейской традиции и выступающие против нее, два великих потока, бьющихся в ее плотины: пролетариат больших городов, ориентированный на классовую борьбу, и русские, отворачивающиеся от Европы, демонстрируя свою Russentum [русскость]. С точки зрения традиционного европейского образования, и те и другие - варвары, и когда у них достает силы самосознания, они также и сами себя с гордостью именуют варварами. То, что оба этих течения встретились на русской почве, в русской республике Советов, глубоко правильно в идейно-историческом смысле. Эта связь - не случайность мировой истории, сколь бы непонятным ни оставался весь этот процесс с точки зрения всех предшествующих конструкций и собственной теории марксизма.
Я знаю, что в русской ненависти против западно-европейского образования может быть заключено более христианства, нежели в либерализме и немецком марксизме, что великие католики считали либерализм худшим врагом, чем открытый социалистический атеизм, и что, наконец может быть, именно в бесформенности могла бы быть заключена сила для новой формы, придающей невиданный ранее образ также и технико-экономическому веку.
… Мы, в Центральной Европе, живем sous l’œil des Russes [под взглядом русских, на глазах у русских (фр.)]. Вот уже столетие, благодаря своей психологической проницательности, они видят насквозь наши великие лозунги и наши институты; их витальность достаточно велика, чтобы овладеть как оружием нашими познаниями и нашей техникой; их мужество принять рационализм и то, что ему противоположно, их мощь правоверия в добре и зле не знает преград. Они реализовали ту связь социализма и славянства, о которой уже в 1848 г. Доносо Кортес пророчествовал как о решающем событии следующего века. Таково наше положение.
Теперь, спустя девяносто лет, и наше положение тоже таково - в прошлом пытаемся нащупать опору, чтобы выбраться из того бедственного положения, в которое попали, связав свое существование с чуждым нам политическим. Помогай нам, Карл Шмитт. По Шмитту, политическое должно быть религиозным, т.е. на вере должно основываться. Как это ни странно, но в этом со Шмиттом был солидарен Фридрих фон Хайек, являющийся одним из главных идеологов неолиберализма.
Однажды Хайек назвал принципиально важный недостаток либерализма, без устранения которого он не сможет успешно сыграть ту роль, которая отведена ему в идеологии неолиберализма: «Я убежден, что до тех пор, пока разрыв между истинными либеральными и религиозными убеждениями не будет преодолен, нет никакой надежды на возрождение либеральных сил». Может отчет себе в этом Хайек и не отдавал, но сущность политического он понимал абсолютно правильно, так же, как и К.Шмитт - оно является религиозным. Но религиозность предполагает духовность, а духовность возникает только там, где люди образуют какую-то органическую общность, в которой каждый ощущает себя неотъемлемой частью целого, когда один за всех, а все за одного, что с либерализмом в понимании Хайека несовместимо, поскольку отличительной чертой этого либерализма является проповедь индивидуализма. Следовательно, у такого либерализма нет никаких шансов стать сущностью какого-либо политического - ни политическому религиозному, ни политическому коммунистическому он не конкурент. Справедливости ради, стоит отметить, что в идеологии неолиберализма от либерализма и не требуется быть политическим, поскольку политическим там является экономическое; либерализм же является лишь декорацией-симулякром, прикрывающей сущность этой идеологии.
Уже в наше время российские анонимные авторы четырехтомника «Проект Россия» за политическое тоже предлагали взять религиозно-христианское, только не римско-католическое, как у Шмитта, а православное. Проект громко выстрелил, но пуля ушла в "молоко". Думаю, что сейчас эти анонимные авторы, как и К.Шмитт, тоже пришли к выводу о бесперспективности сделанного выбора, поскольку развития проект не получил. У Шмитта есть указание о цели, которую необходимо достичь для того, чтобы проект стал успешным:
Церковью становится всякий мирообъемлющий империализм, когда достигает своей цели: приносит миру мир. Однако страх и враждебность формам усматривает в этом победу дьявола.
Здесь термин "империализм" использован в непривычном для нас смысле. Для нас империалисты - это капиталисты, а у Шмитта это любые строители империй, например, советские марксисты-ленинцы. Церковь он тоже понимает здесь широко: как любую систему духовного окормления паствы или, если говорить на языке рационального века, как систему духовного образования человека. Итак, чтобы принести миру мир, империя должна быть последней - должна охватывать всю землю; сделаться таковой она сможет только в том случае, если ее политическое станет господствующим в душах живущих на Земле людей, что должна какая-то новая церковь обеспечить. Путь к этому указывают известные слова Ренана, на которые ссылается К.Шмитт: «Toute victoire de Rome est une victoire de la raison». Перевод: «Всякая победа Рима есть победа разума», - вот что нужно Москве, чтобы была она третий Рим, а не войны воевать. Но незаметно пока, чтобы наша Москва с головой дружила, а то посмотрела бы на обратную сторону: кто с головой не дружит, тому век воли не видать. Хорошо, что я в Твери живу. :о)
Слова Шмитта о "страхе и враждебности формам" свидетельствуют о том, что формы должны быть какими-то доселе невиданными. За них он тоже пару слов сказал:
Ни люди, ни вещи не нуждаются в "правительстве", если механизм экономического и технического предоставлен его собственным имманентным закономерностям.
То же самое на языке марксизма: нужны новые производственные отношения. Но у Маркса это обеспечивает господство пролетариата, а у Шмитта это отказ от любого явного господства; как говорится, почувствуйте разницу. Разница здесь еще и в том, что Шмитт упомянул техническое. Только упомянул, а что-то более определенное в 1932 году за него и сказать было нельзя; зато сейчас мы можем это сделать: проект переустройства бытия надо начинать с внедрения ОСОИС, чтобы не довлело юридическое, т.е. "правительство", ни над техническим, ни над политическим; чего можно добиться только в том случае, если интеллектуальная собственность станет свободной, т.е. общедоступной, ведь все на ней держится: и техническое, и юридическое, и политическое; а уже от этого зависит наше экономическое. Вот такой должна быть новая форма матрицы человеческого общества. Пугать никого из людей она уже не будет - пусть теперь ее нечистая сила боится.
С нечистью теперь коммунистическое политическое должно сразиться - больше некому - все старые бойцы держатся за свое старое политическое оружие, с которым в Битве Конца ловить нечего. Лишь коммунисты пытаются новое оружие для битвы себе выковать. Пока каждый свое лепит, но должны рано или поздно выбрать из представленных образцов лучшее. И пока мои товарищи-конкуренты свои образцы доделывают, я представлю то, что у меня с помощью Карла Шмитта сделать получилось.
Во-первых, коммунизм, как и любое другое политическое - это не то, чего можно когда-нибудь и где-нибудь достичь - это динамическая сущность, постигаемая лишь в движении - в движении к совершенству, которому нет предела, которому в политическом религиозном чаще всего придается форма какого-либо бога, но не обязательно. Ближе всего к такому коммунистическому политическое древних даосов, где оно имело форму поиска особого Пути к просветленности, который называют Дао. Чем коммунистическое отличается от этого и от любого другого политического? - тем, что здесь имеется в виду движение не отдельного индивида, а человека коллективного - гоббсовского Левиафана, который до сих пор был как беспризорник, которому не находилось места ни в каком политическом. Наконец-то нашлось и ему место - бойся нечистая сила.
Такое коммунистическое является результатом диалектического синтеза, поэтому, по большому счету, у него нет конкурентов, что создает предпосылки для союза с коммунистическим Китаем, в котором будут реализованы те конфуцианские принципы Единой Судьбы человечества, о которых говорил Андрей Девятов:
1. Духовное выше материального;
2. Общественное выше частного;
3. Справедливость выше закона;
4. Служение выше владения;
5. Власть выше собственности.
Также при техническом, сделанном на основе ОСОИС, будет реализован даосский принцип недеянья, которым должны руководствоваться совершенномудрые правители. По мнению древних даосов, это тогда, когда, на взгляд непосвященного, все в Империи происходит само-собой - когда социальный организм функционирует подобно организму биологическому, процессами жизнедеятельности которого никто не управляет. Короче говоря: «Русский с китайцем братья навек!» - бойся нечистая сила.
Вторая особенность политического коммунистического заключается в том, что динамика здесь является динамикой процесса социальной эволюции, которая, в свою очередь, отражает динамику эпистемной эволюции человека, в ходе которой он обретает способность создавать сообщества людей все более высокой степени общности: начиная с семьи и заканчивая человечеством.
Интересный вывод следует из такой трактовки коммунизма. Оказывается коммунистическое политическое присутствует в человеческом обществе с незапамятных времен - оно есть в каждой нормальной семье, где каждый из супругов делает все что может на благо своей семьи, не считаясь с тем, что могут, или не могут в силу каких-либо объективных причин делать другие члены семьи. Это и делает элементарный социальный организм в виде семьи единым целым, где каждый элемент системы ставит интересы этого целого выше своих собственных личных интересов, но ниже интересов других социальных образований с более высокой степенью общности. Коммунизм начинается с семьи. Союз разных народов тоже может быть единой семьей.
Историческое значение Великого Советского Социального Эксперимента, несмотря на его печальное завершение, заключается в том, что была доказана возможность господства коммунистического политического в социальной общности масштаба большой многонациональной страны - была доказана возможность коммунизма, если его понимать в соответствии с понятием политического Карла Шмитта. Таки оправдала Россия ожидания, которые он с ней связывал - соединились на русской почве идея богочеловечества, которую русская философия так мощно начинала разрабатывать в начале прошлого века, и идея коммунизма, которую Россия сначала бездумно приняла, отвергнув свои собственные идеи, но в итоге смогла довести до ума, вернувшись к отвергнутому. Однако, диалектика еще раз показала, что развитие происходит по ее законам. И нет теперь никаких принципиальных препятствий к тому, чтобы коммунистическое политическое господствовало на всей Земле - к этому все дело идет, потому что уже родился в Советском Союзе носитель политического коммунистического - родился homo soveticus как подвид homo sapiens - совок родился, попросту говоря. Назад эволюция уже не повернет, несмотря на все старания Империи зла принудить ее к этому.
А вот социализму родиться в стране Советов была не судьба, хоть и называла наша страна себя социалистической. Не была в нашей стране интеллектуальная собственность полностью свободной, т.к. сильно зависело ее распространение от советского юридического - от чиновников командно-административной системы. Но, как говорится, еще не вечер - совок никуда не делся, и ошибку свою исправит; технари, которые в этом кровно заинтересованы, ему помогут. При установлении новых социалистических производственных отношений социализму не составит труда одолеть капитализм и в сфере экономического, но сначала, безусловно, надо одержать победу в когнитивной войне за политическое по Шмитту.
Когда-нибудь коммунизм победит окончательно, за него ведь и Бог, и наука тоже, которая наконец-то познала, насколько смогла, Его сущность, которая оказалась коммунистическим политическим - с нас этого в данный исторический момент достаточно. Пока я один-одинешенек со своим пониманием коммунизма - оно же только-только как в моем разуме нарисовалось. Пишу я эти строки 30 марта 2022 г., часы показывают 23-05. Отсчет времени можно начинать, но сколько придется ждать, я даже предположить не могу, хотя не исключаю возможность того, что хоть одним глазком мне в этот новый социализм заглянуть все же удастся - время-то для человечества бежит все быстрее и быстрее. И еще я верю в синергетику разума - верю, что нужные аттракторы в головах у людей крутятся, поэтому будет и у них бифуркация подобная той, что со мной произошла - новое коммунистическое поселится и у них в разуме, поэтому сбудется древнее пророчество Исайи: «Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать», - и станет мир коммунистическим - миром, где будет царить мир, а место классовой борьбы займет классовое сотрудничество. Ну а пока силы есть, и голова что-то новое рожать еще не разучилась, буду, насколько могу, этому способствовать - работы предстоит сделать немерено. И теперь я точно знаю, что есть рядом Тот, на чью помощь можно уповать:
- С нами Бог! Миру - мир! Враг будет разбит, победа будет за нами!
Два смысла одного слова сольются в один: Человечество - это Мир!
Да здравствует коммунизм!
И слава богу, что все так закончится.
7. Конец предыстории
Закончится предыстория человечества, и начнется его история.
Карл Маркс «Коммунистический манифест»
Когда начинал писать, и в мыслях у меня не было писать манифест. Но получилось что получилось. Даже название менять не стал, которое взял, вспоминая особенности национального из известного фильма. В конце-концов, верить в бога и в коммунизм - это тоже особенность нашего советского национального. Видно, Богу было угодно, чтобы все у меня так сложилось. И Карлу Шмитту тоже. По Шмитту, любое политическое живет в репрезентации, а манифестация - это один из ее видов. Дао древних даосов - это тоже один из ее видов. Пока на манифестации, где Бог и коммунизм рядом, я один, но скоро нас будет много. Бог тоже будет с нами. Карл Шмитт тоже в этом не сомневался, а Карл Маркс в это не верил. И Ленин в это не верил. А Шмитт не верил в коммунизм, потому что верил Карлу Марксу. Людям свойственно ошибаться, особенно тогда, когда они делают первые шаги, вступая на новый путь. Даже гении от этого не застрахованы. Только Бог все делает правильно. Все будет хорошо, если мы с Ним будем. Социализма у нас пока нет, а коммунизм уже есть - он живет в наших сердцах - там же, где и Бог. Вы можете разделить свое сердце? - отделить Бога от коммунизма у вас тоже не получится. Загляните себе в душу, чтобы увидеть это единение - как увидите, это и будет началом Истории.
Все только начинается.
Тверь, 31.08.2022 г.
Николай Журавлев (revolin)
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Первая книга по инженерной антропологии: Н.Револин «Три шага по жизни». Скачать можно здесь: http://worldcrisis.ru/crisis/3816213
Полностью «- Ну, за бога!» скачать можно здесь: http://worldcrisis.ru/crisis/4046185
Дружба коммунизма с богом - это самое удивительное из того,
на что мне помог открыть глаза Карл Шмитт.
Когда идет война, то обязательно что-то должно взрываться; когнитивная война здесь не является исключением, в чем я, неожиданно для самого себя, убедился на собственном опыте. Один из друзей Карла Шмитта назвал его «Понятие политического» бесшумной миной; вот эта мина и взорвалась у меня под ногами после того, как я на нее наступил. От взрыва критические повреждения, несовместимые с жизнью, получила марксистская концепция коммунизма, которой я на протяжении всей предшествующей жизни придерживался, а это ни много, ни мало, более полувека, если учитывать только сознательную часть жизни.
Как оказалось, главный принцип коммунизма по Марксу - от каждого по способностям, каждому по потребностям - принципом коммунизма вовсе не является, если смотреть на него с позиций политического по Шмитту, поскольку он является принципом распределения, подразумевающим удовлетворение материальных потребностей, т.е. является принципом экономического, ставшего и у Маркса политическим, точно так же, как экономическое является политическим у идейных противников Маркса. Именно это Шмитт имел в виду, когда говорил о том, что марксизм борьбу со своим противником ведет на его территории и по его правилам, тем самым заранее обрекая себя на поражение.
Когда речь идет о политическом, то там и речи не может быть ни о каком распределении, поскольку политическое у Шмитта, оно же еще и духовное, которое должно быть самой сутью человеческой жизни, поэтому не распределять его надо, подобно чему-то материальному, а усваивать в процессе самой жизни. В процессе этого усвоения человек эволюционно растет, обретая мудрость и знания, накопленные предшествующими поколениями, и добавляя к ним что-то свое - это теория эпистемной эволюции вносит свой вклад в понятие политического. Эволюционный рост человека сопровождается расширением редукционных границ жизненного мира его разума, в котором в виде целостной системы собрано знание человека об окружающем его мире - это вклад феноменологической теории жизненного мира в понятие политического. Расширение жизненного мира - это ступенчатый синергетический процесс; этапами большого пути здесь являются моменты, в которые человек становится гоббсовским Левиафаном, который все время растет - все время растет размер той человеческой общности, неотъемлемым элементом которой человек себя ощущает, которая ему родная и он ей родной: сначала это семья, потом род, народ, нация и, как финал процесса - человечество. Это уже будет вклад теории сингулярности в понятие политического; и такое политическое является коммунистическим.
Было бы странно, если бы К.Шмитт не предпринял свою попытку выделить то политическое, за которым будущее. Его выбор пал на политическое религиозно-христианское, его он представил в работе «Римский католицизм и политическая форма»:
У этого мира - своя иерархия ценностей и своя гуманность. В нем живет политическая идея католицизма и его способность к трижды великой форме: эстетической форме художественного, юридической форме права и, наконец, всемирно-исторической форме власти в блеске ее славы.
Католическая церковь пережила и переживет всех и вся. Sub specie [с точки зрения (лат.)] своей продолжительности, ей нет нужды принимать здесь решение, так как она и здесь останется complexio всего выжившего - она наследница.
По-видимому, глядя на реалии современной ему жизни, Шмитт осознавал, что его выбор является не очень удачным, поскольку в других работах он его не отстаивал. У любых наследников и наследниц есть свои наследники, поэтому Шмитту надо было подумать о том, кто будет в политическом наследником церкви. Среди молодых претендентов на наследство уже тогда присутствовал несовершеннолетний коммунизм. По причине его идейно-духовной незрелости, наследника церкви Шмитт в нем не видел, но, тем не менее, связывал свои ожидания с той территорией, где проходило становление этого дерзкого и самоуверенного недоросля:
С XIX в. в Европе есть две великие массы, чуждые западноевропейской традиции и выступающие против нее, два великих потока, бьющихся в ее плотины: пролетариат больших городов, ориентированный на классовую борьбу, и русские, отворачивающиеся от Европы, демонстрируя свою Russentum [русскость]. С точки зрения традиционного европейского образования, и те и другие - варвары, и когда у них достает силы самосознания, они также и сами себя с гордостью именуют варварами. То, что оба этих течения встретились на русской почве, в русской республике Советов, глубоко правильно в идейно-историческом смысле. Эта связь - не случайность мировой истории, сколь бы непонятным ни оставался весь этот процесс с точки зрения всех предшествующих конструкций и собственной теории марксизма.
Я знаю, что в русской ненависти против западно-европейского образования может быть заключено более христианства, нежели в либерализме и немецком марксизме, что великие католики считали либерализм худшим врагом, чем открытый социалистический атеизм, и что, наконец может быть, именно в бесформенности могла бы быть заключена сила для новой формы, придающей невиданный ранее образ также и технико-экономическому веку.
… Мы, в Центральной Европе, живем sous l’œil des Russes [под взглядом русских, на глазах у русских (фр.)]. Вот уже столетие, благодаря своей психологической проницательности, они видят насквозь наши великие лозунги и наши институты; их витальность достаточно велика, чтобы овладеть как оружием нашими познаниями и нашей техникой; их мужество принять рационализм и то, что ему противоположно, их мощь правоверия в добре и зле не знает преград. Они реализовали ту связь социализма и славянства, о которой уже в 1848 г. Доносо Кортес пророчествовал как о решающем событии следующего века. Таково наше положение.
Теперь, спустя девяносто лет, и наше положение тоже таково - в прошлом пытаемся нащупать опору, чтобы выбраться из того бедственного положения, в которое попали, связав свое существование с чуждым нам политическим. Помогай нам, Карл Шмитт. По Шмитту, политическое должно быть религиозным, т.е. на вере должно основываться. Как это ни странно, но в этом со Шмиттом был солидарен Фридрих фон Хайек, являющийся одним из главных идеологов неолиберализма.
Однажды Хайек назвал принципиально важный недостаток либерализма, без устранения которого он не сможет успешно сыграть ту роль, которая отведена ему в идеологии неолиберализма: «Я убежден, что до тех пор, пока разрыв между истинными либеральными и религиозными убеждениями не будет преодолен, нет никакой надежды на возрождение либеральных сил». Может отчет себе в этом Хайек и не отдавал, но сущность политического он понимал абсолютно правильно, так же, как и К.Шмитт - оно является религиозным. Но религиозность предполагает духовность, а духовность возникает только там, где люди образуют какую-то органическую общность, в которой каждый ощущает себя неотъемлемой частью целого, когда один за всех, а все за одного, что с либерализмом в понимании Хайека несовместимо, поскольку отличительной чертой этого либерализма является проповедь индивидуализма. Следовательно, у такого либерализма нет никаких шансов стать сущностью какого-либо политического - ни политическому религиозному, ни политическому коммунистическому он не конкурент. Справедливости ради, стоит отметить, что в идеологии неолиберализма от либерализма и не требуется быть политическим, поскольку политическим там является экономическое; либерализм же является лишь декорацией-симулякром, прикрывающей сущность этой идеологии.
Уже в наше время российские анонимные авторы четырехтомника «Проект Россия» за политическое тоже предлагали взять религиозно-христианское, только не римско-католическое, как у Шмитта, а православное. Проект громко выстрелил, но пуля ушла в "молоко". Думаю, что сейчас эти анонимные авторы, как и К.Шмитт, тоже пришли к выводу о бесперспективности сделанного выбора, поскольку развития проект не получил. У Шмитта есть указание о цели, которую необходимо достичь для того, чтобы проект стал успешным:
Церковью становится всякий мирообъемлющий империализм, когда достигает своей цели: приносит миру мир. Однако страх и враждебность формам усматривает в этом победу дьявола.
Здесь термин "империализм" использован в непривычном для нас смысле. Для нас империалисты - это капиталисты, а у Шмитта это любые строители империй, например, советские марксисты-ленинцы. Церковь он тоже понимает здесь широко: как любую систему духовного окормления паствы или, если говорить на языке рационального века, как систему духовного образования человека. Итак, чтобы принести миру мир, империя должна быть последней - должна охватывать всю землю; сделаться таковой она сможет только в том случае, если ее политическое станет господствующим в душах живущих на Земле людей, что должна какая-то новая церковь обеспечить. Путь к этому указывают известные слова Ренана, на которые ссылается К.Шмитт: «Toute victoire de Rome est une victoire de la raison». Перевод: «Всякая победа Рима есть победа разума», - вот что нужно Москве, чтобы была она третий Рим, а не войны воевать. Но незаметно пока, чтобы наша Москва с головой дружила, а то посмотрела бы на обратную сторону: кто с головой не дружит, тому век воли не видать. Хорошо, что я в Твери живу. :о)
Слова Шмитта о "страхе и враждебности формам" свидетельствуют о том, что формы должны быть какими-то доселе невиданными. За них он тоже пару слов сказал:
Ни люди, ни вещи не нуждаются в "правительстве", если механизм экономического и технического предоставлен его собственным имманентным закономерностям.
То же самое на языке марксизма: нужны новые производственные отношения. Но у Маркса это обеспечивает господство пролетариата, а у Шмитта это отказ от любого явного господства; как говорится, почувствуйте разницу. Разница здесь еще и в том, что Шмитт упомянул техническое. Только упомянул, а что-то более определенное в 1932 году за него и сказать было нельзя; зато сейчас мы можем это сделать: проект переустройства бытия надо начинать с внедрения ОСОИС, чтобы не довлело юридическое, т.е. "правительство", ни над техническим, ни над политическим; чего можно добиться только в том случае, если интеллектуальная собственность станет свободной, т.е. общедоступной, ведь все на ней держится: и техническое, и юридическое, и политическое; а уже от этого зависит наше экономическое. Вот такой должна быть новая форма матрицы человеческого общества. Пугать никого из людей она уже не будет - пусть теперь ее нечистая сила боится.
С нечистью теперь коммунистическое политическое должно сразиться - больше некому - все старые бойцы держатся за свое старое политическое оружие, с которым в Битве Конца ловить нечего. Лишь коммунисты пытаются новое оружие для битвы себе выковать. Пока каждый свое лепит, но должны рано или поздно выбрать из представленных образцов лучшее. И пока мои товарищи-конкуренты свои образцы доделывают, я представлю то, что у меня с помощью Карла Шмитта сделать получилось.
Во-первых, коммунизм, как и любое другое политическое - это не то, чего можно когда-нибудь и где-нибудь достичь - это динамическая сущность, постигаемая лишь в движении - в движении к совершенству, которому нет предела, которому в политическом религиозном чаще всего придается форма какого-либо бога, но не обязательно. Ближе всего к такому коммунистическому политическое древних даосов, где оно имело форму поиска особого Пути к просветленности, который называют Дао. Чем коммунистическое отличается от этого и от любого другого политического? - тем, что здесь имеется в виду движение не отдельного индивида, а человека коллективного - гоббсовского Левиафана, который до сих пор был как беспризорник, которому не находилось места ни в каком политическом. Наконец-то нашлось и ему место - бойся нечистая сила.
Такое коммунистическое является результатом диалектического синтеза, поэтому, по большому счету, у него нет конкурентов, что создает предпосылки для союза с коммунистическим Китаем, в котором будут реализованы те конфуцианские принципы Единой Судьбы человечества, о которых говорил Андрей Девятов:
1. Духовное выше материального;
2. Общественное выше частного;
3. Справедливость выше закона;
4. Служение выше владения;
5. Власть выше собственности.
Также при техническом, сделанном на основе ОСОИС, будет реализован даосский принцип недеянья, которым должны руководствоваться совершенномудрые правители. По мнению древних даосов, это тогда, когда, на взгляд непосвященного, все в Империи происходит само-собой - когда социальный организм функционирует подобно организму биологическому, процессами жизнедеятельности которого никто не управляет. Короче говоря: «Русский с китайцем братья навек!» - бойся нечистая сила.
Вторая особенность политического коммунистического заключается в том, что динамика здесь является динамикой процесса социальной эволюции, которая, в свою очередь, отражает динамику эпистемной эволюции человека, в ходе которой он обретает способность создавать сообщества людей все более высокой степени общности: начиная с семьи и заканчивая человечеством.
Интересный вывод следует из такой трактовки коммунизма. Оказывается коммунистическое политическое присутствует в человеческом обществе с незапамятных времен - оно есть в каждой нормальной семье, где каждый из супругов делает все что может на благо своей семьи, не считаясь с тем, что могут, или не могут в силу каких-либо объективных причин делать другие члены семьи. Это и делает элементарный социальный организм в виде семьи единым целым, где каждый элемент системы ставит интересы этого целого выше своих собственных личных интересов, но ниже интересов других социальных образований с более высокой степенью общности. Коммунизм начинается с семьи. Союз разных народов тоже может быть единой семьей.
Историческое значение Великого Советского Социального Эксперимента, несмотря на его печальное завершение, заключается в том, что была доказана возможность господства коммунистического политического в социальной общности масштаба большой многонациональной страны - была доказана возможность коммунизма, если его понимать в соответствии с понятием политического Карла Шмитта. Таки оправдала Россия ожидания, которые он с ней связывал - соединились на русской почве идея богочеловечества, которую русская философия так мощно начинала разрабатывать в начале прошлого века, и идея коммунизма, которую Россия сначала бездумно приняла, отвергнув свои собственные идеи, но в итоге смогла довести до ума, вернувшись к отвергнутому. Однако, диалектика еще раз показала, что развитие происходит по ее законам. И нет теперь никаких принципиальных препятствий к тому, чтобы коммунистическое политическое господствовало на всей Земле - к этому все дело идет, потому что уже родился в Советском Союзе носитель политического коммунистического - родился homo soveticus как подвид homo sapiens - совок родился, попросту говоря. Назад эволюция уже не повернет, несмотря на все старания Империи зла принудить ее к этому.
А вот социализму родиться в стране Советов была не судьба, хоть и называла наша страна себя социалистической. Не была в нашей стране интеллектуальная собственность полностью свободной, т.к. сильно зависело ее распространение от советского юридического - от чиновников командно-административной системы. Но, как говорится, еще не вечер - совок никуда не делся, и ошибку свою исправит; технари, которые в этом кровно заинтересованы, ему помогут. При установлении новых социалистических производственных отношений социализму не составит труда одолеть капитализм и в сфере экономического, но сначала, безусловно, надо одержать победу в когнитивной войне за политическое по Шмитту.
Когда-нибудь коммунизм победит окончательно, за него ведь и Бог, и наука тоже, которая наконец-то познала, насколько смогла, Его сущность, которая оказалась коммунистическим политическим - с нас этого в данный исторический момент достаточно. Пока я один-одинешенек со своим пониманием коммунизма - оно же только-только как в моем разуме нарисовалось. Пишу я эти строки 30 марта 2022 г., часы показывают 23-05. Отсчет времени можно начинать, но сколько придется ждать, я даже предположить не могу, хотя не исключаю возможность того, что хоть одним глазком мне в этот новый социализм заглянуть все же удастся - время-то для человечества бежит все быстрее и быстрее. И еще я верю в синергетику разума - верю, что нужные аттракторы в головах у людей крутятся, поэтому будет и у них бифуркация подобная той, что со мной произошла - новое коммунистическое поселится и у них в разуме, поэтому сбудется древнее пророчество Исайи: «Не поднимет народ на народ меча, и не будут более учиться воевать», - и станет мир коммунистическим - миром, где будет царить мир, а место классовой борьбы займет классовое сотрудничество. Ну а пока силы есть, и голова что-то новое рожать еще не разучилась, буду, насколько могу, этому способствовать - работы предстоит сделать немерено. И теперь я точно знаю, что есть рядом Тот, на чью помощь можно уповать:
- С нами Бог! Миру - мир! Враг будет разбит, победа будет за нами!
Два смысла одного слова сольются в один: Человечество - это Мир!
Да здравствует коммунизм!
И слава богу, что все так закончится.
7. Конец предыстории
Закончится предыстория человечества, и начнется его история.
Карл Маркс «Коммунистический манифест»
Когда начинал писать, и в мыслях у меня не было писать манифест. Но получилось что получилось. Даже название менять не стал, которое взял, вспоминая особенности национального из известного фильма. В конце-концов, верить в бога и в коммунизм - это тоже особенность нашего советского национального. Видно, Богу было угодно, чтобы все у меня так сложилось. И Карлу Шмитту тоже. По Шмитту, любое политическое живет в репрезентации, а манифестация - это один из ее видов. Дао древних даосов - это тоже один из ее видов. Пока на манифестации, где Бог и коммунизм рядом, я один, но скоро нас будет много. Бог тоже будет с нами. Карл Шмитт тоже в этом не сомневался, а Карл Маркс в это не верил. И Ленин в это не верил. А Шмитт не верил в коммунизм, потому что верил Карлу Марксу. Людям свойственно ошибаться, особенно тогда, когда они делают первые шаги, вступая на новый путь. Даже гении от этого не застрахованы. Только Бог все делает правильно. Все будет хорошо, если мы с Ним будем. Социализма у нас пока нет, а коммунизм уже есть - он живет в наших сердцах - там же, где и Бог. Вы можете разделить свое сердце? - отделить Бога от коммунизма у вас тоже не получится. Загляните себе в душу, чтобы увидеть это единение - как увидите, это и будет началом Истории.
Все только начинается.
Тверь, 31.08.2022 г.
Николай Журавлев (revolin)
ДОПОЛНИТЕЛЬНО
Первая книга по инженерной антропологии: Н.Револин «Три шага по жизни». Скачать можно здесь: http://worldcrisis.ru/crisis/3816213
Полностью «- Ну, за бога!» скачать можно здесь: http://worldcrisis.ru/crisis/4046185