Всем попрахладнело? - 2
Продолжение:
Ровно четыре с половиной недели назад Земля неожиданно и необъяснимо
изменила свою эллиптическую орбиту и устремилась по той, которая постепенно,
секунда за секундой, день за днем приближалась к Солнцу.
В полночь было так же жарко, как и днем, и почти так же светло.
Больше не было ночи и темноты. Все маленькие человеческие предметы
роскоши - кондиционеры, холодильники и вентиляторы перестали быть таковыми.
Это были жалкие и панические средства временцого выживания.
Нью-Йорк уподобился огромному больному высыхающему животному, чьи
жизненные силы сгорали. Он очистил себя от обитателей. Они двигались на
север в Канаду в безнадежной гонке с солнцем, которое уже начало обгонять
их. Это был мир жары. Каждый день солнце становилось больше и больше, жара
нарастала день за днем, пока термометры не закипали; дыхание, движение и
разговоры были полны скуки. Это был мир бесконечного зенита.
На следующий день Норма тяжело поднималась по ступенькам с сумкой,
полной продуктов. Консервная банка и пучок вялой моркови лежали на самом
верху. Она остановилась на площадке между двумя этажами и перевела дух. Ее
легкое ситцевое платье прилипло к ней, как мокрая перчатка.
- Норма? - раздался голос миссис Бронсон. - Это ты, дорогая? .
- Да, миссис Бронсон, - слабым задыхающимся голосом сказала девушка.
Она снова начала подниматься, а ее квартирная хозяйка вышла из своей
комнаты и взглянула на сумку.
- Магазин был открыт? .
Норма улыбнулась.
- Широко. Думаю, за всю свою жизнь я в первый раз пожалела, что
родилась женщиной. - Она поставила сумку на пол. - Вот все, на что у меня
хватило сил. Там не было никого из персонала. Просто куча народа, хватающего
все, что под руку подвернется.
Она снова улыбнулась и подняла сумку.
- По крайней мере, мы не умрем с голода, а на дне есть три банки
фруктового сока.
Миссис Бронсон прошла за ней в ее комнату.
- Фруктовый сок! - Она захлопала в ладоши, как маленький ребенок, в ее
голосе слышалось возбуждение. - О, Норма... может, откроем одну из них прямо
сейчас?
Норма повернулась к ней, мягко улыбнулась и погладила ее по щеке.
- Конечно, откроем.
Она начала освобождать сумку, в то время как вторая женщина открывала и
закрывала ящики кухонного стола.
- Где открывашка?
Норма показала на самый дальний ящик слева.
- Вон там, миссис Бронсон.
Руки женщины дрожали от волнения, когда она открыла ящик, перерыла его
внутренности и наконец достала открывашку. Она донесла ее до Нормы и резко
выхватила банку из рук девушки. А затем дрожащими руками она пыталась
воткнуть ее в крышку, тяжело и отрывисто дыша. Банка и крышка упали на пол.
Она упала на четвереньки, испустив подобный детскому вопль, затем неожиданно
закусила губу и закрыла глаза.
- О, Боже мой! - прошептала она. - Я веду себя, как какое-то животное.
О, Норма... извини...
Норма села на колени подле нее, подняла банку и открывашку.
- Вы ведете себя как испуганная женщина, - тихо сказала она. -
Посмотрели бы вы, миссис Бронсон, на меня в магазине. Я бегала по проходам.
Я имею в виду, действительно бегала. Туда и сюда, разбрасывая продукты,
хватая и выбрасывая продукты и снова хватая.
Она улыбнулась, покачала головой и встала на ноги.
- И при всем этом, - продолжила она, - я была самой тихой в этом
магазине. Одна женщина стояла в самом центре него и плакала. В точности как
маленький ребенок, умоляя, чтобы кто-нибудь помог ей.
Норма снова покачала головой, стараясь вычеркнуть эту сцену из памяти.
Маленький радиоприемник на столе неожиданно ожил. Через мгновение
раздался голос диктора. Он был глубокий и звучный, но звучал как-то странно.
- Леди и джентльмены, - сказал голос, - говорит радиостанция WNYG. Мы
останемся в эфире в течение часа, чтобы сообщить вам текущие новости и дать
совет относительно движения. Сначала бюллетень из Министерства Гражданской
Обороны. Для транспортных средств, движущихся на север и восток из
Нью-Йорка, рекомендуется избегать автострады до дальнейших распоряжений.
Движение на Бульваре у Федерального парка и на Бульваре Развлечений, а также
на Федеральной Магистрали Нью-Йорка по направлению на север растянулось на
пятьдесят миль из-за огромного скопления автомобилей, стоящих бампер к
бамперу. Пожалуйста, держитесь в стороне от автострад до дальнейших
распоряжений.
Последовала пауза, и голос заговорил другим тоном.
- А теперь сообщение о сегодняшней погоде из Метеоцентра.
Температура в одиннадцать часов по Восточному Стандартному времени
составила сто семнадцать градусов[Имеется в виду температурная шкала
Фаренгейта. 117 градусов по Фаренгейту соответствуют 52 градусам по Цельсию.
]. Влажность девяносто семь процентов. Барометр без изменений. Прогноз
погоды на завтра. - Снова диктор замолчал, его интонация изменилась: -
Протез погоды на завтра.
В течение следующей долгой паузы Норма и миссис Бронсон смотрели на
приемник. Голос диктора зазвучал снова.
- Жарко. Еще жарче, чем сегодня.
По радио кто-то заговорил шепотом.
- Мне плевать, - отчетливо сказал диктор. - Какого черта они считают,
что могут кого-то обмануть своими чепуховыми прогнозами!.. Леди и
джентльмены, - продолжил он со странным смехом в голосе, - завтра вы можете
готовить яичницу прямо на тротуаре, разогревать суп в океане и дочерна
загореть в проклятой тени!
На этот раз шепот был более быстрым и громким, и диктор, очевидно,
среагировал на него.
- О какой панике вы говорите? - выпалил он. - Черт возьми, там некому
паниковать!
Раздался мрачный смех.
- Леди и джентльмены, - продолжил голос. - Мне сказали, что мое
отступление от текста может вызвать панику. Но я уверен, что вас не
наберется и дюжины во всем городе. Я хочу начать особое соревнование. Все,
до кого доходит мой голос, могут отломить верхнюю часть термометров и
прислать их мне. Я вышлю им книжку своего собственного сочинения о том, как
сохранить тепло ночью, когда нет солнца. А теперь я, может быть, смогу
найти.для вас парочку настоящих кассовых шуток. Как насчет хорошего
холодного пива? Это было бы великолепно!
Голос зазвучал чуть тише.
- Оставь меня, - сказал он, - ты слышишь меня? Черт подери, отстань.
Уходи отсюда!
Последовал более неистовый шепот, затем - мертвая тишина, затем
раздался звук царапающей пластинку иголки и послышалась танцевальная музыка.
Две женщины обменялись взглядами. .
- Слышите?- сказала Норма, начав открывать банку с грейпфрутовым соком.
- Не вы одна боитесь.
Она расстегнула верхнюю пуговицу платья, взяла с полки два стакана и
налила в них сок. Один стакан она протянула миссис Бронсон, которая смотрела
на него, но не пила.
- Пейте, дорогая, - мягко сказала девушка, - это грейпфрутовый сок.
Женщина посмотрела в пол и очень медленно поставила стакан на стол.
- Я не могу, - сказала она. - Я не могу жить за твой счет, Норма. Это
понадобится тебе самой.
Девушка быстро подошла к ней и крепко взяла ее за плечи.
- Нам придется начать жить за счет друг друга. - Она взяла стакан и
вручила его домохозяйке, подмигнула ей и взяла собственный стакан.-
Онждетвас; Миссис Бронсон сделала героическую попытку улыбнуться и тоже
подмигнуть, но, когда она поднесла стакан к губам, ей пришлось подавить
рыдания, а сделав глоток, она чуть не заткнула себе рот.
Музыка по радио резко прекратилась, и маленький вентилятор перестал
вращаться то вправо, то влево, его лопасти останавливались, как уставший,
старый аэроплан.
- Ток опять отключили, - тихо сказала Норма.
Ее подруга кивнула.
- Каждый день ток есть только в течение нескольких часов. А что,
если... - начала она и отвернулась.
- Что? - мягко спросила Норма.
- А что, если он отключится навсегда? У нас будет, как в печке, так же,
как и теперь, так же нестерпимо жарко и даже еще хуже.
Она закрыла рот рукой.
- Норма, будет еще хуже.
Девушка не отвечала ей. Миссис Бронсон сделала еще один глоток и
поставила стакан. Она бесцельно бродила по комнате, глядя на картины
вдольстен. И было что-то безнадежное в ее круглом, вспотевшем лице, а в
глазах был такой страх, что Норме захотелось обнять ее.
- Норма, - сказала хозяйка, рассматривая картину.
Девушка подошла к ней.
- Нарисуй сегодня что-нибудь другое. Например, пейзаж с водопадом и
деревья, гнущиеся на ветру. Нарисуй что-нибудь... что-нибудь холодное. .
Неожиданно ее лицо перекосилось от злости. Она схватила картину,
подняла ее и швырнула на пол.
- К черту, Норма! - закричала она. - Не рисуй больше солнце!
Она опустилась на колени и начала плакать.
Норма взглянула на разорванный холст, лежащий перед ней. Это была
картина, над которой она работала - частично законченная работа,
изображавшая улицу, над которой висело жаркое солнце. Неровный разрыв через
все полотно придавал картине странный сюрреалистический вид, что-то от
Сальвадора Дали.
Рыдания женщины постепенно утихли, но она стояла на коленях, опустив
голову.
Девушка мягко тронула ее за плечо.
- Завтра, - негромко сказала она. - Завтра я попробую нарисовать
водопад.
Миссис Бронсон дотянулась до руки девушки и крепко держала ее. Она
покачала головой, хриплым шепотом она сказала:
- О, прости меня, Норма. Моя дорогая девочка, прости меня Бога ради.
Было бы намного лучше, если бы...
- Если что?
- Если бы я должна была просто умереть, - она взглянула Норме, в лицо.
- Было бы лучше для тебя.
Норма опустилась на колени и взяла постаревшее лицо в свои руки.
- Никогда больше не говорите этого, миссис Бронсон. Ради Бога, не
говорите этого! Мы нужны друг другу. Мы отчаянно нуждаемся друг в друге.
Миссис Бронсон щекой прижалась к руке Нормы и медленно встала.
По ступенькам поднялся полицейский и появился в дверях. Его рубашка
была расстегнута. Рукава были отрезаны по локоть и размохрились. Он
посмотрел на Норму и ее соседку и вытер пот с загорелого лица.
- В здании находитесь только вы? - спросил он.
- Только я и мисс Смит, - ответила женщина.
- Вы слушали радио? - спросил коп.
- Оно у нас все время включено, - отозвалась домовладелица и обратилась
к художнице: - Норма, дорогая, какую станцию мы слушали...
Полицейский перебил.
- Это не имеет значения. В эфире их осталось две или три, а завтра-не
будет ни одной. Дело вот в чем - мы пытались сделать объявление для всех,
кто еще остался в городе.
Он смотрел то на одну, то на другую женщину, очевидно, не хотел
говорить дальше.
- Завтра в городе не будет полицейских. Нас распускают. Больше половины
полицейских уже покинули город. Несколько добровольцев остались для того,
чтобы сообщить всем о том... - Он увидел, что страх закрался в глаза миссис
Бронсон, и постарался говорить ровным голосом. - Отныне самое лучшее, что
следует вам сделать, - это держать свои двери закрытыми. Любой нехороший
человек, любой шизик или маньяк будет свободно рыскать по улицам. Это
опасно, потому держите двери на замке.
Он взглянул на них и мысленно отметил, что Норма была из них двоих
сильнее и на нее можно было положиться.
- У вас есть здесь какое-нибудь оружие, мисс? - обратился он к ней.
- Нет, у меня ничего нет.
Коп подумал о чем-то с минуту, затем расстегнул кобуру и достал
револьвер 45 калибра. Он дал его Норме.
- Будьте осторожней. Он заряжен. - Он выдавил улыбку для домохозяйки. -
Желаю вам удачи.
Он развернулся и начал спускаться по ступенькам, миссис Бронеон пошла
за ним.
- Мистер, - сказала она дрожащим голосом, - мистер, что с нами будет?
Коп повернулся к ней на середине лестницы. Его лицо было усталым и
истощенным.
- Вы этого не знаете? - тихо спросил он. - Просто будет все жарче и
жарче, потом, может быть, через два дня, - он пожал плечами, - в крайнем
случае, через четыре или пять будет такая жара, которую не перенести.
Он глянул через плечо домовладелицы на Норму, стоящую в дверях с
револьвером в руке. Его рот образовал жуткую прямую линию.
- Тогда поступайте как вам угодно, леди.
Мужчина повернулся и продолжил спуск.