. Феодосия, негры и Буся Гольдштейн
Папа владел многими языками и в 1932 году его направили в Крым директором санатория для летнего отдыха студентов КУТВа, для чего знание языков было крайне необходимо. Санаторий находился недалеко от города Феодосия, рядом с горой вулканического происхождения Карадаг, по другую сторону Карадага находился Коктебель, сейчас Планерское, где много лет жил поэт Волошин. Там же находится творческий дом писателей России.
У нас было очень много свободы. Целыми днями сновали между взрослыми отдыхающими. Очень притягивали меня студенты негры и их цвет кожи. Кто-то, кто не очень любил негров, внушил мне, что они грязные, и я пришел на пляж с детским ведерком, мочалкой и мылом. С одним здоровенным, 2-х метровым негром, я очень дружил, и он позволил мне на берегу моря попробовать отмыть его мочалкой с мылом. Я стал его усердно тереть. Негр, жмурясь, блаженно лежал на гальке. Все отдыхающие сбежались вокруг нас. Веселые реплики, взрыв смеха раздавался вокруг. Негр вовсю улыбался и не обиделся, хотя негры очень обидчивые люди. В санатории часто возникали конфликты между неграми и американцами и в меньшей степени англичанами. Папа вмешивался в конфликты и все улаживал.
В 1935 году к нам в санаторий приезжала моя двоюродная сестра -Ася из Орла. Это была 12-ти летняя красивая, крупная и довольно рослая девочка. На нее обратили внимание некоторые отдыхающие, и Асе стал оказывать внимание один негр. Ася растерялась, не понимая его настойчивого внимания. Об этом узнала мама. Мама рассказала папе. Папа объяснил негру, что Ася еще мала для ухаживания, но тот не мог взять в толк, почему нельзя. Ведь в его стране десятилетние девочки выходили замуж. Никакие объяснения не помогали. Папе пришлось пригрозить, что его отошлют в Москву и это возымело действие.
В санатории большой популярностью среди всех возрастов пользовалась игра в кегельбан или как сейчас называют - боулинг. Подчас сражения длились с утра до вечера. Также любили играть в пинг-понг, настольный теннис. Здесь же я научился играть в шахматы и шашки. Как - то в санатории появился 12-ти - 14 -ти летний болезненный мальчик. Он гулял, купался, и все время ходил с мамой. Нам сказали, что это знаменитый Буся Гольштейн, скрипач-виртуоз. Мы были далеки от понимания игры на скрипке, но когда он дал концерт для отдыхающих, всех заворожил своей игрой и вызвал бурю восторга у таких малолеток как я. Мы слушали его игру, затаив дыхание. Буся прожил в санатории целый месяц, но держался особняком и дал еще концерт. Со всей округи: Нового Света, Судака, Коктебеля съехались отдыхающие. После его игры был невообразимый накал эмоций, оставивший память на всю жизнь. (от меня-тогда папа не мог предположить, что женится на скрипачке, которая с этим Бусей будет общаться в годы учебы в Москве. У нас есть фото мамы с Бусей, который на нее весьма заинтересованно смотрит
Одним из вечерних занятий было хождение к ночному берегу Черного моря. Вооружившись фонариками и копьями, мы выманивали лучом фонарика крабов на берег и копьями пронзали их и в ведро. Набрав полные ведра крабов, разжигали костры и варили их. И начиналось вечернее пиршество на фоне фосфоресцирующего моря. Любили мы отправляться в поход по окрестностям санатория. Особенно запомнился поход в «Новый Свет». Каменная тропа шла вдоль отвесных скал, нависших над морем. Когда смотрел с тропы вниз в клокочущее месиво моря, ударяющееся об огромные куски скал, дух захватывало, но мы смело шли вперед. Наконец мы добрались до одного интересного места «Нового Света». В отвесной стене скал были вырублены гроты и в них на цепях, вбитых в потолок, висели металлические гробы, в которых в вечном упокоении находились святые с древних времен. Кто они такие, мы не знали. Сейчас можно предположить, что возможно это были хазары, которые жили в Крыму в 13- 14 веках.
Много неудобств для папы вызывали посещения феодосийских партийных и городских деятелей санатория, любителей выпить и закусить на дармовщинку. Сам папа спиртное в рот не брал и не любил застолья. Были случаи когда, увидев вереницу машин, папа садился верхом на лошадь и уезжал на плантации. Мама не раз предупреждала его, что это вызовет неприятности. Папа не слушал и уезжал. Маме приходилось принимать этих секретаря горкома, начальника НКВД, председателя горисполкома, извинялась, что папу срочно вызвали. Гулянка шла на полную катушку. Потом подъезжал папа, и более менее все кончалось благополучно, но думаю, что впоследствии они отыгрались на нем.
В конце августа отдыхающие студенты и школьники 25-ой образцовой школы уезжали в Москву к началу учебного года. Готовились и мы к переезду в Феодосию. А пока с ватагой ребят мы бродили по комнатам дач в поисках брошенных или случайно оставленных вещей нашими студентами из КУТВ. Они ведь были из разных стран и привозили с собой много красивых и интересных безделушек. На этих дачах мы находили машинки для заточки бритв, ручки, карандаши, запонки, брелки, складные ножики, блокноты, лезвия и прочее. Очень довольные найденным, мы уносили это все домой.
В осеннее-весенний период мы жили в Феодосии. В начале приезда в Крым жили в 2-хэтажном коттедже, находящемся в окружении фруктового сада, огороженного высоким металлическим забором с орнаментом. На первом этаже коттеджа жил начальник порта, с которым у папы сложились хорошие отношения.
В это время мы с братом стали собирать марки и папиросные коробки. Сосед был человеком добрым, отзывчивым. Часто я и брат просили его сохранять конверты с марками, которые приходили в порт со всего мира, а также папиросные коробки от сигарет - картонные и металлические, которые привозили иностранные моряки. Наш сосед это с удовольствием делал для нас. Как-то даже сам увлекся и просил показывать, что мы собрали. Еще мы собирали разноцветные камушки, которые находили на берегу Сердоликовой бухты, находящейся недалеко от папиного санатория, а также и на феодосийском побережье Черного моря.
У нас появился еще один источник поступления марок. Папа знал язык эсперанто.Папа переписывался с эсперантистами разных стран мира. Он даже переписывался с эсперантистом с острова Папуа, где когда-то жил Миклухо-Маклай. И у нас появились марки Папуа, редкие для того времени в СССР. Дело дошло до того, что каким- то образом прознал про это один взрослый феодосийский коллекционер. Он познакомился с нами и пошли у нас обмены. Мы как то выросли в собственных глазах, гордясь, что с нами имеют дело взрослые дяди.
В это время был также юбилей Британской империи и у нас появились марки на эту тему, редкие для того времени.
У нас было очень много свободы. Целыми днями сновали между взрослыми отдыхающими. Очень притягивали меня студенты негры и их цвет кожи. Кто-то, кто не очень любил негров, внушил мне, что они грязные, и я пришел на пляж с детским ведерком, мочалкой и мылом. С одним здоровенным, 2-х метровым негром, я очень дружил, и он позволил мне на берегу моря попробовать отмыть его мочалкой с мылом. Я стал его усердно тереть. Негр, жмурясь, блаженно лежал на гальке. Все отдыхающие сбежались вокруг нас. Веселые реплики, взрыв смеха раздавался вокруг. Негр вовсю улыбался и не обиделся, хотя негры очень обидчивые люди. В санатории часто возникали конфликты между неграми и американцами и в меньшей степени англичанами. Папа вмешивался в конфликты и все улаживал.
В 1935 году к нам в санаторий приезжала моя двоюродная сестра -Ася из Орла. Это была 12-ти летняя красивая, крупная и довольно рослая девочка. На нее обратили внимание некоторые отдыхающие, и Асе стал оказывать внимание один негр. Ася растерялась, не понимая его настойчивого внимания. Об этом узнала мама. Мама рассказала папе. Папа объяснил негру, что Ася еще мала для ухаживания, но тот не мог взять в толк, почему нельзя. Ведь в его стране десятилетние девочки выходили замуж. Никакие объяснения не помогали. Папе пришлось пригрозить, что его отошлют в Москву и это возымело действие.
В санатории большой популярностью среди всех возрастов пользовалась игра в кегельбан или как сейчас называют - боулинг. Подчас сражения длились с утра до вечера. Также любили играть в пинг-понг, настольный теннис. Здесь же я научился играть в шахматы и шашки. Как - то в санатории появился 12-ти - 14 -ти летний болезненный мальчик. Он гулял, купался, и все время ходил с мамой. Нам сказали, что это знаменитый Буся Гольштейн, скрипач-виртуоз. Мы были далеки от понимания игры на скрипке, но когда он дал концерт для отдыхающих, всех заворожил своей игрой и вызвал бурю восторга у таких малолеток как я. Мы слушали его игру, затаив дыхание. Буся прожил в санатории целый месяц, но держался особняком и дал еще концерт. Со всей округи: Нового Света, Судака, Коктебеля съехались отдыхающие. После его игры был невообразимый накал эмоций, оставивший память на всю жизнь. (от меня-тогда папа не мог предположить, что женится на скрипачке, которая с этим Бусей будет общаться в годы учебы в Москве. У нас есть фото мамы с Бусей, который на нее весьма заинтересованно смотрит
Одним из вечерних занятий было хождение к ночному берегу Черного моря. Вооружившись фонариками и копьями, мы выманивали лучом фонарика крабов на берег и копьями пронзали их и в ведро. Набрав полные ведра крабов, разжигали костры и варили их. И начиналось вечернее пиршество на фоне фосфоресцирующего моря. Любили мы отправляться в поход по окрестностям санатория. Особенно запомнился поход в «Новый Свет». Каменная тропа шла вдоль отвесных скал, нависших над морем. Когда смотрел с тропы вниз в клокочущее месиво моря, ударяющееся об огромные куски скал, дух захватывало, но мы смело шли вперед. Наконец мы добрались до одного интересного места «Нового Света». В отвесной стене скал были вырублены гроты и в них на цепях, вбитых в потолок, висели металлические гробы, в которых в вечном упокоении находились святые с древних времен. Кто они такие, мы не знали. Сейчас можно предположить, что возможно это были хазары, которые жили в Крыму в 13- 14 веках.
Много неудобств для папы вызывали посещения феодосийских партийных и городских деятелей санатория, любителей выпить и закусить на дармовщинку. Сам папа спиртное в рот не брал и не любил застолья. Были случаи когда, увидев вереницу машин, папа садился верхом на лошадь и уезжал на плантации. Мама не раз предупреждала его, что это вызовет неприятности. Папа не слушал и уезжал. Маме приходилось принимать этих секретаря горкома, начальника НКВД, председателя горисполкома, извинялась, что папу срочно вызвали. Гулянка шла на полную катушку. Потом подъезжал папа, и более менее все кончалось благополучно, но думаю, что впоследствии они отыгрались на нем.
В конце августа отдыхающие студенты и школьники 25-ой образцовой школы уезжали в Москву к началу учебного года. Готовились и мы к переезду в Феодосию. А пока с ватагой ребят мы бродили по комнатам дач в поисках брошенных или случайно оставленных вещей нашими студентами из КУТВ. Они ведь были из разных стран и привозили с собой много красивых и интересных безделушек. На этих дачах мы находили машинки для заточки бритв, ручки, карандаши, запонки, брелки, складные ножики, блокноты, лезвия и прочее. Очень довольные найденным, мы уносили это все домой.
В осеннее-весенний период мы жили в Феодосии. В начале приезда в Крым жили в 2-хэтажном коттедже, находящемся в окружении фруктового сада, огороженного высоким металлическим забором с орнаментом. На первом этаже коттеджа жил начальник порта, с которым у папы сложились хорошие отношения.
В это время мы с братом стали собирать марки и папиросные коробки. Сосед был человеком добрым, отзывчивым. Часто я и брат просили его сохранять конверты с марками, которые приходили в порт со всего мира, а также папиросные коробки от сигарет - картонные и металлические, которые привозили иностранные моряки. Наш сосед это с удовольствием делал для нас. Как-то даже сам увлекся и просил показывать, что мы собрали. Еще мы собирали разноцветные камушки, которые находили на берегу Сердоликовой бухты, находящейся недалеко от папиного санатория, а также и на феодосийском побережье Черного моря.
У нас появился еще один источник поступления марок. Папа знал язык эсперанто.Папа переписывался с эсперантистами разных стран мира. Он даже переписывался с эсперантистом с острова Папуа, где когда-то жил Миклухо-Маклай. И у нас появились марки Папуа, редкие для того времени в СССР. Дело дошло до того, что каким- то образом прознал про это один взрослый феодосийский коллекционер. Он познакомился с нами и пошли у нас обмены. Мы как то выросли в собственных глазах, гордясь, что с нами имеют дело взрослые дяди.
В это время был также юбилей Британской империи и у нас появились марки на эту тему, редкие для того времени.