На днях натолкнулся на статью о влиянии характера питания на риск развития COVID-19 вообще и тяжелого COVID-19 в частности (
https://gut.bmj.com/content/early/2021/09/06/gutjnl-2021-325353 ). Это очень далеко от области моей профессиональной компетенции. Да и к диетологическим исследованиям обычно я отношусь весьма скептически. И не только потому, что зачастую их результаты хорошо вписываются в коммерческие интересы спонсоров. Специфика этой области такова, что здесь крайне сложно, если вообще возможно, провести долгосрочные клинические исследования с адекватными контролями. С другой стороны, никуда не денешься от того, что «без еды (как и без воды) и ни туды и ни сюды».
В исследовании, о котором идёт речь в этом посте, коммерческие интересы не просматриваются. Авторы использовали довольно большой массив данных, собранных от пользователей приложения «СOVID-19 Symptom Study» в Соединённом Королевстве и США. Всего они проанализировали индивидуальные данные 592571 пользователя этого приложения собранные в период с 24 марта до 2 декабря 2020г. Объем наблюдений составил 3886284 человеко-месяцев и в исследуемой выборке за этот период было зарегистрировано 31815 случаев COVID-19. Для анализа, в числе прочего, была доступна информация о характере типичного питания каждого пользователя в период, предшествующий эпидемии COVID-19 (с его/её слов). Анализ этих данных проводился с помощью методов биостатистики. В идеале, они позволяют вычленить вклад различных факторов (один из них - характер питания) в конечный эффект (развитие COVID-19/тяжелого COVID-19) и, по возможности, «отфильтровать» влияние факторов, которые могут исказить искомую закономерность. Оговорка «в идеале» важна - она означает выполнение допущений, заложенных в методы статистического анализа. Увы, этот идеал труднодостижим. Тем не менее, на мой непрофессиональный в этой области взгляд, в данном исследовании выявлена реальная закономерность - риск развития COVID-19 уменьшается при увеличении доли потребляемой «здоровой растительной пищи» (овощи, фрукты, «цельное» зерно). Углубляться в данные, приведённые в статье, и их интерпретации не буду. Кто заинтересуется, может обратиться к оригиналу. Приведу лишь одну таблицу из статьи. В ней hPDI это интегральный показатель представленности здоровых растительных компонентов в пище; low - мало, high - много, intermediate - посередине. Регистрируемые исходы: COVID-19, COVID-19/положительный ПЦР и тяжёлый COVID-19. Для оценки риска использовались три статистические модели (это для специалистов-статистиков). Риск в группе low hPDI («нездоровое» питание) принимался за единицу. Уменьшение риска - это значения меньше 1, чем меньше, тем лучше. В скобках 95% ДИ. Если ДИ целиком в области меньше 1, можно считать, что статистическая значимость отличия от 1 достаточно высокая.
Как видите, просматривается закономерность, особенно отчётливо по исходу «тяжёлый COVID-19» - чем выше потребление «здоровой растительной пищи», тем ниже риск COVID-19. И эти результаты получены после «отфильтровки», по крайней мере наиболее очевидных источников предвзятости - различий в возрасте, социально-экономическом статусе, наличий сопутствующих заболеваний и др. Впрочем, в такого рода исследованиях (они называются «обсервационными», т.е. наблюдательными) устранить все источники предвзятости невозможно. Различные «но» авторы обсуждают в заключительной части статьи, но это уже для тех, кто захочет читать её в оригинале.
Итак, дружно переходим в вегетарианство/веганство? Это личное дело каждого. Но что-то мне подсказывает, что большинство (включая меня), от мяса не откажется. Хотя, думаю, умерить аппетиты в потреблении мяса (особенно в составе готовых продуктов) стоит. По крайней мере, я стараюсь это делать. С переменным успехом…
Проф_АФВ