История любви, рассказанная руинами (часть 2)
Итак, Мария Крестовская, дама с небезупречной репутацией, одна воспитывающая внебрачного сына, знакомится с Евгением Эпафродитовичем Картавцевым.
Это человек выдающегося ума, позволившего ему заработать огромное состояние. Картавцевы - старинный русский дворянский род, но не богатый, провинциальный. Евгений блестяще закончил юридический факультет Киевского университета, поступил на государственную службу. По словам современника, он представлял собой человека «с блестящими дарованиями, большой трудоспособностью, из ряда вон выходящей эрудицией».
Когда его учитель и наставник в университете Н. Х. Бунге уже в должности министра финансов стал инициатором учреждения Крестьянского поземельного банка, он рекомендовал Картавцева на должность его управляющего. Ему предстояло найти пути эффективного решения проблемы крестьянского малоземелья в условиях кризиса дворянского землевладения. И Евгений Эпафродитович с задачей успешно справился.
Но несколько лет спустя министром финансов был назначен другой чиновник, не разделявший взглядов своего предшественника. Произошли перемены и в судьбе Картавцева: его отправили в отставку с назначением весьма приличных размеров пенсии.
Уход с государственной службы не стал концом карьеры Е. Э. Картавцева. Его пригласили в совет Русского для внешней торговли банка, где он работал вплоть до революции. Одновременно он стал членом совета Юго-Восточных железных дорог и даже был уполномочен ставить факсимиле своей подписи на его облигации. Картавцев состоит казначеем литературного фонда, созданного для поддержки нуждающихся литераторов и ученых. Работая в этом фонде, он познакомился с Марией Всеволодовной Крестовской.
К моменту этой встречи Евгений Эпафродитович никогда не был женат и не имел детей. По некоторым данным, он долгие годы был тайно безответно влюблён в жену лучшего друга. Так это было или нет - кто знает? Во всяком случае, чувство Картавцева к Крестовской было настолько сильным, что под его влиянием он решился на брак с женщиной, воспитывающей внебрачного ребёнка, представительницей богемы. Правда, на принятие этого решения Евгению Эпафродитовичу понадобилось четыре года.
Любила ли его Мария Всеволодовна? Судя по её произведениям, во многом автобиографичным, нет. Безусловно, она не могла не понимать всех выгод замужества с одним из богатейших людей Российской империи. Этот брак сулил ей и её сыну кроме обеспеченности ещё и совершенно иной социальный статус. Уважение, признательность, но и, несомненно, трезвый расчёт двигали Крестовской.
Венчание состоялось в Петербурге в церкви иконы "Всех скорбящих радость". И жизнь Марии Всеволодовны волшебным образом преобразилась. Муж ввел ее в высшее общество, усыновил сына и этим дал ему возможность поступить в Морской кадетский корпус.
Купил огромный участок земли 65 гектаров в модном дачном месте - на побережье Финского залива, неподалёку от устья Черной речки, в местечке Ваммельсуу. По проекту известного петербургского архитектора здесь был построен чудесный двухэтажный деревянный дом, «полный воздуха и света».
Рядом был разбит парк, плодородную землю для которого везли поездом из чернозёмной зоны России, а саженцы выписывались из-за границы. Словом, обустраивалась типичная богатая русская усадьба со всеми приметами её жизни «... у нас рояль, лодки, шарабан и лошадки... у нас свои коровы... и какие розы и пионы расцвели в саду, какая земляника зреет в огороде...»
Усадьба была названа в честь хозяйки «Мариоки», его подруга Марии Т. Л. Щепкина-Куперник характеризовала как: «Необыкновенно поэтический уголок, возникший из мечты поэтической женщины.» Она же писала в своих воспоминаниях: "Нигде не было такой великолепной сирени, как в Мариокском парке, тянувшемся на 40 десятин, таких огненных азалий, пылавших, как живые костры в июньские белые ночи, таких изящных красивых кленов, пестролистных ясеней, лиственниц..."
Продолжение следует, не переключайтесь! Завтра, в то же время.